ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

А теперь вы испугались ее, будто совесть у вас нечиста. Что это значит, госпожа Айхенкранц?
Наконец госпожа Айхенкранц в черном платье и чепце немного пришла в себя.
– Я не испугалась, – сказала она торопливо и быстро, – я не испугалась. Я совсем не испугалась. Я же знакома с госпожой Моосгабр, почему совесть у меня может быть нечиста? Ничего плохого госпоже Моосгабр я не сделала. Ни она мне. Напротив, госпожа Моосгабр обещала похлопотать за меня в Охране.
– Ну вот видите, – сказал господин Смирш. – Почему же вы так беспокоитесь и так побледнели? Сядьте, пожалуйста.
Госпожа Айхенкранц села, но все-таки по-прежнему оставалась ужасно беспокойной и бледной. Она неуверенно смотрела на господина Смирша за машинкой, на господина Ландла у оконных решеток, но в основном на госпожу Моосгабр на скамье. Потом вдруг господин Смирш сказал:
– Однако мне кажется, что мадам придется еще увидеть мальчика.
– Боже милостивый! – вскричала госпожа Айхенкранц и заломила руки над черным чепцом.
– Да, – кивнул господин Смирш, – грустно, но ничего не поделаешь. Впрочем, мадам вынесет все. Она видела даже разложившиеся трупы, а таковым мальчик пока еще не является. – И господин Смирш встал из-за машинки, подошел к двери зала ожидания и открыл ее. Он позвал слугу, что-то сказал ему, и в канцелярию тут же вошел маленький Айхенкранц.
Он вошел в бело-голубой полосатой майке с цветком на груди и улыбкой на губах. Оглядевшись, приблизился к стулу матери.
– Я в самом деле не знаю, что с вами, госпожа Айхенкранц, – сказал господин Смирш, подсев снова к пишущей машинке, – что, собственно, случилось? Или в самом деле что-то случилось? Конечно, и то правда… – он посмотрел на мальчика у стула, – что вид у него вполне невинный. Он выглядит как маленький полосатый ангел, вот-вот раскинет крылья. Но это обманчиво.
Сидя на стуле, в своем черном платье и чепце, госпожа Айхенкранц вдруг чуточку успокоилась. Чуточку успокоилась, но все-таки была еще беспокойна и бледна. Она сказала:
– Господин советник, я делаю, что могу. Госпожа Моосгабр знает, что это так, госпожа… – она повернулась к скамье, и госпожа Моосгабр кивнула, – он не ворует, ни свечки не взял. Ни палки. И ни в кого не стрелял. Правда… – Госпожа Айхенкранц, обратившись вдруг к сыну, взволнованно сказала: – Правда, что ты вчера то же самое говорил этой госпоже, когда она вела тебя из парка домой, это же так, правда?
– Это к делу не относится, – сказал господин Смирш за машинкой, – не повторяйте того, что к делу уже не относится.
– Спасибо, – сказала госпожа Айхенкранц, сейчас она была чуть спокойнее, но все-таки еще достаточно беспокойна и бледна. – Спасибо, господин советник. Но он ничего не взял и у того старикана у могилы, ведь старикан явно ненормальный. Разве вообще можно взять у кого-то что-то из кармана возле могилы? Вот так прямо из фалды, когда он стоит там, повернувшись в профиль? Госпожа Моосгабр лучше знает, что ничего взять нельзя, правда, госпожа… – И хотя госпожа Моосгабр кивнула, госпожа Айхенкранц вдруг опять обратилась к сыну и взволнованно сказала: – Правда, что ты вчера вечером то же самое говорил этой госпоже, когда она вела тебя из парка домой, это же так, правда?
– Это тоже к делу не относится, – сказал господин Смирш за машинкой, – и откуда госпоже Моосгабр знать, что так воровать не с руки, она же не карманница. И Клевенхюттер уже был здесь, дело решенное.
– Господин советник, – вскричала госпожа Айхенкранц, сейчас она была более спокойна, но все еще очень бледна, и голос у нее дрожал, – господин советник, спасибо и на этом. Но дома у него есть все, что только не пожелает, даже свой ящик. А вчера вечером он сам сказал госпоже Моосгабр, когда она вела его из парка домой… ты же говорил этой госпоже, правда… – быстро и настойчиво она опять обратилась к сыну, – госпожа Моосгабр все знает, она сама вчера вечером все осмотрела и выяснила, мы целый день искали мальчика, правда… – И госпожа Моосгабр на скамье кивнула в третий раз.
– Однако, мадам, – сказал господин Смирш за машинкой, – не о том идет речь. Речь идет о совершенно другом.
– Иисусе Христе, – вскричала госпожа Айхенкранц и снова забеспокоилась и побледнела, как смерть, – Господи Боже, я это предчувствовала. Я это предчувствовала. А о чем, ради Христа, речь?
– О том, – сказал господин Смирш, – что я никакой не советник, а пенсионер, и здесь, в Охране, только оказываю помощь.
Госпожа Айхенкранц вытаращила глаза, и бледность вдруг сошла с ее лица. Она опять стала поспокойней. Взглянула на госпожу Моосгабр на скамье, и госпожа Моосгабр кивнула.
– Да, – кивнула госпожа Моосгабр, – господин Смирш – пенсионер и играл на валторне. Он до сих пор играет, а этот второй господин… – госпожа Моосгабр указала на господина Ландла у оконных решеток, – это господин Ландл, он тоже пенсионер и тоже играл на валторне и до сих пор играет. У меня перед домом снова разболелась нога, и господа помогли мне дойти. До этого мы не были знакомы.
– На валторне, или же на лесном роге, – сказал господин Смирш, – как и мой коллега Ландл. При этом мы сотрудничаем здесь в Охране. А сейчас готовимся к исполнению великого «Реквиема», – сказал он вдруг, бросив взгляд поверх письменного стола на портреты председателя Альбина Раппельшлунда и вдовствующей княгини правительницы Августы, – будем играть в больших оркестрах, приходится много репетировать, управляет нами мсье Скароне из Боснии. И… – он снова обратился к госпоже Айхенкранц, – так что не называйте меня «советником». Вы уже поспокойнее? Вы уже не так бледны? Вы уже не так боитесь госпожи Моосгабр? В самом деле, странно, что вы были так беспокойны и бледны и так боялись, теперь уже немного лучше. А что же ты, – господин Смирш вдруг повернулся к мальчику, – ты пока не сказал нам ни слова.
– Господин, – сказала госпожа Айхенкранц, к удивлению опять весьма беспокойно и сильно побледнев, – сегодня ночью он потерял голос. Он чуточку простудился вчера вечером в парке, когда госпожа Моосгабр вела его, и потому не может сегодня много говорить.
– Помилуйте, ведь еще сентябрь, тепло, – сказал господин Смирш, – откуда ж ему простудиться! Деревья зеленые, и еще цветут цветы. У него у самого белый цветок на майке, хотя и довольно увядший. Где ты его взял?
– Нашел, – улыбнулся мальчик.
– Нашел его на тротуаре где-то в парке, господин советник, – быстро сказала госпожа Айхенкранц, – кто-то, наверное, вчера его там обронил, и он теперь его носит. Носит его со вчерашнего вечера, с тех пор, как госпожа Моосгабр встретила его и привела из парка домой. Сам бы он ни за что не сорвал цветок.
Тут открылась передняя дверь и вошла госпожа Кнорринг. Она кивнула госпоже Айхенкранц, поспешно вставшей со стула, села за письменный стол и уставилась в ноты перед собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96