Но Логан уже забыл о нем. Его родной замок пал, разрушен! Родные, близкие и все друзья зверски убиты. Казалось, жизнь кончена. Он остался один. Мать, отец… все погибли.
И все это по его вине.
Ощутив, горькое раскаяние, Логан до боли сжал кулаки. Глаза его заволокло слезами, и, задыхаясь от горя, он упал на землю и зарыдал. Сердце его разрывалось.
А за спиной Логана пылал Фултон.
* * *
Прошли годы. И все это время Логан ждал. Терпеливо ждал случая вернуть родной замок и отомстить. И вот это время пришло. Теперь он здесь, в Фултоне, однако думает только о Солейс. Она, как живая, стоит у него перед глазами. Нежная. Невинная. Очаровательная. Логан хрипло выругался.
И вдруг дверь распахнулась. Сердце его затрепетало от радости. Факел, ярко осветивший камеру, заставил Логана зажмуриться. Солейс все-таки пришла! Значит, он свободен! Логан поднялся, ожидая, что с него снимут кольцо и разомкнут тяжелую цепь. Но ничего подобного не произошло. Логан приоткрыл глаза и увидел женщину. Но это была не Солейс!
Стоя в нескольких футах от Логана, вне пределов досягаемости, Бет презрительно разглядывала его холодными голубыми глазами. В свете факела они напоминали колючие льдинки.
Она усмехнулась.
– Похоже, мой милый сокольничий, у тебя большие неприятности!
Логан молчал. Если Бет надеется, что он будет молить о прощении, то ошибается.
– На рассвете тебя казнят, – добавила Бет.
– Решила обрадовать меня?
– Нет. Решила спасти тебе жизнь. Логан насторожился.
– От тебя нужно одно: признайся, что идея принадлежит Солейс. Она все это придумала, обещав заплатить тебе за убийство Грэма. А для этого бросила тебе дубинку.
– И что будет с ней, если я признаюсь?
– Она займет твое место, – равнодушно сообщила Бет. – Но возможно, ее просто отошлют из замка.
– И это все?
Бет презрительно фыркнула.
– Даже моя матушка поостережется навлечь на себя гнев Фариндейла.
– За что ты так ненавидишь сестру? – невольно спросил Логан.
– Сколько я себя помню, она всегда получала все, что пожелает. Ее невинный взгляд, сладкая улыбка, смущенно потупленные глазки – и готово! Отец таял как воск! Ну, на этот раз ей воздадут по заслугам!
Логан молчал.
– Итак, что скажешь? Ее жизнь в обмен на твою.
– Не пойдет.
– Дурак, – бросила Бет, отвернувшись, и махнула рукой.
В камеру вошел стражник, за ним еще один. Схватив Логана, они приковали его к стене.
– Надеюсь, воспоминание о проявленном тобою благородстве согреет тебе душу, когда твое изуродованное лицо больше уже не будет привлекать взгляды женщин и моя блудливая сестричка откажется раздвинуть для тебя ноги, – злобно процедила Бет.
Страх охватил Логана. На пороге появился палач, но не с остро наточенным топором, а с куском раскаленного железа.
Глава 20
– Солейс!
Подняв голову, девушка увидела Питера, направлявшегося к ней. Они были в большом зале. Подойдя к столу, он устроился в кресле рядом с ней.
– Боялся, что опоздал и уже не застану тебя. Прости, что я так поздно. – Он взял с тарелки краюху хлеба.
За ужином Солейс почти не притронулась к еде. Она уже опасалась, что Питер не придет. А теперь задрожала от волнения. Девушка не знала, как начать разговор. Следовало осторожно расспросить Питера о щите наверху или о мече, который она видела. Но как это сделать, не упоминая имени Логана?
– Все в порядке, – наконец вымолвила Солейс, рассеянно поднеся к губам кружку с пивом. Действительно ли Логан член той же семьи? Или она ошиблась, и он попросту украл этот меч, и все это не более чем простое совпадение?
– Баркли еще раз послал людей на приступ, – сказал Питер, – но, слава Богу, нам удалось отбиться. Хотелось бы, однако, чтобы твой отец вернулся поскорее.
Солейс облизнула пересохшие губы.
– Питер, – неуверенно попросила она, – расскажи мне о своей семье.
Молодой человек удивленно посмотрел на нее.
– Ты, наверное, снова поднималась в тот зал, верно? Девушка пожала плечами.
– Не понимаю, откуда у тебя такая страсть ворошить прошлое? – вздохнул Питер.
Она ласково положила руку ему на плечо.
– Я вовсе не хотела тебя обидеть. Скажи… те портреты на старинных гобеленах…
– Ты меня ничуть не обидела, поверь. Просто та часть моей жизни давно уже в прошлом. И что тут знать? К тому же я все уже и так рассказал.
– У тебя есть двоюродные братья? – спросила Солейс.
– Наверное. По-моему, один живет в Кэвиндейле. Но я давно не слышал о нем. – Питер впился зубами в сочный ломоть оленины.
