Но через неделю или две отступал за Луну, в мир легковесья, измученный, надорвавшийся, так и не сумевший осилить земную тяготу подобно Святогору-богатырю.
– Я живу за воротами,– говорил он про себя.-Чувствую себя привратником, который пропускает во дворец кареты, а сам только в окошко смотрит на бал.
Работа для него нашлась. Он стал космическим монтажником, собирал все эти летающие лабораториикругоземные, круголунные, круговенерские и кругомер-
курские. Строил громадные лайнеры, слишком громадные, чтобы поднять их с Земли. Среди монтажников не было равного Аасту. Да это и понятно: все другие месяцами приспосабливались к невесомости, а он тут родился. Он был самым ловким, самым цепким, самым умелым, даже красивым казался на фоне звезд. И сколько же неуклюжих землян, нечаянно отнесенных в пустоту, он успевал спасти, водворить на место!
Он был лучше всех и хуже всех. Все они, закончив монтаж, ехали во дворец, на бал жизни. А он оставался за воротами. И даже готовый, смонтированный спутник покидал, если его закручивали, сообщая искусственную тяжесть.
Ааст строил искусственные планетки, потом проектировал их, витая над чертежной доской. “Амур III”, “Амур IV” и прочие спутники Венеры и вся серия “Громов” и “Молний” (заюпитерские заправочные станции) –все это творчество Ааста. Пожалуй, естественно, что именно он предложил проект реконструкции неба.
И если бы этот проект был принят, в книге подарков, после рассказа о Плутоне, появился бы такой;
“Мы в Солнечной системе, друзья, получили в наследство от своих дедушек только один дом, одну планету, по имени Земля. Это красочная и разнообразная планета с голубым небом и тугим ветром, с рассыпчатым снегом, с волнующимся морем, с горами, крутыми и величавыми. И хотя планета не так велика – спутник облетает ее за полтора часа,– людям она казалась очень просторной, даже необъятной. Со временем, однако, вся планета была использована – земли на Земле не хватало для новых домов.
И люди обратили свои взоры к небу.
В космосе бесконечно много места. Только вокруг Солнца можно разместить два миллиарда-две тысячи миллионов-таких планет, как Земля. До сих пор люди подбирали только одну двухмиллиардную долю, один стакан из целого озера, остальное пропадало.
Но в пустоте было пусто: нечем дышать, не на чем ставить дома. Людям пришлось начинать на пустом месте буквально: в эфире строить свои эфирные лома. эфирные города и острова, похожие на крутящиеся колрса. На одном из них Р.Ы и живете сейчас.
В каждой комнате у вас три стены цветные, одна – прозрачная. Оттуда льется мягкий зеленовагый свет; пуче|лазые рыбки, пошевеливая пышными хвостами, удивленно смотрят на вас. Там за окном водяная защита. Ведь солнце посылает не только полезные лучи, но и вредные, иногда опасные. На старой Земле от них ограждала атмосфера – стокилометровая толща воздуха. Здесь вместо воздуха водяная шуба – десять метров воды. Свет она пропускает, вредное излучение поглощает.
Против оконной стены – дверь. За ней длинный прогнутый коридор – шестикилометровая главная улица эфирного города. Жилые комнаты на солнечной стороне, на теневой – склады, технические помещения, и за ними тоже водяная шуба – внешняя.
Шесть километров – окружность колеса. Коридор отгибается вверх. И сколько бы вы ни шли. он отгибается вверх. Идете, но как будто топчетесь на месте. Слева двери, справа двери. Квартиры, мастерские, школьные классы, кабинеты, мастерские. Потом площадка, клетки лифта. Поднимаетесь на второй, на пятый, на двадцатый этаж, и там прогнутые коридоры, двери, двери, двери… Люди и там живут и работают, но на верхних этажах вес поменьше. Колесо крутится, тяжесть создана центробежной силой, на ободе она наибольшая, ближе к оси убывает. Как подниметесь на этаж, теряете полкило. Наверху живут пожилые люди, они предпочитают легкость. А за пятидесятым этажом лифт входит в великолепный сад. Длиннющие стволы ползут по его радиусам, кроны свисают с одной стороны: все деревья, словно подсолнечники, повернуты к Солнцу. Здесь водяная защита потоньше, краски ярки, радуют глаз сочные помидоры, румяные яблоки, грузные дыни, пахучие тропические фрукты. Чем выше вы взбираетесь, тем легче двигаться. И вот уже вес покинул вас, вы плывете в воздухе, перехватывая ветки, лавируете, словно рыбы, среди гигантских деревьев, сплетающих кроны в центре города-колеса”.
