Я понимаю, шутка есть шутка…
— А праздник есть праздник, — перебил его Оливер. — Хорошо, хорошо, я вас понял, только погодите минутку. Господи Боже, она выходит!
Действительно, миссис Фергюсон бодро семенила прямо на них. Оливер отодвинул Шилдрейка в сторону.
— Вам все еще получше, миссис Фергюсон? — осторожно спросил он.
— Да, спасибо, гораздо лучше, — ответила старая женщина. — Думаю, мне неплохо бы подышать свежим воздухом.
Вечер-то, похоже, теплый, пойду-ка я проведаю мою сестрицу Энни. У нее астма, у бедняжки, она с прошлого года меня не навещала, а я-то ведь тоже выбраться не могла… Мери, милочка, — обратилась она к миссис Пентридж, — помоги-ка мне одеться…
— Матушка, а стоит ли вам выходить? — обеспокоенно спросила миссис Пентридж. — Как бы вам хуже не стало.
Миссис Фергюсон посмотрела на дочь с безмятежной улыбкой.
— Мне не станет хуже, — заявила она. — Я никогда в жизни себя, лучше не Чувствовала. И это благодаря вам, мистер Донкастер.
— Мне? — удивленно переспросил Оливер.
— Ну да, вам. Я сразу почувствовала, что из этого камня, который вы мне дали, сила в меня так и хлынула, — проговорила миссис Фергюсон. — Вот я и ухватилась за него изо всех сил. Вы, часом, не хотите его у меня отобрать?
— Да нет, что вы, миссис Фергюсон, — быстро ответил Оливер. — Пусть пока у вас побудет. Посмотрим, как вы станете себя чувствовать.
— Ну уж нег, — не выдержал Шилдрейк, — послушайте, миссис…
— А ну заткнитесь! — зашипел на него Оливер. — Все в порядке, миссис Фергюсон, берите его с собой.
— Еще чего! — повысил голос Шилдрейк. — Черт побери, с какой стати вы тут распоряжаетесь чужим имуществом?
— А откуда известно, что оно — ваше? — взял на полтона выше и Донкастер. — Я иду себе, собираю на изгороди камешки, а вы вдруг выскакиваете и, едва перестав храпеть, начинаете рассказывать небылицы про то, как ваша жена что-то куда-то закинула. И поэтому я должен вам что-то возвращать? Да кто вы такой?
— Я — Энгус М. Шилдрейк, — отчеканил американец. — Я — председатель Атлантической Авиакомпании и еще десятка других компаний. За этот камень я заплатил семьдесят тысяч гиней и хочу немедленно получить его обратно.
— Черта лысого вы получите немедленно, — хладнокровно парировал Донкастер. — Да будь вы хоть председателем всех океанских, воздушных, наземных и подземных путей, вам сначала придется предложить мне еще семьдесят тысяч, да и то я не знаю, как поступлю. Но попробовать можете. Начинайте с пятидесяти и добавляйте по пять, пока я не пошлю вас куда подальше с вашими бумажками!
— Да я вас всех за решетку упеку! — с негодованием воскликнул Шилдрейк.
— Не валяйте дурака! — резко оборвал его Оливер. — Попробуйте. Растолкайте Джоба Риккетса и прикажите ему арестовать миссис Фергюсон за кражу вашего камня. А я посмотрю, что из этого получится.
Ссора грозила перерасти в крупный скандал, но тут из дверей показалась миссис Фергюсон в плаще и в капоре.
— Камень принадлежит этому джентльмену? — с беспокойством спросила она.
— Он этого не знает, и я тоже, — быстро отозвался Оливер. — Идите-ка себе спокойно, миссис Фергюсон, только держите его при себе. — Он повернулся к миссис Пентрндж, шоферу и двоим-троим соседям, уже собравшимся возле крыльца. — Я призываю вас всех в свидетели, — громко провозгласил Донкастер, — что миссис Рут Фергюсон по моему настоянию хранит у себя спорное имущество, вот этот камень, до тех пор, пока я не получу доказательства честности намерений некоего Энгуса М. Шилдрейка, как он себя называет, каковой Энгус М. Шилдрейк претендует на владение этим камнем.
— Что вы там несете? — в ярости спросил Шилдрейк. — Какой в этом толк?
— Не знаю, — признался довольный Оливер, — но звучит здорово, правда?
— Вы что, всерьез полагаете, что я должен доказывать свои права на всякую побрякушку первому встречному идиоту, который остановит меня на улице, любому карманнику, который попытается у меня ее стащить?
— Ну, если придерживаться фактов, это ведь вы пытались остановить меня и выпотрошить мои карманы, — резонно заметил Оливер. — Мы, кажется, собирались посвятить ближайший вечер рассмотрению доказательств ваших прав владения, но можно ведь и отложить это занятие.
— Пока я не собираюсь выпускать из вида эту женщину, — проворчал Шилдрейк. — Я поеду за ней.
