Джейм, слишком возбужденная, чтобы есть, взахлеб делилась впечатлениями об утреннем уроке верховой езды. Фрэнсис не поднимала глаз от стола, но лишь рассеянно возила вилкой по тарелке, словно ее мысли витали где-то далеко.
— ..а Хэнк говорит, что я скачу на лошади лучше любого мальчишки из нашего класса, — щебетала Джейм, замолкая, только чтобы пригубить молоко. — На следующей неделе он собирается выпустить меня на соревнования. — Девочка повернулась к отцу, радостно поблескивая зелеными глазами:
— Ты придешь посмотреть, папа?
Лайнд улыбнулся.
— Я ни за что не пропущу такое зрелище, принцесса, — заверил он ее и бросил взгляд на Фрэнсис, которая по-прежнему смотрела в тарелку. — Первые скачки в жизни — это же настоящее событие, правда? А значит, тебе полагается награда.
— Награда? — Джейм удивленно воззрилась на отца. — Но, папа, ты ведь только что узнал о скачках!
Лайнд мягко рассмеялся.
— От твоего взгляда ничто не укроется, — сказал он, доставая огромную белую коробку, перевязанную красной шелковой лентой, и подавая ее дочери, которая вопросительно смотрела на него.
— Что это, папа?
— Разверни и узнаешь.
Джейм сорвала тонкую обертку, мгновенно превратив бумагу в лохмотья, действуя с той же энергией, которая отмечала любой ее поступок. Обсыпав пол у ног горой бумажных клочков, она сняла с коробки крышку и издала восхищенный вздох. В коробке лежал женский костюм наездника — белые бриджи, черная куртка и кепка того же цвета.
— По-моему, именно этот костюм ты присмотрела, когда мы в последний раз ездили в Манхэттен, — добавил Лайнд улыбаясь.
— Да-да, это тот самый! — Джейм вскочила на ноги и крепко обняла отца. — Я сейчас же его примерю!
— Прежде чем встать из-за стола, нужно спросить разрешения, — заметил Лайнд.
— Да, конечно! — Джейм нетерпеливо кивнула. — Так я примерю костюм?
Лайнд улыбнулся.
— Разумеется, если мама не возражает, — согласился он, пытаясь втянуть Фрэнсис в беседу.
Джейм умоляюще посмотрела на мать.
— Можно, мама? — спросила она.
Фрэнсис бросила на девочку бесстрастный взгляд и негромко произнесла:
— Спрашивай у отца. По-моему, он разрешает все, что тебе захочется.
— Класс! — Джейм ринулась прочь с такой прытью, что едва не опрокинула кресло. Она подбежала к двери, зажав под мышкой коробку со свисавшим из нее костюмом.
— Позови Сэди, пусть поможет тебе одеться, — сказал ей вслед Лайнд.
— Ладно, папочка! — Джейм затопала вверх по лестнице, громко взывая:
— Сэди! Где ты, Сэди? А ну шевели задницей!
— Джейм! — строго прикрикнул Лайнд.
— Прости, папа!
Убедившись в том, что Джейм убежала достаточно далеко и не услышит его слов, Лайнд повернулся к жене.
— Твое замечание вряд ли назовешь уместным, — сердито проговорил он.
— О чем ты, милый? — любезным тоном отозвалась Фрэнсис, отводя глаза. Взяв со стола бокал, она медленно потягивала вино.
— О том, как ты сейчас говорила с Джейм, — с напряжением в голосе сказал Лайнд. — Как ты можешь быть такой равнодушной и бесчувственной?
Фрэнсис безучастно посмотрела на него.
— Это очень просто, дорогой мой супруг, — монотонно протянула она. — У меня был прекрасный учитель — ты!
На скулах Лайнда заходили желваки.
— Что бы ты ни затаила против меня, не вздумай вымещать злобу на девочке, черт бы тебя побрал! — отрывисто произнес он.
В голубых глазах Фрэнсис сверкнула ярость — первый за долгое время проблеск чувств.
— Боже упаси! — отрезала она. — Ты готов вознести девчонку на пьедестал! Ты никого не хочешь знать, кроме своей Джейм! Все годы нашей совместной жизни ты старался держаться от меня подальше, но стоило появиться твоей бесценной дочери… — Она начала всхлипывать. — Господи, меня тошнит от тебя! — Фрэнсис швырнула на стол салфетку, вскочила и, секунду посмотрев мужу в глаза, выбежала из столовой.
Лайнд покачал головой и тяжело вздохнул. «Что происходит с Фрэнсис?» — уже не впервые спрашивал он себя. Порой ему начинало казаться, что она ненавидит своего ребенка. Лайнд нахмурился. Он должен поговорить с Гаррисоном Колби, и как можно быстрее. Вероятно, Фрэнсис нуждается в медицинской помощи. Может быть, психоаналитик…
— Смотри, папа! Что скажешь?
