В этих постройках не было ни намека на присутствие человека, и
Картер, вспомнив старые предания, понял, что это самое страшное и самое
непостижимое место на свете - уединенный доисторический монастырь, где живет
в одиночестве неописуемый верховный жрец с желтой шелковой маской на лице,
молящийся Великим богам и их ползучему хаосу Ньярлатотепу.
Мерзкая птица опустилась на землю, косоглазый спутник Картера спрыгнул
и помог узнику спешиться. Картер теперь вполне догадывался относительно цели
своего пленения, ибо этот косоглазый купец был посланцем темных сил,
жаждущим предъявить своему повелителю смертного, который вознамерился
отыскать неведомый Кадат и вознести молитву перед лицом Великих богов в их
ониксовом замке. И вполне возможно, что именно этот косоглазый купец стал
зачинщиком его давешнего пленения рабами лунных тварей в Дайлат-Лине и что
теперь-то он готов сделать то, на что не осмелились спасительные коты, а
именно отвести свою жертву на встречу с чудовищным Ньярлатотепом и
рассказать, с каким упорством этот смертный ведет поиски неведомого Кадата.
От Ленга и холодной пустыни к северу от Инкуанока, должно быть, совсем
недалеко обитель Иных богов, и там все пути к Кадату тщательно охраняются.
Косоглазый был щупл, но гигантская лошадиноголовая птица следила, чтобы
пленник подчинялся ему беспрекословно. Так что Картер послушно двинулся за
ним и оказался внутри кольца высоких скал и потом прошел сквозь арочный
проем в безоконный каменный монастырь. Внутри было темно, но мерзкий купец
зажег небольшую глиняную лампу с омерзительными барельефами на стенках и
повел пленника по извилистым узким коридорам. Стены коридоров были
разрисованы страшными древними картинами, написанными в стиле, неизвестном
земным археологам. После бесчисленных веков их краски ничуть не потускнели,
ибо в холодном сухом воздухе страшного Ленга первобытные создания отлично
сохраняются. Картер мельком глядел на них при тусклом свет лампы и
содрогался, вникая в содержание их немой повести.
В этих древних фресках запечатлелась летопись Ленга, и рогатые и
копытные и широкоротые полулюди кружились в адской пляске посреди позабытых
городов. Тут бьии сцены из старых войн, в которых полулюди Ленга сражались с
жирными алыми пауками из соседних долин, были тут сцены прибытия черных
галер с Луны, и сцены порабощения обитателей Ленга жабообразными тварями,
которые выпрыгивали из прибывших галер. Этим скользким серо-белым исчадиям
ленгцы поклонялись как богам и никогда не противились тому, что их лучших и
самых здоровых мужчин увозили в черных трюмах черных кораблей. Чудовищные
лунные твари разбили лагерь на скалистом острове в море, и на одной из
фресок Картер заметил изображение того самого безымянного острова, который
встретился ему в море на пути в Инкуанок, той самой серой проклятой скалы,
которую инкуанокские моряки старались обходить стороной и откуда всю ночь
неслись жуткие завывания.
И еще на этих фресках был изображен большой морской порт, столица этих
полулюдей, гордо вознесшая свои колонны среди утесов и базальтовых причалов,
и красующаяся высокими храминами и высеченными из камня постройками.
Огромные сады и окаймленные колоннами улицы тянулись от прибрежных утесов и
от шести охраняемых сфинксами городских ворот к огромной центральной
площади, а на площади стояли два гигантских крылатых льва, охранявших вход
на подземную лестницу. Эти крылатые львы были изображены на многих фресках,
и их могучие фигуры сияли в серых сумерках дня и в облачном сиянии ночи. И,
шагая мимо часто повторяющихся настенных картин, Картер наконец-то понял,
что же они изображают и что это за город, который полулюди воздвигли задолго
до появления черных галер. Ошибки быть не могло, ибо предания сновидческого
мира щедры и обильны. Вне всякого сомнения, этот первобытный город был
легендарным Саркомандом, чьи руины обветрились и выбелились за миллионы лет
до появления на земле первого человека и чьи два исполинских льва-близнеца
вечно стерегут лестницу, ведущую из сновидческого мира в великую бездну.
