Вес ручки достаточен, чтобы нитка висела абсолютно вертикально, поэтому вы без труда втягиваете квадратный стержень в квадратное отверстие – он поднимается вверх и скользит внутрь, когда его край пересекает край «окна Иуды». Как только стержень входит полностью, вы отрываете вашу нитку, надеваете наружную ручку на стержень и привинчиваете ее назад… Все необычайно просто, но дверь теперь выглядит «запечатанной».
Снова предположим, что вы подготовили механизм заранее, уже продев нитку. Кто-то находится в комнате с запертой на засов дверью. Вы начинаете работать с вашим механизмом. Человек внутри ничего не замечает, пока внезапно не видит, что ручка и стержень начинают понемногу продвигаться внутрь. Вам нужно, чтобы он это видел. Вы даже обращаетесь к нему через дверь. Ему интересно, что происходит, – он подходит к двери и наклоняется, как сделал бы любой, стараясь взглянуть на ручку вблизи. Когда он склоняется вперед – цель находится всего в трех футах от вашего глаза, и вы не можете промахнуться…
– Милорд! – воскликнул сэр Уолтер Сторм. – Мы охотно предоставили защите свободу действий, но должен протестовать против подобного аргумента…
– …вы выпускаете через «окно Иуды» вставленную в него стрелу, – закончил Г. М.
На момент воцарилась мертвая тишина. Инспектор Моттрам застыл с отверткой в руке.
– Я был вынужден произнести все это, милорд, – виновато заговорил Г. М., – дабы сделать очевидным то, что я собираюсь вам продемонстрировать. Эта дверь была в распоряжении полиции с вечера убийства. Никто не мог ничего с ней проделать – она пребывает в прежнем состоянии… Инспектор, вы отвинтили одну ручку от стержня? Отлично. Не сообщите ли вы милорду и присяжным, что продето в дырку для стержня и привязано к нему?
– Пожалуйста, говорите, – сказал судья Рэнкин. – Отсюда мне ничего не видно.
В тишине голос инспектора Моттрама звучал жутко. Едва ли я забуду, как он стоял под белым куполом Олд-Бейли, переводя взгляд с отвертки на стержень, в желтом свете, среди желтой мебели и дубовых панелей, перед рядами людей, поднявшихся с мест. Даже фигуры обвинителей в белых париках и черных мантиях выпрямились, мешая нам видеть.
– Милорд, – заговорил инспектор, – в дырке для стержня остался кусок черной нитки.
Судья сделал запись аккуратным почерком.
– Понятно. Продолжайте, сэр Генри.
– А теперь, инспектор, – сказал Г. М., – просто толкните стержень внутрь пальцем – воспользуйтесь острием отвертки, если это удобнее, – и вытащите стержень из отверстия… Вот так! Мы хотим взглянуть на «окно Иуды» и… Кажется, вы что-то нашли, не так ли? Что-то застряло между стержнем и стенками отверстия? Что именно?
Инспектор Моттрам обследовал предмет, лежащий у него на ладони, и выпрямился.
– Похоже на маленький кусочек пера, покрашенного в голубой цвет, размером около четверти дюйма, треугольной формы, очевидно оторвавшийся от…
Каждая половица деревянного пола, каждая скамья, каждый стул, казалось, издали отдельный скрип. Эвелин неожиданно села, шумно выдохнув.
– Это, милорд, – вежливо произнес Г. М., – вместе с идентификацией последнего фрагмента пера завершит дело защиты.
Глава 18
ВЫНЕСЛИ ЛИ ВЫ ВЕРДИКТ?
76.75–76.12
ИЗ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ РЕЧИ
СЭРА ГЕНРИ МЕРРИВЕЙЛА
– …Итак, я только что попытался обрисовать вам то, что мы назовем отдаленными фазами этого дела. Думаю, вы убедились, что обвиняемый стал жертвой подтасовки. Вы слышали, что он пришел повидать человека, которому хотел понравиться, и не имел при себе пистолета. Вы слышали детали, которые извращали все, им сказанное, до такой степени, что вынуждали меня действовать крайне осмотрительно. Подтасовка была задумана и осуществлена несколькими людьми – в особенности активен был тот, кого вы слышали сегодня, и кто намеренно пытался отправить подсудимого на виселицу. Помните обо всем этом, когда будете обдумывать ваш вердикт.
Но ваше дело не жалость и сочувствие, а только правосудие, и это все, о чем я прошу. Поэтому я собираюсь строить линию защиты, базируясь на двух предметах – куске пера и арбалете.
Корона убеждает вас, что этот человек без всякого мотива внезапно сорвал со стены стрелу и вонзил ее в Эйвори Хьюма. Это простое обвинение и требует простого ответа. Либо он сделал это, либо нет. Если он сделал это, он виновен, а если нет – невиновен.
