- Вы бы ненавидели его еще больше, если
бы...
Акробат прикусил свою губу, поняв, что чуть не выдал свою тайну,
тайну заклятия, наложенную на него Врадуиром.
- Править миром с помощью черной магии, - прошептала Джателла, с
ужасом думая о том, что сказало изображение Врадуира.
- Что это? - Обаж осторожно обошел место, где только что была копия
Врадуира, и приблизился к экрану, изготовленному из искусно обработанных
камней. Его шаги отражались гулким эхом в комнате. Затем он резко
остановился.
Все остальные подошли к нему. Джателла сняла факел со стены и подняла
его над головой. Они все собрались вокруг этого странного экрана.
- Как это может быть? - прошептала Джателла. - Он сверкает как снег в
долине Бога Смерти.
То, на что они с изумлением смотрели, представляло собой куб,
испускающий то же самое сверхъестественное сияние, которое наполняло ночь
во время их последней стоянки. Хотя поверхность казалась твердой,
содержимое куба непрерывно двигалось и переливалось в этом жутком
потустороннем сиянии.
Внезапно напряженная Джателла воскликнула:
- Тирус... там... там внутри замурован человек.
При этих словах все они ощутили мелодию: мягкую, приятную,
успокаивающую. Она постепенно нарастала, заполняя все пространство вокруг
них. В отличие от их шагов и слов, музыка вовсе не имела эха. Чистые и
ничем не искаженные звуки вытекали из куба. Они формировались в знакомые
мелодии Кларики, веселые и печальные, праздничные и траурные. Песни
рыбаков, пастухов, моряков, дворян повисли в холодном воздухе, проникая в
души восхищенных слушателей. Тирус никогда не слышал такого совершенного
исполнения. Мелодии были так божественны, что они были покорены их
красотой.
Как будто находясь под заклинанием, они слушали и смотрели на
человека, находящегося в кристаллической пещере. Он казался подвешенным в
пространство куба, чужой свет танцевал вокруг него.
Он держал в руках инструмент. Пальцы застыли в положении, как будто
он трогает струны. Рот его был открыт, как будто он замер в тот момент,
когда он пел свои чудесные песни. Его голос и инструмент превратились в
одно целое, они оба сейчас являлись одним чудесным инструментом.
Глаза Тируса все еще слезились после взрыва стекла. Но теперь он
почувствовал, что другие слезы смочили ему ресницы. Он плакал вместе со
всеми, тронутый до глубины души. Он осторожно дотронулся пальцем до
кристаллической пещеры. К его удивлению он не почувствовал никакой
вибрации поверхности или других признаков того, что звуки проходят сквозь
поверхность или излучаются ею.
- Мы слышим его старые песни, - сказал Тирус, с волнением и
сожалением глядя на певца, плавающего в странном сиянии внутри куба.
- Жертва! - сказала Джателла, решительно стряхивая с себя очарование
музыки. Она пришла к тому же заключению, что и Тирус, вспомнив речи
изображения Врадуира.
Тирус медленно кивнул, с трудом вынося боль в черепе.
- Это знаменитый певец из Атея. Рабы Врадуира похитили его.
Тирус прижался лбом к поверхности кристалла. Она была ледяной,
холодной, как сама смерть. Холод должен был бы унять боль, но этого не
произошло.
- Несчастный музыкант! - с грустью сказала Джателла. - Боги будут
милостивы к нему.
По ее щекам снова покатились слезы, вызванные теперь не музыкой, а
жалостью к певцу. Щемящая душу мелодия превратилась в скорбь по музыканту,
который мог создавать такие мелодии.
- Почему был?.. - Затем Обаж сам ответил на свой вопрос. - Он был
убит, чтобы доставить удовольствие Нидилу?
- Одна из жертв Врадуира, с помощью которой он хотел получить власть
и бессмертие, - сказал Эрейзан.
Акробат смотрел на певца, вена на его виске тревожно пульсировала.
Для Тируса было ясно, что его друг борется со стремлением превратиться в
тигра. Здесь это было бы бесполезно: Врадуир был еще не у них в руках. Они
не могли ничем помочь певцу из Атея. Никто из смертных не мог.
- Жертвы, - сказала Джателла. - Все, что он похитил, как ты сказал,
Тирус. Жертвы, чтобы удовлетворить его тщеславие и заслужить милость Бога
Смерти. А Илисса? Илисса?
Джателла упала на колени, как будто она стояла перед алтарем. Слезы
брызнули из глаз и покатились по щекам. Она в отчаянии смотрела на ужасную
пещеру.
- О, мы не должны опоздать. О! Гетания, не дай Илиссе пасть жертвой!
