Мы переменили тему разговора; мне было неприятно, что добрый пастор невольно поселил недоразумение между своей дочерью и мной.
За обедом я с удовольствием заметил, что Грация сделала большие успехи в хозяйстве. Наш стол был накрыт на славу; ничто не могло шокировать Мертонов. Грация с достоинством и спокойствием угощала гостей.
Эмилия казалась вполне удовлетворенной вниманием, с которым к ней относились; Люси повеселела.
После обеда 'мистер Гардинг и майор остались за столом поболтать и распить бутылку мадеры. Молодежь же отправилась в сад. Лишь только наша группа расположилась, я исчез на минутку и тотчас же вернулся.
— Грация, — сказал я, — я еще не успел вам ничего сказать о жемчужном ожерелье, которое…
— О, да, мы с Люси знаем все, — ответила Грация с необычайным спокойствием. — Если мы не просили показать нам его, то это потому, чтобы ты не обвинил нас в любопытстве.
— Как, вы знаете, но от кого?
— А, это другой вопрос. Пожалуй, мы и ответим на него, когда увидим ожерелье.
— Нам сказала мисс Мертон, Милс, — ответила моя дорогая Люси, видя, что меня мучила неизвестность.
— Мисс Мертон! Значит, мой секрет выдан! Прощай приятный сюрприз.
Хотя я старался все обернуть в шутку, но все заметили, что я обиделся. Эмилия закусила губу. Грация стала за нее заступаться.
— И прекрасно сделала мисс Мертон. Довольно с нас этих сюрпризов. Однако где же ожерелье, Милс?
— Да вот оно! Теперь сознайтесь, что вы еще никогда не видали ничего подобного.
Лишь только я раскрыл футляр, все пришли в восторг. Решено было, что во всем Нью-Йорке не сыскать такой прелести. Я тогда заметил, что я сам вытащил эти жемчужины из глубины моря.
— Как они дороги вследствие этого! — тихо и просто проговорила Люси.
— Однако дешево же они вам достались, не правда ли, мисс Веллингфорд? — добавила Эмилия тоном, который мне не понравился.
— Конечно, но, как говорит Люси, для нас оно тем ценнее.
— Если мисс Мертон согласится забыть мое обвинение в измене и померить ожерелье, то вы тогда можете судить, до какой степени оно красиво на прекрасной шее.
Грация присоединилась к моей просьбе, и Эмилия согласилась померить. Мы просто не знали, чем любоваться — жемчугом или белизной кожи Эмилии.
— О, как они теперь хороши! — воскликнула Люси в полном восторге. — О, мисс Мертон, вы бы всегда носили жемчуг!
— Ты хочешь сказать, этот жемчуг, — заметил Руперт, всегда очень щедрый на чужой карман. — Ожерелье как раз на своем месте, его никогда не следовало бы снимать отсюда.
— Мисс Мертон знает его предназначение, — весело сказал я, — а также и условия собственника.
Эмилия расстегнула ожерелье, не торопясь положила его перед собой и долго смотрела на него молча.
— Какое же это назначение и каковы твои условия, . Милс? — спросила Грация.
— Чего ты спрашиваешь? — сказала Люси. — Конечно, оно приготовлено для тебя. Разве можно для него найти лучшее назначение?
— Вы ошибаетесь, мисс Гардинг. Грация простит мне на этот раз эгоизм. Это ожерелье будет принадлежать не мисс Веллингфорд, а миссис Веллингфорд, если таковая будет существовать. Но у меня, mesdames, есть про запас еще целая коробка жемчуга, вы меня очень осчастливите, если позволите разделить его между вами.
— Что ж, мы не так горды, — смеясь, сказала Грация, — чтобы пренебречь щедростью вашей милости. Мы сделаем три билетика и вытащим на счастье. Тут некоторые замечательно хороши!
— Тебе, а может быть, и Люси обладание ими может доставить удовольствие, так как я их сам доставал. А для мисс Мертон они будут иметь другое значение.
— Какое же?
— Как воспоминание об избегнутых опасностях, о пребывании на земле Мрамора и о многих сценах, которые спустя несколько лет покажутся ей сном.
— В таком случае, я возьму себе только одну жемчужину, если мисс Веллингфорд выберет за меня.
— Ну, нет, — сказала Грация своим милым голоском, — возьмите одну на память о Милсе, а пять на память обо мне, а то у вас и кольца не выйдет.
— С удовольствием; но поверьте, что незачем иметь сувенир, чтобы помнить, чем мы с отцом обязаны капитану Веллингфорду.
— Руперт, — обратилась к нему Грация, — у тебя хороший вкус, помоги-ка нам выбрать.
Руперт не заставил себя упрашивать. Он любил вмешиваться в подобные вещи.
— Посмотрите, мисс Мертон. Разве мой выбор плох? Завидую тем, кого вы будете вспоминать, глядя на это кольцо.
— Вы будете в числе их, господин Гардинг, так как вы немало постарались для меня и при этом выказали столько вкуса, я этого не забуду.
Я хорошо не понял, что она этим хотела сказать, но Руперт покатился со смеху.
— Видите, дорогой Милс, что значит не принадлежать к сословию адвокатов. Дамы не ценят достоинства дегтя.
— Я это заметил, * — сухо ответил я, — но может быть, мисс Мертон уж чересчур насмотрелась на нашу профессию.
Эмилия промолчала. Все ее внимание было устремлено на жемчуг, и мои слова пролетели мимо ее ушей. Я окончил дележ.
— Но что мы теперь сделаем? Будем тащить жребий или вы положитесь на меня?
— Решай за нас, — сказала Грация. — Обе части равные.
— Ну, хорошо, вот ваша часть, Люси, а вот твоя, Грация.
Грация вскочила со своего места, обвила мою шею руками и крепко начала целовать, как она всегда благодарила меня, будучи ребенком, за малейший пустяк, Люси же, пробормотав несколько слов, не тронулась с места. Эмилию утомила эта сцена. Сказав, что вечер дивно хорош, она предложила пройтись, на что Руперт и Грация с радостью согласились. Люси ждала, пока ей принесут шляпу; я же отказался от прогулки под предлогом, что мне необходимо написать несколько писем.
— Милс, — позвала меня Люси, протягивая мнекоробочку с жемчугом.
— Вы хотите, чтобы я спрятал их, Люси?
— Нет, Милс, не для меня, но для вас самих, для Грации, для миссис Милс Веллингфорд, если хотите.
В голосе ее в эту минуту не слышалось совершенно никакой иронии; она просто обращалась ко мне с этой просьбой.
— Я, быть может, невольно огорчил вас чем-нибудь, Люси? — сказал я, смутившись.
— Рассудите, Милс; мы более не дети, а в наши годы надо быть осмотрительнее. Этот жемчуг — слишком ценный подарок, и, наверное, отец не одобрил бы меня, если бы я приняла его от вас.
— И это вы так говорите со мной, Люси?
— Да, дорогой Милс, — ответила бедная девочка, стараясь улыбнуться сквозь слезы. — Берите же скорей ваш жемчуг, и мы останемся такими же добрыми друзьями, как прежде.
— Если я вам предложу один вопрос, Люси, ответите ли вы мне на него откровенно?
Люси побледнела и задумалась.
— Чтобы я ответила, надо же сперва предложить его.
— Так как вы пренебрегаете моими подарками, то, наверное, у вас больше нет того медальона, который я вам дал на память перед отъездом?
— Извините, Милс, я сохранила его и не расстанусь с ним всю жизнь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60