Думаю, он просто вел себя сдержанно.
– В вашей жизни были какие-нибудь мрачные тайны, которые он мог открыть?
– Насколько я знаю, нет. Я никогда об этом не думал.
– Когда вы пошли повидаться с ним вечером, вы взяли с собой оружие вашего кузена?
– Нет. Зачем мне было его брать?
– Вы прибыли в дом покойного в десять минут седьмого, не так ли? Мы слышали, как вы уронили вашу шляпу, выглядели сердитым и отказались снять пальто. Какова была подлинная причина такого поведения, сынок?
Судья Рэнкин прервал бормотание обвиняемого:
– В ваших интересах говорить внятно. Я опять ничего не слышу.
Подсудимый повернулся к нему, озадаченно жестикулируя:
– Милорд, я старался произвести хорошее впечатление… – Пауза. – Тем более что по телефону он говорил не слишком… сердечно. – Еще одна пауза. – Войдя, я уронил шляпу, и это меня рассердило. Я не хотел выглядеть как…
– Как кто?
– Как круглый дурак.
– «Как круглый дурак», – бесстрастно повторил судья. – Продолжайте.
– Полагаю, – заговорил Г. М., – молодые парни, впервые посещающие будущего тестя, часто чувствуют то же самое. Как насчет пальто?
– Это вырвалось само собой. Но я не мог взять свои слова обратно, иначе выглядел бы еще глупее.
– Отлично. Вас проводили к покойному. Как он вел себя с вами?
– Сдержанно и… странно.
– В каком смысле странно, сынок?
– Не знаю…
– Ну, расскажите присяжным, что вы говорили друг другу.
– Мистер Хьюм заметил, что я смотрю на стрелы на стене. Я спросил, интересуется ли он стрельбой из лука. Он ответил, что занимался этим еще в детстве, когда жил на севере, и что это модное занятие и в Лондоне, а стрелы – трофеи, полученные на ежегодных состязаниях «Лесников Кента». «Тот, кто первый попадет в золото, становится главным лесником на следующий год», – сказал он.
– В золото? – переспросил Г. М. – Что он под этим подразумевал?
– Я спросил его, и он объяснил, что центр мишени. При этом он странно на меня смотрел…
– Что вы имеете в виду?
– Ну, как будто думал, что я гоняюсь за деньгами. У меня создалось такое впечатление…
– Как будто вы гоняетесь за деньгами. Полагаю, в этом вас никак нельзя было заподозрить?
– Надеюсь, что нет.
– Что он сказал потом?
– Он посмотрел на свои пальцы, потом на меня и сказал: «Одной из этих стрел можно убить человека».
– А после? – допытывался Г. М.
– Я подумал, что лучше переменить тему. Поэтому я попытался отшутиться и сказал: «Ну, сэр, я пришел сюда не красть ложки или убивать кого-то, если только это не станет крайне необходимым».
– Что?! – рявкнул Г. М. – Вы использовали выражение «я пришел сюда не красть ложки», прежде чем сказали остальное? Мы об этом не знали.
– Я сказал это, так как все еще думал о «золоте» и интересовался, что у него на уме. Это было вполне естественно.
– Согласен. А затем?
– Я решил, что незачем больше ходить вокруг да около, и просто сказал: «Я хочу жениться на мисс Хьюм. Как насчет этого?»
Г. М. перешел к виски:
– Теперь прошу вас быть очень внимательным. Я хочу, чтобы вы в точности повторили, что сказал мистер Хьюм после того, как налил виски. Опишите каждый его жест и взгляд.
– Он спросил: «Могу я выпить за ваше процветание?» Потом выражение его лица изменилось – оно мне не понравилось – и он произнес мое имя «мистер Джеймс Кэплон Ансуэлл», словно ни к кому конкретно не обращаясь, посмотрел на меня и добавил: «Тот брак был бы выгоден… можно сказать, обеим сторонам».
Г. М. остановил его, подняв руку:
– Одну минуту. Будьте внимательны. Он сказал «тот брак», а не «этот брак»?
– Да.
– Продолжайте.
– Потом он сказал: «Как вам известно, я уже дал на него согласие».
– Позвольте мне повторить, – снова прервал Г. М. – Значит, мистер Хьюм сказал: «Тот брак был бы выгоден… я уже дал на него согласие»?
– Да.
– Понятно. А потом, сынок?
– Потом он сказал: «У меня не может быть никаких возражений – я имел честь быть знакомым с покойной леди Ансуэлл и знаю, что финансовое положение вашей семьи вполне надежно».
– Снова подождите! Он сказал «ваше финансовое положение» или «финансовое положение вашей семьи»?
– «Финансовое положение вашей семьи». А потом добавил: «Поэтому хочу сообщить…» Это было все, что я расслышал. В виски был наркотик, и я отключился.
Г. М. глубоко вздохнул и продолжал тем же монотонным голосом:
– Давайте вернемся к телефонному звонку, которым вас вызвали на Гроувнор-стрит. Покойный знал, что вы приезжаете в Лондон поездом, который отходит из Фроненда в девять утра?
– Должен был знать.
