- С ними полный порядок, завтра утром они будут в городе.
- Правда? - обрадовались дети, догадавшись, что речь идет о Мушкиной и Яблочкине. - А Петя? Он тоже с ними?
- И Петя - тоже - с ними! - подтвердил Потапов с улыбкой.
Славик и Маринка переглянулись:
- Так мы завтра придём?
- Конечно, конечно, ребята, приходите. Только помните - ни про Петю, ни про немца никому ни слова, даже дома!
- Хорошо, мы обещаем. Если только он сам не расскажет.
- Кто?
- Немец, Курт.
- Курт ваш сейчас в таком месте, где он уже никогда ничего не расскажет.
- Умер что-ли!.. - схватилась за грудь Маринка.
- Тьфу, типун тебе на язык! От поноса ещё никто не умирал. Идите, ребята, домой, пока я не рассердился. Завтра увидите своего Петю.
- А вы над ним опыты делать не будете? - снова поинтересовалась Маринка Корзинкина.
- Какие опыты? - не понял в первую секунды Потапов и поднял глаза от бумаг, которые уже начал читать. - Я вам, ребята, серьёзно говорю: идите отсюда подобру-поздорову. А не то я ремень сниму и начну такие опыты делать, что запомните на всю жизнь.
Дети выскочили из кабинета, Потапов с улыбкой смотрел им вслед.
Вдруг он изогнулся от боли, скрючился, вскочил, вытянулся струной, схватился за поясницу, заохал и медленно опустился.
- Что же это такое... - прошептал он, моментально взмокнув. - - Неужели радикулит прострелил? Не надо было тогда на сырой земле сидеть, на рыбалке...
В кабинет вернулся Мракобесов, ни слова не говоря развалился в кресле, закинул ногу на ногу и закурил. Потапов привык к существованию Мракобесова, но сегодня его поведение было особенно странным и вызывающим.
- Завтра утренним рейсом прибывают наши герои, - сказал Потапов. - Они везут с собой мальчика.
- Я знаю. Я сам их встречу.
- Вы? - генерал скривился от нового приступа боли в пояснице.
- Да, да, лично я, прямо у трапа. Кстати, что вы были намерены делать с мальчиком?
Из-за боли Потапов не уловил того нюанса, что Мракобесов говорит о нём в прошедшем времени.
- С Огоньковым? А что мы можем с ним делать? Отдадим родителям, пусть молятся за него.
- Абсурд.
- Что?
- Я говорю, что это абсурд. Мы обязаны разобраться до конца. Не вздумайте поставить в известность его родителей, вы всё испортите. Пускай с ним поработают наши эксперты.
- Нет, нет, я этого не позволю. Мальчик не подопытный кролик, он такой же человек как...
Потапов хотел сказать "как вы и я", но осёкся, потому что внезапно понял, что Мракобесов никакой не человек. Глядя на меняющееся лицо генерала, Мракобесов тоже всё понял, вмял свою папиросу в пепельницу и поднялся.
- Полагаю, что наш дальнейший разговор не имеет разумной перспективы. Завтра вас ожидают большие, разительные перемены, а потому отложим дискуссию до лучших времен. Но ведь, - у самых дверей Мракобесов повернулся и подмигнул, - но ведь кое-какие перемены вы ощущаете уже сегодня, не так ли?
Дверь хлопнула, а Потапов перекрестился и прошептал:
- Дьявол... сатана...
В это мгновение его с новой силой пронзил приступ радикулита, и все мысли в голове от страшной боли перемешались.
5
Тучи сгущаются.
Дьявол в милицейских погонах.
Новый стиль работы Главного управления
Встреча у трапа самолёта произвела на Яблочкина и Мушкину гнетущее впечатление. Ещё хуже им сделалось в кабинете генерала Потапова. Всегда бодрый и жизнерадостный, Михал Михалыч выглядел сегодня очень нездоровым: лицо его приобрело сероватый оттенок, голос звучал по-старчески слабо, глаза смотрели тускло и безжизненно.
Минувшей ночью у Потапова вдруг разболелась печёнка. Потом началась головная боль и тошнота. К утру, едва он начал засыпать, наглотавшись таблеток, словно кто-то кинжалом ударил в его желудок.
Приняв лошадиную дозу обезболивающего, он всё-таки пришёл в положенное время на службу, потому что с нетерпением ждал встречи с прибывшими из Южной Америки героями. К тому же он ни разу ещё не видел Петю Огонькова - ни большим, ни маленьким.
И вот теперь, когда все трое оказались в его кабинете, у Потапова страшно, до рези в глазах, болела голова. А ведь ещё вчера он был совершенно здоровым и бодрым человеком.
- Михал Михалыч, вы плохо себя чувствуете? - вместо доклада встревожено воскликнул Яблочкин, едва только увидел командира.
Развалившийся в кресле и закуривший папиросу Мракобесов раздражённо гаркнул:
- Лейтенант Яблочкин, вы не на завалинке! Извольте соблюдать устав и субординацию!
