во-первых, не мешать виски ни с чем, кроме
воды, во-вторых, не читать анонимных писем, а в-третьих, не иметь дел с
человеком, не желающим себя называть. Удачи вам, господа!.
Я направился к выходу. Сотня империалов приятно согревала меня сквозь
карман.
- Погодите!
Я остановился.
- Ладно, вы правы. Меня зовут...
- Командир!!!
- Да брось ты, Джок. Мое имя - Дэк Бродбент, а этого невежу зовут Жак
Дюбуа. Оба мы дальнобойщики, пилоты-универсалы: любые корабли, любые
ускорения.
- Лоренцо Смайт, - скромно раскланялся я. - Лицедей и подражатель,
член Агнец-клуба.
Кстати, когда я в последний раз платил членские взносы?
- Замечательно. Джок, хоть улыбнись для разнообразия! Ну как,
Лоренцо, сохраните вы наше дело в секрете?
- Буду нем, как могила. Слово джентльмена джентльмену.
- Независимо от того, возьметесь ли?
- Независимо. Я свое слово держу; цел будет ваш секрет. Вот разве что
меня допросят с пристрастием.
- Лоренцо, я прекрасно знаю, что делает с человеком неодексокаин.
Невозможного мы с вас не спросим.
- Дэк, - торопливо встрял Дюбуа, - погоди. Надо хотя бы...
- Заткнись, Джок. Не люблю галдежа над ухом. Так вот, Лоренцо, для
вас есть работа - как раз по части перевоплощений. И перевоплощение должно
быть такое, чтоб никто - ни одна живая душа не смогла подкопаться. Вы это
сможете?
Я сдвинул брови:
- Не понял - смогу или захочу? Вам, собственно, для чего?
- В курс дела введем вас позже. В двух словах - нам нужен дублер для
одного весьма популярного человека. Загвоздка в том, что надо обмануть
даже тех, кто его знает близко. А это немного сложнее, чем принимать парад
с трибуны или вручать медали скаутам.
Он пристально посмотрел мне в глаза.
- Тут должен быть настоящий мастер, Лоренцо.
- Нет, - тотчас ответил я.
- Вот тебе раз... Вы же еще ничего толком не знаете! Если вас мучает
совесть, так могу вас успокоить: тому, кого вы сыграете, вреда от этого
никакого. И ничьих законных интересов не ущемляет. Мы вынуждены его
подменять.
- Нет.
- Но, почему, черт возьми?! Вы даже не представляете, сколько мы
можем вам заплатить!
- Не в деньгах дело, - твердо отвечал я. - Я актер. А не дублер.
- Ничего не понимаю! Туча актеров кормится тем, что копирует
знаменитостей!
- Ну, это - шлюхи, а не актеры. Я так не хочу. Кто уважает людей,
пишущих за других книги? Или художников, позволяющих другому подписаться
под своей работой ради денег? В вас нет творческой жилки. Чтобы было
понятней, вот вам такой пример: стали бы вы - из-за денег - принимать
управление кораблем, пока кто-то другой гуляет в вашей форме по палубе и,
ни бельмеса в вашем деле не смысля, называется пилотом экстра-класса?
Стали бы?
- А за сколько? - фыркнул Дюбуа.
Бродбент метнул в него молнию из-под бровей.
- Да, похоже, я вас понимаю.
- Для артиста, сэр, первым делом - признание. А деньги - так...
Подручный материал.
- Уф-ф! Ладно. Ради денег вы за это браться не хотите. Что касается
признания... Если, скажем, вы убедитесь, что никто кроме вас тут не
справится?
- Может быть. Хотя трудновато вообразить подобные обстоятельства.
- Зачем воображать. Мы сами все объясним.
Дюбуа взвился с дивана:
- Погоди, Дэк! Ты что, хочешь...
- Сиди, Джок! Он должен знать.
- Не сейчас и не здесь! И ты никакого права не имеешь подставлять
всех из-за него! Ты еще не знаешь, что он за птица.
- Ну, это - допустимый риск.
Бродбент повернулся ко мне. Дюбуа сцапал его за плечо и развернул
обратно:
- К чертям твой допустимый риск! Дэк, мы с тобой давно работаем в
паре, но если сейчас ты раскроешь пасть... Кто-то из нас уж точно больше
ее никогда не раскроет!
Казалось, Бродбент удивлен. Глядя на Дюбуа сверху вниз, он невесело
усмехнулся:
- Джок, старина, ты уже настолько подрос?
Дюбуа свирепо уставился на него. Уступать он не хотел. Бродбент был
выше его на голову и кило на двадцать тяжелей. Я поймал себя на том, что
Дюбуа мне, пожалуй, симпатичен. Меня всегда трогала дерзкая отвага
котенка, бойцовский дух бентамского петушка, или отчаянная решимость
"маленького человека", восклицающего: умираю, но не сдаюсь! И так как
Бродбент, похоже, не собирался его убивать, я решил, что Джоком сейчас
подотрут пол.
Вмешиваться я однако не собирался. Всякий волен быть битым, когда и
как пожелает.