— «И ее народ станет твоим народом, и ее боги — твоими богами», — покачав головой, пробормотал Оливер. — Внезапное обращение миллионера. Зов старого дома. «О Дикси, моя Дикси, окончен наш опасный путь…»
— Подите к дьяволу! — огрызнулся Шилдрейк, садясь в машину. — Барнс, следуйте за той проклятой старухой в черном капоре.
— Да, сэр, — отозвался шофер и присоединился к процессии.
Ее возглавляла миссис Фергюсон, в нескольких шагах за ней шла миссис Пентридж, еще чуть позади шагал Оливер Донкастер, рядом с ним ехал по дороге автомобиль Шилдрейка, их сопровождала быстро увеличивающаяся толпа местных жителей. То и дело в ней раздавались удивленные возгласы — это очередному зеваке рассказывали о чудесном исцелении.
Именно из-за большого скопления людей, а вовсе не из-за слабости миссис Фергюсон дорога до ближайшего городка Рич-на-озере заняла около часа. Там, в Риче, и проживала страдающая астмой сестра миссис Фергюсон. К тому времени, как все добрались до нужной улицы, толпа устрашающе разрослась. Автомобиль с трудом прокладывал себе дорогу среди возбужденных сельчан, а Оливера вытеснили вперед, и он едва не наступал на пятки миссис Фергюсон. Старая женщина, поднявшись на ступеньку, постучала в дверь. Дверь открылась, и за ней тут же послышался громкий крик: «Рут!»
— Здравствуй, Энни, — донесся до собравшихся голос вошедшей в дом миссис Фергюсон. Возбуждение в толпе заметно усилилось.
О г гнева, отчаяния и сомнений Шилдрейк почти потерял голову. Пока его автомобиль медленно пробирался по улицам, он кое-как сообразил, что пойти в полицию в таком городишке — значит рассказать о камне каждому его жителю; одному Богу известно, чем это может кончиться. Нет, Энгус не сомневался в том, что вернет камень, но он предпочел бы проделать это по возможности без шума, после чего убраться из Англии первым же пароходом. Он выглянул из машины. У стены дома, прижавшись спиной к двери, стоял Оливер и живописал собравшимся драматические подробности выздоровления миссис Фергюсон. В отдалении Шилдрейк заметил шлемы двух полицейских, неторопливо приближавшихся к толпе. Он видел множество распахнутых окон и торчащие из них головы обывателей, слышал ежесекундно вспыхивающие вокруг версии происшествия, а неподалеку разглядел даже двух репортеров, быстро корябавших что-то в блокнотах. С проклятием Шилдрейк закрыл стекло, но через несколько секунд снова высунулся и попытался жестами привлечь внимание Донкастера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— А праздник есть праздник, — перебил его Оливер. — Хорошо, хорошо, я вас понял, только погодите минутку. Господи Боже, она выходит!
Действительно, миссис Фергюсон бодро семенила прямо на них. Оливер отодвинул Шилдрейка в сторону.
— Вам все еще получше, миссис Фергюсон? — осторожно спросил он.
— Да, спасибо, гораздо лучше, — ответила старая женщина. — Думаю, мне неплохо бы подышать свежим воздухом.
Вечер-то, похоже, теплый, пойду-ка я проведаю мою сестрицу Энни. У нее астма, у бедняжки, она с прошлого года меня не навещала, а я-то ведь тоже выбраться не могла… Мери, милочка, — обратилась она к миссис Пентридж, — помоги-ка мне одеться…
— Матушка, а стоит ли вам выходить? — обеспокоенно спросила миссис Пентридж. — Как бы вам хуже не стало.
Миссис Фергюсон посмотрела на дочь с безмятежной улыбкой.
— Мне не станет хуже, — заявила она. — Я никогда в жизни себя, лучше не Чувствовала. И это благодаря вам, мистер Донкастер.
— Мне? — удивленно переспросил Оливер.
— Ну да, вам. Я сразу почувствовала, что из этого камня, который вы мне дали, сила в меня так и хлынула, — проговорила миссис Фергюсон. — Вот я и ухватилась за него изо всех сил. Вы, часом, не хотите его у меня отобрать?
— Да нет, что вы, миссис Фергюсон, — быстро ответил Оливер. — Пусть пока у вас побудет. Посмотрим, как вы станете себя чувствовать.
— Ну уж нег, — не выдержал Шилдрейк, — послушайте, миссис…
— А ну заткнитесь! — зашипел на него Оливер. — Все в порядке, миссис Фергюсон, берите его с собой.
— Еще чего! — повысил голос Шилдрейк. — Черт побери, с какой стати вы тут распоряжаетесь чужим имуществом?
— А откуда известно, что оно — ваше? — взял на полтона выше и Донкастер. — Я иду себе, собираю на изгороди камешки, а вы вдруг выскакиваете и, едва перестав храпеть, начинаете рассказывать небылицы про то, как ваша жена что-то куда-то закинула. И поэтому я должен вам что-то возвращать? Да кто вы такой?
— Я — Энгус М. Шилдрейк, — отчеканил американец. — Я — председатель Атлантической Авиакомпании и еще десятка других компаний. За этот камень я заплатил семьдесят тысяч гиней и хочу немедленно получить его обратно.