И Джателла судорожно прижала ладони к губам, стараясь сдержать крик
отчаяния, рвущийся у нее из груди.
15. АЛЧНОСТЬ КОЛДУНА
Обаж и Эрейзан наклонились, чтобы помочь молодой королеве, но
Джателла оттолкнула их от себя, овладев собой.
- Нет! Этого не будет! Я не позволю этого сделать! - Она вскочила на
ноги и встала перед Тирусом. - Я знаю, что она жива, не принесена в
жертву, не заключена в один из этих кубов. Я знаю это!
Честность не позволила Тирусу полностью разуверить ее в этом.
- Я не могу сказать сейчас, потеряна ли Илисса для нас или нет. -
Затем о добавил мягко: - Ну, кровные узы очень сильны.
- И между мной и сестрой существуют связи - это кровь наших
родителей! Илисса жива, - твердо сказала Джателла. - Она подняла
заколдованный меч Тируса над своей головой. - Мать Земли, веди меня к ней
и треть моей земли будет отдана тебе на все годы, пока я жива!
Эрейзан вдруг сказал:
- А эта кукла Врадуира сообщала его собственные планы? - Тирус кивнул
и Эрейзан, основываясь только на этом шатком предположении, сказал: - Он
говорил, что невозможно заслужить милость Нидила с помощью обычных жертв,
а принцесса Илисса - это действительно совершенство. Значит, он не должен
убить ее, значит, он еще не добился полной милости бога.
Джателла с побледневшим лицом резко повернулась, ожидая ответа
Тируса. Слова Эрейзана наполовину убедили Тируса.
- Кажется, Эрейзан прав. Если бы бог благоволил к Врадуиру, то мы бы
уже давно погибли и мир почувствовал бы, что власть находится в руках
Врадуира. - Джателла нахмурилась, а Тирус продолжил: - Лучшее
доказательство тому, что Илисса жива - это то, что живы. Если бы Нидил дал
ему власть, то мы были бы первыми жертвами его правления. По каким-то
причинам Врадуир еще не пожертвовал Илиссу богу и тот не заключил ее в
свой кристаллический сейф, пока.
Страх за Илиссу не заслонил в сердце королевы беспокойство за все
человечество.
- Весь мир и все люди зависят от жизни Илиссы и она должна быть
спасена не только для меня.
- Не только для вас, - сказал Эрейзан с излишней пылкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
бы...
Акробат прикусил свою губу, поняв, что чуть не выдал свою тайну,
тайну заклятия, наложенную на него Врадуиром.
- Править миром с помощью черной магии, - прошептала Джателла, с
ужасом думая о том, что сказало изображение Врадуира.
- Что это? - Обаж осторожно обошел место, где только что была копия
Врадуира, и приблизился к экрану, изготовленному из искусно обработанных
камней. Его шаги отражались гулким эхом в комнате. Затем он резко
остановился.
Все остальные подошли к нему. Джателла сняла факел со стены и подняла
его над головой. Они все собрались вокруг этого странного экрана.
- Как это может быть? - прошептала Джателла. - Он сверкает как снег в
долине Бога Смерти.
То, на что они с изумлением смотрели, представляло собой куб,
испускающий то же самое сверхъестественное сияние, которое наполняло ночь
во время их последней стоянки. Хотя поверхность казалась твердой,
содержимое куба непрерывно двигалось и переливалось в этом жутком
потустороннем сиянии.
Внезапно напряженная Джателла воскликнула:
- Тирус... там... там внутри замурован человек.
При этих словах все они ощутили мелодию: мягкую, приятную,
успокаивающую. Она постепенно нарастала, заполняя все пространство вокруг
них. В отличие от их шагов и слов, музыка вовсе не имела эха. Чистые и
ничем не искаженные звуки вытекали из куба. Они формировались в знакомые
мелодии Кларики, веселые и печальные, праздничные и траурные. Песни
рыбаков, пастухов, моряков, дворян повисли в холодном воздухе, проникая в
души восхищенных слушателей. Тирус никогда не слышал такого совершенного
исполнения. Мелодии были так божественны, что они были покорены их
красотой.
Как будто находясь под заклинанием, они слушали и смотрели на
человека, находящегося в кристаллической пещере. Он казался подвешенным в
пространство куба, чужой свет танцевал вокруг него.
Он держал в руках инструмент. Пальцы застыли в положении, как будто
он трогает струны. Рот его был открыт, как будто он замер в тот момент,
когда он пел свои чудесные песни. Его голос и инструмент превратились в
одно целое, они оба сейчас являлись одним чудесным инструментом.
