– Может, турист. Или рыбак… – неуверенно произнес Гвоздев, осторожно касаясь разбитыми губами краешка бокала.
– Да все берега кругом утыканы табличками, которые запрещают высадку на заповедные острова! – воскликнул Саркисян. – Значит, этот человек сознательно пошел на нарушение закона, за это и поплатился! Все беды в нашей стране из-за того, что люди плюют на законы. Вот я был в Штатах. Едешь по шоссе, а вокруг пустыня. И стоит табличка: частная собственность. И никакому американцу не взбредет в голову именно в этом месте свернуть с дороги и пописать на чужую землю. Потому что они уважают законы!
Проблема была вовсе не в нарушителе закона, который сгорел на острове, а в Бревине, и Гвоздев со страхом ждал, когда Саркисян закончит долгое вступление и перейдет к главному вопросу: что теперь делать с Бревиным?
Переход оказался на удивление ожидаемым.
– Так что теперь делать с Бревиным? – негромко спросил Саркисян, уклоняясь от молящего взгляда Гвоздева.
– Давайте вырежем эпизод с трупом. Будто никакого трупа там и в помине не было!
Саркисян остановился и, по-прежнему не глядя на помощника, буркнул:
– Ну? И что дальше?
– А дальше вы объявите, что Бревин снимается с соревнований за то, что грубо нарушил правила безопасности при разжигании костра, чем нанес экологии острова непоправимый вред.
Саркисян снова принялся ходить по комнате. «Снимается с соревнований! Ага, сейчас! И придется возвратить Бревину миллион рублей! Разбежался! Эти деньги мне самому нужны…» О том, что Бревин заплатил Саркисяну такую большую сумму, Гвоздев не знал. Может, и догадывался, но, во всяком случае, этого не показывал. Саркисян обмолвился с ним лишь о десяти тысячах, которые, дескать, пошли на покрытие долга за аренду пляжной зоны.
– Ты представляешь, что будет, когда я скажу Бревину: «Мы снимаем тебя с соревнований, потому что на твоем острове случился пожар!» Да он со своими братками всю базу вверх ногами поставит!
– Эх, – вздохнул Гвоздев. – Зря вы с ним связались… – Он тотчас опомнился, прикусил язык и с ходу придумал выход из положения: – А может быть, сжечь участок леса у гостиницы и продолжить съемки на новой натуре?
Саркисян неодобрительно взглянул на студента, постучал себя кулаком по лбу и сказал:
– А еще черной краской нарисовать на теле Бревина ожоги, из жвачки сделать волдыри на его лице и прожечь в нескольких местах униформу. Да? И на этом выжженном острове, питаясь исключительно углем, Бревин будет стремительно жиреть и страдать ежедневными запорами. Да, сынок, зритель глуп и туп! Но не до такой же степени!.. М-да, плакала твоя карьера режиссера.
– Арам Иванович! – взмолился Гвоздев и привстал со стула. – Но что мы еще можем сделать?
– Не ори! – оборвал его Саркисян, сдвинул край шторы и посмотрел в окно. Затем он сел в кресло, закинул ногу на ногу и посмотрел в глаза Гвоздева долгим взглядом.
– Все, в том числе и милиция, уверены, что на острове сгорел Бревин, – тихо произнес он. – Только мы с тобой и Чекота знаем, что это не так. И очень печально, что это не так. Ибо если бы Бревин на самом деле сгорел, то лучшего эпизода для «Робинзонады» трудно было бы придумать. Так зачем ломать голову и изобретать велосипед?
Гвоздев, не въезжая в довольно прозрачный намек шефа, заморгал и стал нервно дергать себя за волосы.
– В каком смысле – велосипед? – пробормотал он.
– В прямом. Все думают, что Бревин сгорел? Так пусть оно так и будет.
– Как так будет? – совсем запутался Гвоздев или же, что было более вероятным, начал играть дурачка.
– Послушай, сынок, – медленно произнес Саркисян. – Я даю тебе шанс спасти свою карьеру и стать полноправным соавтором «Робинзонады». Для этого ты должен сделать один сильный, но необходимый шаг. Надеюсь, ты догадываешься какой?
– Арам Иванович, – прошептал Гвоздев, тараща глаза на шефа. – Но как я смогу…
– Очень просто, – заверил его Саркисян. – Бревин, как бычок, сам пойдет на бойню. В двенадцать часов вы с Чекотой отвезете его в лес, где заранее должна быть вырыта яма. Посадишь его перед камерой, возьмешь тесак и станешь показывать Бревину, как надо его держать… Остальное – сущий пустяк. Скинешь тело в яму и закопаешь.
Гвоздев побледнел, на его лбу выступили капли пота.
– Чего ты испугался? – усмехнулся Саркисян. – У вас ведь железное алиби!
– К-к-какое? – заикаясь, спросил Гвоздев.
– Отсутствие состава преступления! Пойми же ты: Бревина уже нет в живых. Он сгорел! Никто не знает, что толстый тюфяк, проживающий в гостинице «Охотник» – это и есть Бревин. На экране его рожа всегда вымазана в глине, так что в поселке его никто не сможет узнать. И зарегистрирован он, если не ошибаюсь, под твоей фамилией. Так?
Гвоздев кивнул и схватился за бокал с коньяком.
– А если… если экспертиза трупа? – пробормотал он.
– Какая экспертиза? – фыркнул Саркисян. – Тебе очень повезло, что ты не видел этот труп! Три обгоревших ребра и жареные кишки – поди докажи, что это не Бревин!
– А Чекота знает об этом… о вашем замысле?
– Зачем торопиться раньше времени? Когда ты прикончишь Бревина, оператор невольно становится соучастником. И потому будет молчать, так как это в его интересах.
Видя, что Гвоздев уже почти решился, Саркисян встал и ободряюще похлопал его по плечу.
– Не переживай, все будет хорошо! – заверил он и еще подлил коньяку в его бокал. – На «Робинзонаде» мы заработаем сумасшедшие деньги. И ты можешь быть уверен: я поделюсь с тобой щедро.
Глава 28
Светлые перспективы
Лагутин пересчитал все банки с тушенкой, пакеты с крупами, коробки с сахаром и рассмеялся от светлых перспектив. Он лег на траву, подложил под голову руки и стал смотреть в серое небо. Значит, так было угодно богу. Это он руками уголовника облегчил его жизнь на острове. Даже если объедаться от пуза, запасов еды хватит минимум на полтора месяца. Такой срок Ботаник не выдержит, сожри он даже всю траву и всех муравьев на острове!
Лагутин снова рассмеялся. Он чувствовал себя просто счастливым. Он думал о том, что судьба порой выделывает удивительные метаморфозы, а потому, прежде чем жаловаться на ее проказы, надо хорошенько подумать: а не благо ли то, что мы сгоряча воспринимаем как наказание?
Вот приключилась такая история: из мест заключения сбежал рецидивист. Укрываясь от милиции, он поселился на безлюдном острове. И надо же случиться такому совпадению! Этот же остров по жребию выпадает Лагутину! Казалось бы, несчастье, трагедия… Сначала Лагутин едва не лишился жизни. Потом уголовник потребовал часть выигрыша – больше половины! Но это на словах. Наверняка негодяй намеревался отобрать у Лагутина весь миллион. Да еще неизвестно, не захотел ли бы он после этого прикончить Лагутина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50