На прочих же изображениях появлялись мрачные серые хребты, отделявшие
Ленг от Инкуанока, и чудовищные птицы шантак, что строили свои гнезда в
высокогорных ущельях на склонах неприступных хребтов. И еще там были
изображены диковинные пещеры у самых вершин, от которых с испуганными
криками улетали прочь даже самые отчаянные из птиц шантак. Картер обратил
внимание на эти пещеры, пролетая над ними, и мысленно отметил их сходство с
пещерами Нгранека. Теперь он ясно видел, что это сходство далеко не
случайно, ибо на фресках были изображены страшные обитатели этих пещер, чьи
перепончатые крылья, изогнутые рога, колючие хвосты, цепкие лапы и скользкие
туловища были ему знакомы. Он уже встречался с этими безмолвными крылатыми
когтистыми тварями, с этими безрассудными часовыми великой бездны, которых
страшатся даже Великие боги и чьим властелином является даже не Ньярлатотеп,
а косматый седой Ноденс. Ибо то были ужасные ночные призраки, которые не
умеют ни хохотать, ни улыбаться, ибо у них нет лиц, и которые непрестанно
хлопают крыльями во тьме между Пнат-ской долиной и переходами во внешний
мир,
Косоглазый купец ввел Картера в огромную куполообразную залу, стены
которой были покрыты резными барельефами пугающего содержания, а посередине
зиял круглый зев, окруженный шестью безобразно запачканными каменными
алтарями. Бездонный зловонный склеп не был освещен, и во тьме лишь слабо
сияла тусклая крошечная лампа зловещего купца, и при ее свете мало-помалу
Картер сумел различить кое-какие детали. В дальнем углу зала высилась
каменная кафедра, к которой вели пять ступеней, и там на золотом троне
восседала массивная фигура в желтом шелковом одеянии, испещренном красными
узорами, и в желтой шелковой маске на лице. Этому существу косоглазый купец
сделал рукой некие знаки, и сидящий во тьме поднял мерзкого вида резную
флейту из слоновой кости, которую зажимал в лапах, облаченных в шелка, и,
приложив ее к желтой маске, выдул несколько отвратительных звуков. Их беседа
продолжалась некоторое время, и в звуках этой флейты, как и в витавшем в
этой зале зловонии, Картер распознал что-то мучительно знакомое. Он вспомнил
о пугающем городе, залитом красным светом, и о чудовищной процессии, некогда
шествовавшей по его улицам, и о страшном блуждании по лунной местности, и о
последовавшем затем поспешном бегстве при посредстве его друзей, земных
котов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Картер, вспомнив старые предания, понял, что это самое страшное и самое
непостижимое место на свете - уединенный доисторический монастырь, где живет
в одиночестве неописуемый верховный жрец с желтой шелковой маской на лице,
молящийся Великим богам и их ползучему хаосу Ньярлатотепу.
Мерзкая птица опустилась на землю, косоглазый спутник Картера спрыгнул
и помог узнику спешиться. Картер теперь вполне догадывался относительно цели
своего пленения, ибо этот косоглазый купец был посланцем темных сил,
жаждущим предъявить своему повелителю смертного, который вознамерился
отыскать неведомый Кадат и вознести молитву перед лицом Великих богов в их
ониксовом замке. И вполне возможно, что именно этот косоглазый купец стал
зачинщиком его давешнего пленения рабами лунных тварей в Дайлат-Лине и что
теперь-то он готов сделать то, на что не осмелились спасительные коты, а
именно отвести свою жертву на встречу с чудовищным Ньярлатотепом и
рассказать, с каким упорством этот смертный ведет поиски неведомого Кадата.
От Ленга и холодной пустыни к северу от Инкуанока, должно быть, совсем
недалеко обитель Иных богов, и там все пути к Кадату тщательно охраняются.
Косоглазый был щупл, но гигантская лошадиноголовая птица следила, чтобы
пленник подчинялся ему беспрекословно. Так что Картер послушно двинулся за
ним и оказался внутри кольца высоких скал и потом прошел сквозь арочный
проем в безоконный каменный монастырь. Внутри было темно, но мерзкий купец
зажег небольшую глиняную лампу с омерзительными барельефами на стенках и
повел пленника по извилистым узким коридорам. Стены коридоров были
разрисованы страшными древними картинами, написанными в стиле, неизвестном
земным археологам. После бесчисленных веков их краски ничуть не потускнели,
ибо в холодном сухом воздухе страшного Ленга первобытные создания отлично
сохраняются. Картер мельком глядел на них при тусклом свет лампы и
содрогался, вникая в содержание их немой повести.
