И кувшин опустел только наполовину. Но сейчас торт придется как нельзя кстати.
— А может, вам передохнуть? Подождать, пока переварится то, что вы уже съели? — спросила Лунная Дорожка.
— К тому времени, как ты вернешься с тортом, все уже переварится. — Он помолчал. — Ты не забыла про крем, о котором мы вчера говорили, не так ли?
— Не забыла, сэр.
Он бросил ей платиновую монетку.
— Умница!
Девушка поймала монетку, положила в карман, ушла на кухню за тортом.
— Очаровательный ребенок. Жаль, что теряет тут время. Я предложил ей место моего персонального повара, так она отказалась.
— Может, она думает, что вы долго не протянете, если будете так быстро есть? — сухо спросил Каин.
— Глупости! — отмахнулся проповедник. — Господь Бог поручил мне важное дело, Себастьян. Я собираюсь жить долго, очень долго. Гораздо дольше тех охотников за головами, которые поставили перед собой цель убить Сантьяго.
— Вы тоже охотник за головами, — резонно указал Каин.
— Да, но я умный охотник. Я не гоняюсь за Сантьяго.
— Почему нет? На вознаграждение, обещанное за его голову, можно построить много церквей.
— Его безуспешно пытаются найти больше тридцати лет, — отпарировал отец Уильям. — Не стоит он таких усилий.
Лунная Дорожка появилась в дверях с большим шоколадным тортом в руках, направилась к ним.
— Интересный у меня выдался денек, — одними губами улыбнулся Каин, когда она ставила торт на стол.
— И чем же? — Проповедник смотрел на торт с радостью ребенка, разворачивающего сверток с подарком.
— Приземлившись на Тихой гавани, я встретил всего лишь двоих. Девушку, которая думает, что Сантьяго — герой, и охотника за головами, который не считает целесообразным выслеживать Сантьяго.
— Лунная Дорожка, милая, — отец Уильям словно и не услышал Каина, — не найдется ли у тебя, если ты поскребешь по сусекам, мороженого к этому роскошному торту?
— Вроде бы вы еще вчера доели остатки мороженого, сэр.
Отец Уильям опечалился:
— Но ты посмотри на всякий случай.
Она пожала плечами, направилась к кухне.
— Лунная Дорожка, — повторил Каин. — Не писал ли о ней Черный Орфей пару лет тому назад?
Отец Уильям кивнул:
— Она говорила мне об этом. Он предложил ей работу, а она отказалась. Очень независимая юная дама.
— И большая любительница путешествий. Что же она тут делает?
— А почему не спросить у нее самой? — Отец Уильям допил пиво. — Что же касается меня, — он потер пухлые ладошки, — я, пожалуй, не буду ждать, пока она найдет мороженое. — Он взялся за нож. — Отрезать вам кусок?
— Нет, благодарю.
Проповедник отхватил треть торта и переложил на свою тарелку. Бросил на него восхищенный взгляд, поднял, откусил.
— Себастьян, — лицо его светилось неземным счастьем, — вы даже представить себе не можете, от чего отказываетесь.
— По моим грубым прикидкам, от двадцати тысяч калорий.
— Проповедовать и убивать — работа тяжелая. — Чувствовалось, что говорит отец Уильям на полном серьезе. — Господь понимает, почему мне приходится много есть. Слабаку не под силу сделать то, что возлагает на меня Господь. Во всяком случае, здесь, в Пограничье.
— Я вам верю. И надеюсь, что ваши сердце и печень придерживаются того же мнения.
— Меня ведет Господь. — Проповедник набросился на торт. — Я его не подведу.
Лунная Дорожка вновь подошла к столу:
— Мне очень жаль, отец Уильям, но мороженого не осталось.
— Ты не забудешь купить его к завтрашнему обеду, не так ли? — Интонациями отец Уильям напоминал ребенка, которого жестоко обидели, незаслуженно лишив сладкого.
— Постараюсь.
— Молодец! — И он принялся за торт.
— Картофель унести, сэр?
Большая рука легла на чугунок.
— Я до него еще доберусь, дитя.
— Ты не хотела поступить коком во флот? — с улыбкой спросил Каин.
— О, нет, сэр, — серьезно ответил Лунная Дорожка. — Мне нравится моя работа.
— Отец Уильям предложил спросить у тебя, почему ты прилетела на Тихую гавань.
— Не знаю. — Она пожала плечами. — Услышала от кого-то название, и оно мне понравилось.
— И давно ты здесь?
Она посмотрела в потолок, ее губы молчаливо задвигались, считая недели и месяцы.
— На следующей неделе будет два года, сэр.
— Для тебя это рекорд, не так ли?
— О чем вы, сэр?
— Орфей говорит, что ты побывала на сотне планет.
— Он такой хороший. Посвятил мне четверостишье.
— Он сказал, что тебе нравится путешествовать по галактике.
— Все так.
— Но ты бросила якорь на Тихой гавани.