Глаза Тируса все еще слезились после взрыва стекла. Но теперь он
почувствовал, что другие слезы смочили ему ресницы. Он плакал вместе со
всеми, тронутый до глубины души. Он осторожно дотронулся пальцем до
кристаллической пещеры. К его удивлению он не почувствовал никакой
вибрации поверхности или других признаков того, что звуки проходят сквозь
поверхность или излучаются ею.
- Мы слышим его старые песни, - сказал Тирус, с волнением и
сожалением глядя на певца, плавающего в странном сиянии внутри куба.
- Жертва! - сказала Джателла, решительно стряхивая с себя очарование
музыки. Она пришла к тому же заключению, что и Тирус, вспомнив речи
изображения Врадуира.
Тирус медленно кивнул, с трудом вынося боль в черепе.
- Это знаменитый певец из Атея. Рабы Врадуира похитили его.
Тирус прижался лбом к поверхности кристалла. Она была ледяной,
холодной, как сама смерть. Холод должен был бы унять боль, но этого не
произошло.
- Несчастный музыкант! - с грустью сказала Джателла. - Боги будут
милостивы к нему.
По ее щекам снова покатились слезы, вызванные теперь не музыкой, а
жалостью к певцу. Щемящая душу мелодия превратилась в скорбь по музыканту,
который мог создавать такие мелодии.
- Почему был?.. - Затем Обаж сам ответил на свой вопрос. - Он был
убит, чтобы доставить удовольствие Нидилу?
- Одна из жертв Врадуира, с помощью которой он хотел получить власть
и бессмертие, - сказал Эрейзан.
Акробат смотрел на певца, вена на его виске тревожно пульсировала.
Для Тируса было ясно, что его друг борется со стремлением превратиться в
тигра. Здесь это было бы бесполезно: Врадуир был еще не у них в руках. Они
не могли ничем помочь певцу из Атея. Никто из смертных не мог.
- Жертвы, - сказала Джателла. - Все, что он похитил, как ты сказал,
Тирус. Жертвы, чтобы удовлетворить его тщеславие и заслужить милость Бога
Смерти. А Илисса? Илисса?
Джателла упала на колени, как будто она стояла перед алтарем. Слезы
брызнули из глаз и покатились по щекам. Она в отчаянии смотрела на ужасную
пещеру.
- О, мы не должны опоздать. О! Гетания, не дай Илиссе пасть жертвой!
И Джателла судорожно прижала ладони к губам, стараясь сдержать крик
отчаяния, рвущийся у нее из груди.
15. АЛЧНОСТЬ КОЛДУНА
Обаж и Эрейзан наклонились, чтобы помочь молодой королеве, но
Джателла оттолкнула их от себя, овладев собой.
- Нет! Этого не будет! Я не позволю этого сделать! - Она вскочила на
ноги и встала перед Тирусом. - Я знаю, что она жива, не принесена в
жертву, не заключена в один из этих кубов. Я знаю это!
Честность не позволила Тирусу полностью разуверить ее в этом.
- Я не могу сказать сейчас, потеряна ли Илисса для нас или нет. -
Затем о добавил мягко: - Ну, кровные узы очень сильны.
- И между мной и сестрой существуют связи - это кровь наших
родителей! Илисса жива, - твердо сказала Джателла. - Она подняла
заколдованный меч Тируса над своей головой. - Мать Земли, веди меня к ней
и треть моей земли будет отдана тебе на все годы, пока я жива!
Эрейзан вдруг сказал:
- А эта кукла Врадуира сообщала его собственные планы? - Тирус кивнул
и Эрейзан, основываясь только на этом шатком предположении, сказал: - Он
говорил, что невозможно заслужить милость Нидила с помощью обычных жертв,
а принцесса Илисса - это действительно совершенство. Значит, он не должен
убить ее, значит, он еще не добился полной милости бога.
Джателла с побледневшим лицом резко повернулась, ожидая ответа
Тируса. Слова Эрейзана наполовину убедили Тируса.
- Кажется, Эрейзан прав. Если бы бог благоволил к Врадуиру, то мы бы
уже давно погибли и мир почувствовал бы, что власть находится в руках
Врадуира. - Джателла нахмурилась, а Тирус продолжил: - Лучшее
доказательство тому, что Илисса жива - это то, что живы. Если бы Нидил дал
ему власть, то мы были бы первыми жертвами его правления. По каким-то
причинам Врадуир еще не пожертвовал Илиссу богу и тот не заключил ее в
свой кристаллический сейф, пока.
Страх за Илиссу не заслонил в сердце королевы беспокойство за все
человечество.
- Весь мир и все люди зависят от жизни Илиссы и она должна быть
спасена не только для меня.
- Не только для вас, - сказал Эрейзан с излишней пылкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102