Лайнд поднял голову. Джейм стояла в дверях в своем новом костюме. Ее волосы были собраны в пучок и схвачены сзади у шеи изумрудно-зеленой лентой. Несколько выбившихся локонов окружали ее возбужденное лицо, отсвечивая красным сиянием под черной кепкой. На ее шее был повязан шелковый галстук-аскот, подобранный в тон ленте в волосах и заколотый маленькой золотой булавкой. Черные жокейские сапожки были начищены до блеска — несомненно, тут приложила руку заботливая, дотошная Сэди.
— Ты выглядишь просто замечательно, — отозвался Лайнд. — Самая настоящая наездница!
Джейм повертелась, давая ему рассмотреть себя со всех сторон.
— А где мама? — спохватилась она.
Лайнд секунду нерешительно помолчал.
— Ей нездоровится, — наконец сказал он. — Мама поднялась и легла в постель.
Девочка нахмурилась.
— Наша мама часто болеет, — печально произнесла она.
— Да, милая. Ты права, — ответил Лайнд и протянул дочери руки. Она вскарабкалась ему на колени и крепко обняла его. — Мне очень жаль, малышка! — прошептал он, прижимая ее к себе.
«Очень жаль, что Фрэн не смогла стать тебе хорошей матерью», — подумал он.
Времена года сменяли друг друга, за уходящим летом наступала осень, а Фрэнсис Лайнд все глубже погружалась в черную меланхолию. Она спала урывками, ее дневной рацион едва был способен поддерживать жизнь в самом маленьком зверьке, но, даже когда ей хотелось есть, она заставляла Сэди приносить поднос ей в комнату, отказываясь садиться за стол с мужем и дочерью. К концу августа Лайнд переселился из супружеской спальни в комнату для гостей. В октябре Фрэнсис, и без того отличавшаяся худобой, потеряла в весе около двадцати фунтов. Одежда висела на ней, словно на деревянной вешалке из гардероба. Она слишком много пила и уже не могла обходиться без лекарств. Лайнд окончательно отвернулся от нее, полностью переключив внимание на Джейм. Он перестал упрекать жену в безразличии к дочери и даже не пытался завести с ней разговор об этом. Мать, отец и сестра Фрэнсис наперебой уговаривали ее обратиться к специалистам, но их усилия пропадали даром.
«Я хочу лишь одного — чтобы меня оставили в покое, — думала Фрэнсис. — Неужели они этого не понимают?» Врач тут был бессилен. Никто не мог помочь ей… разве что Джим. Но она уже давно махнула рукой на своего супруга. Он не мог — или не хотел — дать ей то, чего она жаждала, не мог сделать ее счастливой.
Фрэнсис расплакалась. Все, что ей нужно, — это его любовь. Разве она не старалась стать ему хорошей женой, разве она не дала ему все, что способна дать женщина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— ..а Хэнк говорит, что я скачу на лошади лучше любого мальчишки из нашего класса, — щебетала Джейм, замолкая, только чтобы пригубить молоко. — На следующей неделе он собирается выпустить меня на соревнования. — Девочка повернулась к отцу, радостно поблескивая зелеными глазами:
— Ты придешь посмотреть, папа?
Лайнд улыбнулся.
— Я ни за что не пропущу такое зрелище, принцесса, — заверил он ее и бросил взгляд на Фрэнсис, которая по-прежнему смотрела в тарелку. — Первые скачки в жизни — это же настоящее событие, правда? А значит, тебе полагается награда.
— Награда? — Джейм удивленно воззрилась на отца. — Но, папа, ты ведь только что узнал о скачках!
Лайнд мягко рассмеялся.
— От твоего взгляда ничто не укроется, — сказал он, доставая огромную белую коробку, перевязанную красной шелковой лентой, и подавая ее дочери, которая вопросительно смотрела на него.
— Что это, папа?
— Разверни и узнаешь.
Джейм сорвала тонкую обертку, мгновенно превратив бумагу в лохмотья, действуя с той же энергией, которая отмечала любой ее поступок. Обсыпав пол у ног горой бумажных клочков, она сняла с коробки крышку и издала восхищенный вздох. В коробке лежал женский костюм наездника — белые бриджи, черная куртка и кепка того же цвета.
— По-моему, именно этот костюм ты присмотрела, когда мы в последний раз ездили в Манхэттен, — добавил Лайнд улыбаясь.
— Да-да, это тот самый! — Джейм вскочила на ноги и крепко обняла отца. — Я сейчас же его примерю!
— Прежде чем встать из-за стола, нужно спросить разрешения, — заметил Лайнд.
— Да, конечно! — Джейм нетерпеливо кивнула. — Так я примерю костюм?
Лайнд улыбнулся.
— Разумеется, если мама не возражает, — согласился он, пытаясь втянуть Фрэнсис в беседу.
Джейм умоляюще посмотрела на мать.
— Можно, мама? — спросила она.
Фрэнсис бросила на девочку бесстрастный взгляд и негромко произнесла:
— Спрашивай у отца. По-моему, он разрешает все, что тебе захочется.
— Класс! — Джейм ринулась прочь с такой прытью, что едва не опрокинула кресло. Она подбежала к двери, зажав под мышкой коробку со свисавшим из нее костюмом.