Проект этот очень последовательно продолжал предыдущие работы Ааста. Именно так строились все “Амуры”, “Наяды” и “Нимфы” – большие искусственные спутники, которые проектировал Ааст. Типовой спутник тиражом в два миллиарда. Последовательно и вместе с тем наперекор судьбе. Космическая пустыня обездолила Ааста, а он в ответ уничтожит космическую пустыню, оживит и населит ее.
Историки науки писали, что Ааст не был оригинален. Идею эфирных поселений выдвинул еще в начале XX века Циолковский-основатель наук о покорении космоса. То был человек удивительный: скромный учитель, глуховатый, замкнутый, он жил в провинциальном городке России и одновременно в гретьем тысячелетии. Соседи пили, копались в огороде, играли в карты-он прокладывал дороги в космос, расселял человечество в эфире. Это был поистине волшебник, но волшебник без палочки: предвидел чудеса, но не успел сотворить. Ведь он умер за четверть века до первого визита человека в космос.
Знатоки, впрочем, отметили и новшества у Ааста Ллуна. Великий мечтатель XX века не знал о лучевой опасности и не придавал значения метеоритной. Поэтому его города были без всяких шуб: эфирные жители купались в море света, наслаждались невесомостью… Ааст же испытал невесомость на себе и не хотел продолжать испытание на детях будущего. Он настаивал на нормальной искусственной тяжести, все его колеса крутились вокруг оси, делали один оборот в минуту.
Итак, проект реконструкции неба по принципам Циолковского был представлен в Совет Человечества Аастом осенью 296 года.
Резче всего против Ааста выступили его соперники, предлагавшие направить усилия людей не в космос, враг зимы Мак-Кей, подводный Одиссей и океаноборец Ота. Именно соперники, влюбленные в свои идеи, сразу же обнаружили слабые места в проекте Ааста Ллуна.
Одиссей сказал: “У нас под водой звезды не видны, я в звездных делах не разбираюсь. Смотрю как потребитель. Мне это все не по вкусу. Как-то неуютно и страшно провести всю жизнь в автобусе. Ты мчишься, за тобой мчатся, наискось, наперерез. Наша добрая старая Земля вращается вокруг оси, страны крепко держатся друг за друга, не сталкиваются, не наезжают. А там, в эфире, все островки самостоятельны, все они свободные спутники Солнца, у каждого свой маршрут. Наклон получается разный, орбиты пересекаются, скорости космические, каждое столкновение-взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
– Я живу за воротами,– говорил он про себя.-Чувствую себя привратником, который пропускает во дворец кареты, а сам только в окошко смотрит на бал.
Работа для него нашлась. Он стал космическим монтажником, собирал все эти летающие лабораториикругоземные, круголунные, круговенерские и кругомер-
курские. Строил громадные лайнеры, слишком громадные, чтобы поднять их с Земли. Среди монтажников не было равного Аасту. Да это и понятно: все другие месяцами приспосабливались к невесомости, а он тут родился. Он был самым ловким, самым цепким, самым умелым, даже красивым казался на фоне звезд. И сколько же неуклюжих землян, нечаянно отнесенных в пустоту, он успевал спасти, водворить на место!
Он был лучше всех и хуже всех. Все они, закончив монтаж, ехали во дворец, на бал жизни. А он оставался за воротами. И даже готовый, смонтированный спутник покидал, если его закручивали, сообщая искусственную тяжесть.
Ааст строил искусственные планетки, потом проектировал их, витая над чертежной доской. “Амур III”, “Амур IV” и прочие спутники Венеры и вся серия “Громов” и “Молний” (заюпитерские заправочные станции) –все это творчество Ааста. Пожалуй, естественно, что именно он предложил проект реконструкции неба.
И если бы этот проект был принят, в книге подарков, после рассказа о Плутоне, появился бы такой;
“Мы в Солнечной системе, друзья, получили в наследство от своих дедушек только один дом, одну планету, по имени Земля. Это красочная и разнообразная планета с голубым небом и тугим ветром, с рассыпчатым снегом, с волнующимся морем, с горами, крутыми и величавыми. И хотя планета не так велика – спутник облетает ее за полтора часа,– людям она казалась очень просторной, даже необъятной. Со временем, однако, вся планета была использована – земли на Земле не хватало для новых домов.
И люди обратили свои взоры к небу.
В космосе бесконечно много места. Только вокруг Солнца можно разместить два миллиарда-две тысячи миллионов-таких планет, как Земля. До сих пор люди подбирали только одну двухмиллиардную долю, один стакан из целого озера, остальное пропадало.
