Что бы он ни собирался сказать ей, это серьезно.
Как человек, собирающийся совершить прыжок, ступает на платформу банджи-джампинга высотой 200 футов, Алекс взглянул на Дейзи и… прыгнул.
– Луиза беременна.
Так вот почему Луиза показалась ей такой грустной! Наверное, она только-только узнала об этом и была в шоке. А может быть, она не хочет ребенка?
– Она не хочет его, да? – Дейзи чуть не добавила: «Тогда мы возьмем его». Конечно, они возьмут ребенка, которого никто не хочет, и будут любить его.
– Почему? Конечно, хочет.
– Да? – Пауза. – Тогда в чем проблема? – Перед ее глазами все еще маячила смутная картина: она и Алекс с маленьким беби. – Наверное, отец ребенка против? Я угадала? О, бедная Луиза!
– Нет. – Алекс больше не выглядел так, будто он стоит на краю платформы. Нет, теперь он выглядел так, будто уже сделал прыжок и трос надежно удерживает его.
– Он женат? Да? – Дейзи перестала жалеть себя и ощутила внезапный прилив симпатии к Луизе. – Ну, понятно. Отец ребенка женат. – «Мужчины умудряются успеть всюду, – с осуждением подумала она. – Они заводят роман, не думая о последствиях».
– Не совсем так.
– Тогда что же?
Алекс уставился в свой бокал, потом неохотно посмотрел в широко открытые наивные глаза Дейзи. Сколько же раз он смотрел на нее за те годы, что они прожили вместе? Но никогда не смотрел так, никогда в его взгляде не было столь неприкрытой жалости. Даже тогда, когда ей удалили зуб мудрости и ее щека жутко распухла, сделав ее похожей на хомяка. Тогда жалость была смешана с любовью. Сейчас это была одна голая жалость.
– Дейзи, ты не понимаешь…
И в этот момент она поняла. Для подобного взгляда могла быть только одна причина.
Ребенок его. У Алекса роман с Луизой, вот почему он заговорил о том, чтобы пожить отдельно. У Луизы его ребенок. Вероятно, она уже знала, что беременна, и его слова «расстаться на время» почти благородный жест: «Пусть Дейзи не знает деталей, а то у нее может быть удар». Новости должны поступать дозированно. Сначала его решение расстаться, потом новость о Луизе. И, наконец, известие, что ребенок его! Но они не могли предвидеть, что она несколько нарушит их планы, вернувшись из аэропорта со своим планом.
– Это твой ребенок?
– Да, мой.
– Но ты же не хотел детей, – сказала Дейзи, все еще не веря в происходящее.
– Да. Но так получилось, и теперь ничего не изменишь.
– Я думала, ты вообще не хочешь детей! Я так думала. Я собиралась пожертвовать своей мечтой иметь ребенка ради того, чтобы быть с тобой. Это было бы невыносимо тяжело для меня, но я собиралась сделать это. Как ты мог так поступить со мной?!
Ее наивный план, предполагающий новую совместную жизнь, даже свадьбу, распался у нее на глазах.
– И когда ты собирался сказать мне? – Дейзи могла гордиться этим вопросом. Она не знала, где нашла силы, чтобы выговорить его, не зарыдав навзрыд.
– Не знаю. Луиза с самого начала хотела, чтобы мы не лгали. Мы никогда не думали, что все так получится, правда.
Мы, но это «мы» уже больше не Алекс и Дейзи.
– Я не хотел причинить тебе боль, – вздохнул он.
Это было забавно.
– Но ты сделал это, – упавшим голосом произнесла Дейзи.
– Я знаю. Если бы я мог что-то изменить, я бы постарался избежать этого, – твердил он. – Поверь мне, Дейзи…
Она была настолько потрясена, что даже не могла плакать.
– Поверить тебе? Это именно то, что я делала, Алекс, и посмотри, что из этого вышло, – проговорила она, понимая, что близка к истерике. – Ответь на один вопрос: это давно у вас продолжается?
Брошенный трос чудесным образом распрямился, и Алекс вновь обрел уверенность.
– Пару месяцев, – сказал он легко, слишком легко.
Дейзи вспомнила прошлый год, когда все глубже и глубже
погружалась в страхи по поводу своей бесплодности. Ей казалось, что Алекс отдаляется от нее, каким-то образом она чувствовала это, но не могла сказать ему, что чувствует. Она беспокоилась, что это ее вина – она чересчур зациклилась на ребенке, а теперь ясно, что дело было совсем в другом.
– Ты лжешь, – спокойно сказала она.
– Нет, – попытался протестовать он.
– Не лги, – настаивала она. – Скажи мне правду.
Дейзи видела по его глазам, что в нем происходит борьба.
– Все началось на конференции в Керри, в прошлом году.
