Пролетел было пустырь, но здесь догнали его два всадника и стиснули между конями. Несчастный купец не сказал больше ни слова: примирился со своей участью и вложил каждому в руку по три яйца. Отсюда прокрался он к главному мосту через Золотой Рог, а там его уже поджидают другие надсмотрщики, те, что взимают пошлину за переход через мост.
— Пошлину! — кричит один надсмотрщик.
— Подать! — требует другой бородач.
Тут Али остановился с посветлевшим лицом. Сделал еще два шага к перилам моста, посмотрел на плывущие лодки, на лебедей. Он уже никого не боялся: все представлялось ему в розовом свете. Повернулся он к надсмотрщикам и ласково их спросил:
— Знаете что, почтенные?
— Узнаем, коль скажешь,— ответил один из надсмотрщиков.— А пока заплати то, что мне положено.
— Знаете что? Я вам отдам все яйца, какие еще остались в корзине. Берите и оставьте меня в покое. Согласны?
— Согласны. Лучшего слова ты и не мог сказать. Сразу видать, что ты богатый и честный купец.
Али почтительно приложил руку к сердцу, к губам и ко лбу и, освободившись от забот, повернул обратно и поплелся к кладбищу Эюб, насвистывая песенку. Такова жизнь. Плохая жизнь. Лучше иметь дело с покойниками, чем с живыми, как говорится в псалмах султана Дауда.
Идет он себе и идет, кончиком посоха отбрасывает влево и вправо мусор со своего пути, как вдруг видит, к кипарисовому саду вечного покоя направляется похоронная процессия.
Процессия большая, по всему видать, хоронят человека, жившего в довольстве и холе.
— Нет бога, кроме аллаха, и Магомет пророк его,— пробормотал Али, которого вдруг осенила чудная мысль.— Стойте, люди добрые и братья! — заорал он во весь голос, широко расставив ноги посередине улицы и подняв посох.— Стойте! Здесь проход воспрещен!
Процессия остановилась, люди затоптались на месте, со всех сторон посыпались вопросы:
— Что такое? Что случилось? Почему?
— Без оплаты пошлины проход здесь воспрещен,— ответил спокойно Али.— Заплатите и идите себе дальше с богом.
— Пошлину за покойников? Да это неслыханное дело! Вчера еще ничего не платили.
— Вчера нет, а сегодня да! Мне с вами не о чем разговаривать, платите что положено, и все!
— Сколько?
— Немного: одну лиру.
— Так и быть, уплатим ему лиру,— смиренно согласились родственники.— Наше дело требует больших затрат. Коли тратим тысячи, не пожалеем и сотни. Ладно, получай свою лиру.
— Благодарствую. Идите с миром!
Получил Али лиру и поклонился бирюзовому небу. Как бы то ни было, жизнь не такая уж плохая, как казалось час тому назад. Пристроимся здесь на обочине дороги, передохнем и откроем доходное торговое дело. Вознесем и благодарственную молитву господу богу, который заботится о своих правоверных. Подремлем еще с четверть часика. А вот и другая похоронная процессия! Встанем и вновь поднимем посох, чтобы остановить ее.
— Стойте. Проход воспрещен. Платите пошлину!
— Что? Да, впрочем, мы уже что-то слышали об этом. Сколько платить?
— Одну лиру.
— Ну, раз введен новый порядок, заплатим и пройдем. Получай свою лиру.
— Премного вам благодарен.
Приятно делами заниматься в ласковую погоду, в мягкие весенние дни. А как быть, когда начнутся бесконечные дожди и промозглая сырость? Ну-ка, приспособим на такой случай вон ту развалившуюся хибарку на конце улицы. Да там и стол есть. Вечером завернем в Буюк-Чаршы и купим какую-нибудь старую конторскую книгу, чтобы не сбиться со счета. Там же, у знакомого армянина, купим и старую вывеску с красной надписью. Когда-то она висела на дверях присутственного места. Повесим над дверью вывеску и будем важно под ней восседать. Таким образом, думается, соберем нужные деньги для байрама, по которому мы так вздыхаем. Порадуем и Софи-ханум новой чадрой.
Через три дня торговля Али была обставлена как следует, по всем правилам: султанские гербы, стол, конторская книга и посох с медным набалдашником.
— Стойте! Платите пошлину! И все платят.
На шестой день хоронили одного визиря, покинувшего сей бренный мир. Как тут быть? Ведь хоронят визиря. Ну так что же! У врат смерти все равны. Пусть уплатит и эту пошлину в соответствии со своим рангом. Десять лир!
Подошли и другие визири Великой Порты. Уставились на Али: лик благочестивый, борода седая. Стол, конторская книга, султанские гербы. Посох с медным набалдашником.
— Это что еще за новость?
— Таможня кладбища Эюб.
— С каких это пор? Мы высшие сановники, и то ничего не знаем.
— Не знали вы, но, как видите, есть такая таможня. Я вам все расскажу, когда соблаговолите меня выслушать. А покамест прикажите внести деньги, чтобы пресветлый визирь мог перейти от бренной жизни к вечной.
— Гм! Ладно, пусть пока уплатят, а потом мы уж выясним, в чем тут дело.
Вернулись визири из печального сада Эюбского, выслушали историю Али, и она им, как видно, понравилась.
— А хорошо идет дело? — спросил, улыбаясь, самый старший сановник.
— Слава аллаху, хорошо.
— Платят люди?
— Платят. А почему им не платить?
— Отменно! Раз так, то оставим здесь все как есть, и я тебе выправлю сегодня же фирман. Только выплачивай казне то, что ей положено.