— Здесь очень хорошо.
— А на других планетах плохо?
Она пожала плечами:
— На некоторых.
— А на остальных?
— Получше. Но с этой не может сравниться ни одна.
— Что же в ней такого особенного? — настаивал Каин.
На лице девушки отразилось недоумение.
— Ничего.
— Тогда почему ты отдаешь ей предпочтение?
— Не знаю. Люди тут хорошие. Я довольна работой, домом, в котором живу.
— Достаточно, — вмешался в разговор отец Уильям.
— Вы сами предложили мне спросить ее.
— Есть разница между вопросом и допросом. Оставьте ее в покое.
Каин пожал плечами:
— Извини, если расстроил тебя, Лунная Дорожка.
— Нет, нет, сэр, — заверила его девушка. — Вы и отец Уильям очень добры ко мне.
В таверну вошел старичок, сел за столик рядом с тем, где поначалу обосновался Каин, и Лунная Дорожка поспешила к нему.
— Себастьян, — отец Уильям очистил тарелку и разрезал оставшиеся две трети торта пополам, — как я понимаю, вам пора трогаться в путь, раз человека, которого вы искали, убили?
— Похоже на то.
— Я рад, что нам удалось встретиться и поговорить.
— А вы намерены надолго здесь задержаться?
— Эта девушка так готовит, что я с удовольствием остался бы навсегда. Но, боюсь, придется улетать через два-три дня. Есть еще множество душ, которые надо спасать. Есть и те немногие, которых ждет не дождется Сатана.
— Но душа Сантьяго в число последних не входит?
Отец Уильям улыбнулся:
— Полагаю, я подумаю об этом, если столкнусь с ним нос к носу. Но мне есть чем заняться, вместо того чтобы по всей галактике гоняться за привидением.
— У каждого свой путь. — Каин поднялся.
Отец Уильям протянул запачканную шоколадом руку, Каин ее пожал.
— Занятный вы человек. Надеюсь, мы еще увидимся.
— Кто знает? — пожал плечами проповедник. — Если будет на то Божий промысел.
За дверью Каина встретила душная ночь, так что ему пришлось постоять, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Три миниатюрные луны давали слишком мало света, а фонарей не было вовсе.
Городок, собственно, состоял лишь из пяти кварталов, так что Шусслер сумел приземлиться менее чем в двух милях от него. Определившись с направлением, охотник за головами двинулся по пыльной дороге, проложенной меж кукурузных полей. Гибрид, выведенный специально для Тихой гавани, впечатлял:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— А может, вам передохнуть? Подождать, пока переварится то, что вы уже съели? — спросила Лунная Дорожка.
— К тому времени, как ты вернешься с тортом, все уже переварится. — Он помолчал. — Ты не забыла про крем, о котором мы вчера говорили, не так ли?
— Не забыла, сэр.
Он бросил ей платиновую монетку.
— Умница!
Девушка поймала монетку, положила в карман, ушла на кухню за тортом.
— Очаровательный ребенок. Жаль, что теряет тут время. Я предложил ей место моего персонального повара, так она отказалась.
— Может, она думает, что вы долго не протянете, если будете так быстро есть? — сухо спросил Каин.
— Глупости! — отмахнулся проповедник. — Господь Бог поручил мне важное дело, Себастьян. Я собираюсь жить долго, очень долго. Гораздо дольше тех охотников за головами, которые поставили перед собой цель убить Сантьяго.
— Вы тоже охотник за головами, — резонно указал Каин.
— Да, но я умный охотник. Я не гоняюсь за Сантьяго.
— Почему нет? На вознаграждение, обещанное за его голову, можно построить много церквей.
— Его безуспешно пытаются найти больше тридцати лет, — отпарировал отец Уильям. — Не стоит он таких усилий.
Лунная Дорожка появилась в дверях с большим шоколадным тортом в руках, направилась к ним.
— Интересный у меня выдался денек, — одними губами улыбнулся Каин, когда она ставила торт на стол.
— И чем же? — Проповедник смотрел на торт с радостью ребенка, разворачивающего сверток с подарком.
— Приземлившись на Тихой гавани, я встретил всего лишь двоих. Девушку, которая думает, что Сантьяго — герой, и охотника за головами, который не считает целесообразным выслеживать Сантьяго.
— Лунная Дорожка, милая, — отец Уильям словно и не услышал Каина, — не найдется ли у тебя, если ты поскребешь по сусекам, мороженого к этому роскошному торту?
— Вроде бы вы еще вчера доели остатки мороженого, сэр.
Отец Уильям опечалился:
— Но ты посмотри на всякий случай.
Она пожала плечами, направилась к кухне.
— Лунная Дорожка, — повторил Каин. — Не писал ли о ней Черный Орфей пару лет тому назад?
Отец Уильям кивнул:
— Она говорила мне об этом. Он предложил ей работу, а она отказалась. Очень независимая юная дама.