Апрель, вспомнила она, большая финансовая конференция, для нее это означало бесконечные походы в химчистку, когда она то сдавала, то забирала его вещи. Она подхватила жуткую простуду, пока его не было, и когда он вернулся, то был так чуток, так внимателен, готовил ей горячее питье с лимоном, чтобы смягчить кашель, и ужин каждый вечер, пока она не поправилась. Бедная Мэри переживала тогда свою собственную драму, и Дейзи вспомнила, как ей было неловко за свое собственное счастье, тогда как ее подруга и коллега была лишена этого. А оказывается, все это время Алекс обманывал ее.
– И когда ожидается беби?
– Через четыре месяца.
И тут Дейзи реально ощутила свое бесплодие. Не просто как отсутствие возможности иметь детей, но как какое-то огромное пустынное место, где ни одно семя не прорастет, несмотря на дождь, щедро поливающий землю. Она была бесплодна, и лоно ее пусто, тогда как Луиза полна другой жизнью. Жизнью с маленькими пальчиками, огромными озерами глаз и свернувшимся тельцем, гнездившимся в ее утробе, пока не свершится чудо, и оно не выйдет в этот мир.
Возможно, даже не желая обидеть ее, Луиза отняла две главные вещи из жизни Дейзи: Алекса и его ребенка.
Зачем они Луизе? У нее есть ребенок, сын, которого она может воспитывать и любить, она и так всегда была бы матерью. Всегда.
А Дейзи нет.
Она даже не поняла, что плачет, пока не увидела болезненную гримасу на лице Алекса. Он ненавидел, когда она плакала, ненавидел этот выход эмоций. У него всегда было такое выражение, когда она плакала: напряжение вокруг рта и мольба в глазах. «Пожалуйста, прекрати».
– Мне очень, очень жаль, – сказал он. – Если бы я мог повернуть время вспять и сделать так, чтобы этого не случилось… – Он замолчал, не зная, что сказать. – Меньше всего я хотел обидеть тебя, Дейзи. Мы так много пережили вместе.
Дейзи едва слышала его.
– Та цепочка от Тиффани предназначалась мне? – спросила она, дотронувшись до сердечка на цепочке – первом подарке Алекса, – которую она всегда носила с таким удовольствием.
Алекс глубоко вздохнул.
– Да, – бросил он резко. – Я собирался рассказать тебе все в тот вечер, когда вернулся из Лондона. Я думал, эта цепочка поможет, ты поймешь, что я любил тебя и никогда не хотел причинить тебе боль.
– И почему же не рассказал?
Он спрятал лицо в ладонях.
– Не знаю. Ты была так взволнована по поводу этой клиники, ты хотела пойти… Я не знал, как начать разговор. Разве я мог сказать тебе, что все кончено, когда ты была так счастлива?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Как человек, собирающийся совершить прыжок, ступает на платформу банджи-джампинга высотой 200 футов, Алекс взглянул на Дейзи и… прыгнул.
– Луиза беременна.
Так вот почему Луиза показалась ей такой грустной! Наверное, она только-только узнала об этом и была в шоке. А может быть, она не хочет ребенка?
– Она не хочет его, да? – Дейзи чуть не добавила: «Тогда мы возьмем его». Конечно, они возьмут ребенка, которого никто не хочет, и будут любить его.
– Почему? Конечно, хочет.
– Да? – Пауза. – Тогда в чем проблема? – Перед ее глазами все еще маячила смутная картина: она и Алекс с маленьким беби. – Наверное, отец ребенка против? Я угадала? О, бедная Луиза!
– Нет. – Алекс больше не выглядел так, будто он стоит на краю платформы. Нет, теперь он выглядел так, будто уже сделал прыжок и трос надежно удерживает его.
– Он женат? Да? – Дейзи перестала жалеть себя и ощутила внезапный прилив симпатии к Луизе. – Ну, понятно. Отец ребенка женат. – «Мужчины умудряются успеть всюду, – с осуждением подумала она. – Они заводят роман, не думая о последствиях».
– Не совсем так.
– Тогда что же?
Алекс уставился в свой бокал, потом неохотно посмотрел в широко открытые наивные глаза Дейзи. Сколько же раз он смотрел на нее за те годы, что они прожили вместе? Но никогда не смотрел так, никогда в его взгляде не было столь неприкрытой жалости. Даже тогда, когда ей удалили зуб мудрости и ее щека жутко распухла, сделав ее похожей на хомяка. Тогда жалость была смешана с любовью. Сейчас это была одна голая жалость.
– Дейзи, ты не понимаешь…
И в этот момент она поняла. Для подобного взгляда могла быть только одна причина.
Ребенок его. У Алекса роман с Луизой, вот почему он заговорил о том, чтобы пожить отдельно. У Луизы его ребенок. Вероятно, она уже знала, что беременна, и его слова «расстаться на время» почти благородный жест: «Пусть Дейзи не знает деталей, а то у нее может быть удар». Новости должны поступать дозированно. Сначала его решение расстаться, потом новость о Луизе. И, наконец, известие, что ребенок его! Но они не могли предвидеть, что она несколько нарушит их планы, вернувшись из аэропорта со своим планом.
– Это твой ребенок?
– Да, мой.
