Всюду, где ты появишься, к тебе будут относиться, как ты того заслуживаешь: как к куче отбросов. - Он улыбнулся. - А если будешь умницей, все пройдет хорошо. Ты даже получишь вознаграждение. Миллион. Старых франков. И ты позволишь себе несколько приятных трапез. Мне просто непонятно, как ты еще можешь колебаться.
- А вы?
- Для меня, пожалуй, важнее радости любви. Каждому свое.
- Если вас засекут?
- Невозможно. Если только ты не проболтаешься. Надо научиться молчать хоть раз.
- Когда я получу свой миллион?
- Непосредственно перед операцией. Наш хозяин, фрахтовщик, вручит его тебе. Он получил указания.
Рабер был в нерешительности.
- Я не могу получить небольшой аванс?
Beржа расхохотался.
- Конкретно и положительно. Ты мне нравишься. Завтра здесь будет для тебя сто кусков.
Рабер размышлял.
- Те две почты, это ваша работа?
- Ты в своем уме? Если б я имел два миллиарда, я б уж давно загорал на солнышке. А ты бы жрал ложкой черную икру.
Рабер поправил: не так уж он любил икру. Он предпочитал дичь, бекасов, гусиную печенку, раков. Он был готов долго рассуждать на эту тему, а от перспектив получить миллион у него слюнки текли.
* * *
Сала был сердечен и в то же время держался на расстоянии, как с безнадежным больным, которому с улыбкой предсказывают еще много веселых деньков. Вержа не хотел огорчать его. Он был в хорошем настроении, что скорее раздражало начальника полиции. Сала предпочел бы бурную сцену, долгие рукопожатия со слезами на глазах. Но это было не в стиле Beржа.
- Я имел долгий разговор о вас в Париже, - сказал Сала.
Он вернулся из столицы с ежемесячного совещания департаментских полицейских начальников.
- Все единодушны: то, что с вами делают, чудовищно. Но надо понять и министерство: вас атакуют со всех сторон. Нам придется пересмотреть некоторые наши взгляды, изменить привычки, короче, мы должны быть осторожны. Мы возвращаемся в эпоху лицемерия.
- Выражайтесь яснее, господин начальник полиции: я буду тем чудовищем, чью отсеченную голову покажут народу.
- Да нет же, нет, - возразил Сала.
Он привез обещание: как только закончатся юридические формальности, Вержа помогут.
- То есть, когда я буду осужден.
Сала решил разговаривать сурово, поскольку комиссар не желал понимать.
- Этот исход, мне кажется, трудно избежать.
- Значит, вы знаете, что я виновен.
- Вилла на Юге, это точно?
- Да, - сказал Вержа. - Какой идиотизм!
- Вы хотите, наверное, сказать, что это просто чаевые по сравнению с другими моими махинациями.
Сала пожал плечами.
- Вержа, ваше положение ясно. Если во время процесса вы будете сдержанны, вас спасут. Если же вы начнете болтать, помощи не ждите. На этот раз вы поняли?
- Когда вы ясно выражаетесь, я всегда понимаю. Чего же опасаются из того, что я могу сказать?
- Вам это хорошо известно. Вы знаете все наши досье.
Он не добавил "увы", хотя ему хотелось.
- Вы можете причинить много зла нашей конторе, которую вы любите, несмотря ни на что.
- Обожаю.
- Сала наклонился к Вержа.
- Вы согласны?
- Я подумаю.
- Мы можем усугубить ваше положение! - произнес с угрозой Сала.
- Нет, - сказал Вержа по-прежнему любезно.
Начальник полиции утомился. Он невыносим, этот Вержа. Впрочем, он дал это понять самому министру. Сала сменил тему.
- Я должен предпринять ряд мер, - сказал он. - Подумать о вашей замене. Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне о текущих делах. Надеюсь, вы соизволите это сделать!
Вержа ответил, что готов. Он обрисовал ситуацию, какой он видел ее в настоящий момент. Организовывались многочисленные банды, которые пробовали силы на мелких грабежах, но которые могли однажды пойти на крупное дело. Он упомянул Ги Портора, выразив мнение, что тот будет готов к действию через сорок восемь часов. По лицу Сала Вержа угадал, что начальник полиции предпочел бы, чтобы бандит оказался в тюрьме раньше, чем туда попадет комиссар.
- По сведениям ваших коллег, - сказал Сала, - что-то готовится.
У Вержа был заинтригованный вид.
- У них нет ничего конкретного, - добавил Сала. - Но они не могут объяснить иначе убийство Донне и других осведомителей. Впрочем, они топчутся на месте. Вы придерживаетесь того же мнения?
- Вполне вероятное предположение, - заметил Вержа мягко.
- Это большая потеря для нас.
- А также для общества, - сказал комиссар со всей серьезностью.
Сала спросил себя, не смеется ли над ним Вержа. Но лицо комиссара было совершенно серьезно.
