Последняя пленка, отснятая моей матерью. Все движения моего отца, зафиксированные прямо здесь, в этом месте. И на этот раз круг замыкается. Эстафету принимается там, где ее передали».
Леггер ощущал кое-что еще, новую перемену, выворачивающую все его нутро. Сила, которую он чувствовал инстинктивно... Прямая Смерти, подобная черному проводу, связывающему его прижатое к животу ружье со Стрезличком.
«Вот оно, — подумал Леггер, - как раз то, чего не хватало».
И он не заставит себя ждать.
— С тобою все в порядке? — спросил Дорц. Леггер кивнул.
— Я чувствую себя прекрасно.
И впрямь, он как будто впервые проснулся и внутри его образовалось нечто подобное новой планете. Он чувствовал пальцы Рэйчел на своем запястье, ее взгляд, внимательно его изучавший. Она явно искала следы происшедших в нем перемен.
— Что-то неважно ты выглядишь, — промолвил Дорц.
Смерив его взглядом, Леггер почувствовал приступ внезапного раздражения.
«И почему это Дорц несет подобный бред?! Может, он всего не знает? Всей правды о моем отце и о том, чего так ищет Стрезличек. Но если бы он ничего не знал, то как бы он сюда попал?»
Леггер зажмурился, глядя на солнце. Хотя, впрочем, это не имеет ровно никакого значения. Сейчас прошлое вернулось.
— Со мною все в порядке, — повторил он. — Отныне все будет просто великолепно!
Дорц довольно странно на него посмотрел.
— А что ты имеешь в виду?
Он уже увидел. Ему всего лишь стоило поднять слегка голову, и тогда бы остальные скопировали его движение.
Блиставший в далеком прошлом край карьера, словно некий отблеск видеопленки, материализовавшейся в Реальность. Вертолет Стрезличка — любой другой в данном месте просто бы не объявился, — зависнув над ними, стал не спеша снижаться на дно рудника. Отблески солнца на его лопастях заиграли в глазах Рэйчел.
— Да, — прошептала она. — Ты же знал, что он придет. Теперь уже ничего не остановишь, прямым курсом к концу.
Он ничего не сказал, просто перевел взгляд с нее на пыль, поднявшуюся от завалов брошенной техники. Как только вертолет сёл, лопасти значительно замедлили свой бег. Леггер выжидал. В конце-концов он и так уже ждал двадцать лет. «Круг замкнулся, — подумал он, глядя, как садится пыль. — От Лос-Анджелеса — сюда».
И более не было никаких движений до тех пор, пока всего лишь через несколько минут на краю чистой площадки не появились люди, пробирающиеся через завалы ржавого металлолома. Один из них был в белом, а трое - одеты в черную униформу охранников. Они в молниеносном броске заломили руки Дорцу и Энн и потащили их прочь.
Леггер стоял и смотрел на идущего к нему навстречу Стрезличка, чувствуя, как пульсирует кровь под прижатым к животу стволом. И вот Стрезличек оказался прямо против него. Глаза старика, окруженные морщинистой и белой, как бумага, кожей, пробежались по лицу Леггера. Правда была известна им обоим еще до того, как Стрезличек заговорил.
- Ничего не получится, — устало промолвил он. Безумие, благодаря которому Леггер чувствовал себя столь сильным, теперь, кажется, навсегда покинуло его. Дар покинул его, впрочем, он так никогда им и не обладал. Тот Дар, те способности по-прежнему оставались в могиле.
— Я ведь не отец, — проговорил Леггер. — Так что ничего не получится.
— Нет, — сказал Стрезличек, и в голосе его была такая далекая печаль. Память Потерь.
Обыкновенный старик. Леггер почувствовал, как к лицу его стала приливать кровь. Мускулы сковало напряжение, дыхание стало лихорадочным. Он полез за пазуху и ощутил прохладу только что заряженной обоймы.
— И нет никакого выхода, — констатировал Стрезличек. - И никогда не было.
Сереющее лицо в обрамлении клочковатой бороды.
— Я был глупцом... Мы оба были хороши.
— Нет, — выдохнул это слово Леггер. — Дураком был лишь ты!
Он выхватил из-за пазухи ствол и направил его на Стрезличка.
— Убить-то ведь может кто угодно. Об этом ты почему-то забыл.
— Нет! — Словно воздух, с шипением покидающий воздушный шарик, Стрезличек стал отдаляться, уменьшаясь. Он замахал руками, словно пытаясь отмахнуться от окружившей его Реальности.
— Это несправедливо! — взвизгнул он. — Твой отец... ведь это он призвал меня!
— Отец мой мертв, — подытожил Леггер. — И ты бы мог жить еще целую вечность...
Держа ружье двумя руками, Леггер прицелился. Блики солнца заиграли на ледяном стволе, огонь блеснул в напряженном зрачке.
— Я больше не верю во все это дерьмо.
«Одна смерть ничем не лучше и не хуже другой», — подумал он, и эти слова прозвучали у него в мозгу — за секунду до грохота, который отозвался эхом, потом звучал еще целую вечность никак не прекращался. Но все-таки этот грохот стих. И в оглушающей тишине Леггер никак не мог сообразить, что же случилось. «Быть может, мое лицо взорвалось, - мелькнула у него безумная мысль. Возможно ли это? У него уже давно было такое чувство, что оно непременно рванет... Правда, он никак не мог вспомнить, с каких именно пор. Сейчас он был совершенно опустошен. И он мог прекрасно это видеть — на земле перед ним лежало нечто забрызганное кровью. Темно-красные пятна расплывались по белой материи, ноги казались, подвернутыми под свесившееся тельце.
Так значит, он все-таки смог. «Ведь на пленке труп был словно сокрушен молниеносным ударом молота, как он падал, разбрызгивая во все стороны кровь, — вспомни!». Пуля подобна молоту.
«Но ведь это же не пленка», — подумал Леггер, пытаясь выйти из оцепенения. Смятение...
«Не мой отец, а я это сделал. Я давно уже понимал, что именно здесь происходит. Я был подобен заведенной кем-то бомбе с часовым механизмом».
От сознания этого Леггеру стало не по себе. «Нет, Стрезличек не мог такого, — подумал он. — Он не в состоянии был внушить мне такую способность. Просто он в конце-концов меня достал, любой другой несчастный придурок с оружием в руках на моем месте сейчас поступил бы точно так же. Это как кролик, что впивается зубами в руку, юли сможет до нее дотянуться. Точка, когда тебе уже наплевать на то, что будет дальше. Ты просто хочешь видеть кровь».
Как теперь тихо. Он не мог совершенно ничего расслышать, и чувствовал лишь лучи солнца, скользящие по его лицу. Быть может, этот выстрел его оглушил... «А может, мне уже больше и не надо ничего слышать?». И тут он почувствовал, как его что-то коснулось. Леггер повернулся и увидел Рэйчел; губы ее зашевелились.
— Леггер... — промолвила она, и весь этот борный карьер и все, что в нем было, сразу встало на свои места.
— Я убил его, — просто сказал он, указывая стволом на труп.
— Знаю, — быстро прошептала Рэйчел. Теперь она уже была совершенно другой. Никакой лихорадки, движения четкие, быстрые. Силы вновь вернулись к ней, осознал Леггер, и теперь она может ВСЕ.
— Послушай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51