– Но ты же не хотел детей, – сказала Дейзи, все еще не веря в происходящее.
– Да. Но так получилось, и теперь ничего не изменишь.
– Я думала, ты вообще не хочешь детей! Я так думала. Я собиралась пожертвовать своей мечтой иметь ребенка ради того, чтобы быть с тобой. Это было бы невыносимо тяжело для меня, но я собиралась сделать это. Как ты мог так поступить со мной?!
Ее наивный план, предполагающий новую совместную жизнь, даже свадьбу, распался у нее на глазах.
– И когда ты собирался сказать мне? – Дейзи могла гордиться этим вопросом. Она не знала, где нашла силы, чтобы выговорить его, не зарыдав навзрыд.
– Не знаю. Луиза с самого начала хотела, чтобы мы не лгали. Мы никогда не думали, что все так получится, правда.
Мы, но это «мы» уже больше не Алекс и Дейзи.
– Я не хотел причинить тебе боль, – вздохнул он.
Это было забавно.
– Но ты сделал это, – упавшим голосом произнесла Дейзи.
– Я знаю. Если бы я мог что-то изменить, я бы постарался избежать этого, – твердил он. – Поверь мне, Дейзи…
Она была настолько потрясена, что даже не могла плакать.
– Поверить тебе? Это именно то, что я делала, Алекс, и посмотри, что из этого вышло, – проговорила она, понимая, что близка к истерике. – Ответь на один вопрос: это давно у вас продолжается?
Брошенный трос чудесным образом распрямился, и Алекс вновь обрел уверенность.
– Пару месяцев, – сказал он легко, слишком легко.
Дейзи вспомнила прошлый год, когда все глубже и глубже
погружалась в страхи по поводу своей бесплодности. Ей казалось, что Алекс отдаляется от нее, каким-то образом она чувствовала это, но не могла сказать ему, что чувствует. Она беспокоилась, что это ее вина – она чересчур зациклилась на ребенке, а теперь ясно, что дело было совсем в другом.
– Ты лжешь, – спокойно сказала она.
– Нет, – попытался протестовать он.
– Не лги, – настаивала она. – Скажи мне правду.
Дейзи видела по его глазам, что в нем происходит борьба.
– Все началось на конференции в Керри, в прошлом году.
Апрель, вспомнила она, большая финансовая конференция, для нее это означало бесконечные походы в химчистку, когда она то сдавала, то забирала его вещи. Она подхватила жуткую простуду, пока его не было, и когда он вернулся, то был так чуток, так внимателен, готовил ей горячее питье с лимоном, чтобы смягчить кашель, и ужин каждый вечер, пока она не поправилась. Бедная Мэри переживала тогда свою собственную драму, и Дейзи вспомнила, как ей было неловко за свое собственное счастье, тогда как ее подруга и коллега была лишена этого. А оказывается, все это время Алекс обманывал ее.
– И когда ожидается беби?
– Через четыре месяца.
И тут Дейзи реально ощутила свое бесплодие. Не просто как отсутствие возможности иметь детей, но как какое-то огромное пустынное место, где ни одно семя не прорастет, несмотря на дождь, щедро поливающий землю. Она была бесплодна, и лоно ее пусто, тогда как Луиза полна другой жизнью. Жизнью с маленькими пальчиками, огромными озерами глаз и свернувшимся тельцем, гнездившимся в ее утробе, пока не свершится чудо, и оно не выйдет в этот мир.
Возможно, даже не желая обидеть ее, Луиза отняла две главные вещи из жизни Дейзи: Алекса и его ребенка.
Зачем они Луизе? У нее есть ребенок, сын, которого она может воспитывать и любить, она и так всегда была бы матерью. Всегда.
А Дейзи нет.
Она даже не поняла, что плачет, пока не увидела болезненную гримасу на лице Алекса. Он ненавидел, когда она плакала, ненавидел этот выход эмоций. У него всегда было такое выражение, когда она плакала: напряжение вокруг рта и мольба в глазах. «Пожалуйста, прекрати».
– Мне очень, очень жаль, – сказал он. – Если бы я мог повернуть время вспять и сделать так, чтобы этого не случилось… – Он замолчал, не зная, что сказать. – Меньше всего я хотел обидеть тебя, Дейзи. Мы так много пережили вместе.
Дейзи едва слышала его.
– Та цепочка от Тиффани предназначалась мне? – спросила она, дотронувшись до сердечка на цепочке – первом подарке Алекса, – которую она всегда носила с таким удовольствием.
Алекс глубоко вздохнул.
– Да, – бросил он резко. – Я собирался рассказать тебе все в тот вечер, когда вернулся из Лондона. Я думал, эта цепочка поможет, ты поймешь, что я любил тебя и никогда не хотел причинить тебе боль.
– И почему же не рассказал?
Он спрятал лицо в ладонях.
– Не знаю. Ты была так взволнована по поводу этой клиники, ты хотела пойти… Я не знал, как начать разговор. Разве я мог сказать тебе, что все кончено, когда ты была так счастлива?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121