Сначала возьмем перо. Когда Дайер оставил обвиняемого в кабинете наедине с Эйвори Хьюмом, перо оставалось в стреле, целое и невредимое. Этот простейший факт не оспаривал никто, что может подтвердить вам генеральный прокурор. Когда дверной засов отодвинули и Дайер с мистером Флемингом вошли в кабинет, половина пера исчезла со стрелы. Они сразу же обыскали комнату, но куска пера там не оказалось – это также простейший факт. Инспектор Моттрам тоже обыскал кабинет и тоже не обнаружил обрывка пера. Все это время, как вы помните, обвиняемый не покидал комнату.
Где же был кусок пера? Единственное предположение, которое в состоянии сделать полиция, – что обвиняемый, сам того не зная, унес его на своей одежде. Заявляю вам, что это не может быть правдой по двум причинам. Во-первых, вам продемонстрировали, что два человека не могли разорвать это перо в борьбе так, как оно было разорвано. Следовательно, никакой борьбы не было, и что в таком случае остается от дела Короны? Во-вторых, что еще важнее, мы знаем, где действительно находился обрывок пера.
Вы слышали в показаниях управляющего камерами хранения вокзала Пэддингтон, что некое лицо – не обвиняемый – оставило чемодан на вокзале в начале вечера 4 января. (Обвиняемый в любом случае не мог этого сделать, находясь под присмотром полиции со времени обнаружения тела до следующего утра.) Чемодан содержал арбалет, который вы видели, а в его зубцах застрял фрагмент исчезнувшего куска пера.
Думаю, не может быть сомнений, что это часть пера в стреле. Вы видели микроснимки, на которых могли сравнить все детали; вы слышали, как его опознал человек, который прикреплял перо к стреле, – короче говоря, как и во всех прочих аспектах дела, вы сами могли принять решение. Как же фрагмент пера попал туда? Как этот факт соответствует теории обвинения, будто обвиняемый сорвал со стены стрелу и использовал ее как кинжал? Даже если он заколол покойного, есть много вещей, которые он никак не мог сделать. Обвиняемый не мог разорвать перо, не мог засунуть обрывок в зубья арбалета и, безусловно, не мог положить весь аппарат в чемодан Спенсера Хьюма, который, как вы помните, не был даже упакован или принесен вниз до половины седьмого.
Несколько слов об этом чемодане. На мой взгляд, он сам по себе уничтожает всякие сомнения в невиновности подсудимого. Я не предполагаю, что мисс Джордан упаковала для поездки на уик-энд арбалет вместе с воротничками и шлепанцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Снова предположим, что вы подготовили механизм заранее, уже продев нитку. Кто-то находится в комнате с запертой на засов дверью. Вы начинаете работать с вашим механизмом. Человек внутри ничего не замечает, пока внезапно не видит, что ручка и стержень начинают понемногу продвигаться внутрь. Вам нужно, чтобы он это видел. Вы даже обращаетесь к нему через дверь. Ему интересно, что происходит, – он подходит к двери и наклоняется, как сделал бы любой, стараясь взглянуть на ручку вблизи. Когда он склоняется вперед – цель находится всего в трех футах от вашего глаза, и вы не можете промахнуться…
– Милорд! – воскликнул сэр Уолтер Сторм. – Мы охотно предоставили защите свободу действий, но должен протестовать против подобного аргумента…
– …вы выпускаете через «окно Иуды» вставленную в него стрелу, – закончил Г. М.
На момент воцарилась мертвая тишина. Инспектор Моттрам застыл с отверткой в руке.
– Я был вынужден произнести все это, милорд, – виновато заговорил Г. М., – дабы сделать очевидным то, что я собираюсь вам продемонстрировать. Эта дверь была в распоряжении полиции с вечера убийства. Никто не мог ничего с ней проделать – она пребывает в прежнем состоянии… Инспектор, вы отвинтили одну ручку от стержня? Отлично. Не сообщите ли вы милорду и присяжным, что продето в дырку для стержня и привязано к нему?
– Пожалуйста, говорите, – сказал судья Рэнкин. – Отсюда мне ничего не видно.
В тишине голос инспектора Моттрама звучал жутко. Едва ли я забуду, как он стоял под белым куполом Олд-Бейли, переводя взгляд с отвертки на стержень, в желтом свете, среди желтой мебели и дубовых панелей, перед рядами людей, поднявшихся с мест. Даже фигуры обвинителей в белых париках и черных мантиях выпрямились, мешая нам видеть.
– Милорд, – заговорил инспектор, – в дырке для стержня остался кусок черной нитки.
Судья сделал запись аккуратным почерком.
– Понятно. Продолжайте, сэр Генри.