– И он также знал, что поезд прибывает в Лондон только в 10.45, поэтому ему не удастся связаться с вами до одиннадцати?
– Мэри ему говорила об этом.
– Тем не менее он постоянно звонил в вашу квартиру, начиная с девяти – когда вы только отбывали из Фроненда?
– Да.
– Когда вы говорили с ним по телефону в субботу в половине второго, вы уже слышали его голос раньше?
– Нет.
– И никогда с ним не встречались?
– Никогда.
– Расскажите, как начался телефонный разговор.
– Зазвонил телефон, и я снял трубку. Я сидел на диване и потянулся к аппарату, просматривая газету. Тогда я подумал, что мистер Хьюм сказал: «Я хочу поговорить с Кэплоном Ансуэллом». Я ответил, что я у телефона.
Г. М. склонился вперед:
– Вы подумали, что он сказал: «Я хочу поговорить с Кэплоном Ансуэллом», но позже, вспоминая об этом, вы осознали, что мистер Хьюм сказал нечто другое?
– Да.
– Что же именно? Молчание.
– Может, в действительности он сказал: «Я хочу поговорить с капитаном Ансуэллом»?
– Да.
Г. М. бросил свое досье на стол, скрестил руки на груди и произнес с угрожающей мягкостью:
– Короче говоря, во время вашей телефонной беседы и позже, в собственном доме, он думал, что разговаривает с вашим кузеном, капитаном Реджиналдом Ансуэллом, не так ли?
Глава 11
ПЯТЬ ТЫСЯЧ ФУНТОВ ЗА МОЛЧАНИЕ
Минут десять в зале царила мертвая тишина. Мне чудилось, будто я различаю людское дыхание. Смысл услышанного доходил до присутствующих постепенно, но меня интересовала реакция судьи. Обвиняемый, на усталом лице которого появилось сардоническое выражение, казалось, пытался встретиться взглядом с Реджиналдом Ансуэллом, но тот сидел за солиситорским столом спиной к скамье свидетелей, положив руку на бутылку с водой, и словно не слышал слов Г. М. Его мрачное лицо с волосами того же цвета, что и у подсудимого, выражало только скуку и легкое удивление.
– Да, я имею в виду этого человека, – уточнил Г. М., привлекая к нему внимание.
Реджиналд покачал головой и презрительно улыбнулся. Сэр Уолтер Сторм поднялся во всем своем великолепии.
– Позвольте предположить, милорд, – сказал он, – что обвиняемый едва ли является авторитетом в том, что мог или не мог думать мистер Хьюм.
Судья задумался, слегка потирая виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– В вашей жизни были какие-нибудь мрачные тайны, которые он мог открыть?
– Насколько я знаю, нет. Я никогда об этом не думал.
– Когда вы пошли повидаться с ним вечером, вы взяли с собой оружие вашего кузена?
– Нет. Зачем мне было его брать?
– Вы прибыли в дом покойного в десять минут седьмого, не так ли? Мы слышали, как вы уронили вашу шляпу, выглядели сердитым и отказались снять пальто. Какова была подлинная причина такого поведения, сынок?
Судья Рэнкин прервал бормотание обвиняемого:
– В ваших интересах говорить внятно. Я опять ничего не слышу.
Подсудимый повернулся к нему, озадаченно жестикулируя:
– Милорд, я старался произвести хорошее впечатление… – Пауза. – Тем более что по телефону он говорил не слишком… сердечно. – Еще одна пауза. – Войдя, я уронил шляпу, и это меня рассердило. Я не хотел выглядеть как…
– Как кто?
– Как круглый дурак.
– «Как круглый дурак», – бесстрастно повторил судья. – Продолжайте.
– Полагаю, – заговорил Г. М., – молодые парни, впервые посещающие будущего тестя, часто чувствуют то же самое. Как насчет пальто?
– Это вырвалось само собой. Но я не мог взять свои слова обратно, иначе выглядел бы еще глупее.
– Отлично. Вас проводили к покойному. Как он вел себя с вами?
– Сдержанно и… странно.
– В каком смысле странно, сынок?
– Не знаю…
– Ну, расскажите присяжным, что вы говорили друг другу.
– Мистер Хьюм заметил, что я смотрю на стрелы на стене. Я спросил, интересуется ли он стрельбой из лука. Он ответил, что занимался этим еще в детстве, когда жил на севере, и что это модное занятие и в Лондоне, а стрелы – трофеи, полученные на ежегодных состязаниях «Лесников Кента». «Тот, кто первый попадет в золото, становится главным лесником на следующий год», – сказал он.
– В золото? – переспросил Г. М. – Что он под этим подразумевал?
– Я спросил его, и он объяснил, что центр мишени. При этом он странно на меня смотрел…
– Что вы имеете в виду?
– Ну, как будто думал, что я гоняюсь за деньгами. У меня создалось такое впечатление…
– Как будто вы гоняетесь за деньгами. Полагаю, в этом вас никак нельзя было заподозрить?
– Надеюсь, что нет.
– Что он сказал потом?
– Он посмотрел на свои пальцы, потом на меня и сказал: «Одной из этих стрел можно убить человека».
