«Неужели Арон тоже так мучается? Вряд ли. Хотя откуда я знаю. Спросить? Да не скажет он».
Кейл то злился на себя, то жалел. И вдруг услышал какой-то голос, который говорил холодно, даже презрительно: «Если ты такой честный, почему не признаешься, что тебе нравится заниматься самобичеванием? Ведь это же правда. Так почему же не быть самим собой, почему не делать то, что хочется?» Кейл прямо-таки остолбенел от этой простой мысли. Конечно же, ему это нравится. Он ругал себя для того, чтобы не ругали другие. В нем крепла решимость. Надо отдать отцу деньги, но сделать это как бы между прочим. Не придавай этому значения, ни на что не рассчитывай, не строй никаких планов. Отдай и дело с концом. И хватит думать. Надо отдать… надо уметь отдавать. Пусть это будет Аронов день. Да, конечно! Кейл вскочил со стула и быстро спустился в кухню.
Арон держал индейку, а Ли начинял ее фаршем. Духовка постреливала от жара.
— Имеем восемнадцать фунтов. По двадцать минут на фунт… — бубнил Ли себе под нос. — Восемнадцать на двадцать — это будет триста шестьдесят минут, ровно шесть часов. Сейчас одиннадцать часов… Двенадцать, час.., — считал он, загибая пальцы.
— Арон, кончишь — давай пройдемся, — сказал Кейл.
— Куда? — спросил Арон.
— Никуда, просто так. Мне нужно у тебя кое-что спросить.
Братья вышли, и Кейл направился наискосок через улицу в магазин Бержеса и Гаррисьера, которые торговали заграничными винами.
— Послушай, Арон, я вот о чем подумал… Ты не хочешь купить вина к обеду? Деньги я дам, я тут немного заработал.
— А какого вина?
— Надо как следует отметить праздник. Давай шампанского, а? Пусть это будет вроде как твой подарок.
— Нет, дорогие юноши, — сказал Джо Гаррисьер, — вы возрастом не вышли.
— Почему, мы же к семейному обеду берем.
— Понимаю, но продать вам вино права не имею.
— Тогда мы вот как сделаем, — сказал Кейл. — Мы заплатим, а вы пришлете вино отцу, идет?
— Идет! — обрадовался Джо Гаррисьер. — Могу предложить вам Oeil de Perdrix. — Он причмокнул губами, как будто пробуя вино на вкус.
— А что это такое? — деловито осведомился Кейл.
— Куропачий глаз, сорт шампанского. Очень тонкое, и цвет особый, как глаз куропатки… Знаете, нежный такой, розовый, вернее темно-розовый. Сухое. Четыре пятьдесят бутылка.
— А это не дорого? — встревожился Арон.
Кейл рассмеялся:
— Конечно, дорого! Хорошо, Джо, пришлите, пожалуйста, три бутылки. Это будет твой подарок отцу, — обернулся он к брату.
3
Кейлу казалось, что день тянется бесконечно долго. Ему хотелось пройтись, но какая-то сила удерживала его дома. Часов в одиннадцать Адам отправился на призывной пункт посмотреть списки очередной партии молодых людей.
Арон внешне был совершенно спокоен. Он сидел в гостиной, разглядывая карикатуры в старых номерах «Обозрения обозрений». Из кухни по всему дому разливались сочные запахи поджариваемой индейки.
Кейл пошел к себе, достал из комода подарок и положил его на стол. Он хотел прикрепить к пакету карточку с надписью «Отцу от Кейла». Нет, лучше так: «Адаму Траску от Кейлеба Траска». Он порвал карточки на мелкие кусочки и спустил их в уборную.
Почему именно сегодня? — думал он. Не лучше ли вручить подарок завтра? Просто пойти к нему, сказать спокойно: «Это тебе»и уйти. Так проще. «Нет, сказал он вслух. — Я хочу, чтобы остальные тоже видели». Только так. Но страх теснил Кейлу грудь, у него повлажнели ладони — как у молодого актера перед выходом на сцепу. И тут ему вспомнилось то утро, когда отец пришел за ним в полицейский участок. Взаимная близость, тепло и, главное, отцовское доверие — такие вещи не забываются. Отец поверил ему. Он ведь даже сказал: «Я верю в тебя, сын». Да, тогда ему было куда как легче.
Около трех часов Кейл услышал, что вернулся отец, и из гостиной донеслись негромкие голоса. Он пошел вниз, там беседовали отец и Арон.
— Времена переменились, — говорил Адам. — Теперь молодому человеку надо иметь специальность, иначе он ничего не добьется. Поэтому я рад, что ты учишься в колледже.
— Последнее время я как раз об этом думаю, — отвечал Арон. — Засомневался я, честно говоря.
— Нечего тут думать и сомневаться. Ты правильно решил. Возьми, к примеру, меня. Я о многом знаю, но все понемногу, а этого совсем недостаточно, чтобы в наше время зарабатывать на жизнь.
Кейл тоже присел. Адам не обратил на него внимания. Он был целиком занят своими мыслями.