– А теперь, инспектор, – сказал Г. М., – просто толкните стержень внутрь пальцем – воспользуйтесь острием отвертки, если это удобнее, – и вытащите стержень из отверстия… Вот так! Мы хотим взглянуть на «окно Иуды» и… Кажется, вы что-то нашли, не так ли? Что-то застряло между стержнем и стенками отверстия? Что именно?
Инспектор Моттрам обследовал предмет, лежащий у него на ладони, и выпрямился.
– Похоже на маленький кусочек пера, покрашенного в голубой цвет, размером около четверти дюйма, треугольной формы, очевидно оторвавшийся от…
Каждая половица деревянного пола, каждая скамья, каждый стул, казалось, издали отдельный скрип. Эвелин неожиданно села, шумно выдохнув.
– Это, милорд, – вежливо произнес Г. М., – вместе с идентификацией последнего фрагмента пера завершит дело защиты.
Глава 18
ВЫНЕСЛИ ЛИ ВЫ ВЕРДИКТ?
76.75–76.12
ИЗ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ РЕЧИ
СЭРА ГЕНРИ МЕРРИВЕЙЛА
– …Итак, я только что попытался обрисовать вам то, что мы назовем отдаленными фазами этого дела. Думаю, вы убедились, что обвиняемый стал жертвой подтасовки. Вы слышали, что он пришел повидать человека, которому хотел понравиться, и не имел при себе пистолета. Вы слышали детали, которые извращали все, им сказанное, до такой степени, что вынуждали меня действовать крайне осмотрительно. Подтасовка была задумана и осуществлена несколькими людьми – в особенности активен был тот, кого вы слышали сегодня, и кто намеренно пытался отправить подсудимого на виселицу. Помните обо всем этом, когда будете обдумывать ваш вердикт.
Но ваше дело не жалость и сочувствие, а только правосудие, и это все, о чем я прошу. Поэтому я собираюсь строить линию защиты, базируясь на двух предметах – куске пера и арбалете.
Корона убеждает вас, что этот человек без всякого мотива внезапно сорвал со стены стрелу и вонзил ее в Эйвори Хьюма. Это простое обвинение и требует простого ответа. Либо он сделал это, либо нет. Если он сделал это, он виновен, а если нет – невиновен.
Сначала возьмем перо. Когда Дайер оставил обвиняемого в кабинете наедине с Эйвори Хьюмом, перо оставалось в стреле, целое и невредимое. Этот простейший факт не оспаривал никто, что может подтвердить вам генеральный прокурор. Когда дверной засов отодвинули и Дайер с мистером Флемингом вошли в кабинет, половина пера исчезла со стрелы. Они сразу же обыскали комнату, но куска пера там не оказалось – это также простейший факт. Инспектор Моттрам тоже обыскал кабинет и тоже не обнаружил обрывка пера. Все это время, как вы помните, обвиняемый не покидал комнату.
Где же был кусок пера? Единственное предположение, которое в состоянии сделать полиция, – что обвиняемый, сам того не зная, унес его на своей одежде. Заявляю вам, что это не может быть правдой по двум причинам. Во-первых, вам продемонстрировали, что два человека не могли разорвать это перо в борьбе так, как оно было разорвано. Следовательно, никакой борьбы не было, и что в таком случае остается от дела Короны? Во-вторых, что еще важнее, мы знаем, где действительно находился обрывок пера.
Вы слышали в показаниях управляющего камерами хранения вокзала Пэддингтон, что некое лицо – не обвиняемый – оставило чемодан на вокзале в начале вечера 4 января. (Обвиняемый в любом случае не мог этого сделать, находясь под присмотром полиции со времени обнаружения тела до следующего утра.) Чемодан содержал арбалет, который вы видели, а в его зубцах застрял фрагмент исчезнувшего куска пера.
Думаю, не может быть сомнений, что это часть пера в стреле. Вы видели микроснимки, на которых могли сравнить все детали; вы слышали, как его опознал человек, который прикреплял перо к стреле, – короче говоря, как и во всех прочих аспектах дела, вы сами могли принять решение. Как же фрагмент пера попал туда? Как этот факт соответствует теории обвинения, будто обвиняемый сорвал со стены стрелу и использовал ее как кинжал? Даже если он заколол покойного, есть много вещей, которые он никак не мог сделать. Обвиняемый не мог разорвать перо, не мог засунуть обрывок в зубья арбалета и, безусловно, не мог положить весь аппарат в чемодан Спенсера Хьюма, который, как вы помните, не был даже упакован или принесен вниз до половины седьмого.
Несколько слов об этом чемодане. На мой взгляд, он сам по себе уничтожает всякие сомнения в невиновности подсудимого. Я не предполагаю, что мисс Джордан упаковала для поездки на уик-энд арбалет вместе с воротничками и шлепанцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55