Только мисс Грейс Типпет, экономка из двухэтажного особняка, откуда домик миссис Тайсон был хорошо виден, смогла дать какие-то сведения. Она сообщила, что уже года два миссис Тайсон посещал один мужчина. Он являлся раз или два в неделю, всегда подъезжал к самому гаражу и затем быстро скрывался в доме. Мисс Типпет ни разу не удалось его как следует разглядеть. Он приходил под вечер, а она стареет, глаза стали плохо видеть. Однако она заметила, что джентельмен этот высок ростом, отлично одет и очень представителен. Ей показалось, что у него короткие усики, как у военного. И он уже немолод: она бы дала ему лет пятьдесят.
— На «Малыша» не похож,— сказал Браммел.— Скорее это «Папочка».
— С таким же успехом может оказаться наоборот.
— И то верно,— согласился Браммел,— этот почтенный джентльмен вполне мог подписываться «Малыш». Поразительно, как эти джентльмены глупеют к пятидесяти. Помните мануфактурщика со взрослыми детьми, который в письмах к своей потаскухе подписывался «Цветочек». А потом член парламента, который называл свою пассию «Пончиком», а этому «Пончику» было под шестьдесят, правда, денег у нее куры не клевали. Вы знаете, о ком я говорю? Он пьет, как сапожник. Говорят, будет министром, когда его партия получит большинство.
На лице у Филдса сразу появилась серьезная мина. Участвовать в таком разговоре он считал для себя неуместным.
— Если мисс Типпет говорит правду, а не выдумывает,— сказал он,— тогда вряд ли этот постоянный посетитель вообще писал письма. Зачем это ему? Ведь он ее часто видел. Он был почти мужем.
— Иногда и мужья пишут письма,— заметил Браммел.— Особенно когда они только вот так, время от времени, наведываются к своим женам, как этот субъект.— Он пожал плечами: — Впрочем, на данном этапе не важно, кто он — «Малыш», «Папочка» или кто-нибудь еще. Важно одно — его молчание. Если он был в ту ночь в ее доме, тогда понятно, почему он держится в тени.
— Мисс Типпет несколько раз повторила, что в тот вечер она его не видела,— сказал Филдс.— Она почти уверена, что он не приходил.
- И все-таки это не значит, что он не мог быть там в ту ночь,— сказал Браммел.
— Совершенно верно,—ответил Филде.—Может быть, он прячется от следствия, потому что боится нежелательной огласки. Конечно, он еще появится...
— Надо полагать, следствие продолжается? — спросил Браммел.
— Да, конечно,— ответил Филдс. Он сделал пометку в календаре.— Так перейдем к делу, Стюарт,— проговорил он таким тоном, словно весь предыдущий разговор был просто пустой болтовней.— Насчет сегодняшнего вечера... — Он пошарил по столу и нашел нужную бумагу.— Вот рапорт, который я велел составить о заведении Руни...
— Притон, где играют в баккару? Филдс кивнул.
Браммел вспомнил, что, когда началось следствие, Филдс первым делом затребовал этот рапорт. Браммел еще удивился, зачем он ему понадобился.
— Сегодня вечером мы устроим налет,— сказал Филдс.— Я говорил с комиссаром... Прочтите рапорт, и вы увидите, что все крупные птицы из преступного мира — завсегдатаи Руни. Спускают там свои денежки. Особенно с тех пор, как Руни проглотил своих конкурентов... Там мы возьмем всех, кого упустили прошлой ночью.
Браммел углубился в рапорт, в Филдс снова стал что-то записывать в дневник. Вдруг Браммел поднял голову и сказал:
— У Руни большие связи.— И, наклонясь вперед, будто хотел сообщить важный секрет, добавил: — Его адвокат заходит к министру, как в собственный кабинет.— Браммел цинично усмехнулся.— Правда, парламентом Руни еще не завладел, но министр у него в кармане, это тоже неплохо.
Филдс пожал плечами.
— Мы должны исполнить свой долг,— сказал он таким тоном, будто читал лекцию в молодежном клубе.
Он помолчал, потом медленно заговорил, тщательно подбирая слова, чтобы произвести должный эффект:
— Я получил сведения из очень надежного источника, что Руни — тайный партнер крупнейшего в городе скупщика краденых автомобилей. Слышали о фирме «Дьюк моторе»? Так вот, каждую неделю Руни забирает у Тони Дьюка половину выручки. У них на службе есть такие специалисты: оглянуться не успеешь — а машины уж нет... Руни замешан и в других грязных делишках. Говорят, он невероятно жаден...
— Значит, Руни как раз нам и нужен.
— Да, до известной степени,— ответил Филдс.