— Это же естественно, когда человек хочет, чтобы его сын добился успеха, — продолжал Адам. — И вообще мне, наверное, виднее.
В комнату заглянул Ли.
— Кухонные весы неправильны, — объявил он. — Блюдо будет готово раньше, чем указано в рецептурной таблице. Боюсь, в индейке нет восемнадцати фунтов.
— Ничего, держи пока на медленном огне, — отозвался Адам и продолжал, обращаясь к Арону: — Сэм Гамильтон это предвидел. Помню, он говорил, что время универсальных умов кончилось. Запас знаний так велик, что ни один человек не в состоянии овладеть ими. Приходит пора, когда каждый ученый будет знать только крошечную область, зато досконально.
— Да, он говорил это, — заметил Ли, стоя в дверях, но говорил с сожалением. Не нравилось ему это.
— Разве? — сказал Адам.
Ли ступил в комнату. В правой руке он держал большую соусную ложку, подставив под нее левую горсть, чтобы не капало на ковер. Но войдя в гостиную, он забыл о предосторожности и начал размахивать ложкой, роняя капли жира на пол.
— Вы вот спросили, и я тоже засомневался, — говорил он. — То ли он огорчался из-за этого, то ли я ему свое отношение приписываю.
— Чего ты так разволновался? — сказал Адам. Словом нельзя обменяться сразу на свой счет принимаешь.
— Может быть, не наука стала большой, а человек — маленьким? — горячился Ли. — Люди падают на колени перед атомом, а душа у них при этом разве уменьшается до размеров атома? Может быть, узкий специалист-это просто трус, который боится высунуться из своей скорлупы? Он дальше своего участка ничего не видит, а за забором-то — целый мир!
— Мы же о другом говорим, — возразил Адам. — Только о том, как на жизнь заработать.
— На жизнь заработать, деньги заработать, — возбужденно продолжал Ли. Деньги заработать — легче легкого, если тебе только деньги нужны. Но людям не деньги нужны. Большинству роскошь подавай, преклонение, власть…
— Хорошо, ты что — против учения в колледже возражаешь? Мы же только о колледже говорим.
— Прошу прощения, — сказал Ли. — Вы правы, я в самом деле чересчур разволновался. Нет, я не возражаю против учения в колледже. При условии, что колледж — это то место, где человек обретает связь с миром. Станфорд — это то место, Арон?
— Не знаю, — задумчиво откликнулся тот.
На кухне что-то зашипело.
— Боже ты мой! — воскликнул Ли. — Проклятые потроха убежали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
Кейл то злился на себя, то жалел. И вдруг услышал какой-то голос, который говорил холодно, даже презрительно: «Если ты такой честный, почему не признаешься, что тебе нравится заниматься самобичеванием? Ведь это же правда. Так почему же не быть самим собой, почему не делать то, что хочется?» Кейл прямо-таки остолбенел от этой простой мысли. Конечно же, ему это нравится. Он ругал себя для того, чтобы не ругали другие. В нем крепла решимость. Надо отдать отцу деньги, но сделать это как бы между прочим. Не придавай этому значения, ни на что не рассчитывай, не строй никаких планов. Отдай и дело с концом. И хватит думать. Надо отдать… надо уметь отдавать. Пусть это будет Аронов день. Да, конечно! Кейл вскочил со стула и быстро спустился в кухню.
Арон держал индейку, а Ли начинял ее фаршем. Духовка постреливала от жара.
— Имеем восемнадцать фунтов. По двадцать минут на фунт… — бубнил Ли себе под нос. — Восемнадцать на двадцать — это будет триста шестьдесят минут, ровно шесть часов. Сейчас одиннадцать часов… Двенадцать, час.., — считал он, загибая пальцы.
— Арон, кончишь — давай пройдемся, — сказал Кейл.
— Куда? — спросил Арон.
— Никуда, просто так. Мне нужно у тебя кое-что спросить.
Братья вышли, и Кейл направился наискосок через улицу в магазин Бержеса и Гаррисьера, которые торговали заграничными винами.
— Послушай, Арон, я вот о чем подумал… Ты не хочешь купить вина к обеду? Деньги я дам, я тут немного заработал.
— А какого вина?
— Надо как следует отметить праздник. Давай шампанского, а? Пусть это будет вроде как твой подарок.
— Нет, дорогие юноши, — сказал Джо Гаррисьер, — вы возрастом не вышли.
— Почему, мы же к семейному обеду берем.
— Понимаю, но продать вам вино права не имею.
— Тогда мы вот как сделаем, — сказал Кейл. — Мы заплатим, а вы пришлете вино отцу, идет?
— Идет! — обрадовался Джо Гаррисьер. — Могу предложить вам Oeil de Perdrix. — Он причмокнул губами, как будто пробуя вино на вкус.
— А что это такое? — деловито осведомился Кейл.
— Куропачий глаз, сорт шампанского. Очень тонкое, и цвет особый, как глаз куропатки… Знаете, нежный такой, розовый, вернее темно-розовый. Сухое. Четыре пятьдесят бутылка.