Что-то быстро менялось в Главном Управлении петербургской милиции.
Яблочкин вытянулся по стойке "смирно" и отрапортовал:
- Товарищ генерал-полковник, лейтенант Яблочкин по вашему приказанию прибыл...
- Не надо, - слабо выговорил Потапов. - Не надо официально. Садитесь сюда к столу. А где же мальчик? Я его не вижу...
Вместо ответа Яблочкин и Мушкина стали выразительно смотреть на Мракобесова. Тот зловеще произнёс "так-так", поднялся и, поскрипывая сапогами, вышел из кабинета.
Мракобесов спустился в Секретный отдел, прошёл по коридору и закрылся в своём кабинете. Затем он отворил проход в свою расположенную за шкафом секретную лабораторию и приблизился к своему сатанинскому "алтарю".
Восковая фигурка была истыкана иглами в областях спины, живота и головы. Мракобесов взял последнюю иглу, обмакнул её конец в пузырек, поднес к левой части груди фигурки... но передумал, обтер иглу и положил обратно в коробочку.
- Рано, - прошептал он. - Дадим ему ещё час. Необходимо послушать, что рассказывают эти поразительно везучие молодые люди.
Мракобесов вышел из лаборатории, сел за стол и включил компьютер. На экране появился кабинет Потапова, послышались голоса.
Яблочкин рассказывал, как глупо он попался, как висел на цепи, которая била его током, как Шульц усадил его в пыточное кресло, и как неожиданно подоспела ему на помощь курсант Мушкина, облачённая в комбинезон-невидимку.
Потом Мушкина рассказала, как она проникла незамеченной в фашистское логово и освободила Яблочкина. А дальше они вместе рассказывали, как на протяжении четырёх суток были призраками пещерного города, обследуя по ночам его внутреннее устройство. Как нашли Петю Огонькова, как перепутали все склянки в лаборатории и, наконец, как пытались захватить в плен самого Гитлера, засунув его в бумажный пакет из-под муки. По большому счёту этот эпизод героев не красил, и Яблочкин скомкал его, совсем не упомянув Фриду с её сногсшибательной шваброй.
Затем Петя Огоньков рассказывал о своих похождениях, а Потапов смотрел на него через лупу, слегка приоткрыв рот. Ему то и дело приходилось принимать горстями разноцветные шарики обезболивающих таблеток и пить крепчайший кофе чашку за чашкой, чтобы внимание не рассеивалось.
Секретарь доложил, что в приёмной Славик Подберёзкин и Маринка Корзинкина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
- Правда? - обрадовались дети, догадавшись, что речь идет о Мушкиной и Яблочкине. - А Петя? Он тоже с ними?
- И Петя - тоже - с ними! - подтвердил Потапов с улыбкой.
Славик и Маринка переглянулись:
- Так мы завтра придём?
- Конечно, конечно, ребята, приходите. Только помните - ни про Петю, ни про немца никому ни слова, даже дома!
- Хорошо, мы обещаем. Если только он сам не расскажет.
- Кто?
- Немец, Курт.
- Курт ваш сейчас в таком месте, где он уже никогда ничего не расскажет.
- Умер что-ли!.. - схватилась за грудь Маринка.
- Тьфу, типун тебе на язык! От поноса ещё никто не умирал. Идите, ребята, домой, пока я не рассердился. Завтра увидите своего Петю.
- А вы над ним опыты делать не будете? - снова поинтересовалась Маринка Корзинкина.
- Какие опыты? - не понял в первую секунды Потапов и поднял глаза от бумаг, которые уже начал читать. - Я вам, ребята, серьёзно говорю: идите отсюда подобру-поздорову. А не то я ремень сниму и начну такие опыты делать, что запомните на всю жизнь.
Дети выскочили из кабинета, Потапов с улыбкой смотрел им вслед.
Вдруг он изогнулся от боли, скрючился, вскочил, вытянулся струной, схватился за поясницу, заохал и медленно опустился.
- Что же это такое... - прошептал он, моментально взмокнув. - - Неужели радикулит прострелил? Не надо было тогда на сырой земле сидеть, на рыбалке...
В кабинет вернулся Мракобесов, ни слова не говоря развалился в кресле, закинул ногу на ногу и закурил. Потапов привык к существованию Мракобесова, но сегодня его поведение было особенно странным и вызывающим.
- Завтра утренним рейсом прибывают наши герои, - сказал Потапов. - Они везут с собой мальчика.
- Я знаю. Я сам их встречу.
- Вы? - генерал скривился от нового приступа боли в пояснице.
- Да, да, лично я, прямо у трапа. Кстати, что вы были намерены делать с мальчиком?
Из-за боли Потапов не уловил того нюанса, что Мракобесов говорит о нём в прошедшем времени.
- С Огоньковым? А что мы можем с ним делать? Отдадим родителям, пусть молятся за него.
- Абсурд.
- Что?
- Я говорю, что это абсурд. Мы обязаны разобраться до конца. Не вздумайте поставить в известность его родителей, вы всё испортите. Пускай с ним поработают наши эксперты.