— Вы считаете, он скупщик краденого?
— Нет, этого я не считаю. Но уверен, что он знает скупщика. А может, и вора. Может, он у обоих берет откупные.
— Я с Руни никогда не разговаривал,— сказал Браммел,— но видел его не раз. На скачках.— Браммел забарабанил пальцами по столу.— Ребята из отдела азартных игр подымут страшный шум. И из отдела лицензий тоже. В чужие дела вмешиваемся. Так не полагается, сэр.
— Так они же сидят сложа руки и любуются его клубом,— возмущенно сказал Филдс.— А это крупнейший притон в городе. Давно пора принять меры.
Он начал подробно рассказывать о приготовлениях к облаве. Недаром он славился в полиции как самый умелый и предусмотрительный организатор — он продумал все до конца. Филдс разложил перед Браммелом план специально оборудованного двухэтажного особняка Руни; на первом этаже помещался ночной клуб, весь верхний этаж был отведен под игорный зал.
— Мы нагрянем сразу на оба этажа,— объяснял Филдс.— В ночной клуб тоже, хотя там нам никто не нужен... Но все игроки проходят к лифту через клуб. Там их проверяют... Кабинет Руни тоже на первом этаже. Примерно в десять-одиннадцать вечера он обычно поднимается наверх... Верхний зал я беру на себя. Возьмем всех скупщиков краденого, а заодно всех подозрительных. Там наверняка окажутся преступники, сбежавшие из других штатов. Их мы тоже возьмем.
«Смелый шаг, этот налет»,— подумал Браммел. В другое время он не усомнился бы в мотивах Филдса, но сейчас ему показалось, что за этой затеей скрываются личные соображения. Нетрудно было догадаться, что, если Филдс наложит лапы на Руни, министр, который связан с адвокатом Руни, тоже окажется в его руках. Да, это был умный ход: после вчерашних бесплодных поисков преступника Филдс хотел поднять свой престиж в глазах правительства. «Во всяком случае, правильны эти догадки или нет,— подумал Браммел,— Филдс не только не потеряет, а наверняка выиграет».
— Ну, а сам Руни?.. — начал Браммел.
Филдс откинулся на спинку кресла и начал приглаживать жидкие пряди на лысой макушке. Казалось, он что-то обдумывает.
— Я думаю, вам нужно взять его не себя, Стюарт. Браммел улыбнулся.
— Честно говоря, вы единственный, кто может с ним справиться,— продолжал Филдс, не глядя на Браммела.— Может быть, с вами он заговорит.
— Что, он крепкий орешек?
— Да,— кивнул Филдс.— Не скажу точно, что можно от него ждать, но старик Бэртон кое-что вам подскажет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— На «Малыша» не похож,— сказал Браммел.— Скорее это «Папочка».
— С таким же успехом может оказаться наоборот.
— И то верно,— согласился Браммел,— этот почтенный джентльмен вполне мог подписываться «Малыш». Поразительно, как эти джентльмены глупеют к пятидесяти. Помните мануфактурщика со взрослыми детьми, который в письмах к своей потаскухе подписывался «Цветочек». А потом член парламента, который называл свою пассию «Пончиком», а этому «Пончику» было под шестьдесят, правда, денег у нее куры не клевали. Вы знаете, о ком я говорю? Он пьет, как сапожник. Говорят, будет министром, когда его партия получит большинство.
На лице у Филдса сразу появилась серьезная мина. Участвовать в таком разговоре он считал для себя неуместным.
— Если мисс Типпет говорит правду, а не выдумывает,— сказал он,— тогда вряд ли этот постоянный посетитель вообще писал письма. Зачем это ему? Ведь он ее часто видел. Он был почти мужем.
— Иногда и мужья пишут письма,— заметил Браммел.— Особенно когда они только вот так, время от времени, наведываются к своим женам, как этот субъект.— Он пожал плечами: — Впрочем, на данном этапе не важно, кто он — «Малыш», «Папочка» или кто-нибудь еще. Важно одно — его молчание. Если он был в ту ночь в ее доме, тогда понятно, почему он держится в тени.
— Мисс Типпет несколько раз повторила, что в тот вечер она его не видела,— сказал Филдс.— Она почти уверена, что он не приходил.
- И все-таки это не значит, что он не мог быть там в ту ночь,— сказал Браммел.
— Совершенно верно,—ответил Филде.—Может быть, он прячется от следствия, потому что боится нежелательной огласки. Конечно, он еще появится...
— Надо полагать, следствие продолжается? — спросил Браммел.
