Он мне намекал, что ему
и про источник известно! Он мне и Крапивкин Яр называл, сукин сын!
Все взоры устремляются на Феликса.
ФЕЛИКС (бормочет, запинаясь): Ты что Курдюков? Какой еще эликсир?
Крапивкин Яр - знаю, а эликсир... Какой эликсир?
Курдюков наклоняется к нему, уперев руки в боки:
- А Крапивкин Яр, значит, знаешь?
ФЕЛИКС: З-знаю... Кто же его не знает?
КУРДЮКОВ: Ладно, ладно! "Кто ж его не знает..." А что ты мне про
Крапивкин Яр намекал давеча? Помнишь?
ФЕЛИКС: Про Крапивкин Яр? Когда?
КУРДЮКОВ: А сегодня! В больнице! "Вот поправишься, Костенька, и
пойдем мы с тобой прогуляться в Крапивкин Яр..." У меня глаза на лоб
полезли! Откуда? Как узнал? Я тебя предупреждал давеча? "Молчи! Ни единого
слова! Никому!" Говорил я тебе или нет?
ФЕЛИКС: Ну говорил! Так ведь ты про что говорил? Ты же ведь...
КУРДЮКОВ: А! Признаешь! Правильно? А раз признаешь - не надо
запираться! Честно признайся: кто тебе рассказал? Наташка? В постельке
небось рассказала? Расслабилась?
Он оглядывается на Наташу и шарахается, заслоняясь кулаком со
стамеской: Наташа надвигается на него неслышным кошачьим шагом, слегка
пригнувшись, с хищно шевелящимися пальцами, норовящими выцарапать глаза.
НАТАША (яростно шипит): Ах ты, паскуда противная, душа гадкая,
грязная, ты что же это хочешь сказать, пасть твоя черная, немытая?
КУРДЮКОВ (визжит): Я ничего не хочу сказать! Магистр, это гипотеза!
Защитите меня!
Наташа вдруг останавливается, поворачивается к Ивану Давыдовичу и
спокойно произносит:
- Все ясно. Этот патологический трус сам же все и разболтал.
Обожрался тухлятиной, вообразил, что подыхает, и со страху все разболтал
первому встречному...
КУРДЮКОВ: Вранье! Первый был доктор из "скорой помощи"! А потом
санитары! А уж только потом...
НАТАША: Ты им все разболтал, гнида?
КУРДЮКОВ: Никому! Ничего! Он уже и так все знал!
Клетчатый, оставив Феликса, начинает бочком-бочком придвигаться к
Курдюкову. Заметив это, Курдюков валится на колени перед Иваном
Давыдовичем.
КУРДЮКОВ: Магистр! Не велите ему! Я все расскажу! Только попросил
съездить его к вам... Назвал вас, виноват. Страшно мне было очень... Но он
и так уже все знал! Улыбнулся этак зловеще и говорит: "Как же, знаю, знаю
магистра..."
ФЕЛИКС: Что ты несешь? Опомнись!
КУРДЮКОВ: "Поеду, говорит, так и быть, поеду, но вечерком мы еще с
тобой поговорим!" Я хотел броситься, я хотел предупредить, но меня
промывали, я лежал пластом...
ФЕЛИКС: Товарищи, он все врет. Я не понимаю, чего ему от меня надо,
но он все врет...
КУРДЮКОВ: А вечером он уже не скрывался! Поймите меня правильно, я
волнуюсь, я не могу сейчас припомнить его речей в точности, но про все он
мне рассказал специально, чтобы доказать свою осведомленность...
ФЕЛИКС: Врет.
КУРДЮКОВ: ...Чтобы доказать свою осведомленность и склонить меня к
измене! Он сказал, что нас пятеро, что мы бессмертные...
ФЕЛИКС: Врет.
КУРДЮКОВ (заунывно, словно бы пародируя): "В Крапивкином Яре за
шестью каменными столбами под белой звездой укрыта пещера, и в той пещере
эликсира источник, точащий капли бессмертия в каменный стакан..."