— А как же иначе? И если будет на то воля аллаха, я измыслю еще какое-нибудь честное жульничество на благо почтенных людей и всего мира.
Так устроили в Стамбуле таможню по дороге на тот свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Пошлину! — кричит один надсмотрщик.
— Подать! — требует другой бородач.
Тут Али остановился с посветлевшим лицом. Сделал еще два шага к перилам моста, посмотрел на плывущие лодки, на лебедей. Он уже никого не боялся: все представлялось ему в розовом свете. Повернулся он к надсмотрщикам и ласково их спросил:
— Знаете что, почтенные?
— Узнаем, коль скажешь,— ответил один из надсмотрщиков.— А пока заплати то, что мне положено.
— Знаете что? Я вам отдам все яйца, какие еще остались в корзине. Берите и оставьте меня в покое. Согласны?
— Согласны. Лучшего слова ты и не мог сказать. Сразу видать, что ты богатый и честный купец.
Али почтительно приложил руку к сердцу, к губам и ко лбу и, освободившись от забот, повернул обратно и поплелся к кладбищу Эюб, насвистывая песенку. Такова жизнь. Плохая жизнь. Лучше иметь дело с покойниками, чем с живыми, как говорится в псалмах султана Дауда.
Идет он себе и идет, кончиком посоха отбрасывает влево и вправо мусор со своего пути, как вдруг видит, к кипарисовому саду вечного покоя направляется похоронная процессия.
Процессия большая, по всему видать, хоронят человека, жившего в довольстве и холе.
— Нет бога, кроме аллаха, и Магомет пророк его,— пробормотал Али, которого вдруг осенила чудная мысль.— Стойте, люди добрые и братья! — заорал он во весь голос, широко расставив ноги посередине улицы и подняв посох.— Стойте! Здесь проход воспрещен!
Процессия остановилась, люди затоптались на месте, со всех сторон посыпались вопросы:
— Что такое? Что случилось? Почему?
— Без оплаты пошлины проход здесь воспрещен,— ответил спокойно Али.— Заплатите и идите себе дальше с богом.
— Пошлину за покойников? Да это неслыханное дело! Вчера еще ничего не платили.
— Вчера нет, а сегодня да! Мне с вами не о чем разговаривать, платите что положено, и все!
— Сколько?
— Немного: одну лиру.
— Так и быть, уплатим ему лиру,— смиренно согласились родственники.— Наше дело требует больших затрат. Коли тратим тысячи, не пожалеем и сотни. Ладно, получай свою лиру.
— Благодарствую. Идите с миром!
Получил Али лиру и поклонился бирюзовому небу. Как бы то ни было, жизнь не такая уж плохая, как казалось час тому назад. Пристроимся здесь на обочине дороги, передохнем и откроем доходное торговое дело. Вознесем и благодарственную молитву господу богу, который заботится о своих правоверных. Подремлем еще с четверть часика. А вот и другая похоронная процессия! Встанем и вновь поднимем посох, чтобы остановить ее.
— Стойте. Проход воспрещен. Платите пошлину!
— Что? Да, впрочем, мы уже что-то слышали об этом. Сколько платить?
— Одну лиру.
— Ну, раз введен новый порядок, заплатим и пройдем. Получай свою лиру.
— Премного вам благодарен.
Приятно делами заниматься в ласковую погоду, в мягкие весенние дни. А как быть, когда начнутся бесконечные дожди и промозглая сырость? Ну-ка, приспособим на такой случай вон ту развалившуюся хибарку на конце улицы. Да там и стол есть. Вечером завернем в Буюк-Чаршы и купим какую-нибудь старую конторскую книгу, чтобы не сбиться со счета. Там же, у знакомого армянина, купим и старую вывеску с красной надписью. Когда-то она висела на дверях присутственного места. Повесим над дверью вывеску и будем важно под ней восседать. Таким образом, думается, соберем нужные деньги для байрама, по которому мы так вздыхаем. Порадуем и Софи-ханум новой чадрой.
Через три дня торговля Али была обставлена как следует, по всем правилам: султанские гербы, стол, конторская книга и посох с медным набалдашником.
— Стойте! Платите пошлину! И все платят.
На шестой день хоронили одного визиря, покинувшего сей бренный мир. Как тут быть? Ведь хоронят визиря. Ну так что же! У врат смерти все равны. Пусть уплатит и эту пошлину в соответствии со своим рангом. Десять лир!
Подошли и другие визири Великой Порты. Уставились на Али: лик благочестивый, борода седая. Стол, конторская книга, султанские гербы. Посох с медным набалдашником.
— Это что еще за новость?
— Таможня кладбища Эюб.
— С каких это пор? Мы высшие сановники, и то ничего не знаем.
— Не знали вы, но, как видите, есть такая таможня. Я вам все расскажу, когда соблаговолите меня выслушать. А покамест прикажите внести деньги, чтобы пресветлый визирь мог перейти от бренной жизни к вечной.
— Гм! Ладно, пусть пока уплатят, а потом мы уж выясним, в чем тут дело.
Вернулись визири из печального сада Эюбского, выслушали историю Али, и она им, как видно, понравилась.
— А хорошо идет дело? — спросил, улыбаясь, самый старший сановник.
— Слава аллаху, хорошо.
— Платят люди?
— Платят. А почему им не платить?
— Отменно! Раз так, то оставим здесь все как есть, и я тебе выправлю сегодня же фирман. Только выплачивай казне то, что ей положено.
— А как же иначе? И если будет на то воля аллаха, я измыслю еще какое-нибудь честное жульничество на благо почтенных людей и всего мира.
Так устроили в Стамбуле таможню по дороге на тот свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47