Оба ученых вскрикнули одновременно.
Смотри! закричал Лорин.
Клетка остановилась на месте, края ее вытянулись, и она приняла совершенно круглую форму. Затем экран прорезала черная полоса, за ней последовали нерезкие кадры. Пленка заканчивалась тем, что клетка лопнула, оставив на матрице несколько бесформенных пятен протоплазмы.
Повтори все сначала, потребовал Нельсон.
Они опять увидели предсмертные секунды клетки. На этот раз они остановили просмотр, когда кадр пересекла черная полоса.
Это радиоактивное излучение, пояснил Лорин. А теперь смотри, он прокрутил несколько кадров. Это сигнал клетки к самоуничтожению. Посмотри на ее харакири. Я готов поклясться, она собиралась делиться! воскликнул Лорин. Все казалось готовым для этой эмиссии, А затем она лопнула.
Как будто она получила сигнал, заметил Нельсон. Что-то все-таки не подходит для ее репродукции.
Между тем они наблюдали такую комбинацию химической и электрической энергии, которую Нельсон считал до сих пор невозможной для живых организмов. В его лаборатории долгое время изучали механизмы межклеточного обмена, но то, что они сейчас наблюдали, не подходило ни под какие рамки. С чем, черт возьми, они имеют дело? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо было добиться успеха с питательными культурами.
Нельсон и Лорин принялись за работу, пробуя различные варианты. Нужно было поддержать жизнь клеток-хищниц, пока они не найдут способа бороться с ними. От этого зависела жизнь трех астронавтов, готовых к старту. Четвертого, похоже, уже не представлялось возможным спасти.
* * *
Последние полночные звуки повисли в тишине. Где-то ухал филин. На ферме залаяла собака. Потом наступило молчание, все уснуло.
Над шпилем церкви, где на фоне неба выделялся блестящий крест, светилось облако. Тоненький серп месяца едва рассеивал покров темноты. По погосту медленно проплывали тени. Над черной землей возвышались надгробия: кресты, обелиски, одинокий ангел со сломанным крылом. Летучая мышь описывала круги над кладбищем.
Луна спряталась за облака, покинув свой пост. Тишину разорвал болезненный вздох. Шатающийся зверь неверной походкой пробирался среди могильных плит. Он увидел разбитого ангела и приник к нему. Его тело сотрясали рыдания.
Прислонившись к каменному боку ангела, он уставился на церковный шпиль. Будто бы по его сигналу облака рассеялись. Вдали, за крестами, хороводом выстраивались созвездия, и это бередило больную душу.
Безгубый рот раскрылся, и выпученные глаза неотрывно следили за движениями светил. Жгучее желание раздирало зверя. Он опять поднял свой коготь, как ребенок, пытаясь достать звезды, будто бы это были белые цветы в поле.
Из его пересохшей глотки вырвался еле слышный хрип: «Мо... Мои».
Но зверь недолго созерцал свое сокровище. Набежавшие облака закрыли звезды. Красный туман застилал ему глаза, его окутывала кровавая дымка. Страх разрывал его грудь, внутри истошно кричали голодные клетки, овладевшие им. Зверь ринулся на фигуру ангела, бешено колотя по ней чем попало, пока из обрубка руки не хлынула кровь, его собственная кровь.
Чудовище рухнуло на землю, сжимая в руках черную мраморную голову разбитого ангела, и долго билось в судорогах, пока совершенно не обессилело.
* * *
Пыльная буря кипела вокруг, как нашествие саранчи. Далекое солнце превратилось в красный шар, а потом исчезло совсем. Вокруг Стива сомкнулась красная пустыня, жадно поглотив его в своей пучине, Он закрыл голову руками, чтобы как-то ослабить оглушительную дробь тысяч маленьких когтей, исследовавших своего странного гостя. В наглухо закрытом костюме астронавт начал ощущать клаустрофобию. У него было ощущение, что пыль проникает в легкие и вместо воздуха он вдыхает горячий марсианский песок.
Стив попытался снять винты и стащить шлем. Обнаружив, что их заклинило, он потянул себя за голову, как Мюнхгаузен. Он задыхался и колотил руками и ногами, будто тонул. С трудом пробившийся сквозь страх голос разума подсказывал Стиву, что следует успокоиться и не поддаваться панике. Невероятным усилием он заставил расслабиться напряженные мышцы и попытался восстановить дыхание. Постепенно ему удалось унять страх.
Шторм, казалось, утих, но когда Стив попытался открыть глаза, он обнаружил, что ничего не видит. Огромное красное пятно застилало все кругом.