— А это не дорого? — встревожился Арон.
Кейл рассмеялся:
— Конечно, дорого! Хорошо, Джо, пришлите, пожалуйста, три бутылки. Это будет твой подарок отцу, — обернулся он к брату.
3
Кейлу казалось, что день тянется бесконечно долго. Ему хотелось пройтись, но какая-то сила удерживала его дома. Часов в одиннадцать Адам отправился на призывной пункт посмотреть списки очередной партии молодых людей.
Арон внешне был совершенно спокоен. Он сидел в гостиной, разглядывая карикатуры в старых номерах «Обозрения обозрений». Из кухни по всему дому разливались сочные запахи поджариваемой индейки.
Кейл пошел к себе, достал из комода подарок и положил его на стол. Он хотел прикрепить к пакету карточку с надписью «Отцу от Кейла». Нет, лучше так: «Адаму Траску от Кейлеба Траска». Он порвал карточки на мелкие кусочки и спустил их в уборную.
Почему именно сегодня? — думал он. Не лучше ли вручить подарок завтра? Просто пойти к нему, сказать спокойно: «Это тебе»и уйти. Так проще. «Нет, сказал он вслух. — Я хочу, чтобы остальные тоже видели». Только так. Но страх теснил Кейлу грудь, у него повлажнели ладони — как у молодого актера перед выходом на сцепу. И тут ему вспомнилось то утро, когда отец пришел за ним в полицейский участок. Взаимная близость, тепло и, главное, отцовское доверие — такие вещи не забываются. Отец поверил ему. Он ведь даже сказал: «Я верю в тебя, сын». Да, тогда ему было куда как легче.
Около трех часов Кейл услышал, что вернулся отец, и из гостиной донеслись негромкие голоса. Он пошел вниз, там беседовали отец и Арон.
— Времена переменились, — говорил Адам. — Теперь молодому человеку надо иметь специальность, иначе он ничего не добьется. Поэтому я рад, что ты учишься в колледже.
— Последнее время я как раз об этом думаю, — отвечал Арон. — Засомневался я, честно говоря.
— Нечего тут думать и сомневаться. Ты правильно решил. Возьми, к примеру, меня. Я о многом знаю, но все понемногу, а этого совсем недостаточно, чтобы в наше время зарабатывать на жизнь.
Кейл тоже присел. Адам не обратил на него внимания. Он был целиком занят своими мыслями.
— Это же естественно, когда человек хочет, чтобы его сын добился успеха, — продолжал Адам. — И вообще мне, наверное, виднее.
В комнату заглянул Ли.
— Кухонные весы неправильны, — объявил он. — Блюдо будет готово раньше, чем указано в рецептурной таблице. Боюсь, в индейке нет восемнадцати фунтов.
— Ничего, держи пока на медленном огне, — отозвался Адам и продолжал, обращаясь к Арону: — Сэм Гамильтон это предвидел. Помню, он говорил, что время универсальных умов кончилось. Запас знаний так велик, что ни один человек не в состоянии овладеть ими. Приходит пора, когда каждый ученый будет знать только крошечную область, зато досконально.
— Да, он говорил это, — заметил Ли, стоя в дверях, но говорил с сожалением. Не нравилось ему это.
— Разве? — сказал Адам.
Ли ступил в комнату. В правой руке он держал большую соусную ложку, подставив под нее левую горсть, чтобы не капало на ковер. Но войдя в гостиную, он забыл о предосторожности и начал размахивать ложкой, роняя капли жира на пол.
— Вы вот спросили, и я тоже засомневался, — говорил он. — То ли он огорчался из-за этого, то ли я ему свое отношение приписываю.
— Чего ты так разволновался? — сказал Адам. Словом нельзя обменяться сразу на свой счет принимаешь.
— Может быть, не наука стала большой, а человек — маленьким? — горячился Ли. — Люди падают на колени перед атомом, а душа у них при этом разве уменьшается до размеров атома? Может быть, узкий специалист-это просто трус, который боится высунуться из своей скорлупы? Он дальше своего участка ничего не видит, а за забором-то — целый мир!
— Мы же о другом говорим, — возразил Адам. — Только о том, как на жизнь заработать.
— На жизнь заработать, деньги заработать, — возбужденно продолжал Ли. Деньги заработать — легче легкого, если тебе только деньги нужны. Но людям не деньги нужны. Большинству роскошь подавай, преклонение, власть…
— Хорошо, ты что — против учения в колледже возражаешь? Мы же только о колледже говорим.
— Прошу прощения, — сказал Ли. — Вы правы, я в самом деле чересчур разволновался. Нет, я не возражаю против учения в колледже. При условии, что колледж — это то место, где человек обретает связь с миром. Станфорд — это то место, Арон?
— Не знаю, — задумчиво откликнулся тот.
На кухне что-то зашипело.
— Боже ты мой! — воскликнул Ли. — Проклятые потроха убежали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189