Хэм, конечно, хорошо знает дело, но ведь он уже немолод.
— Не сделает она этого. Слишком любит Хэма, да и потом, хочет всем показать, на что она способна. Я-то готов ей помочь, хоть Уилле на мой университетский диплом наплевать. Заеду к ней, посмотрю, что там"и как.
— Ты такой добрый, Бен.
— Нет уж, добрым я с ней не буду.
Он довольно улыбнулся — той же озорной улыбкой, как в детстве.
— Она у меня попляшет.
Сара хихикнула, подлила себе еще кофе. А тут и шаги мужа раздались.
— Ничего, это отвлечет ее от горя, — сказала Сара.
Развлечений у Уиллы и так хватало. Сыновья Вуда решили поиграть в корриду — залезли в загон для быков и начали размахивать красным материнским фартуком. Слава богу, обошлось без жертв, если не считать вывихнутой лодыжки. Уилла сама спасла сорванцов, причем едва успела перекинуть через изгородь багрового от возбуждения Пита. Разъяренный бык остался ни с чем.
Трясясь от пережитого страха, Уилла прочла маленьким негодяям целую лекцию. Правда, в конце концов согласилась стать соучастницей — постирать фартук, пока мать не заметила.
За это преступники обещали ей вечную любовь и преданность. Уилла искренне надеялась, что у них больше не возникнет соблазна кричать «Торо! Торо!» здоровенному быку-производителю.
Потом сломался один из тракторов, и пришлось отправить Билли в город за запчастями. На северо-западе лось поломал изгородь, и часть стада разбрелась.
Простудилась Бесс, Тэсс в третий раз за неделю переколотила все яйца. На кухне временно распоряжалась мышка Лили.
Ковбои нервничали, собачились между собой.
— Если человеку повезло в покер, он должен дать партнеру возможность отыграться, — бурчал Маринад, отпиливая бычку рога. Бычок возмущенно мычал.
— А ты не играй в карты, если не можешь себе этого позволить, — огрызнулся Джим Брюстер.
— У меня есть право отыграться!
— А у него есть право закончить игру, когда ему хочется. Так или не так, Уилла?
Уилла придержала бычка, быстро и аккуратно сделала укол. Сегодня было холодновато, настоящий осенний день. Но от работы ее бросило в жар, и куртка висела на изгороди.
— Послушайте, не впутывайте вы меня в ваши дрязги. Маринад насупился, усы его возмущенно дрожали.
— Джим и этот шулер из «Трех скал» ободрали меня на целых две сотни!
— Джей Кей никакой не шулер, — заступился Джим за своего нового приятеля. — Просто он играет в покер лучше, чем ты. Ты блефовать совсем не умеешь. А еще ты бесишься из-за того, что он в два счета починил Хэму мотор.
Это была сущая правда, и от этого Маринад разозлился еще пуще.
— Будет тут всякий осел из «Трех скал» чинить наши моторы и обдирать нас в карты. Я бы и сам мотор починил.
— Ты уже неделю собирался.
— Собирался — так сделал бы, — проскрежетал зубами Маринад. — А этот шустрик решил повыпендриваться. Кто он такой, чтобы заводить тут свои порядки? Я на ранчо восемнадцать лет работаю! И нечего тут всяким молокососам учить меня жизни!
— Это кого ты называешь молокососом? — окрысился Джим. — Хочешь поцапаться, старичок? Давай, попробуй.
— Ну все, хватит. — Уилла шагнула между ними — и вовремя, потому что оба уже сжали кулаки. — Хватит, я сказала!
Она растолкала их, обожгла забияк яростным взглядом.
— Вы мне надоели, ослы. Занимайтесь лучше работой.
— Не надо меня учить, чем мне заниматься! — стиснул зубы Маринад. — Тоже учительница жизни нашлась!
— Отлично. Тогда вот что я вам скажу. Нечего тут устраивать свару, когда мы по уши в отрезанных яйцах и рогах. Иди остынь. А когда остынешь, поезжай, проверь, починили ли изгородь.
— Хэма не нужно проверять, а у меня и тут работы полно. Уилла шагнула ему навстречу. Тут коса нашла на камень.
— Остынь, я сказала. А потом сядешь в свой пикап и поедешь проверить изгородь. Если не согласен — иди собирай свои шмотки и получай расчет.
Маринад побагровел — и от ярости, и от унижения. Выслушивать такое от бабы, которая к тому же вдвое моложе его!
— Ты что, считаешь, что можешь меня уволить?
— Могу, и ты отлично это знаешь. — Она мотнула головой в сторону ворот. — Иди, пошевеливайся, ты мешаешь мне работать.
Секунд десять они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Потом Маринад отвернулся, смачно сплюнул и зашагал к воротам. Джим облегченно вздохнул.
— Смотри, Уилла, потерять такого будет жаль. Характер у него поганый, зато какой классный ковбой.
— Никуда он не денется.
Если бы Уилла была одна, она схватилась бы за живот — внутри так все и екало. Однако виду она не подала, деловито взялась за следующий шприц.
