Мне, наверное, вообще стоило бы помолчать. Хотя... ну, я подумала, что вам об этом следует знать. Дженни к вам неравнодушна, поэтому... Ой Господи, я так все запутываю! Может, забудем все, что я говорила? Давайте о чем-нибудь другом.
– О'кей. – Все еще раздумывая над услышанным, я сказал первое, что пришло в голову: – Так что за слухи обо мне ходят?
Тина состроила гримаску.
– Сама напросилась, да? В общем, ничего особенного, одни только сплетни. Что вас допрашивала полиция и что... короче, что вы подозреваемый. – Она попробовала заговорщицки улыбнуться, только вышло не вполне убедительно. – Но ведь это не так, да?
– Насколько я знаю, нет.
Ответа оказалось достаточно.
– Вот я и говорю: чертова деревня. Народ все время готов вообразить худшее. А когда случается такое, как сейчас... – Она махнула рукой. – Опять я за свое. Знаете что, пойду-ка я помогу там с кофе.
– Мне что-нибудь нужно сделать?
Тина уже шла к дому.
– Ничего, ничего. Я пришлю Дженни развеять ваше одиночество.
Когда она ушла, я остался сидеть в ночной тишине, размышляя над ее словами. «Дженни к вам неравнодушна». Это как понимать? Точнее, что я сам об этом думаю? Я сказал себе, что в Тине говорит хмель и что не стоит слишком многое искать в ее словах.
Все это хорошо, но отчего же я вдруг так занервничал?
Я встал и прошел к низкой стене из каменной кладки, что огораживала садик. Последние лучи света уже пропали, и поля потерялись во мраке. С озера, на легчайшем дыхании ветерка, донесся одинокий крик совы.
Сзади послышался шорох – это вернулась Дженни с двумя кружками кофе. Я отошел от стены и вновь попал в лужицу света, падавшего через открытую дверь. Когда я вынырнул из тени, Дженни вздрогнула, пролив кофе на руку.
– Простите, не хотел вас напугать.
– Ничего. Просто я вас не заметила. – Она поставила кружки и подула на руку.
Я протянул ей рулон кухонных полотенец.
– Все в порядке?
– Ничего, выживу. – Она вытерла руки.
– А где Тина?
– Протрезвляется. – Дженни вновь взяла кружки в руки. – Я вас не спросила, надо ли молока и сахара.
– Ни того ни другого.
Она улыбнулась:
– Значит, я угадала.
Она подошла ближе к стене, где я стоял.
– Любуетесь пейзажем?
– Насколько возможно в темноте.
– Вид отсюда великолепный, особенно если любишь поля и воду.
– И вы их любите?
Она встала рядом, глядя в сторону озера.
– Знаете, да. Когда я была маленькой, мы часто с отцом ходили под парусом.
– И сейчас тоже?
– Нет, и уже многие годы. Но мне нравится бывать у воды. Я часто думаю, не нанять ли лодку. Ma-аленькую такую. Я знаю, озеро слишком мелкое для чего-то другого. И все же жить так близко и не выходить на воду... Мне кажется, это преступление.
– У меня есть парусная шлюпка – если, конечно, подойдет.
Слова вылетели сами, но Дженни, встрепенувшись, обернулась ко мне. В лунном свете была видна ее улыбка. В голову пришла мысль, что мы стоим очень близко друг к другу. Можно даже ощутить тепло ее кожи.
– В самом деле?
– Ну не то чтобы у меня лично. Это шлюпка Генри. Однако он разрешает мне ею пользоваться.
– Вы серьезно? Я, понимаете, не хотела бы напрашиваться...
– Да, понимаю. Только физические упражнения и мне не помешают.
Сказав это, я сам себе изумился: «Ты что делаешь?!» – и посмотрел на озеро, радуясь, что темнота скрывает мое лицо.
– Как насчет ближайшего воскресенья? – как бы со стороны услышал я собственные слова.
– Отлично! А в какое время?
Тут я вспомнил, что у нас с Генри запланирован обед.
– Если во второй половине дня? Скажем, я заеду за вами в три?
– В три часа, прекрасно.
Даже не видя ее лица, я по голосу понял, что она улыбается. Я поспешил отхлебнуть кофе, едва замечая, как обожгло рот. Трудно поверить в то, что я сейчас натворил. «Да, не одной только Тине необходимо протрезветь», – подумал я.
Вскоре, сославшись на дела, я засобирался домой. В последний момент появилась Тина и, весело улыбаясь, сообщила, что шорты я мог бы вернуть ей позднее. Я поблагодарил, но все равно переоделся в свои мокрые джинсы. Моя репутация в этом поселке уже и так подмочена – незачем ее усугублять, разгуливая в цветастых шортах для серфинга.