– А после? – допытывался Г. М.
– Я подумал, что лучше переменить тему. Поэтому я попытался отшутиться и сказал: «Ну, сэр, я пришел сюда не красть ложки или убивать кого-то, если только это не станет крайне необходимым».
– Что?! – рявкнул Г. М. – Вы использовали выражение «я пришел сюда не красть ложки», прежде чем сказали остальное? Мы об этом не знали.
– Я сказал это, так как все еще думал о «золоте» и интересовался, что у него на уме. Это было вполне естественно.
– Согласен. А затем?
– Я решил, что незачем больше ходить вокруг да около, и просто сказал: «Я хочу жениться на мисс Хьюм. Как насчет этого?»
Г. М. перешел к виски:
– Теперь прошу вас быть очень внимательным. Я хочу, чтобы вы в точности повторили, что сказал мистер Хьюм после того, как налил виски. Опишите каждый его жест и взгляд.
– Он спросил: «Могу я выпить за ваше процветание?» Потом выражение его лица изменилось – оно мне не понравилось – и он произнес мое имя «мистер Джеймс Кэплон Ансуэлл», словно ни к кому конкретно не обращаясь, посмотрел на меня и добавил: «Тот брак был бы выгоден… можно сказать, обеим сторонам».
Г. М. остановил его, подняв руку:
– Одну минуту. Будьте внимательны. Он сказал «тот брак», а не «этот брак»?
– Да.
– Продолжайте.
– Потом он сказал: «Как вам известно, я уже дал на него согласие».
– Позвольте мне повторить, – снова прервал Г. М. – Значит, мистер Хьюм сказал: «Тот брак был бы выгоден… я уже дал на него согласие»?
– Да.
– Понятно. А потом, сынок?
– Потом он сказал: «У меня не может быть никаких возражений – я имел честь быть знакомым с покойной леди Ансуэлл и знаю, что финансовое положение вашей семьи вполне надежно».
– Снова подождите! Он сказал «ваше финансовое положение» или «финансовое положение вашей семьи»?
– «Финансовое положение вашей семьи». А потом добавил: «Поэтому хочу сообщить…» Это было все, что я расслышал. В виски был наркотик, и я отключился.
Г. М. глубоко вздохнул и продолжал тем же монотонным голосом:
– Давайте вернемся к телефонному звонку, которым вас вызвали на Гроувнор-стрит. Покойный знал, что вы приезжаете в Лондон поездом, который отходит из Фроненда в девять утра?
– Должен был знать.
– И он также знал, что поезд прибывает в Лондон только в 10.45, поэтому ему не удастся связаться с вами до одиннадцати?
– Мэри ему говорила об этом.
– Тем не менее он постоянно звонил в вашу квартиру, начиная с девяти – когда вы только отбывали из Фроненда?
– Да.
– Когда вы говорили с ним по телефону в субботу в половине второго, вы уже слышали его голос раньше?
– Нет.
– И никогда с ним не встречались?
– Никогда.
– Расскажите, как начался телефонный разговор.
– Зазвонил телефон, и я снял трубку. Я сидел на диване и потянулся к аппарату, просматривая газету. Тогда я подумал, что мистер Хьюм сказал: «Я хочу поговорить с Кэплоном Ансуэллом». Я ответил, что я у телефона.
Г. М. склонился вперед:
– Вы подумали, что он сказал: «Я хочу поговорить с Кэплоном Ансуэллом», но позже, вспоминая об этом, вы осознали, что мистер Хьюм сказал нечто другое?
– Да.
– Что же именно? Молчание.
– Может, в действительности он сказал: «Я хочу поговорить с капитаном Ансуэллом»?
– Да.
Г. М. бросил свое досье на стол, скрестил руки на груди и произнес с угрожающей мягкостью:
– Короче говоря, во время вашей телефонной беседы и позже, в собственном доме, он думал, что разговаривает с вашим кузеном, капитаном Реджиналдом Ансуэллом, не так ли?
Глава 11
ПЯТЬ ТЫСЯЧ ФУНТОВ ЗА МОЛЧАНИЕ
Минут десять в зале царила мертвая тишина. Мне чудилось, будто я различаю людское дыхание. Смысл услышанного доходил до присутствующих постепенно, но меня интересовала реакция судьи. Обвиняемый, на усталом лице которого появилось сардоническое выражение, казалось, пытался встретиться взглядом с Реджиналдом Ансуэллом, но тот сидел за солиситорским столом спиной к скамье свидетелей, положив руку на бутылку с водой, и словно не слышал слов Г. М. Его мрачное лицо с волосами того же цвета, что и у подсудимого, выражало только скуку и легкое удивление.
– Да, я имею в виду этого человека, – уточнил Г. М., привлекая к нему внимание.
Реджиналд покачал головой и презрительно улыбнулся. Сэр Уолтер Сторм поднялся во всем своем великолепии.
– Позвольте предположить, милорд, – сказал он, – что обвиняемый едва ли является авторитетом в том, что мог или не мог думать мистер Хьюм.
Судья задумался, слегка потирая виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55