- Я думаю, что левые готовят удар, - сказал Вержа.
Начальник полиции сморщился. Эти левые были его постоянной заботой.
- В каком направлении?
- Не знаю. Но не удивлюсь, если это будет в анархистском духе, Бонно и другие.
Он испортил Сала день, что прекрасно сознавал. Шеф полиции будет думать только об этом.
- Вы проследите? - спросил Сала.
- Пока смогу.
Сала встал и подошел к комиссару. Он пожал ему руку.
- Вы знаете, что мы сделаем все, чтобы спасти такого человека, как вы, - сказал он.
Вержа вежливо поклонился.
- Не сомневаюсь в ваших намерениях. Но их одних недостаточно.
- По крайней мере, мы вас в будущем устроим.
"Устраивай себя сам!" - подумал Вержа и удалился.
* * *
Они собрались в уютной квартире Сильвены. Здесь ощущался ее легкий пикантный аромат. Мора смотрел на нее, пока она наливала им виски. Он сожалел, что она не с ним, а с Вержа, и не скрывал этого от комиссара, который прекрасно его понимал.
Они сидели рядом на диване. Сильвена протянула каждомупо стакану, подняла свой и сказала:
- За наш успех!
Они выпили. Затем Вержа поставил стакан на низенький столик из прозрачного стекла.
- В течение трех-четырех дней у вас обоих будет много работы.
Он обратился к Сильвене:
- Присядь.
Она послушалась, устраиваясь на звериной шкуре, которая лежала перед ними.
- Ты отправишься в Женеву, - сказал Вержа. - Возьмешь три билета на самолет, вылетающий в Нью-Йорк - Каракас в следующую среду утром. На имя мосье и мадам Педро Гонзалес и мосье Аристидо Пальма.
Он указал на Сильвену.
- Мадам Педро Гонзалес - это ты. Твой муж - это я. Аристидо - это Мора.
Он достал из кармана большой конверт и маленькую деревянную коробочку. Из конверта в его ладонь выпали три совершенно новых паспорта.
- Помнишь доктора Альмару? - спросил он у Мора.
Лицо Мора прояснилось.
- А я его не помню, - тихо произнесла Сильвена.
- Это один венесуэльский полицейский, - сказал Вержа. - Десять лет назад он приезжал во Францию с согласия французских властей. Это одно из первых мероприятий по сотрудничеству в области борьбы с контрабандой наркотиками. Альмара знал одного венесуэльского торговца, который, как мы подозревали, собирался с помощью наших гангстеров организовать торговлю наркотиками во Франции. Альмара таков! Когда он на деле, он не позволит другим выловить рыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
- А вы?
- Для меня, пожалуй, важнее радости любви. Каждому свое.
- Если вас засекут?
- Невозможно. Если только ты не проболтаешься. Надо научиться молчать хоть раз.
- Когда я получу свой миллион?
- Непосредственно перед операцией. Наш хозяин, фрахтовщик, вручит его тебе. Он получил указания.
Рабер был в нерешительности.
- Я не могу получить небольшой аванс?
Beржа расхохотался.
- Конкретно и положительно. Ты мне нравишься. Завтра здесь будет для тебя сто кусков.
Рабер размышлял.
- Те две почты, это ваша работа?
- Ты в своем уме? Если б я имел два миллиарда, я б уж давно загорал на солнышке. А ты бы жрал ложкой черную икру.
Рабер поправил: не так уж он любил икру. Он предпочитал дичь, бекасов, гусиную печенку, раков. Он был готов долго рассуждать на эту тему, а от перспектив получить миллион у него слюнки текли.
* * *
Сала был сердечен и в то же время держался на расстоянии, как с безнадежным больным, которому с улыбкой предсказывают еще много веселых деньков. Вержа не хотел огорчать его. Он был в хорошем настроении, что скорее раздражало начальника полиции. Сала предпочел бы бурную сцену, долгие рукопожатия со слезами на глазах. Но это было не в стиле Beржа.
- Я имел долгий разговор о вас в Париже, - сказал Сала.
Он вернулся из столицы с ежемесячного совещания департаментских полицейских начальников.
- Все единодушны: то, что с вами делают, чудовищно. Но надо понять и министерство: вас атакуют со всех сторон. Нам придется пересмотреть некоторые наши взгляды, изменить привычки, короче, мы должны быть осторожны. Мы возвращаемся в эпоху лицемерия.
- Выражайтесь яснее, господин начальник полиции: я буду тем чудовищем, чью отсеченную голову покажут народу.
- Да нет же, нет, - возразил Сала.
Он привез обещание: как только закончатся юридические формальности, Вержа помогут.
- То есть, когда я буду осужден.
Сала решил разговаривать сурово, поскольку комиссар не желал понимать.
- Этот исход, мне кажется, трудно избежать.
- Значит, вы знаете, что я виновен.
- Вилла на Юге, это точно?