— Позови Сэди, пусть поможет тебе одеться, — сказал ей вслед Лайнд.
— Ладно, папочка! — Джейм затопала вверх по лестнице, громко взывая:
— Сэди! Где ты, Сэди? А ну шевели задницей!
— Джейм! — строго прикрикнул Лайнд.
— Прости, папа!
Убедившись в том, что Джейм убежала достаточно далеко и не услышит его слов, Лайнд повернулся к жене.
— Твое замечание вряд ли назовешь уместным, — сердито проговорил он.
— О чем ты, милый? — любезным тоном отозвалась Фрэнсис, отводя глаза. Взяв со стола бокал, она медленно потягивала вино.
— О том, как ты сейчас говорила с Джейм, — с напряжением в голосе сказал Лайнд. — Как ты можешь быть такой равнодушной и бесчувственной?
Фрэнсис безучастно посмотрела на него.
— Это очень просто, дорогой мой супруг, — монотонно протянула она. — У меня был прекрасный учитель — ты!
На скулах Лайнда заходили желваки.
— Что бы ты ни затаила против меня, не вздумай вымещать злобу на девочке, черт бы тебя побрал! — отрывисто произнес он.
В голубых глазах Фрэнсис сверкнула ярость — первый за долгое время проблеск чувств.
— Боже упаси! — отрезала она. — Ты готов вознести девчонку на пьедестал! Ты никого не хочешь знать, кроме своей Джейм! Все годы нашей совместной жизни ты старался держаться от меня подальше, но стоило появиться твоей бесценной дочери… — Она начала всхлипывать. — Господи, меня тошнит от тебя! — Фрэнсис швырнула на стол салфетку, вскочила и, секунду посмотрев мужу в глаза, выбежала из столовой.
Лайнд покачал головой и тяжело вздохнул. «Что происходит с Фрэнсис?» — уже не впервые спрашивал он себя. Порой ему начинало казаться, что она ненавидит своего ребенка. Лайнд нахмурился. Он должен поговорить с Гаррисоном Колби, и как можно быстрее. Вероятно, Фрэнсис нуждается в медицинской помощи. Может быть, психоаналитик…
— Смотри, папа! Что скажешь?
Лайнд поднял голову. Джейм стояла в дверях в своем новом костюме. Ее волосы были собраны в пучок и схвачены сзади у шеи изумрудно-зеленой лентой. Несколько выбившихся локонов окружали ее возбужденное лицо, отсвечивая красным сиянием под черной кепкой. На ее шее был повязан шелковый галстук-аскот, подобранный в тон ленте в волосах и заколотый маленькой золотой булавкой. Черные жокейские сапожки были начищены до блеска — несомненно, тут приложила руку заботливая, дотошная Сэди.
— Ты выглядишь просто замечательно, — отозвался Лайнд. — Самая настоящая наездница!
Джейм повертелась, давая ему рассмотреть себя со всех сторон.
— А где мама? — спохватилась она.
Лайнд секунду нерешительно помолчал.
— Ей нездоровится, — наконец сказал он. — Мама поднялась и легла в постель.
Девочка нахмурилась.
— Наша мама часто болеет, — печально произнесла она.
— Да, милая. Ты права, — ответил Лайнд и протянул дочери руки. Она вскарабкалась ему на колени и крепко обняла его. — Мне очень жаль, малышка! — прошептал он, прижимая ее к себе.
«Очень жаль, что Фрэн не смогла стать тебе хорошей матерью», — подумал он.
Времена года сменяли друг друга, за уходящим летом наступала осень, а Фрэнсис Лайнд все глубже погружалась в черную меланхолию. Она спала урывками, ее дневной рацион едва был способен поддерживать жизнь в самом маленьком зверьке, но, даже когда ей хотелось есть, она заставляла Сэди приносить поднос ей в комнату, отказываясь садиться за стол с мужем и дочерью. К концу августа Лайнд переселился из супружеской спальни в комнату для гостей. В октябре Фрэнсис, и без того отличавшаяся худобой, потеряла в весе около двадцати фунтов. Одежда висела на ней, словно на деревянной вешалке из гардероба. Она слишком много пила и уже не могла обходиться без лекарств. Лайнд окончательно отвернулся от нее, полностью переключив внимание на Джейм. Он перестал упрекать жену в безразличии к дочери и даже не пытался завести с ней разговор об этом. Мать, отец и сестра Фрэнсис наперебой уговаривали ее обратиться к специалистам, но их усилия пропадали даром.
«Я хочу лишь одного — чтобы меня оставили в покое, — думала Фрэнсис. — Неужели они этого не понимают?» Врач тут был бессилен. Никто не мог помочь ей… разве что Джим. Но она уже давно махнула рукой на своего супруга. Он не мог — или не хотел — дать ей то, чего она жаждала, не мог сделать ее счастливой.
Фрэнсис расплакалась. Все, что ей нужно, — это его любовь. Разве она не старалась стать ему хорошей женой, разве она не дала ему все, что способна дать женщина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81