В этих древних фресках запечатлелась летопись Ленга, и рогатые и
копытные и широкоротые полулюди кружились в адской пляске посреди позабытых
городов. Тут бьии сцены из старых войн, в которых полулюди Ленга сражались с
жирными алыми пауками из соседних долин, были тут сцены прибытия черных
галер с Луны, и сцены порабощения обитателей Ленга жабообразными тварями,
которые выпрыгивали из прибывших галер. Этим скользким серо-белым исчадиям
ленгцы поклонялись как богам и никогда не противились тому, что их лучших и
самых здоровых мужчин увозили в черных трюмах черных кораблей. Чудовищные
лунные твари разбили лагерь на скалистом острове в море, и на одной из
фресок Картер заметил изображение того самого безымянного острова, который
встретился ему в море на пути в Инкуанок, той самой серой проклятой скалы,
которую инкуанокские моряки старались обходить стороной и откуда всю ночь
неслись жуткие завывания.
И еще на этих фресках был изображен большой морской порт, столица этих
полулюдей, гордо вознесшая свои колонны среди утесов и базальтовых причалов,
и красующаяся высокими храминами и высеченными из камня постройками.
Огромные сады и окаймленные колоннами улицы тянулись от прибрежных утесов и
от шести охраняемых сфинксами городских ворот к огромной центральной
площади, а на площади стояли два гигантских крылатых льва, охранявших вход
на подземную лестницу. Эти крылатые львы были изображены на многих фресках,
и их могучие фигуры сияли в серых сумерках дня и в облачном сиянии ночи. И,
шагая мимо часто повторяющихся настенных картин, Картер наконец-то понял,
что же они изображают и что это за город, который полулюди воздвигли задолго
до появления черных галер. Ошибки быть не могло, ибо предания сновидческого
мира щедры и обильны. Вне всякого сомнения, этот первобытный город был
легендарным Саркомандом, чьи руины обветрились и выбелились за миллионы лет
до появления на земле первого человека и чьи два исполинских льва-близнеца
вечно стерегут лестницу, ведущую из сновидческого мира в великую бездну.
На прочих же изображениях появлялись мрачные серые хребты, отделявшие
Ленг от Инкуанока, и чудовищные птицы шантак, что строили свои гнезда в
высокогорных ущельях на склонах неприступных хребтов. И еще там были
изображены диковинные пещеры у самых вершин, от которых с испуганными
криками улетали прочь даже самые отчаянные из птиц шантак. Картер обратил
внимание на эти пещеры, пролетая над ними, и мысленно отметил их сходство с
пещерами Нгранека. Теперь он ясно видел, что это сходство далеко не
случайно, ибо на фресках были изображены страшные обитатели этих пещер, чьи
перепончатые крылья, изогнутые рога, колючие хвосты, цепкие лапы и скользкие
туловища были ему знакомы. Он уже встречался с этими безмолвными крылатыми
когтистыми тварями, с этими безрассудными часовыми великой бездны, которых
страшатся даже Великие боги и чьим властелином является даже не Ньярлатотеп,
а косматый седой Ноденс. Ибо то были ужасные ночные призраки, которые не
умеют ни хохотать, ни улыбаться, ибо у них нет лиц, и которые непрестанно
хлопают крыльями во тьме между Пнат-ской долиной и переходами во внешний
мир,
Косоглазый купец ввел Картера в огромную куполообразную залу, стены
которой были покрыты резными барельефами пугающего содержания, а посередине
зиял круглый зев, окруженный шестью безобразно запачканными каменными
алтарями. Бездонный зловонный склеп не был освещен, и во тьме лишь слабо
сияла тусклая крошечная лампа зловещего купца, и при ее свете мало-помалу
Картер сумел различить кое-какие детали. В дальнем углу зала высилась
каменная кафедра, к которой вели пять ступеней, и там на золотом троне
восседала массивная фигура в желтом шелковом одеянии, испещренном красными
узорами, и в желтой шелковой маске на лице. Этому существу косоглазый купец
сделал рукой некие знаки, и сидящий во тьме поднял мерзкого вида резную
флейту из слоновой кости, которую зажимал в лапах, облаченных в шелка, и,
приложив ее к желтой маске, выдул несколько отвратительных звуков. Их беседа
продолжалась некоторое время, и в звуках этой флейты, как и в витавшем в
этой зале зловонии, Картер распознал что-то мучительно знакомое. Он вспомнил
о пугающем городе, залитом красным светом, и о чудовищной процессии, некогда
шествовавшей по его улицам, и о страшном блуждании по лунной местности, и о
последовавшем затем поспешном бегстве при посредстве его друзей, земных
котов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39