Кэвиндейл! Мурашки побежали у нее по спине. Логан говорил, что пришел из Кэвиндейла.
– А родные братья у тебя есть?
Рука Питера дрогнула, глаза потемнели, и он бросил на Солейс тяжелый взгляд.
– Да.
– А мне ты никогда не говорил, что у тебя есть брат.
– Был брат. Его давно уже нет в живых.
– А что с ним случилось? Лицо Питера исказилось от боли.
– Он предал всю семью.
– Что?!
– Он бросил нас. И с того самого дня, как пал наш замок, я больше его не видел.
– А как его звали? – осторожно поинтересовалась девушка.
– Его звали Логан.
Логан очнулся от жгучей боли в щеке. Он вдруг вспомнил Х-образное клеймо, надвинувшееся на него из мрака, – раскаленное железо светилось в темноте багрово-алым цветом. Он боролся, как дьявол, но против стражей, закованных в доспехи и вооруженных мечами, мускулы бессильны. Потом раскаленное железо прижали к его щеке… и больше Логан уже ничего не помнил.
Он обвел взглядом камеру. Свет факела, пробиваясь сквозь толстую железную решетку, кое-как разгонял мрак. Логан разглядел стоявший у ног поднос с какой-то снедью. Он потянул носом и поморщился – в воздухе все еще пахло горелой человеческой плотью. Его плотью! Логан отшвырнул поднос ногой. И в ту же секунду нахлынули полчища крыс и набросились на еду. Металлический ошейник растер шею. Логан бешено рванул за цепь, которой его приковали к стене, но от этого боль в щеке стала нестерпимой.
Сейчас он проклинал Солейс за то, что она вошла в его жизнь. Проклинал за красоту, за колдовское очарование, которое не оставило Грэма равнодушным. За то, что свела его с ума, заставила потерять голову и забыть обо всем. Но больше всего Логан проклинал себя самого.
В тишине донжона опять слышалось лишь монотонное “кап-кап”, вызывавшее томительную боль в висках. Логан устало откинул голову, устроившись так, чтобы меньше тер ошейник. Обожженная щека пульсировала.
Услышав клацанье ключа в замке, он насторожился. Наверное, стражник пришел за подносом. На полу появился желтый кружок света, но Логан даже не поднял головы. Уставившись в стену тусклым взглядом, он не шелохнулся, пока свет не упал на его черные сапоги. И вдруг ему показалось, что зашелестел шелк. “Должно быть, схожу с ума”, – решил он. Теперь сердце грохотало так, что едва не лопались барабанные перепонки, но Логан был даже рад этому – по крайней мере не слышно надоедливого “кап-кап”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
И все это по его вине.
Ощутив, горькое раскаяние, Логан до боли сжал кулаки. Глаза его заволокло слезами, и, задыхаясь от горя, он упал на землю и зарыдал. Сердце его разрывалось.
А за спиной Логана пылал Фултон.
* * *
Прошли годы. И все это время Логан ждал. Терпеливо ждал случая вернуть родной замок и отомстить. И вот это время пришло. Теперь он здесь, в Фултоне, однако думает только о Солейс. Она, как живая, стоит у него перед глазами. Нежная. Невинная. Очаровательная. Логан хрипло выругался.
И вдруг дверь распахнулась. Сердце его затрепетало от радости. Факел, ярко осветивший камеру, заставил Логана зажмуриться. Солейс все-таки пришла! Значит, он свободен! Логан поднялся, ожидая, что с него снимут кольцо и разомкнут тяжелую цепь. Но ничего подобного не произошло. Логан приоткрыл глаза и увидел женщину. Но это была не Солейс!
Стоя в нескольких футах от Логана, вне пределов досягаемости, Бет презрительно разглядывала его холодными голубыми глазами. В свете факела они напоминали колючие льдинки.
Она усмехнулась.
– Похоже, мой милый сокольничий, у тебя большие неприятности!
Логан молчал. Если Бет надеется, что он будет молить о прощении, то ошибается.
– На рассвете тебя казнят, – добавила Бет.
– Решила обрадовать меня?
– Нет. Решила спасти тебе жизнь. Логан насторожился.
– От тебя нужно одно: признайся, что идея принадлежит Солейс. Она все это придумала, обещав заплатить тебе за убийство Грэма. А для этого бросила тебе дубинку.
– И что будет с ней, если я признаюсь?
– Она займет твое место, – равнодушно сообщила Бет. – Но возможно, ее просто отошлют из замка.
– И это все?
Бет презрительно фыркнула.
– Даже моя матушка поостережется навлечь на себя гнев Фариндейла.
– За что ты так ненавидишь сестру? – невольно спросил Логан.
– Сколько я себя помню, она всегда получала все, что пожелает. Ее невинный взгляд, сладкая улыбка, смущенно потупленные глазки – и готово! Отец таял как воск! Ну, на этот раз ей воздадут по заслугам!
Логан молчал.
– Итак, что скажешь? Ее жизнь в обмен на твою.
– Не пойдет.