Он почувствовал, как страх опять поднимается где-то внутри, и попытался взять себя в руки. Песок залепил ему рот и нос, и от недостатка воздуха он начал задыхаться. Кровоизлияние в сетчатку глаз было таким болезненным, что Стив потерял сознание.
Когда он пришел в себя, его прошиб холодный пот. Что-то прилипло к маске его скафандра и разглядывало его. Человек попытался сопротивляться, но руки не слушались его.
Изо всех сил он пытался разглядеть то, что было снаружи.
Оно находилось слишком близко к глазам, и он не мог сфокусировать взгляд. Это напоминало движение частиц в растворе или живое желе. Пока он силился различить эти частицы, в мозгу его внезапно стали мелькать яркие картины.
Стив увидел розовато-лиловый небосклон и Луну, сопровождавшую маленькую голубую звездочку. Но расположение небесных тел было совсем иным, чем то, что он совсем недавно наблюдал. Фобос тоже был виден на горизонте, бледный и изможденный.
Через все небо тянулись облака, просвечиваемые лучами и от этого очень похожие на земные. Под ними вместо красной пустыни расстилались зеленые луга и леса с огромными деревьями. Поле пересекала серебряная река, ее берега пестрели цветами. Благоухающий воздух был полон пением птиц.
Затем из леса показался огромный зверь. Его гладкие лоснящиеся бока блестели, как отполированный металл, красные глаза горели холодным огнем. Он поднялся на задние лапы, запрокинул массивную башку и жадно потянул воздух носом. Черные влажные ноздри расширились и затрепетали. Затем они напряглись. Он почувствовал запах теплого тела.
Челюсти разверзлись, и торжествующий рев вырвался из липкой гортани. Пасущийся на полях скот заметался в панике, услышав этот звук. Некоторые из животных пустились бежать, но толстые короткие ноги не позволили им развить большую скорость. Остальные сгрудились вместе, не пытаясь обороняться, маленькие сердечки бешено колотились. Они в ужасе ждали смерти, как жертвенные коровы.
Огромный хищник впал в экстаз и колотил во все стороны лапами со смертельными когтями, разбрасывая по полю дымящиеся куски мяса. Это было убийство ради убийства, настоящая вакханалия. Когда он убил последнее животное, измазав все вокруг своей слюной, он уселся посреди поля и стал неторопливо лакать разлитую теплую кровь. Глаза его дико вращались от удовольствия.
Время разворачивало свое полотно, и вот перед Стивом возникла новая сцена:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Смотри! закричал Лорин.
Клетка остановилась на месте, края ее вытянулись, и она приняла совершенно круглую форму. Затем экран прорезала черная полоса, за ней последовали нерезкие кадры. Пленка заканчивалась тем, что клетка лопнула, оставив на матрице несколько бесформенных пятен протоплазмы.
Повтори все сначала, потребовал Нельсон.
Они опять увидели предсмертные секунды клетки. На этот раз они остановили просмотр, когда кадр пересекла черная полоса.
Это радиоактивное излучение, пояснил Лорин. А теперь смотри, он прокрутил несколько кадров. Это сигнал клетки к самоуничтожению. Посмотри на ее харакири. Я готов поклясться, она собиралась делиться! воскликнул Лорин. Все казалось готовым для этой эмиссии, А затем она лопнула.
Как будто она получила сигнал, заметил Нельсон. Что-то все-таки не подходит для ее репродукции.
Между тем они наблюдали такую комбинацию химической и электрической энергии, которую Нельсон считал до сих пор невозможной для живых организмов. В его лаборатории долгое время изучали механизмы межклеточного обмена, но то, что они сейчас наблюдали, не подходило ни под какие рамки. С чем, черт возьми, они имеют дело? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо было добиться успеха с питательными культурами.
Нельсон и Лорин принялись за работу, пробуя различные варианты. Нужно было поддержать жизнь клеток-хищниц, пока они не найдут способа бороться с ними. От этого зависела жизнь трех астронавтов, готовых к старту. Четвертого, похоже, уже не представлялось возможным спасти.
* * *
Последние полночные звуки повисли в тишине. Где-то ухал филин. На ферме залаяла собака. Потом наступило молчание, все уснуло.
Над шпилем церкви, где на фоне неба выделялся блестящий крест, светилось облако. Тоненький серп месяца едва рассеивал покров темноты. По погосту медленно проплывали тени. Над черной землей возвышались надгробия: кресты, обелиски, одинокий ангел со сломанным крылом. Летучая мышь описывала круги над кладбищем.
Луна спряталась за облака, покинув свой пост. Тишину разорвал болезненный вздох. Шатающийся зверь неверной походкой пробирался среди могильных плит. Он увидел разбитого ангела и приник к нему. Его тело сотрясали рыдания.