— Поутихнет — образумится. Ты не смотри, что он на тебя так кидался. Он относится к тебе не хуже, чем к остальным.
Джим ухмыльнулся, схватил за рога следующего бычка.
— Звучит кисло.
— Это уж точно, — улыбнулась Уилла. — Характер у него паршивый. Сколько ты у него вчера выиграл?
— Долларов семьдесят. Присмотрел тут себе шикарные сапоги из змеиной кожи.
— Ты такой пижон, Брюстер.
— А как же. Надо нравиться дамам. — Он подмигнул, и все снова встало на свои места. — Может, пойдем как-нибудь потанцуем?
Это была старая шутка, она помогла снять напряжение. Уилла Мэрси никогда не ходила на танцы, и Джим это знал.
— А ты послушайся моего совета, дай ты ему отыграть эти не-счастные семьдесят долларов. — Она вытерла пот со лба и спросила: — Что это за парень из «Трех скал»?
— Джей Кей? Нормальный парень.
— Что рассказывает о ранчо?
— Да так, ничего особенного. — Джим подумал, что Джей Кей больше интересовался тем, что происходит на ранчо «Мэрси». — Ну, он рассказал, что подружка Джона Коннера переколотила всю посуду, а Джон нажрался и задрых прямо в сортире.
Все было нормально — обычные сплетни, знакомые имена.
— Сисси уходит от Коннера каждую неделю, а он по этому поводу непременно нажирается.
— Все течет, но ничто не меняется.
Они улыбнулись, по горло перепачканные кровью и навозом. Холодный ветерок обдувал им лица.
Еще минут двадцать они работали молча, общаясь при помощи жестов и нечленораздельного хмыканья. Потом устроили передышку, смочили горло.
— Маринад вряд ли хотел тебя обидеть, Уилл, — сказал Джим. — Просто ему не хватает старика. Маринад его сильно уважал.
— Знаю.
На сердце у нее защемило, и Уилла на миг прикрыла глаза.
На дороге появилось облачко пыли — должно быть, Билли возвращался из города. Надо бы найти Маринада, погладить его по шерстке, подумала Уилла. И пусть идет чинить трактор.
— Все, Джим, иди ужинать.
— Как я люблю эти слова!
У Уиллы провизия была с собой. Девушка села в свой «Лендровер» и съела сандвич с ростбифом, разглядывая дорогу, изрытую копытами и утрамбованную шинами. Дорога шла через пастбища, постепенно поднимаясь в гору. Вся равнина цвела красками осени.
Осень уже перевалила за половину, листья с деревьев почти облетели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
— Не сделает она этого. Слишком любит Хэма, да и потом, хочет всем показать, на что она способна. Я-то готов ей помочь, хоть Уилле на мой университетский диплом наплевать. Заеду к ней, посмотрю, что там"и как.
— Ты такой добрый, Бен.
— Нет уж, добрым я с ней не буду.
Он довольно улыбнулся — той же озорной улыбкой, как в детстве.
— Она у меня попляшет.
Сара хихикнула, подлила себе еще кофе. А тут и шаги мужа раздались.
— Ничего, это отвлечет ее от горя, — сказала Сара.
Развлечений у Уиллы и так хватало. Сыновья Вуда решили поиграть в корриду — залезли в загон для быков и начали размахивать красным материнским фартуком. Слава богу, обошлось без жертв, если не считать вывихнутой лодыжки. Уилла сама спасла сорванцов, причем едва успела перекинуть через изгородь багрового от возбуждения Пита. Разъяренный бык остался ни с чем.
Трясясь от пережитого страха, Уилла прочла маленьким негодяям целую лекцию. Правда, в конце концов согласилась стать соучастницей — постирать фартук, пока мать не заметила.
За это преступники обещали ей вечную любовь и преданность. Уилла искренне надеялась, что у них больше не возникнет соблазна кричать «Торо! Торо!» здоровенному быку-производителю.
Потом сломался один из тракторов, и пришлось отправить Билли в город за запчастями. На северо-западе лось поломал изгородь, и часть стада разбрелась.
Простудилась Бесс, Тэсс в третий раз за неделю переколотила все яйца. На кухне временно распоряжалась мышка Лили.
Ковбои нервничали, собачились между собой.
— Если человеку повезло в покер, он должен дать партнеру возможность отыграться, — бурчал Маринад, отпиливая бычку рога. Бычок возмущенно мычал.
— А ты не играй в карты, если не можешь себе этого позволить, — огрызнулся Джим Брюстер.
— У меня есть право отыграться!
— А у него есть право закончить игру, когда ему хочется. Так или не так, Уилла?
Уилла придержала бычка, быстро и аккуратно сделала укол. Сегодня было холодновато, настоящий осенний день. Но от работы ее бросило в жар, и куртка висела на изгороди.
— Послушайте, не впутывайте вы меня в ваши дрязги. Маринад насупился, усы его возмущенно дрожали.
— Джим и этот шулер из «Трех скал» ободрали меня на целых две сотни!