- Нет, нет, я этого не позволю. Мальчик не подопытный кролик, он такой же человек как...
Потапов хотел сказать "как вы и я", но осёкся, потому что внезапно понял, что Мракобесов никакой не человек. Глядя на меняющееся лицо генерала, Мракобесов тоже всё понял, вмял свою папиросу в пепельницу и поднялся.
- Полагаю, что наш дальнейший разговор не имеет разумной перспективы. Завтра вас ожидают большие, разительные перемены, а потому отложим дискуссию до лучших времен. Но ведь, - у самых дверей Мракобесов повернулся и подмигнул, - но ведь кое-какие перемены вы ощущаете уже сегодня, не так ли?
Дверь хлопнула, а Потапов перекрестился и прошептал:
- Дьявол... сатана...
В это мгновение его с новой силой пронзил приступ радикулита, и все мысли в голове от страшной боли перемешались.
5
Тучи сгущаются.
Дьявол в милицейских погонах.
Новый стиль работы Главного управления
Встреча у трапа самолёта произвела на Яблочкина и Мушкину гнетущее впечатление. Ещё хуже им сделалось в кабинете генерала Потапова. Всегда бодрый и жизнерадостный, Михал Михалыч выглядел сегодня очень нездоровым: лицо его приобрело сероватый оттенок, голос звучал по-старчески слабо, глаза смотрели тускло и безжизненно.
Минувшей ночью у Потапова вдруг разболелась печёнка. Потом началась головная боль и тошнота. К утру, едва он начал засыпать, наглотавшись таблеток, словно кто-то кинжалом ударил в его желудок.
Приняв лошадиную дозу обезболивающего, он всё-таки пришёл в положенное время на службу, потому что с нетерпением ждал встречи с прибывшими из Южной Америки героями. К тому же он ни разу ещё не видел Петю Огонькова - ни большим, ни маленьким.
И вот теперь, когда все трое оказались в его кабинете, у Потапова страшно, до рези в глазах, болела голова. А ведь ещё вчера он был совершенно здоровым и бодрым человеком.
- Михал Михалыч, вы плохо себя чувствуете? - вместо доклада встревожено воскликнул Яблочкин, едва только увидел командира.
Развалившийся в кресле и закуривший папиросу Мракобесов раздражённо гаркнул:
- Лейтенант Яблочкин, вы не на завалинке! Извольте соблюдать устав и субординацию!
Что-то быстро менялось в Главном Управлении петербургской милиции.
Яблочкин вытянулся по стойке "смирно" и отрапортовал:
- Товарищ генерал-полковник, лейтенант Яблочкин по вашему приказанию прибыл...
- Не надо, - слабо выговорил Потапов. - Не надо официально. Садитесь сюда к столу. А где же мальчик? Я его не вижу...
Вместо ответа Яблочкин и Мушкина стали выразительно смотреть на Мракобесова. Тот зловеще произнёс "так-так", поднялся и, поскрипывая сапогами, вышел из кабинета.
Мракобесов спустился в Секретный отдел, прошёл по коридору и закрылся в своём кабинете. Затем он отворил проход в свою расположенную за шкафом секретную лабораторию и приблизился к своему сатанинскому "алтарю".
Восковая фигурка была истыкана иглами в областях спины, живота и головы. Мракобесов взял последнюю иглу, обмакнул её конец в пузырек, поднес к левой части груди фигурки... но передумал, обтер иглу и положил обратно в коробочку.
- Рано, - прошептал он. - Дадим ему ещё час. Необходимо послушать, что рассказывают эти поразительно везучие молодые люди.
Мракобесов вышел из лаборатории, сел за стол и включил компьютер. На экране появился кабинет Потапова, послышались голоса.
Яблочкин рассказывал, как глупо он попался, как висел на цепи, которая била его током, как Шульц усадил его в пыточное кресло, и как неожиданно подоспела ему на помощь курсант Мушкина, облачённая в комбинезон-невидимку.
Потом Мушкина рассказала, как она проникла незамеченной в фашистское логово и освободила Яблочкина. А дальше они вместе рассказывали, как на протяжении четырёх суток были призраками пещерного города, обследуя по ночам его внутреннее устройство. Как нашли Петю Огонькова, как перепутали все склянки в лаборатории и, наконец, как пытались захватить в плен самого Гитлера, засунув его в бумажный пакет из-под муки. По большому счёту этот эпизод героев не красил, и Яблочкин скомкал его, совсем не упомянув Фриду с её сногсшибательной шваброй.
Затем Петя Огоньков рассказывал о своих похождениях, а Потапов смотрел на него через лупу, слегка приоткрыв рот. Ему то и дело приходилось принимать горстями разноцветные шарики обезболивающих таблеток и пить крепчайший кофе чашку за чашкой, чтобы внимание не рассеивалось.
Секретарь доложил, что в приёмной Славик Подберёзкин и Маринка Корзинкина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122