Прислонившись к каменному боку ангела, он уставился на церковный шпиль. Будто бы по его сигналу облака рассеялись. Вдали, за крестами, хороводом выстраивались созвездия, и это бередило больную душу.
Безгубый рот раскрылся, и выпученные глаза неотрывно следили за движениями светил. Жгучее желание раздирало зверя. Он опять поднял свой коготь, как ребенок, пытаясь достать звезды, будто бы это были белые цветы в поле.
Из его пересохшей глотки вырвался еле слышный хрип: «Мо... Мои».
Но зверь недолго созерцал свое сокровище. Набежавшие облака закрыли звезды. Красный туман застилал ему глаза, его окутывала кровавая дымка. Страх разрывал его грудь, внутри истошно кричали голодные клетки, овладевшие им. Зверь ринулся на фигуру ангела, бешено колотя по ней чем попало, пока из обрубка руки не хлынула кровь, его собственная кровь.
Чудовище рухнуло на землю, сжимая в руках черную мраморную голову разбитого ангела, и долго билось в судорогах, пока совершенно не обессилело.
* * *
Пыльная буря кипела вокруг, как нашествие саранчи. Далекое солнце превратилось в красный шар, а потом исчезло совсем. Вокруг Стива сомкнулась красная пустыня, жадно поглотив его в своей пучине, Он закрыл голову руками, чтобы как-то ослабить оглушительную дробь тысяч маленьких когтей, исследовавших своего странного гостя. В наглухо закрытом костюме астронавт начал ощущать клаустрофобию. У него было ощущение, что пыль проникает в легкие и вместо воздуха он вдыхает горячий марсианский песок.
Стив попытался снять винты и стащить шлем. Обнаружив, что их заклинило, он потянул себя за голову, как Мюнхгаузен. Он задыхался и колотил руками и ногами, будто тонул. С трудом пробившийся сквозь страх голос разума подсказывал Стиву, что следует успокоиться и не поддаваться панике. Невероятным усилием он заставил расслабиться напряженные мышцы и попытался восстановить дыхание. Постепенно ему удалось унять страх.
Шторм, казалось, утих, но когда Стив попытался открыть глаза, он обнаружил, что ничего не видит. Огромное красное пятно застилало все кругом.
Он почувствовал, как страх опять поднимается где-то внутри, и попытался взять себя в руки. Песок залепил ему рот и нос, и от недостатка воздуха он начал задыхаться. Кровоизлияние в сетчатку глаз было таким болезненным, что Стив потерял сознание.
Когда он пришел в себя, его прошиб холодный пот. Что-то прилипло к маске его скафандра и разглядывало его. Человек попытался сопротивляться, но руки не слушались его.
Изо всех сил он пытался разглядеть то, что было снаружи.
Оно находилось слишком близко к глазам, и он не мог сфокусировать взгляд. Это напоминало движение частиц в растворе или живое желе. Пока он силился различить эти частицы, в мозгу его внезапно стали мелькать яркие картины.
Стив увидел розовато-лиловый небосклон и Луну, сопровождавшую маленькую голубую звездочку. Но расположение небесных тел было совсем иным, чем то, что он совсем недавно наблюдал. Фобос тоже был виден на горизонте, бледный и изможденный.
Через все небо тянулись облака, просвечиваемые лучами и от этого очень похожие на земные. Под ними вместо красной пустыни расстилались зеленые луга и леса с огромными деревьями. Поле пересекала серебряная река, ее берега пестрели цветами. Благоухающий воздух был полон пением птиц.
Затем из леса показался огромный зверь. Его гладкие лоснящиеся бока блестели, как отполированный металл, красные глаза горели холодным огнем. Он поднялся на задние лапы, запрокинул массивную башку и жадно потянул воздух носом. Черные влажные ноздри расширились и затрепетали. Затем они напряглись. Он почувствовал запах теплого тела.
Челюсти разверзлись, и торжествующий рев вырвался из липкой гортани. Пасущийся на полях скот заметался в панике, услышав этот звук. Некоторые из животных пустились бежать, но толстые короткие ноги не позволили им развить большую скорость. Остальные сгрудились вместе, не пытаясь обороняться, маленькие сердечки бешено колотились. Они в ужасе ждали смерти, как жертвенные коровы.
Огромный хищник впал в экстаз и колотил во все стороны лапами со смертельными когтями, разбрасывая по полю дымящиеся куски мяса. Это было убийство ради убийства, настоящая вакханалия. Когда он убил последнее животное, измазав все вокруг своей слюной, он уселся посреди поля и стал неторопливо лакать разлитую теплую кровь. Глаза его дико вращались от удовольствия.
Время разворачивало свое полотно, и вот перед Стивом возникла новая сцена:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32