— Джей Кей никакой не шулер, — заступился Джим за своего нового приятеля. — Просто он играет в покер лучше, чем ты. Ты блефовать совсем не умеешь. А еще ты бесишься из-за того, что он в два счета починил Хэму мотор.
Это была сущая правда, и от этого Маринад разозлился еще пуще.
— Будет тут всякий осел из «Трех скал» чинить наши моторы и обдирать нас в карты. Я бы и сам мотор починил.
— Ты уже неделю собирался.
— Собирался — так сделал бы, — проскрежетал зубами Маринад. — А этот шустрик решил повыпендриваться. Кто он такой, чтобы заводить тут свои порядки? Я на ранчо восемнадцать лет работаю! И нечего тут всяким молокососам учить меня жизни!
— Это кого ты называешь молокососом? — окрысился Джим. — Хочешь поцапаться, старичок? Давай, попробуй.
— Ну все, хватит. — Уилла шагнула между ними — и вовремя, потому что оба уже сжали кулаки. — Хватит, я сказала!
Она растолкала их, обожгла забияк яростным взглядом.
— Вы мне надоели, ослы. Занимайтесь лучше работой.
— Не надо меня учить, чем мне заниматься! — стиснул зубы Маринад. — Тоже учительница жизни нашлась!
— Отлично. Тогда вот что я вам скажу. Нечего тут устраивать свару, когда мы по уши в отрезанных яйцах и рогах. Иди остынь. А когда остынешь, поезжай, проверь, починили ли изгородь.
— Хэма не нужно проверять, а у меня и тут работы полно. Уилла шагнула ему навстречу. Тут коса нашла на камень.
— Остынь, я сказала. А потом сядешь в свой пикап и поедешь проверить изгородь. Если не согласен — иди собирай свои шмотки и получай расчет.
Маринад побагровел — и от ярости, и от унижения. Выслушивать такое от бабы, которая к тому же вдвое моложе его!
— Ты что, считаешь, что можешь меня уволить?
— Могу, и ты отлично это знаешь. — Она мотнула головой в сторону ворот. — Иди, пошевеливайся, ты мешаешь мне работать.
Секунд десять они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Потом Маринад отвернулся, смачно сплюнул и зашагал к воротам. Джим облегченно вздохнул.
— Смотри, Уилла, потерять такого будет жаль. Характер у него поганый, зато какой классный ковбой.
— Никуда он не денется.
Если бы Уилла была одна, она схватилась бы за живот — внутри так все и екало. Однако виду она не подала, деловито взялась за следующий шприц.
— Поутихнет — образумится. Ты не смотри, что он на тебя так кидался. Он относится к тебе не хуже, чем к остальным.
Джим ухмыльнулся, схватил за рога следующего бычка.
— Звучит кисло.
— Это уж точно, — улыбнулась Уилла. — Характер у него паршивый. Сколько ты у него вчера выиграл?
— Долларов семьдесят. Присмотрел тут себе шикарные сапоги из змеиной кожи.
— Ты такой пижон, Брюстер.
— А как же. Надо нравиться дамам. — Он подмигнул, и все снова встало на свои места. — Может, пойдем как-нибудь потанцуем?
Это была старая шутка, она помогла снять напряжение. Уилла Мэрси никогда не ходила на танцы, и Джим это знал.
— А ты послушайся моего совета, дай ты ему отыграть эти не-счастные семьдесят долларов. — Она вытерла пот со лба и спросила: — Что это за парень из «Трех скал»?
— Джей Кей? Нормальный парень.
— Что рассказывает о ранчо?
— Да так, ничего особенного. — Джим подумал, что Джей Кей больше интересовался тем, что происходит на ранчо «Мэрси». — Ну, он рассказал, что подружка Джона Коннера переколотила всю посуду, а Джон нажрался и задрых прямо в сортире.
Все было нормально — обычные сплетни, знакомые имена.
— Сисси уходит от Коннера каждую неделю, а он по этому поводу непременно нажирается.
— Все течет, но ничто не меняется.
Они улыбнулись, по горло перепачканные кровью и навозом. Холодный ветерок обдувал им лица.
Еще минут двадцать они работали молча, общаясь при помощи жестов и нечленораздельного хмыканья. Потом устроили передышку, смочили горло.
— Маринад вряд ли хотел тебя обидеть, Уилл, — сказал Джим. — Просто ему не хватает старика. Маринад его сильно уважал.
— Знаю.
На сердце у нее защемило, и Уилла на миг прикрыла глаза.
На дороге появилось облачко пыли — должно быть, Билли возвращался из города. Надо бы найти Маринада, погладить его по шерстке, подумала Уилла. И пусть идет чинить трактор.
— Все, Джим, иди ужинать.
— Как я люблю эти слова!
У Уиллы провизия была с собой. Девушка села в свой «Лендровер» и съела сандвич с ростбифом, разглядывая дорогу, изрытую копытами и утрамбованную шинами. Дорога шла через пастбища, постепенно поднимаясь в гору. Вся равнина цвела красками осени.
Осень уже перевалила за половину, листья с деревьев почти облетели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116