- Вовк, а они могут. Пойдем?
- Собственно, мы ничем не рискуем...
- Пошли! - провозгласил Колька. - Почтеннейшая публика, чудеса
продолжаются.
5
Их повели не по просеке, а вроде бы задами, по извилистой аллейке
между зелеными куполами хижин. Очень тих был этот город. Шуршали шаги
редких прохожих, неизвестно откуда доносилась струнная музыка, да
покашливали вверху обезьяны. То и дело попадались узкие, чистые ручейки с
травянистым руслом. В них проплывали животные, похожие на бобров. В одном
ручье паслась маленькая антилопа.
Встреченные люди были все на одно лицо - крупные, красивые, в
стандартных плавках. Прохожие не выказывали особого любопытства и
деликатно отводили глаза после беглого взгляда. Колька крякнул. Он думал -
толпой побегут, будут пальцами тыкать: гляди, рыжий!
Тут же и Володя зашептал:
- Как вышколены, а? Я себя чувствую неотесанным провинциалом.
- Наше дело исследовательское, - сказал Николай. - Смотри себе, не
стесняйся.
...Ахука показал вперед - пришли. Дома кончились. Открылась огромная
поляна - холм, покрытый плюшевой травой. С вершины холма вздымался
граненый ствол "поющего дерева", массивный, как обелиск. Ниже по склону,
редким ожерельем его окружали деревья с чешуйчатыми, мохнатыми,
красно-бурыми стволами. Их перистые листья перекрывали всю поляну, как
колоссальный тент, а могучие доски корней были разукрашены яркими цветными
картинами, другие картины лежали прямо в траве, и было это так здорово,
что Колька задохнулся. Дымчатый золотистый воздух висел между деревьями.
Поднимаясь к вершине холма, он старался быть внимательным и
спокойным. Старался смотреть и запоминать. Здесь было много людей.
Некоторые рисовали, обратив к ним лица с характерным замкнутым выражением,
- вскидывали темные, с голубыми белками глаза и опять опускали к рисунку.
Группы в пять - семь человек сосредоточенно разговаривали. К одной
компании обезьяна подтащила гроздь бананов. Чуть подальше грохотали струны
- человек сидел и играл на басовом инструменте, сверкая бритым блестящим
черепом. Слушатели кивали, раскачивались в такт. Одна женщина лежала в
траве, подперев щеки ладонями.
На вершине холма чернел вход а пещеру - узкая, высокая арка. Здесь
трава была выбита до земли. Рядом с входом сидел охотник в форме -
нагрудник, шорты, шапочка, - и при нем угрюмая обезьяна с дубиной...
Колька поежился. Вдруг стало неуютно. Несколько минут они простояли у
входа, под бухающие, глубинные удары огромного инструмента - бритоголовый
все играл, раскачиваясь: "Баба-бам-м... ба-ба, ба-ба-бам-м... ба-ба..."
Из пещеры вышел белый человек.
- Все-таки Земля, - быстро сказал Николай.
- Заговори с ним.
Белокожий человек прикрывал глаза старческой узловатой ладонью. За
его спиной стояли двое "коричневых" с решительными лицами.
- Ду ю спик инглиш? - отчетливо прозвучало на поляне. - Парлата иль
испаньола?
Вместо ответа старик поклонился, сделал приглашающий жест и бочком,
как краб в глубину, скрылся в пещеру.
Ахука выскочил вперед и - повторил жест белого.
Парни переглянулись и пошли за ним в темноту.
Пещера оказалась освещенной. Едва привыкли глаза, как стали
различаться стены узкого туннеля. Фигуры людей и полоса дороги были, как
водой, облиты слабым зеленым светом. По отлогому спуску люди плыли вниз,
погруженные в этот странный свет, и впереди открылась ярко-оранжевая арка,
и в нее по-рыбьи бесшумно нырнул старик с сопровождающими.
- Отличный кондиционер, воздух сухой и чистый, - донесся до Кольки
голос Бурмистрова.
Передние исчезали за оранжевой аркой, поворачивая направо.
Акустический фокус. За поворотом тишина сменилась гулом хора на
спевке. Длинный прямой туннель, по всей длине сидят люди. Поют. Слева - то
же самое. Насколько хватает глаз, бесконечным рядом, сидят голые люди на
пятках, поют.
...Таким было первое впечатление: длиннейший оранжевый туннель с
низким круглым сводом и такой же длинный ряд людей, сидящих с очень
прямыми спинами перед невысоким парапетом. Потом они _у_в_и_д_е_л_и_. За
парапетом, в каменном желобе покоился гигантский членистый червь. Тысяча
или больше метровых оранжевых бугроватых шаров, соединенных в бесконечную,
монотонную цепь. Слипшихся боками. Нависающих над парапетом. Уходящих
далеко, в оранжевую мглу.
Старец выбросил руку, показывая на ближний шар. Провозгласил:
"Нарана! Нарана!"
Сквозь хор человеческих голосов прорывались невыносимо визгливые, не
людские, почти ультразвуковые вскрики. От режущего запаха подступал
кашель.
Это было совершенно ни на что не похоже.
...Николай вырвался из оцепенения, шагнул вперед, вплотную к
парапету. На уровне его глаз была бесконечная волнистая череда визжащих
шаров. Они лежали, на треть погруженные в оранжевую густую жидкость,
кисель, трепыхавшийся мелкими волнами.
Володя придерживал очки двумя руками.
- Увеличенная модификация существ-анализаторов, я полагаю?
- Они, голубчики, - пробурчал Колька. - Существа...
Режущий формалиновый дух, розоватые, мясистые тела в редких черных
волосках, мерзкие ротики-щелки. Чавкают, слившись боками. Белые муравьи,
просвечивая оранжевым, суетятся на бугристых телах - облизывают...
- Логическое завершение, - бормотал Володя. Живая магнитофонная
станция.
- Ну, ты держись, в общем, - ответил Колька. - Вперед, разведчики, во
имя Науки...
Ахука смотрел на них, сочувственно выставив бороду. Старец вернулся и
делал неловкие приглашающие движения. Колька сказал:
- Веди, веди, старый краб!
Шар, около которого они стояли, ответил внезапным визгом: "О-и-и!"
Это было ужасно, в сущности. Неподвижная безглазая глыба говорила,
пошевеливая впадиной-воронкой... Старец тут же подскочил и глухим басом, с
оттенком подобострастия пропел что-то. Воронка умолкла.
- Нарана, нарана! - экзальтированно повторил старец.
Пошли, пробираясь по узкому проходу за спинами людей, которые
перекликались с _э_т_и_м_, тихо, протяжно распевая гласные, а _э_т_о
визжало, отвечая. У людей были сосредоточенные, усталые лица. Володя вслух
считал шары, потом сбился и бросил. Некоторые были побольше, другие -
поменьше. В нескольких местах за _э_т_и_м_, сгибаясь под сводом, ходили
люди. По одному, наклонившись, осторожно переставляя ноги. Что-то делали
там, сзади, невидимое.
Пришли в тупик, к глухой стене. От двух крайних мест поднялись
грустные парни, поклонились, поднеся руки к груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35