— И большая любительница путешествий. Что же она тут делает?
— А почему не спросить у нее самой? — Отец Уильям допил пиво. — Что же касается меня, — он потер пухлые ладошки, — я, пожалуй, не буду ждать, пока она найдет мороженое. — Он взялся за нож. — Отрезать вам кусок?
— Нет, благодарю.
Проповедник отхватил треть торта и переложил на свою тарелку. Бросил на него восхищенный взгляд, поднял, откусил.
— Себастьян, — лицо его светилось неземным счастьем, — вы даже представить себе не можете, от чего отказываетесь.
— По моим грубым прикидкам, от двадцати тысяч калорий.
— Проповедовать и убивать — работа тяжелая. — Чувствовалось, что говорит отец Уильям на полном серьезе. — Господь понимает, почему мне приходится много есть. Слабаку не под силу сделать то, что возлагает на меня Господь. Во всяком случае, здесь, в Пограничье.
— Я вам верю. И надеюсь, что ваши сердце и печень придерживаются того же мнения.
— Меня ведет Господь. — Проповедник набросился на торт. — Я его не подведу.
Лунная Дорожка вновь подошла к столу:
— Мне очень жаль, отец Уильям, но мороженого не осталось.
— Ты не забудешь купить его к завтрашнему обеду, не так ли? — Интонациями отец Уильям напоминал ребенка, которого жестоко обидели, незаслуженно лишив сладкого.
— Постараюсь.
— Молодец! — И он принялся за торт.
— Картофель унести, сэр?
Большая рука легла на чугунок.
— Я до него еще доберусь, дитя.
— Ты не хотела поступить коком во флот? — с улыбкой спросил Каин.
— О, нет, сэр, — серьезно ответил Лунная Дорожка. — Мне нравится моя работа.
— Отец Уильям предложил спросить у тебя, почему ты прилетела на Тихую гавань.
— Не знаю. — Она пожала плечами. — Услышала от кого-то название, и оно мне понравилось.
— И давно ты здесь?
Она посмотрела в потолок, ее губы молчаливо задвигались, считая недели и месяцы.
— На следующей неделе будет два года, сэр.
— Для тебя это рекорд, не так ли?
— О чем вы, сэр?
— Орфей говорит, что ты побывала на сотне планет.
— Он такой хороший. Посвятил мне четверостишье.
— Он сказал, что тебе нравится путешествовать по галактике.
— Все так.
— Но ты бросила якорь на Тихой гавани.
— Здесь очень хорошо.
— А на других планетах плохо?
Она пожала плечами:
— На некоторых.
— А на остальных?
— Получше. Но с этой не может сравниться ни одна.
— Что же в ней такого особенного? — настаивал Каин.
На лице девушки отразилось недоумение.
— Ничего.
— Тогда почему ты отдаешь ей предпочтение?
— Не знаю. Люди тут хорошие. Я довольна работой, домом, в котором живу.
— Достаточно, — вмешался в разговор отец Уильям.
— Вы сами предложили мне спросить ее.
— Есть разница между вопросом и допросом. Оставьте ее в покое.
Каин пожал плечами:
— Извини, если расстроил тебя, Лунная Дорожка.
— Нет, нет, сэр, — заверила его девушка. — Вы и отец Уильям очень добры ко мне.
В таверну вошел старичок, сел за столик рядом с тем, где поначалу обосновался Каин, и Лунная Дорожка поспешила к нему.
— Себастьян, — отец Уильям очистил тарелку и разрезал оставшиеся две трети торта пополам, — как я понимаю, вам пора трогаться в путь, раз человека, которого вы искали, убили?
— Похоже на то.
— Я рад, что нам удалось встретиться и поговорить.
— А вы намерены надолго здесь задержаться?
— Эта девушка так готовит, что я с удовольствием остался бы навсегда. Но, боюсь, придется улетать через два-три дня. Есть еще множество душ, которые надо спасать. Есть и те немногие, которых ждет не дождется Сатана.
— Но душа Сантьяго в число последних не входит?
Отец Уильям улыбнулся:
— Полагаю, я подумаю об этом, если столкнусь с ним нос к носу. Но мне есть чем заняться, вместо того чтобы по всей галактике гоняться за привидением.
— У каждого свой путь. — Каин поднялся.
Отец Уильям протянул запачканную шоколадом руку, Каин ее пожал.
— Занятный вы человек. Надеюсь, мы еще увидимся.
— Кто знает? — пожал плечами проповедник. — Если будет на то Божий промысел.
За дверью Каина встретила душная ночь, так что ему пришлось постоять, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Три миниатюрные луны давали слишком мало света, а фонарей не было вовсе.
Городок, собственно, состоял лишь из пяти кварталов, так что Шусслер сумел приземлиться менее чем в двух милях от него. Определившись с направлением, охотник за головами двинулся по пыльной дороге, проложенной меж кукурузных полей. Гибрид, выведенный специально для Тихой гавани, впечатлял:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91