– Большое искушение. Но я пас. Потому что знаешь, что случится потом?
– Что?
– Окажется, что от его карьеры в «Баско» несет паленым. Та, вьетнамская часть, когда он был заместителем министра по напалму, до небес вонять будет. Но все это пятидесятые и шестидесятые годы, дело прошлое. Потом, когда перейдем к политической части, будет прямая линия демократической партии. И не важно, что он творил за сценой в «Баско». Поэтому мне придется написать: «Он голосовал за “Закон о чистой воде”, это хорошо. И за заповедник для диких животных на Аляске, это хорошо». Скучно получится.
– Если тебе контраста не хватает, можем немного сгустить краски. Например, «Голосует-то он как порядочный, но посмотрите, что он творил во Вьетнаме». Что скажешь?
– Попробую. Но у меня нет времени изучать каждый его шаг тридцатилетней давности.
– И не требуется, С.Т. Над этим уже работают. День и ночь в библиотеке трудятся.
– А. Тогда посоветуй ему, пусть поговорит с…
– С Эсмеральдой. Уже сказала. И это не он, а она.
– Прости мне мужской шовинизм, о Ребекка! А сейчас мне пора бежать.
– Пока. И спасибо.
Я сходил в лабораторию и синтезировал себе несколько литров 1,4-диаминобутана. Это, пожалуй, было слишком: таким количеством путресцина можно разогнать население всего Бостона. Но я воображал варианты возможного его использования в будущем. Я предусмотрительно настроил установку на замкнутый цикл, чтобы, когда я закончу, администрации не пришлось сносить все здание. Слив получившееся вещество в банки, я убрал их в дешевенький сейф из листовой стали, который держал у себя в столе. Оставалось только молиться, чтобы вломилось ФБР и снова перерыло мои веши. Для непосредственного использования я сунул в карман пробирку с путресцином. Гораздо эффективнее было бы залить его в огромный водяной автомат Барта на батарейках, который выглядел в точности как «узи», но это было слишком опасно.
Один из бостонских ныряльщиков уехал на каникулы – заниматься любимым делом на Карибах, поэтому я позвонил в головной офис и уговорил Тома Экерса снова к нам приехать. Он всегда был рад смотаться в Бостон и все равно собирался на юг – поработать с командой «Иглобрюха» в Буффало.
Я поехал за ним в аэропорт Логана. В тамошнем зале ожидания я впервые расслабился с тех пор, как началась история с «Пойзен Бойзен». Никаких обнюхавшихся металлистов тут не будет.
А потом мне вспомнились следы в коридоре – строгие мужские туфли. И верно, не могут же такой операцией руководить наркоманы. Чтобы оснастить лабораторию для изготовления ФЦД, нужен капитал и определенные познания в химии. Неужели у меня есть Злой Близнец? Где-то прячется «высший эшелон» в костюмах. Поэтому лучше воздержаться от опрометчивых выводов о том, как они могут или не могут выглядеть. Можно ожидать каких-нибудь хайтек-яппи, например. Тех, кто знает химию. Или мафию.
Но по дороге домой нас не похитили и не покалечили, и в конечном итоге мы с Томом засели с упаковкой пива в гостиной.
– Если захочешь, поможешь нам кое в чем, – начал я. – Во-первых, с погружением. Нужно взять пробы со дна.
– Я думал, ты это уже сделал, приятель.
– У меня есть один образец и сколько-то маслянистых омаров. Но, чтобы поднять такой шум, как я собираюсь, мне нужно гораздо больше. По меньшей мере десяток проб, предпочтительно сорок или пятьдесят с участка между… ну, я тебе покажу на карте.
– Одного раза с меня вполне достаточно. Хлоракне у меня уже есть.
– Тогда перейдем ко второму. Ты станешь нашим свидетелем. Жертва отравления тем же веществом.
Нахмурившись, Том покачал головой, потом прикончил свое пиво. Как только я завел разговор про ПХБ, его потребление этого напитка подскочило до уровня «банка залпом».
– Не тем же самым. «Эйджент орандж», приятель. Вот чем я потравился. А это ПХБ.
Для Тома и всех остальных «эйджент орандж» и впрямь отличался от ПХБ. Но проблема с этими веществами, по сути, одна и та же, и придется разъяснить ее в пресс-релизе. Вот, пожалуйста, еще одно треклятое дело, которое потребует внимания и времени. «Проект омар» превращался в гору писанины – я больше времени проводил за письменным столом, чем в «Зодиаке».
Будь это дом, где держат салфетки, я бы Тому нарисовал. Но Тесс, Лори и Айк были прямо-таки маньяками переработки отходов, и пролитое мне обычно приходилось вытирать собственным рукавом. Матерчатые полотенца очень хороши, если за тебя стирает кто-то другой, но сущая мука, если у тебя есть лишь стиральная машина со сгоревшим мотором и домохозяин, устраивающий наводнение в подвале всякий раз, когда ему в руки попадет гаечный ключ.
– Но мне все равно интересно, в чем тут соль, – признался Том.
– Ладно, прежде всего опасным в «эйджент орандж» был не сам реагент, а примесь, которая попала в него в процессе производства: диоксин. Вот что у тебя на самом деле – отравление диоксином. Но диоксин – лишь сокращенный вариант полного названия. А звучит оно 2,3,7,8-тетрахлордибензодиоксин. Известный также как ТХДД.
– Для меня черта лысого не значит, приятель.
– Потерпи немного. ТХДД относится к классу схожих между собой веществ, известных как полихлорированные дибензодиоксины.
– А они сродни полихлорированным бифенилам.
– Более-менее. В обоих случаях налицо несколько атомов хлора, потому их называют полихлорированными, и молекула, которая их переносит. В первом случае это дибензодиоксин, во втором – бифенил. Знаешь, что такое бензольное кольцо? Курс химии у тебя был?
– Нет.
Я поискал глазами шесть одинаковых предметов, которые можно было бы поставить в круг. И, разумеется, они стояли прямо у меня под носом.
– Бензольное кольцо – это упаковка из шести атомов углерода. Сдерживает упаковку вот такая пластмассовая лента. Упаковка пива вообще очень похожа на настоящее бензольное кольцо. Стабильная. Крепкая. Шесть банок из нее не выпадают. Чтобы вытащить одну, нужно приложить усилия. Существует несколько разновидностей: бензолы, фенилы. Оба – упаковки на шесть штук, но у фенила на один атом водорода меньше.
– Усек.
Сходив на кухню, я принес из холодильника еще одну упаковку пива.
– Если соединить две упаковки по шесть, получишь одну на двенадцать. Если упаковки на шесть – фенилы, она будет называться бифенилом. Если упаковки на шесть – бензолы, – дибензодиоксином, потому что для связывания упаковок используются два атома кислорода. Но в основе своей он близко к бифенилу. Поэтому полихлорированный бифенил и полихлорированный дибензодиоксин структурно сходные вещества.
– Значит, эти штуки на шесть банок и есть отравляющая часть?
– Нет. Токсичен тут хлор. Он тебя доканывает.
– Вот черт, тогда, выходит, можно заработать хлоракне, просто поплавав в бассейне, так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85