— Это правда, — согласился я.
— Все равно я спасусь.
— Но не этой ночью! — заорал Камчак уже добродушно.
— Нет, — едко сказала Африз, — не ночью.
Она осмотрелась, недовольно изучая внутренности фургона. Ее взгляд на секунду остановился на седле каийлы, которое было частью выкупа, полученного Камчаком за Тенчику. В седельных ножнах было семь кайв.
Африз опять обратилась к Камчаку.
— Эта рабыня, — сказала она, указывая на Элизабет, — не дала мне ничего поесть.
— Камчак должен есть первым, рабыня, — парировала Элизабет.
— Что ж, — сказала Африз, — он поел.
Камчак взял в руки кусок мяса, оставшийся от поджаренного Элизабет.
— Ешь, — сказал он Африз. — Но не касайся руками.
Африз улыбнулась.
— Конечно, — сказала гордая Африз из Тарии и, встав на колени, вытянула шею, чтобы откусить мясо, которое держал в руке её господин.
Смех Камчака быстро оборвался — она запустила свои острые белые зубы в его руку, с дикой злобой укусив тачака.
— И-ий! — взвыл он, подскакивая и засовывая кровоточащие пальцы в рот.
Мы с Элизабет не успели опомниться, как Африз вскочила на ноги и метнулась к тому борту фургона, у которого лежало седло с каинами. Она выхватила один нож и, зажав его в руке, с решимостью повернулась ко всем присутствующим.
Камчак же как ни в чем не бывало плюхнулся на место, посасывая ранку.
Я тоже опустился на пол. Элизабет последовала нашему примеру.
Африз стояла, сжимая нож.
— Слин, — кричала девушка, — у меня нож!
Камчак не обращал на неё ни малейшего внимания и созерцал свою руку. Вид его был удовлетворенный — он обнаружил, что рана несерьезна. Он поднял кусок мяса, который выронил, и бросил его Элизабет.
Та принялась смачно вгрызаться в него. Камчак указал на остатки подгоревшего мяса, давая ей понять, что она может доесть и это.
— У меня нож! — нервно выкрикнула Африз.
Камчак ковырял ногтем в зубах.
— Принеси вина, — обратился он к Элизабет.
Та поднялась с набитым ртом и, не прекращая жевать, достала небольшой бурдючок вина и чашу, которую не замедлила наполнить. Камчак осушил чашу и лишь тогда взглянул на Африз.
— За то, что ты сделала, — спокойно произнес он, — обыкновенно зовут кого-нибудь из касты палачей.
— Сначала я убью себя! — вскричала Африз, приставляя кайву к своей груди.
Камчак пожал плечами.
Девушка не убила себя.
— Нет, — вскричала она, — я убью тебя!
— Уже лучше, — кивая, сказал Камчак, — гораздо лучше.
— У меня нож! — вопила она.
— Это всем известно, — сказал Камчак. После чего встал, тяжело подошел к борту фургона и снял со стены бич для рабов.
— Слин! — Африз занесла нож, изготовившись броситься вперед и вонзить его в сердце Камчака, но бич хлестнул и в четыре оборота захлестнул руку девушки, вскричавшей от боли. Камчак чуть отступил в сторону и легким движением нарушил её равновесие.
Затем при помощи того же самого бича он грубо протащил её по полу к своим ногам. Тут он остановился, наступил на её запястье и вынул нож из раскрывшейся ладони. Он засунул его себе за пояс.
— Убей меня! — плакала девушка. — Я не буду твоей рабыней!
Но Камчак поднял её и швырнул туда, где она стояла только что вооруженная.
Ошеломленная Африз, сжав правую руку с четырьмя синими следами от бича, поднялась и испуганно посмотрела на хозяина. Камчак вытащил из-за пояса кайву и метнул её так, что она вонзилась в один из поддерживающих крышу фургона шестов, на два дюйма войдя в дерево совсем рядом с шеей девушки.
— Возьми кайву, — сказал Камчак.
Девушка не шевельнулась.
— Возьми, — приказал Камчак.
Она сделала это.
— Теперь, — приказал он, — положи на место.
Она, дрожа, повиновалась.
— Еще раз возьми и положи на место.
Девушка выполнила это.
— Теперь подойди сюда и ешь, — сказал Камчак.
Африз повиновалась. Преклонив колени, она осторожно выгнула шею и приняла мясо из его рук.
— Завтра, — произнес Камчак, — разрешу тебе, после того как я поем, кормиться самой.
Внезапно и, может быть, опрометчиво, Элизабет сказала:
— Ты жесток.
Камчак удивленно посмотрел на нее.
— Я добр, — сказал он. — Я позволил ей остаться в живых.
— Думаю, что этой ночью ты выиграл, — сказал я. — Но предупреждаю тебя, девушка из Тарии опять подумает о кайве и сердце тачакского воина.
— Конечно, — промолвил Камчак, кормя Африз, — она великолепна…
Девушка изумленно посмотрела на него.
— …для тарианской рабыни, — добавил он и сунул ей в рот ещё кусок мяса. — Завтра, прелестная Африз, я ещё дам тебе чего-нибудь надеть…
Она благодарно взглянула на него.
— …колокольчики и ошейник… — сказал он.
В её глазах появились слезы.
— Могу ли я доверять тебе? — спросил Камчак.
— Нет, — ответила она.
— …ошейник и колокольчики, — повторил он. — Но я украшу их алмазными нитями, чтобы все, кто увидит тебя, знали, что твой хозяин может запросто предоставить тебе то, без чего ты вынуждена ходить.
— Я ненавижу тебя, — сказала она.
— Великолепно, — произнес Камчак, — великолепно!
Когда девушка закончила есть, Элизабет принесла ей чашу воды, налив её из кожаного меха у двери.
Африз выпила воду и протянула сложенные руки Камчаку. Того это озадачило.
— Ты, разумеется, закуешь меня в наручники и посадишь на ночь на цепь?
— Да пока ещё рано… — заметил Камчак.
В глазах Африз на мгновение вспыхнул страх, но потом она, овладев собой, решилась:
— Ты сделал меня рабыней, но я все ещё Африз из Тарии. Ты, тачак, можешь убить Африз, если это обрадует тебя, но знай, что она ни-ког-да не послужит твоим наслаждениям. Ни-ког-да!
— Что ж, — сказал Камчак, — сегодня я довольно пьян.
— Ни-ког-да! — повторила Африз из Тарии.
— Я замечаю, — сказал Камчак, — что ты никогда не зовешь меня господином…
— Я ни одного мужчину не зову господином, — ответила девушка.
— Я очень устал, — зевая, проронил Камчак, — сегодня у меня был трудный день.
Африз задрожала от гнева, все ещё держа запястья скрещенными.
— Я могу сбежать, — сказала она.
— Может, после, — сказал, не слушая её, Камчак, — я дам тебе алый шелк для одеяния и шкуры ларла…
— Как тебе будет угодно, — сказала она.
Камчак похлопал её по плечу.
— Сегодня, — сказал он, — я не буду сажать тебя на цепь или сковывать наручниками.
Африз была совершенно сбита с толку. Я заметил, как её быстрый взгляд опять метнулся в сторону седла с кайвами.
— Камчак пожалеет, — произнесла девушка.
— Помнишь, — спросил Камчак, — пир у Сафрара?
— Конечно, — настороженно сказала она.
— Помнишь, как тебе принесли духи? Ты что-то сказала про дерьмо боска… Как благородно ты поступила, пытаясь спасти зал от этого самого неприятного и отвратительного запаха…
Африз молчала.
— А ты не припомнишь, — спросил Камчак, — что я тебе тогда сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104