Не успел я отъехать, как мой мобильник коротко пискнул, давая понять, что пришло сообщение. Вообще-то я всегда ношу с собой трубку на случай срочного вызова, только в этот раз телефон остался в кармане мокрых джинсов. Я совсем забыл о нем, и мысль, что более двух часов я был недоступен, наконец-то заставила меня отвлечься от Дженни и всего, что с ней связано. Чувствуя вину, я набрал номер голосовой почты, втайне надеясь, что не пропустил ничего серьезного.
Сообщение не касалось никого из моих пациентов. Оно пришло от Маккензи.
Полиция обнаружила тело.
Глава 14
Прожектора мертвенно-белым сиянием заливали поляну. Трава и деревья трансформировались в сюрреалистический пейзаж из света и тьмы. В центре группа криминалистов занималась своим делом. Прямоугольный участок грунта был обнесен нейлоновой лентой, и под гудение генератора эксперты терпеливо соскабливали слой за слоем, медленно вскрывая то, что прятала в себе земля.
Маккензи стоял рядом и, похрустывая мятными лепешками, наблюдал за происходящим. Инспектор выглядел уставшим и осунувшимся; лицо под прожекторами потеряло свой цвет, а тени плотными мазками легли под глазами.
– Захоронение нашли днем. Очень мелкое, два-три фута в глубину. Сначала мы думали, что это ложная тревога, что там какое-то животное типа барсука и так далее. Пока не откопали руку.
Место происшествия находилось в лесу. К моменту моего появления экспертная группа сняла почти весь земляной покров. Я понаблюдал за одной сотрудницей, как она просеивает грунт через сито. Остановившись на секунду, женщина что-то внимательно осмотрела и, забраковав находку, принялась копаться дальше.
– Так как вы нашли тело? – спросил я Маккензи.
– С собаками.
Я кивнул. Полиция использует специально обученных собак не только для поиска наркотиков и взрывчатки. Обнаружение места захоронения редко бывает простым делом, а чем больше площадь, тем сложнее задача. Правда, если труп закопали достаточно давно, образуется характерная впадина из-за оседания разрыхленной земли. Тогда длинными щупами можно отыскать менее плотные по сравнению с окружающим грунтом участки. Я даже знал одного криминалиста в Штатах, который получал очень интересные результаты при поиске захоронений с помощью куска согнутой проволоки, как лозоходец.
И все же собаки оставались наилучшим средством для отыскания трупов. Их чувствительные носы способны через несколько футов земли учуять запах газов, образующихся при разложении. Кстати, известны случаи, когда очень хорошие «трупные псы» находили тела, зарытые более столетия назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– О'кей. – Все еще раздумывая над услышанным, я сказал первое, что пришло в голову: – Так что за слухи обо мне ходят?
Тина состроила гримаску.
– Сама напросилась, да? В общем, ничего особенного, одни только сплетни. Что вас допрашивала полиция и что... короче, что вы подозреваемый. – Она попробовала заговорщицки улыбнуться, только вышло не вполне убедительно. – Но ведь это не так, да?
– Насколько я знаю, нет.
Ответа оказалось достаточно.
– Вот я и говорю: чертова деревня. Народ все время готов вообразить худшее. А когда случается такое, как сейчас... – Она махнула рукой. – Опять я за свое. Знаете что, пойду-ка я помогу там с кофе.
– Мне что-нибудь нужно сделать?
Тина уже шла к дому.
– Ничего, ничего. Я пришлю Дженни развеять ваше одиночество.
Когда она ушла, я остался сидеть в ночной тишине, размышляя над ее словами. «Дженни к вам неравнодушна». Это как понимать? Точнее, что я сам об этом думаю? Я сказал себе, что в Тине говорит хмель и что не стоит слишком многое искать в ее словах.
Все это хорошо, но отчего же я вдруг так занервничал?
Я встал и прошел к низкой стене из каменной кладки, что огораживала садик. Последние лучи света уже пропали, и поля потерялись во мраке. С озера, на легчайшем дыхании ветерка, донесся одинокий крик совы.
Сзади послышался шорох – это вернулась Дженни с двумя кружками кофе. Я отошел от стены и вновь попал в лужицу света, падавшего через открытую дверь. Когда я вынырнул из тени, Дженни вздрогнула, пролив кофе на руку.
– Простите, не хотел вас напугать.
– Ничего. Просто я вас не заметила. – Она поставила кружки и подула на руку.
Я протянул ей рулон кухонных полотенец.
– Все в порядке?
– Ничего, выживу. – Она вытерла руки.
– А где Тина?
– Протрезвляется. – Дженни вновь взяла кружки в руки. – Я вас не спросила, надо ли молока и сахара.
– Ни того ни другого.
Она улыбнулась:
– Значит, я угадала.
Она подошла ближе к стене, где я стоял.
– Любуетесь пейзажем?
– Насколько возможно в темноте.