– Дурак, – бросила Бет, отвернувшись, и махнула рукой.
В камеру вошел стражник, за ним еще один. Схватив Логана, они приковали его к стене.
– Надеюсь, воспоминание о проявленном тобою благородстве согреет тебе душу, когда твое изуродованное лицо больше уже не будет привлекать взгляды женщин и моя блудливая сестричка откажется раздвинуть для тебя ноги, – злобно процедила Бет.
Страх охватил Логана. На пороге появился палач, но не с остро наточенным топором, а с куском раскаленного железа.
Глава 20
– Солейс!
Подняв голову, девушка увидела Питера, направлявшегося к ней. Они были в большом зале. Подойдя к столу, он устроился в кресле рядом с ней.
– Боялся, что опоздал и уже не застану тебя. Прости, что я так поздно. – Он взял с тарелки краюху хлеба.
За ужином Солейс почти не притронулась к еде. Она уже опасалась, что Питер не придет. А теперь задрожала от волнения. Девушка не знала, как начать разговор. Следовало осторожно расспросить Питера о щите наверху или о мече, который она видела. Но как это сделать, не упоминая имени Логана?
– Все в порядке, – наконец вымолвила Солейс, рассеянно поднеся к губам кружку с пивом. Действительно ли Логан член той же семьи? Или она ошиблась, и он попросту украл этот меч, и все это не более чем простое совпадение?
– Баркли еще раз послал людей на приступ, – сказал Питер, – но, слава Богу, нам удалось отбиться. Хотелось бы, однако, чтобы твой отец вернулся поскорее.
Солейс облизнула пересохшие губы.
– Питер, – неуверенно попросила она, – расскажи мне о своей семье.
Молодой человек удивленно посмотрел на нее.
– Ты, наверное, снова поднималась в тот зал, верно? Девушка пожала плечами.
– Не понимаю, откуда у тебя такая страсть ворошить прошлое? – вздохнул Питер.
Она ласково положила руку ему на плечо.
– Я вовсе не хотела тебя обидеть. Скажи… те портреты на старинных гобеленах…
– Ты меня ничуть не обидела, поверь. Просто та часть моей жизни давно уже в прошлом. И что тут знать? К тому же я все уже и так рассказал.
– У тебя есть двоюродные братья? – спросила Солейс.
– Наверное. По-моему, один живет в Кэвиндейле. Но я давно не слышал о нем. – Питер впился зубами в сочный ломоть оленины.
Кэвиндейл! Мурашки побежали у нее по спине. Логан говорил, что пришел из Кэвиндейла.
– А родные братья у тебя есть?
Рука Питера дрогнула, глаза потемнели, и он бросил на Солейс тяжелый взгляд.
– Да.
– А мне ты никогда не говорил, что у тебя есть брат.
– Был брат. Его давно уже нет в живых.
– А что с ним случилось? Лицо Питера исказилось от боли.
– Он предал всю семью.
– Что?!
– Он бросил нас. И с того самого дня, как пал наш замок, я больше его не видел.
– А как его звали? – осторожно поинтересовалась девушка.
– Его звали Логан.
Логан очнулся от жгучей боли в щеке. Он вдруг вспомнил Х-образное клеймо, надвинувшееся на него из мрака, – раскаленное железо светилось в темноте багрово-алым цветом. Он боролся, как дьявол, но против стражей, закованных в доспехи и вооруженных мечами, мускулы бессильны. Потом раскаленное железо прижали к его щеке… и больше Логан уже ничего не помнил.
Он обвел взглядом камеру. Свет факела, пробиваясь сквозь толстую железную решетку, кое-как разгонял мрак. Логан разглядел стоявший у ног поднос с какой-то снедью. Он потянул носом и поморщился – в воздухе все еще пахло горелой человеческой плотью. Его плотью! Логан отшвырнул поднос ногой. И в ту же секунду нахлынули полчища крыс и набросились на еду. Металлический ошейник растер шею. Логан бешено рванул за цепь, которой его приковали к стене, но от этого боль в щеке стала нестерпимой.
Сейчас он проклинал Солейс за то, что она вошла в его жизнь. Проклинал за красоту, за колдовское очарование, которое не оставило Грэма равнодушным. За то, что свела его с ума, заставила потерять голову и забыть обо всем. Но больше всего Логан проклинал себя самого.
В тишине донжона опять слышалось лишь монотонное “кап-кап”, вызывавшее томительную боль в висках. Логан устало откинул голову, устроившись так, чтобы меньше тер ошейник. Обожженная щека пульсировала.
Услышав клацанье ключа в замке, он насторожился. Наверное, стражник пришел за подносом. На полу появился желтый кружок света, но Логан даже не поднял головы. Уставившись в стену тусклым взглядом, он не шелохнулся, пока свет не упал на его черные сапоги. И вдруг ему показалось, что зашелестел шелк. “Должно быть, схожу с ума”, – решил он. Теперь сердце грохотало так, что едва не лопались барабанные перепонки, но Логан был даже рад этому – по крайней мере не слышно надоедливого “кап-кап”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77