ФЕЛИКС: Впервые эту чепуху слышу. Он просто с ума сошел.
КУРДЮКОВ (воздевши палец): "Лишь пять ложек эликсира набирается за
три года, и пятерых они делают бессмертными..."
ФЕЛИКС: Он же из больницы сбежал, вы видите...
КУРДЮКОВ (обычным голосом): Он вас назвал, магистр. И Наташечку. И
вас, князь. А пятого, говорит, я до сих пор не знаю...
Все смотрят на Феликса.
ФЕЛИКС (пытаясь держать себя в руках): Для меня все это - сплошная
галиматья. Горячечный бред. Ничего я этого не знаю, не понимаю и говорить
об этом просто не мог.
Все молчат.
Феликс встает, и на него сзади наскакивает Курдюков. Он обхватывает
Феликса левой рукой за лицо, чтобы зажать рот, а правой с силой бьет
стамеской в спину снизу вверх. Стамеска тупая, рука у Курдюкова
соскальзывает, и ни какого убийства не получается. Феликс лягает Курдюкова
ногой, тот отлетает на Ивана Давыдовича, и оба они вместе с креслом
рушатся на пол.
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ (насмешливо): Развоевались!...
НАТАША (она уже возлежит на диване): Шляпа. И всегда он был шляпой,
сколько я его помню...
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Но соображает быстро, согласитесь...
Иван Давыдович, наконец, поднимается, брезгливо вытирая ладони о
бока, а Курдюков остается на полу - лежит скорчившись, обхватив руками
голову.
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Господа, так все-таки нельзя. Так мы весь дом
разбудим. Я попрошу, господа...
ФЕЛИКС (дрожащим голосом): Слушайте, а может, хватит на сегодня?
Может, вы завтра зайдете? Ведь, ей-богу, дождемся, что кто-нибудь милицию
вызовет...
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Сядьте. Сядьте, я вам говорю!... (Пауза). Вот что,
господа. Ситуация переменилась. Я бы сказал, она усложнилась. Я, господа,
прошу вас основательно усвоить, что сегодня нам ничего здесь делать
нельзя. (Он принимается собирать обратно в саквояж свои медицинские
причиндалы). Если мы оставим здесь труп, милиция разыщет нас очень быстро.
Это понятно?
КЛЕТЧАТЫЙ: Виноват, герр магистр, не совсем понятно. Нам не
обязательно оставлять труп здесь! Можно выкинуть его в окно. Седьмой
этаж... Вдребезги! Самоубийство!
НАТАША (решительно): Нет, господа, я тоже против. Все знают, что мы с
Феликсом дружили, вчера он ко мне заходил, ночью меня не было дома...
Зачем мне это надо? Затаскают по следователям. Я вообще против того, чтобы
Феликса трогать. Его надо принять.
КУРДЮКОВ (выскакивает из угла, как черт из коробочки): Это за чей же
счет? Сука! Шлюха ты беспардонная!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Да тише вы, Басаврюк! Сколько можно повторять? Ти-ше!
Извольте не забывать, что это по вашей вине все мы сидим здесь и не знаем,
на что решиться...
И тут Феликс взрывается. Он грохает ладонью по столу и голосом,
сдавленным от страха и ненависти, объявляет:
- Убирайтесь к чертовой матери! Все до одного! Сейчас же! Сию минуту!
Чтобы ноги вашей здесь не было!
Клетчатый, хищно присев, делает движение к Феликсу.
ФЕЛИКС (Клетчатому): Давай, давай, сволочь, иди! Ты, может, меня и
изуродуешь, бандюга, протокольная морда, ну и я здесь тоже все разнесу! Я
здесь вам такой звон устрою, что не только дом - весь квартал сбежится!
Иди, иди! Я вот сейчас для начала окно высажу с рамой...
ИВАН ДАВЫДОВИЧ (резко): Прекратите истерику!
ФЕЛИКС (бешено): А вы заткнитесь! Заткнитесь и выметайтесь отсюда со
всей своей бандой! Немедленно!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ (очень спокойно): Вашу дочь зовут Лиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13