- Да, - сказал Вержа. - Какой идиотизм!
- Вы хотите, наверное, сказать, что это просто чаевые по сравнению с другими моими махинациями.
Сала пожал плечами.
- Вержа, ваше положение ясно. Если во время процесса вы будете сдержанны, вас спасут. Если же вы начнете болтать, помощи не ждите. На этот раз вы поняли?
- Когда вы ясно выражаетесь, я всегда понимаю. Чего же опасаются из того, что я могу сказать?
- Вам это хорошо известно. Вы знаете все наши досье.
Он не добавил "увы", хотя ему хотелось.
- Вы можете причинить много зла нашей конторе, которую вы любите, несмотря ни на что.
- Обожаю.
- Сала наклонился к Вержа.
- Вы согласны?
- Я подумаю.
- Мы можем усугубить ваше положение! - произнес с угрозой Сала.
- Нет, - сказал Вержа по-прежнему любезно.
Начальник полиции утомился. Он невыносим, этот Вержа. Впрочем, он дал это понять самому министру. Сала сменил тему.
- Я должен предпринять ряд мер, - сказал он. - Подумать о вашей замене. Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне о текущих делах. Надеюсь, вы соизволите это сделать!
Вержа ответил, что готов. Он обрисовал ситуацию, какой он видел ее в настоящий момент. Организовывались многочисленные банды, которые пробовали силы на мелких грабежах, но которые могли однажды пойти на крупное дело. Он упомянул Ги Портора, выразив мнение, что тот будет готов к действию через сорок восемь часов. По лицу Сала Вержа угадал, что начальник полиции предпочел бы, чтобы бандит оказался в тюрьме раньше, чем туда попадет комиссар.
- По сведениям ваших коллег, - сказал Сала, - что-то готовится.
У Вержа был заинтригованный вид.
- У них нет ничего конкретного, - добавил Сала. - Но они не могут объяснить иначе убийство Донне и других осведомителей. Впрочем, они топчутся на месте. Вы придерживаетесь того же мнения?
- Вполне вероятное предположение, - заметил Вержа мягко.
- Это большая потеря для нас.
- А также для общества, - сказал комиссар со всей серьезностью.
Сала спросил себя, не смеется ли над ним Вержа. Но лицо комиссара было совершенно серьезно.
- Я думаю, что левые готовят удар, - сказал Вержа.
Начальник полиции сморщился. Эти левые были его постоянной заботой.
- В каком направлении?
- Не знаю. Но не удивлюсь, если это будет в анархистском духе, Бонно и другие.
Он испортил Сала день, что прекрасно сознавал. Шеф полиции будет думать только об этом.
- Вы проследите? - спросил Сала.
- Пока смогу.
Сала встал и подошел к комиссару. Он пожал ему руку.
- Вы знаете, что мы сделаем все, чтобы спасти такого человека, как вы, - сказал он.
Вержа вежливо поклонился.
- Не сомневаюсь в ваших намерениях. Но их одних недостаточно.
- По крайней мере, мы вас в будущем устроим.
"Устраивай себя сам!" - подумал Вержа и удалился.
* * *
Они собрались в уютной квартире Сильвены. Здесь ощущался ее легкий пикантный аромат. Мора смотрел на нее, пока она наливала им виски. Он сожалел, что она не с ним, а с Вержа, и не скрывал этого от комиссара, который прекрасно его понимал.
Они сидели рядом на диване. Сильвена протянула каждомупо стакану, подняла свой и сказала:
- За наш успех!
Они выпили. Затем Вержа поставил стакан на низенький столик из прозрачного стекла.
- В течение трех-четырех дней у вас обоих будет много работы.
Он обратился к Сильвене:
- Присядь.
Она послушалась, устраиваясь на звериной шкуре, которая лежала перед ними.
- Ты отправишься в Женеву, - сказал Вержа. - Возьмешь три билета на самолет, вылетающий в Нью-Йорк - Каракас в следующую среду утром. На имя мосье и мадам Педро Гонзалес и мосье Аристидо Пальма.
Он указал на Сильвену.
- Мадам Педро Гонзалес - это ты. Твой муж - это я. Аристидо - это Мора.
Он достал из кармана большой конверт и маленькую деревянную коробочку. Из конверта в его ладонь выпали три совершенно новых паспорта.
- Помнишь доктора Альмару? - спросил он у Мора.
Лицо Мора прояснилось.
- А я его не помню, - тихо произнесла Сильвена.
- Это один венесуэльский полицейский, - сказал Вержа. - Десять лет назад он приезжал во Францию с согласия французских властей. Это одно из первых мероприятий по сотрудничеству в области борьбы с контрабандой наркотиками. Альмара знал одного венесуэльского торговца, который, как мы подозревали, собирался с помощью наших гангстеров организовать торговлю наркотиками во Франции. Альмара таков! Когда он на деле, он не позволит другим выловить рыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40