Но в пустоте было пусто: нечем дышать, не на чем ставить дома. Людям пришлось начинать на пустом месте буквально: в эфире строить свои эфирные лома. эфирные города и острова, похожие на крутящиеся колрса. На одном из них Р.Ы и живете сейчас.
В каждой комнате у вас три стены цветные, одна – прозрачная. Оттуда льется мягкий зеленовагый свет; пуче|лазые рыбки, пошевеливая пышными хвостами, удивленно смотрят на вас. Там за окном водяная защита. Ведь солнце посылает не только полезные лучи, но и вредные, иногда опасные. На старой Земле от них ограждала атмосфера – стокилометровая толща воздуха. Здесь вместо воздуха водяная шуба – десять метров воды. Свет она пропускает, вредное излучение поглощает.
Против оконной стены – дверь. За ней длинный прогнутый коридор – шестикилометровая главная улица эфирного города. Жилые комнаты на солнечной стороне, на теневой – склады, технические помещения, и за ними тоже водяная шуба – внешняя.
Шесть километров – окружность колеса. Коридор отгибается вверх. И сколько бы вы ни шли. он отгибается вверх. Идете, но как будто топчетесь на месте. Слева двери, справа двери. Квартиры, мастерские, школьные классы, кабинеты, мастерские. Потом площадка, клетки лифта. Поднимаетесь на второй, на пятый, на двадцатый этаж, и там прогнутые коридоры, двери, двери, двери… Люди и там живут и работают, но на верхних этажах вес поменьше. Колесо крутится, тяжесть создана центробежной силой, на ободе она наибольшая, ближе к оси убывает. Как подниметесь на этаж, теряете полкило. Наверху живут пожилые люди, они предпочитают легкость. А за пятидесятым этажом лифт входит в великолепный сад. Длиннющие стволы ползут по его радиусам, кроны свисают с одной стороны: все деревья, словно подсолнечники, повернуты к Солнцу. Здесь водяная защита потоньше, краски ярки, радуют глаз сочные помидоры, румяные яблоки, грузные дыни, пахучие тропические фрукты. Чем выше вы взбираетесь, тем легче двигаться. И вот уже вес покинул вас, вы плывете в воздухе, перехватывая ветки, лавируете, словно рыбы, среди гигантских деревьев, сплетающих кроны в центре города-колеса”.
Проект этот очень последовательно продолжал предыдущие работы Ааста. Именно так строились все “Амуры”, “Наяды” и “Нимфы” – большие искусственные спутники, которые проектировал Ааст. Типовой спутник тиражом в два миллиарда. Последовательно и вместе с тем наперекор судьбе. Космическая пустыня обездолила Ааста, а он в ответ уничтожит космическую пустыню, оживит и населит ее.
Историки науки писали, что Ааст не был оригинален. Идею эфирных поселений выдвинул еще в начале XX века Циолковский-основатель наук о покорении космоса. То был человек удивительный: скромный учитель, глуховатый, замкнутый, он жил в провинциальном городке России и одновременно в гретьем тысячелетии. Соседи пили, копались в огороде, играли в карты-он прокладывал дороги в космос, расселял человечество в эфире. Это был поистине волшебник, но волшебник без палочки: предвидел чудеса, но не успел сотворить. Ведь он умер за четверть века до первого визита человека в космос.
Знатоки, впрочем, отметили и новшества у Ааста Ллуна. Великий мечтатель XX века не знал о лучевой опасности и не придавал значения метеоритной. Поэтому его города были без всяких шуб: эфирные жители купались в море света, наслаждались невесомостью… Ааст же испытал невесомость на себе и не хотел продолжать испытание на детях будущего. Он настаивал на нормальной искусственной тяжести, все его колеса крутились вокруг оси, делали один оборот в минуту.
Итак, проект реконструкции неба по принципам Циолковского был представлен в Совет Человечества Аастом осенью 296 года.
Резче всего против Ааста выступили его соперники, предлагавшие направить усилия людей не в космос, враг зимы Мак-Кей, подводный Одиссей и океаноборец Ота. Именно соперники, влюбленные в свои идеи, сразу же обнаружили слабые места в проекте Ааста Ллуна.
Одиссей сказал: “У нас под водой звезды не видны, я в звездных делах не разбираюсь. Смотрю как потребитель. Мне это все не по вкусу. Как-то неуютно и страшно провести всю жизнь в автобусе. Ты мчишься, за тобой мчатся, наискось, наперерез. Наша добрая старая Земля вращается вокруг оси, страны крепко держатся друг за друга, не сталкиваются, не наезжают. А там, в эфире, все островки самостоятельны, все они свободные спутники Солнца, у каждого свой маршрут. Наклон получается разный, орбиты пересекаются, скорости космические, каждое столкновение-взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113