При этом мне показалось, что "земляк" меня не
заметил. А я вот его взял на мушку.
И когда уголовник взял приличный портвейн, откуда-то из моего
мозжечка постучалась агрессивная мысль. Возьми-де, Саша, кран,
заверни его в приобретенную ранее газету "Правда" и получившимся
украшением угости приятеля по кепке, так сказать, верни излишки.
Появившись под видом обычной мысли, этот порыв
скользнул вниз, в сердце -- обиталище души, оброс там сильными
эмоциями, как ежик иголками, и показался достойным воплощения в
жизнь.
Короче я поддался соблазнительной мысли. И вооружившись краном,
да еще цепочкой от унитаза, принялся преследовать плохого
человека, несущего хороший портвейн.
Мой мучитель вышел из торгового центра, свернул на его
хозяйственный двор, где сейчас было пустынно, и вдруг двинул в
подвал...
Я, будучи по-прежнему на взводе, не отрывался.
Пять ступенек вниз и -- полутьма. Кругом ящики, упорядоченными
штабелями и беспорядочными россыпями.
Воздух, напоенный гнилью, звенит от комариных концертов.
Вражеские летуны повсюду, наглые, как пэтэушники после
выпускного бала.
Что тут понадобилось бандиту? Будет распивать в одиночке или
здесь место встречи с друзьями и единомышленниками?
В любом случая, огибая холмы пустой тары, я преследовал лютого
зверя в человеческом обличьи. Всего несколько метров вглубь
подвала -- и сумерки стали тьмой со слабыми выбросами света из
каких-то щелей, а залежи ящиков обернулись лабиринтом. Вот и
чавканье башмаков моего недруга рассосалось во мраке, и огонек
его сигареты свернул за какой-то угол.
Потерялся...
К тому же в подвале полно воды после какой-то аварии...
Пожалуй, даже я не могу работать в такой свинской
обстановке. Хочется выйти.
И вот я пячусь назад, гордый, но растерянный, как Наполеон в
декабре двенадцатого года. И вдруг шлагбаум. На моем горле
устраивается чей-то ремень и начинает душить.
Я даже не сразу поверил, что так все паршиво обернулось. Но
башка сразу опухла, как мяч под каблуком. Честно говоря, все
было как во сне типа "кошмар", я даже не испугался.
Не испугался, каблуками топнул насильника по сводам стопы, а
потом смял ему локтем, наверное не слишком здоровую печень. Ему
бы сейчас не обращать на это внимания, да и додавить меня, но
его злой вспыльчивый нрав взял свое.
Удавка ослабела, видно, уголовник стал держать ее одной рукой, а
второй, увенчанной чугунным кулачищем, решил долбануть мне по
затылку. Но я нырнул вниз и вбок, потому-то бронебойный кулак
только скользнул по моей шапочке.
Взяв из положения "полуприсед" низкий старт, я высвободился и,
более того, рывком перелетел через какую-то кучу. Я знал, что
разгневанный уголовник так просто не отпустит меня восвояси,
поэтому не побежал к выходу, а стал маневрировать во тьме.
Тропинки ветвились и петляли, пересекали груды гниющих
ящиков и уходили под воду. Вскоре мрачная неизвестность
полностью проглотила меня. Оставалась одна единственная ясность,
что братья меньшие, комары, будут пить мою кровь на
первое, второе и третье.
"Насмерть закусан комариками в центре большого города!" -- это
сенсация. Однако, я вряд ли смогу пожинать плоды своей
популярности и нежиться в огнях фотовспышек и юпитеров.
Хоровой комариный писк был таков, что казалось -- все тело стало
сплошным ухом. Несмотря на мои мощные отмашки, достойные
участника мамаевого побоища, комары подошли вплотную и даже
куртку пробивали своими хоботами. Я пытался вычислить, сколько
еще продержусь в кусачей тьме, но тут обозначилась серьезная
поправка к вычислениям.
Послышался некий шум, похожий на комариный писк, как тигр на
кота. Удивительный шум, скорее всего, был родственен тому, что
бывает при продувке цистерн.
Еще непонятно что, а уже страшно. Так я запереживал, что
какой-то психический-нервический спазм со мной сделался.
Начались непонятные конвульсии: вроде мышцы в норме остались, а
все равно меня словно выжимает и скручивает неведомая сила.
Ну и выжала она меня. Я помимо своего родного тела стал ощущать
еще одно! От этого сперва чуть не ошизел. Я раньше и
представить такого не смог бы, даже под дулом пушки. В квантовой
механике это, кажется, называется суперпозицией .
У меня появилось длинное гибкое повсеместно мускулистое
тело.
Сжатие распространяется вдоль него и гонит волну, я чувствую
движение жидкой силы. И вот брызгами с гребня волны срывается
горячий выдох.
Выдох подсвечивает пузырьки, множество окружающих меня пузырей.
Мир вокруг меня превратился в скопище пузырей. Такая вот точка
зрения!
Внутри ближайшего пузыря скрючилось и расплющилось какое-то
убогое существо, трусливо поблескивающее фонариками глаз;
я догадался, что это -- человек.
Огненный комок распирает глотку.
Стоп-кран. В пузыре-то -- Я! Я себя по шапочке узнал, по
курточке "секонд хэнд" с барахолки.
Я-который-в-новом-теле смотрю на
себя-который-в-старом-теле.
Глотка горит, как от стакана спирта, хочется выблевать огненный
ком.
Нет уж, на самого себя, даже замаринованного в шаре, моя рука
не подымется, огненный комок не изрыгнется.
Нет, вон из чертовой западни. Не за какие коврижки не стану
самоубийцей.
Я как-то удачно дернулся и вернулся обратно: в привычное
туловище, в прежнюю голову, в обычные руки-ноги. Меня как будто
резиновая лента швырнула на исходную позицию.
Итак, поздравляю себя со с вселением обратно. Суперпозиции --
конец.
Но если я не сбрендил, то меня собралось атаковать одно потрясное
существо.
Я резко сгибаюсь, что-то свистит над моей головой, слегка
защищенной шапочкой. Я щелкаю зажигалкой и фитилек подмазывает
розовым светом сцену нападения.
Я вижу эту тварь, вижу!
На штабеле в трех метрах от меня расположилась редкостная дрянь.
То не копье просвистело над моей головой, это она пульнула в
меня своим хоботком.
Хобот, не заработав победные очки, как раз прятался сейчас в
пасть. И наконечник у хобота тот самый -- длинный стержень. То
есть шип.
Пасть, или кусательно-прокалывательный аппарат, вообще у
этого монстра непростая. Четыре челюсти, похожие на широкие
крюки, а под ними не то руки, не то складные ножи с зазубренными
лезвиями -- рукочелюсти, так это можно назвать.
Все это хозяйство на переднем членике.
Если точнее, пасть выдвигается из членика, и тогда
получается морда, и снова задвигается в него. Тогда спереди
только обтекаемая гладкая поверхность. Да я смотрю, каким-то
макаром эта пасть может и из других члеников вылезать.
Фигура у монстра изящная гибкая, все в прикиде из обручей-колец.
Панцирные кольца заправлены друг в друга, сходятся и расходятся
в такт элегантным изгибам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45