Напряжение, между тем, нарастало. Вдруг Бродбент расхохотался и
хлопнул Дюбуа по плечу:
- Молоток!
Затем повернулся ко мне и спокойно сказал:
- Извините, мы вас оставим ненадолго. Нам бы тут... кое о чем
переговорить.
Номер, как и все подобные номера, был оборудован "тихим уголком" с
видео и "автографом". Бродбент взял Дюбуа под локоть и отвел туда. Между
ними сразу же завязалась оживленная беседа.
В дешевых гостиницах такие "уголки" не всегда полностью глушат звук.
Однако "Эйзенхауэр" - отель-люкс, и оборудование, конечно, имел
соответствующее. Я мог видеть, как шевелятся их губы, но при этом не
слышал ни звука.
Впрочем, губ мне было достаточно. Лицо Бродбента находилось прямо
передо мной, а Дюбуа отражался в стенном зеркале напротив. Когда-то я был
неплохим "чтецом мыслей", и не раз с благодарностью вспоминал отца,
лупившего меня до тех пор, пока я не освоил безмолвный язык губ. "Читая"
мысли, я требовал, чтобы зал был ярко освещен, и пользовался... Ну, это
неважно. В общем, по губам я читать умел.
Дюбуа говорил:
- Дэк, ты безмозглый, преступный, неисправимый и совершенно
невозможный лопух! Ты, может, желаешь со мной на пару загреметь на Титан -
считать булыжники? Да это самодовольное ничтожество тут же в штаны
наложит!
Я чуть не проморгал ответ Бродбента. Ничтожество, это ж надо!
Самодовольное! Не считая естественного сознания своей гениальности, всегда
считал себя человеком, в общем-то, скромным...
Бродбент: "...неважно, что карты с подвохом, когда заведение в городе
одно. Джок, выбирать нам не из чего!"
Дюбуа: "Ну так привези сюда дока Скорциа, пусть применит гипноз,
веселящего вколет... Но не вздумай ему открываться, пока он не созрел, и
пока мы на Земле!"
Бродбент: "Но Скорциа сам говорил, что на один гипноз да химию
надежды никакой. Нужно, чтоб он сотрудничал с нами, понимаешь,
со-трудничал! Сознательно!"
Дюбуа фыркнул:
- Какой там "сознательно" - ты посмотри на него! Видал когда-нибудь
петуха, вышагивающего по двору?! Да, с виду он вылитый шеф, черепушка
такой же формы... А остальное? Нервишки не выдержат, сорвется и все
испортит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
воды, во-вторых, не читать анонимных писем, а в-третьих, не иметь дел с
человеком, не желающим себя называть. Удачи вам, господа!.
Я направился к выходу. Сотня империалов приятно согревала меня сквозь
карман.
- Погодите!
Я остановился.
- Ладно, вы правы. Меня зовут...
- Командир!!!
- Да брось ты, Джок. Мое имя - Дэк Бродбент, а этого невежу зовут Жак
Дюбуа. Оба мы дальнобойщики, пилоты-универсалы: любые корабли, любые
ускорения.
- Лоренцо Смайт, - скромно раскланялся я. - Лицедей и подражатель,
член Агнец-клуба.
Кстати, когда я в последний раз платил членские взносы?
- Замечательно. Джок, хоть улыбнись для разнообразия! Ну как,
Лоренцо, сохраните вы наше дело в секрете?
- Буду нем, как могила. Слово джентльмена джентльмену.
- Независимо от того, возьметесь ли?
- Независимо. Я свое слово держу; цел будет ваш секрет. Вот разве что
меня допросят с пристрастием.
- Лоренцо, я прекрасно знаю, что делает с человеком неодексокаин.
Невозможного мы с вас не спросим.
- Дэк, - торопливо встрял Дюбуа, - погоди. Надо хотя бы...
- Заткнись, Джок. Не люблю галдежа над ухом. Так вот, Лоренцо, для
вас есть работа - как раз по части перевоплощений. И перевоплощение должно
быть такое, чтоб никто - ни одна живая душа не смогла подкопаться. Вы это
сможете?
Я сдвинул брови:
- Не понял - смогу или захочу? Вам, собственно, для чего?
- В курс дела введем вас позже. В двух словах - нам нужен дублер для
одного весьма популярного человека. Загвоздка в том, что надо обмануть
даже тех, кто его знает близко. А это немного сложнее, чем принимать парад
с трибуны или вручать медали скаутам.
Он пристально посмотрел мне в глаза.
- Тут должен быть настоящий мастер, Лоренцо.
- Нет, - тотчас ответил я.
- Вот тебе раз... Вы же еще ничего толком не знаете! Если вас мучает
совесть, так могу вас успокоить: тому, кого вы сыграете, вреда от этого
никакого. И ничьих законных интересов не ущемляет. Мы вынуждены его
подменять.
- Нет.
- Но, почему, черт возьми?! Вы даже не представляете, сколько мы
можем вам заплатить!
- Не в деньгах дело, - твердо отвечал я. - Я актер. А не дублер.