— Черта лысого вы получите немедленно, — хладнокровно парировал Донкастер. — Да будь вы хоть председателем всех океанских, воздушных, наземных и подземных путей, вам сначала придется предложить мне еще семьдесят тысяч, да и то я не знаю, как поступлю. Но попробовать можете. Начинайте с пятидесяти и добавляйте по пять, пока я не пошлю вас куда подальше с вашими бумажками!
— Да я вас всех за решетку упеку! — с негодованием воскликнул Шилдрейк.
— Не валяйте дурака! — резко оборвал его Оливер. — Попробуйте. Растолкайте Джоба Риккетса и прикажите ему арестовать миссис Фергюсон за кражу вашего камня. А я посмотрю, что из этого получится.
Ссора грозила перерасти в крупный скандал, но тут из дверей показалась миссис Фергюсон в плаще и в капоре.
— Камень принадлежит этому джентльмену? — с беспокойством спросила она.
— Он этого не знает, и я тоже, — быстро отозвался Оливер. — Идите-ка себе спокойно, миссис Фергюсон, только держите его при себе. — Он повернулся к миссис Пентрндж, шоферу и двоим-троим соседям, уже собравшимся возле крыльца. — Я призываю вас всех в свидетели, — громко провозгласил Донкастер, — что миссис Рут Фергюсон по моему настоянию хранит у себя спорное имущество, вот этот камень, до тех пор, пока я не получу доказательства честности намерений некоего Энгуса М. Шилдрейка, как он себя называет, каковой Энгус М. Шилдрейк претендует на владение этим камнем.
— Что вы там несете? — в ярости спросил Шилдрейк. — Какой в этом толк?
— Не знаю, — признался довольный Оливер, — но звучит здорово, правда?
— Вы что, всерьез полагаете, что я должен доказывать свои права на всякую побрякушку первому встречному идиоту, который остановит меня на улице, любому карманнику, который попытается у меня ее стащить?
— Ну, если придерживаться фактов, это ведь вы пытались остановить меня и выпотрошить мои карманы, — резонно заметил Оливер. — Мы, кажется, собирались посвятить ближайший вечер рассмотрению доказательств ваших прав владения, но можно ведь и отложить это занятие.
— Пока я не собираюсь выпускать из вида эту женщину, — проворчал Шилдрейк. — Я поеду за ней.
— «И ее народ станет твоим народом, и ее боги — твоими богами», — покачав головой, пробормотал Оливер. — Внезапное обращение миллионера. Зов старого дома. «О Дикси, моя Дикси, окончен наш опасный путь…»
— Подите к дьяволу! — огрызнулся Шилдрейк, садясь в машину. — Барнс, следуйте за той проклятой старухой в черном капоре.
— Да, сэр, — отозвался шофер и присоединился к процессии.
Ее возглавляла миссис Фергюсон, в нескольких шагах за ней шла миссис Пентридж, еще чуть позади шагал Оливер Донкастер, рядом с ним ехал по дороге автомобиль Шилдрейка, их сопровождала быстро увеличивающаяся толпа местных жителей. То и дело в ней раздавались удивленные возгласы — это очередному зеваке рассказывали о чудесном исцелении.
Именно из-за большого скопления людей, а вовсе не из-за слабости миссис Фергюсон дорога до ближайшего городка Рич-на-озере заняла около часа. Там, в Риче, и проживала страдающая астмой сестра миссис Фергюсон. К тому времени, как все добрались до нужной улицы, толпа устрашающе разрослась. Автомобиль с трудом прокладывал себе дорогу среди возбужденных сельчан, а Оливера вытеснили вперед, и он едва не наступал на пятки миссис Фергюсон. Старая женщина, поднявшись на ступеньку, постучала в дверь. Дверь открылась, и за ней тут же послышался громкий крик: «Рут!»
— Здравствуй, Энни, — донесся до собравшихся голос вошедшей в дом миссис Фергюсон. Возбуждение в толпе заметно усилилось.
О г гнева, отчаяния и сомнений Шилдрейк почти потерял голову. Пока его автомобиль медленно пробирался по улицам, он кое-как сообразил, что пойти в полицию в таком городишке — значит рассказать о камне каждому его жителю; одному Богу известно, чем это может кончиться. Нет, Энгус не сомневался в том, что вернет камень, но он предпочел бы проделать это по возможности без шума, после чего убраться из Англии первым же пароходом. Он выглянул из машины. У стены дома, прижавшись спиной к двери, стоял Оливер и живописал собравшимся драматические подробности выздоровления миссис Фергюсон. В отдалении Шилдрейк заметил шлемы двух полицейских, неторопливо приближавшихся к толпе. Он видел множество распахнутых окон и торчащие из них головы обывателей, слышал ежесекундно вспыхивающие вокруг версии происшествия, а неподалеку разглядел даже двух репортеров, быстро корябавших что-то в блокнотах. С проклятием Шилдрейк закрыл стекло, но через несколько секунд снова высунулся и попытался жестами привлечь внимание Донкастера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73