— Да, конечно,— ответил Филдс. Он сделал пометку в календаре.— Так перейдем к делу, Стюарт,— проговорил он таким тоном, словно весь предыдущий разговор был просто пустой болтовней.— Насчет сегодняшнего вечера... — Он пошарил по столу и нашел нужную бумагу.— Вот рапорт, который я велел составить о заведении Руни...
— Притон, где играют в баккару? Филдс кивнул.
Браммел вспомнил, что, когда началось следствие, Филдс первым делом затребовал этот рапорт. Браммел еще удивился, зачем он ему понадобился.
— Сегодня вечером мы устроим налет,— сказал Филдс.— Я говорил с комиссаром... Прочтите рапорт, и вы увидите, что все крупные птицы из преступного мира — завсегдатаи Руни. Спускают там свои денежки. Особенно с тех пор, как Руни проглотил своих конкурентов... Там мы возьмем всех, кого упустили прошлой ночью.
Браммел углубился в рапорт, в Филдс снова стал что-то записывать в дневник. Вдруг Браммел поднял голову и сказал:
— У Руни большие связи.— И, наклонясь вперед, будто хотел сообщить важный секрет, добавил: — Его адвокат заходит к министру, как в собственный кабинет.— Браммел цинично усмехнулся.— Правда, парламентом Руни еще не завладел, но министр у него в кармане, это тоже неплохо.
Филдс пожал плечами.
— Мы должны исполнить свой долг,— сказал он таким тоном, будто читал лекцию в молодежном клубе.
Он помолчал, потом медленно заговорил, тщательно подбирая слова, чтобы произвести должный эффект:
— Я получил сведения из очень надежного источника, что Руни — тайный партнер крупнейшего в городе скупщика краденых автомобилей. Слышали о фирме «Дьюк моторе»? Так вот, каждую неделю Руни забирает у Тони Дьюка половину выручки. У них на службе есть такие специалисты: оглянуться не успеешь — а машины уж нет... Руни замешан и в других грязных делишках. Говорят, он невероятно жаден...
— Значит, Руни как раз нам и нужен.
— Да, до известной степени,— ответил Филдс.
— Вы считаете, он скупщик краденого?
— Нет, этого я не считаю. Но уверен, что он знает скупщика. А может, и вора. Может, он у обоих берет откупные.
— Я с Руни никогда не разговаривал,— сказал Браммел,— но видел его не раз. На скачках.— Браммел забарабанил пальцами по столу.— Ребята из отдела азартных игр подымут страшный шум. И из отдела лицензий тоже. В чужие дела вмешиваемся. Так не полагается, сэр.
— Так они же сидят сложа руки и любуются его клубом,— возмущенно сказал Филдс.— А это крупнейший притон в городе. Давно пора принять меры.
Он начал подробно рассказывать о приготовлениях к облаве. Недаром он славился в полиции как самый умелый и предусмотрительный организатор — он продумал все до конца. Филдс разложил перед Браммелом план специально оборудованного двухэтажного особняка Руни; на первом этаже помещался ночной клуб, весь верхний этаж был отведен под игорный зал.
— Мы нагрянем сразу на оба этажа,— объяснял Филдс.— В ночной клуб тоже, хотя там нам никто не нужен... Но все игроки проходят к лифту через клуб. Там их проверяют... Кабинет Руни тоже на первом этаже. Примерно в десять-одиннадцать вечера он обычно поднимается наверх... Верхний зал я беру на себя. Возьмем всех скупщиков краденого, а заодно всех подозрительных. Там наверняка окажутся преступники, сбежавшие из других штатов. Их мы тоже возьмем.
«Смелый шаг, этот налет»,— подумал Браммел. В другое время он не усомнился бы в мотивах Филдса, но сейчас ему показалось, что за этой затеей скрываются личные соображения. Нетрудно было догадаться, что, если Филдс наложит лапы на Руни, министр, который связан с адвокатом Руни, тоже окажется в его руках. Да, это был умный ход: после вчерашних бесплодных поисков преступника Филдс хотел поднять свой престиж в глазах правительства. «Во всяком случае, правильны эти догадки или нет,— подумал Браммел,— Филдс не только не потеряет, а наверняка выиграет».
— Ну, а сам Руни?.. — начал Браммел.
Филдс откинулся на спинку кресла и начал приглаживать жидкие пряди на лысой макушке. Казалось, он что-то обдумывает.
— Я думаю, вам нужно взять его не себя, Стюарт. Браммел улыбнулся.
— Честно говоря, вы единственный, кто может с ним справиться,— продолжал Филдс, не глядя на Браммела.— Может быть, с вами он заговорит.
— Что, он крепкий орешек?
— Да,— кивнул Филдс.— Не скажу точно, что можно от него ждать, но старик Бэртон кое-что вам подскажет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60