- Ничего не понимаю! Туча актеров кормится тем, что копирует
знаменитостей!
- Ну, это - шлюхи, а не актеры. Я так не хочу. Кто уважает людей,
пишущих за других книги? Или художников, позволяющих другому подписаться
под своей работой ради денег? В вас нет творческой жилки. Чтобы было
понятней, вот вам такой пример: стали бы вы - из-за денег - принимать
управление кораблем, пока кто-то другой гуляет в вашей форме по палубе и,
ни бельмеса в вашем деле не смысля, называется пилотом экстра-класса?
Стали бы?
- А за сколько? - фыркнул Дюбуа.
Бродбент метнул в него молнию из-под бровей.
- Да, похоже, я вас понимаю.
- Для артиста, сэр, первым делом - признание. А деньги - так...
Подручный материал.
- Уф-ф! Ладно. Ради денег вы за это браться не хотите. Что касается
признания... Если, скажем, вы убедитесь, что никто кроме вас тут не
справится?
- Может быть. Хотя трудновато вообразить подобные обстоятельства.
- Зачем воображать. Мы сами все объясним.
Дюбуа взвился с дивана:
- Погоди, Дэк! Ты что, хочешь...
- Сиди, Джок! Он должен знать.
- Не сейчас и не здесь! И ты никакого права не имеешь подставлять
всех из-за него! Ты еще не знаешь, что он за птица.
- Ну, это - допустимый риск.
Бродбент повернулся ко мне. Дюбуа сцапал его за плечо и развернул
обратно:
- К чертям твой допустимый риск! Дэк, мы с тобой давно работаем в
паре, но если сейчас ты раскроешь пасть... Кто-то из нас уж точно больше
ее никогда не раскроет!
Казалось, Бродбент удивлен. Глядя на Дюбуа сверху вниз, он невесело
усмехнулся:
- Джок, старина, ты уже настолько подрос?
Дюбуа свирепо уставился на него. Уступать он не хотел. Бродбент был
выше его на голову и кило на двадцать тяжелей. Я поймал себя на том, что
Дюбуа мне, пожалуй, симпатичен. Меня всегда трогала дерзкая отвага
котенка, бойцовский дух бентамского петушка, или отчаянная решимость
"маленького человека", восклицающего: умираю, но не сдаюсь! И так как
Бродбент, похоже, не собирался его убивать, я решил, что Джоком сейчас
подотрут пол.
Вмешиваться я однако не собирался. Всякий волен быть битым, когда и
как пожелает.
Напряжение, между тем, нарастало. Вдруг Бродбент расхохотался и
хлопнул Дюбуа по плечу:
- Молоток!
Затем повернулся ко мне и спокойно сказал:
- Извините, мы вас оставим ненадолго. Нам бы тут... кое о чем
переговорить.
Номер, как и все подобные номера, был оборудован "тихим уголком" с
видео и "автографом". Бродбент взял Дюбуа под локоть и отвел туда. Между
ними сразу же завязалась оживленная беседа.
В дешевых гостиницах такие "уголки" не всегда полностью глушат звук.
Однако "Эйзенхауэр" - отель-люкс, и оборудование, конечно, имел
соответствующее. Я мог видеть, как шевелятся их губы, но при этом не
слышал ни звука.
Впрочем, губ мне было достаточно. Лицо Бродбента находилось прямо
передо мной, а Дюбуа отражался в стенном зеркале напротив. Когда-то я был
неплохим "чтецом мыслей", и не раз с благодарностью вспоминал отца,
лупившего меня до тех пор, пока я не освоил безмолвный язык губ. "Читая"
мысли, я требовал, чтобы зал был ярко освещен, и пользовался... Ну, это
неважно. В общем, по губам я читать умел.
Дюбуа говорил:
- Дэк, ты безмозглый, преступный, неисправимый и совершенно
невозможный лопух! Ты, может, желаешь со мной на пару загреметь на Титан -
считать булыжники? Да это самодовольное ничтожество тут же в штаны
наложит!
Я чуть не проморгал ответ Бродбента. Ничтожество, это ж надо!
Самодовольное! Не считая естественного сознания своей гениальности, всегда
считал себя человеком, в общем-то, скромным...
Бродбент: "...неважно, что карты с подвохом, когда заведение в городе
одно. Джок, выбирать нам не из чего!"
Дюбуа: "Ну так привези сюда дока Скорциа, пусть применит гипноз,
веселящего вколет... Но не вздумай ему открываться, пока он не созрел, и
пока мы на Земле!"
Бродбент: "Но Скорциа сам говорил, что на один гипноз да химию
надежды никакой. Нужно, чтоб он сотрудничал с нами, понимаешь,
со-трудничал! Сознательно!"
Дюбуа фыркнул:
- Какой там "сознательно" - ты посмотри на него! Видал когда-нибудь
петуха, вышагивающего по двору?! Да, с виду он вылитый шеф, черепушка
такой же формы... А остальное? Нервишки не выдержат, сорвется и все
испортит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46