– Вид отсюда великолепный, особенно если любишь поля и воду.
– И вы их любите?
Она встала рядом, глядя в сторону озера.
– Знаете, да. Когда я была маленькой, мы часто с отцом ходили под парусом.
– И сейчас тоже?
– Нет, и уже многие годы. Но мне нравится бывать у воды. Я часто думаю, не нанять ли лодку. Ma-аленькую такую. Я знаю, озеро слишком мелкое для чего-то другого. И все же жить так близко и не выходить на воду... Мне кажется, это преступление.
– У меня есть парусная шлюпка – если, конечно, подойдет.
Слова вылетели сами, но Дженни, встрепенувшись, обернулась ко мне. В лунном свете была видна ее улыбка. В голову пришла мысль, что мы стоим очень близко друг к другу. Можно даже ощутить тепло ее кожи.
– В самом деле?
– Ну не то чтобы у меня лично. Это шлюпка Генри. Однако он разрешает мне ею пользоваться.
– Вы серьезно? Я, понимаете, не хотела бы напрашиваться...
– Да, понимаю. Только физические упражнения и мне не помешают.
Сказав это, я сам себе изумился: «Ты что делаешь?!» – и посмотрел на озеро, радуясь, что темнота скрывает мое лицо.
– Как насчет ближайшего воскресенья? – как бы со стороны услышал я собственные слова.
– Отлично! А в какое время?
Тут я вспомнил, что у нас с Генри запланирован обед.
– Если во второй половине дня? Скажем, я заеду за вами в три?
– В три часа, прекрасно.
Даже не видя ее лица, я по голосу понял, что она улыбается. Я поспешил отхлебнуть кофе, едва замечая, как обожгло рот. Трудно поверить в то, что я сейчас натворил. «Да, не одной только Тине необходимо протрезветь», – подумал я.
Вскоре, сославшись на дела, я засобирался домой. В последний момент появилась Тина и, весело улыбаясь, сообщила, что шорты я мог бы вернуть ей позднее. Я поблагодарил, но все равно переоделся в свои мокрые джинсы. Моя репутация в этом поселке уже и так подмочена – незачем ее усугублять, разгуливая в цветастых шортах для серфинга.
Не успел я отъехать, как мой мобильник коротко пискнул, давая понять, что пришло сообщение. Вообще-то я всегда ношу с собой трубку на случай срочного вызова, только в этот раз телефон остался в кармане мокрых джинсов. Я совсем забыл о нем, и мысль, что более двух часов я был недоступен, наконец-то заставила меня отвлечься от Дженни и всего, что с ней связано. Чувствуя вину, я набрал номер голосовой почты, втайне надеясь, что не пропустил ничего серьезного.
Сообщение не касалось никого из моих пациентов. Оно пришло от Маккензи.
Полиция обнаружила тело.
Глава 14
Прожектора мертвенно-белым сиянием заливали поляну. Трава и деревья трансформировались в сюрреалистический пейзаж из света и тьмы. В центре группа криминалистов занималась своим делом. Прямоугольный участок грунта был обнесен нейлоновой лентой, и под гудение генератора эксперты терпеливо соскабливали слой за слоем, медленно вскрывая то, что прятала в себе земля.
Маккензи стоял рядом и, похрустывая мятными лепешками, наблюдал за происходящим. Инспектор выглядел уставшим и осунувшимся; лицо под прожекторами потеряло свой цвет, а тени плотными мазками легли под глазами.
– Захоронение нашли днем. Очень мелкое, два-три фута в глубину. Сначала мы думали, что это ложная тревога, что там какое-то животное типа барсука и так далее. Пока не откопали руку.
Место происшествия находилось в лесу. К моменту моего появления экспертная группа сняла почти весь земляной покров. Я понаблюдал за одной сотрудницей, как она просеивает грунт через сито. Остановившись на секунду, женщина что-то внимательно осмотрела и, забраковав находку, принялась копаться дальше.
– Так как вы нашли тело? – спросил я Маккензи.
– С собаками.
Я кивнул. Полиция использует специально обученных собак не только для поиска наркотиков и взрывчатки. Обнаружение места захоронения редко бывает простым делом, а чем больше площадь, тем сложнее задача. Правда, если труп закопали достаточно давно, образуется характерная впадина из-за оседания разрыхленной земли. Тогда длинными щупами можно отыскать менее плотные по сравнению с окружающим грунтом участки. Я даже знал одного криминалиста в Штатах, который получал очень интересные результаты при поиске захоронений с помощью куска согнутой проволоки, как лозоходец.
И все же собаки оставались наилучшим средством для отыскания трупов. Их чувствительные носы способны через несколько футов земли учуять запах газов, образующихся при разложении. Кстати, известны случаи, когда очень хорошие «трупные псы» находили тела, зарытые более столетия назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87