— Он тоже понимает письменный стандартный.
— Ваш приемный ребенок? — сказал Бремен, тщательно стараясь ничего не выразить на своем лице.
— Да, — сказала Джуна. — Я спасла ему жизнь.
— Я знаю это из вашего дневника. В высшей степени трогательно. Хотя и полностью противоречит Протоколу Контакта.
Джуна пожала плечами.
— Уверена, что Моуки будет очень важным звеном в переговорах. Он уже сейчас лучше всех других тенду говорит на стандартном языке.
Укатонен коснулся ее плеча.
— Нам следует назначить точное время начала переговоров, — сказал он на языке тенду. — Лайнан уже давно ожидает компенсации. Они ведь вошли в большие долги другим деревням, которые помогали им исправить вред, нанесенный твоим народом.
— Может, мы сумеем сделать это завтра. Тогда я смогу сегодня встретиться с другими людьми и поговорить с ними, — ответила Джуна на языке кожи.
— О чем вы говорите? — спросил Бремен. — Я понимаю язык тенду очень плохо.
— Укатонен хочет назначить время переговоров о компенсации Лайнану за ущерб, нанесенный их лесу. Я предложила начать предварительные переговоры завтра. Это даст мне время для доклада.
Бремен радировал на корабль и получил согласие на предварительные переговоры.
— Отлично. В какое время?
Договорились встретиться на утесе ровно в полдень. Наступило время прощания.
Моуки смотрел на Джуну с мольбой. Она обняла его.
— Увидимся завтра, — успокаивала она бейми. — Иди с Укатоненом и будь хорошим.
Моуки кивнул и протянул руки для аллу-а. Джуна, сердце которой разрывалось, взглянула на доктора Бремена. Она была уверена, что многие из работников экспедиции считают ее «отуземившейся». Слияние с Моуки только утвердит их в этом мнении.
Джуна села на корточки рядом с Моуки так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Моуки, сейчас не время для аллу-а. Я постараюсь слиться с тобой завтра вечером. А пока войди в слияние с Укатоненом. Он ведь будет твоим ситиком, когда я уеду. Тебе следует начать привыкать к этому уже сейчас.
Моуки покачал головой и высветил символ отрицания.
— Нет! Ты мой ситик, — настаивал он.
— Ох, Моуки, — Джуна прижалась лбом к его лбу и вздохнула. — Мы же давно знали, что этот день когда-нибудь наступит. Мне ужасно жаль, но иначе ведь и быть не могло. — Она потрепала его по плечу и встала. Ее кожа стала темно-серой от печали и сердечной муки.
Она взглянула на Укатонена. Он положил руку на плечо Моуки.
— Время идти, — сказал он мягко.
— Было приятно встретиться, доктор Бремен, — сказал Укатонен на стандартном языке.
Моуки неохотно последовал за Укатоненом. Он бросил Джуне долгий умоляющий взгляд, а затем скрылся в гуще ветвей вместе с энкаром. Джуна долго смотрела вслед тенду, ей страшно хотелось кинуться за ними… но ведь должен же кто-то наводить мосты через пропасть, разделяющую тенду и людей. И тут она вдруг поняла, что значит быть энкаром, который стоит особняком от всех. Да, все будет очень не просто!
Джуна взглянула на доктора Бремена. Он ответил ей удивленным взглядом. Она вытерла слезы и без всякого основания разозлилась на него за черствость и непонимание.
— Пошли, — бросила она и повела его к берегу.
— Доктор Саари, камбуз хочет узнать, какой завтрак вы предпочитаете. Да, и шеф-повар говорит, что у нас есть два ящика «шато ad astra».
Джуна от неожиданности споткнулась. Это вино ее отца. Они каким-то образом достали вино с виноградников ее отца.
— А нет ли у него бутылки «24 шардоне»?
— Она говорит, что есть шесть бутылок в одном из ящиков.
От счастья сердце Джуны затрепетало, как крылья взлетевшей морской птицы. Весь урожай «24 шардоне» составил 25 ящиков, он был разлит в бутылки в азотной атмосфере, выдержан до совершенства и заложен в специальный погреб, предназначенный лишь для семейного потребления. Каким-то образом отец доставил на борт два ящика из своих личных запасов.
— А что порекомендует шеф к шардоне? — спросила Джуна.
— У нее есть королевский лосось с Медной реки. Он мгновенной заморозки, и шеф считает его специально созданным для того, чтобы быть съеденным с таким вином.
— Поблагодарите за меня шефа, — сказала Джуна таким тоном, будто ежедневно заказывала подобные ужины. Ей с трудом удалось подавить истерический смешок. Нет, это уж явный перебор — гурманский ужин с вином ее отца, горячая ванна и чистое постельное белье. Совсем как во сне. Нереально.
— Ваш повар, по-моему, совершенно не похож на обычных экспедиционных кухарей, — заметила она.
— Команда уверяет, что она никогда еще не кормилась так хорошо во время полета, — ответил Бремен. — Эта повариха пошла в полет вольнонаемной. Ее рекомендации были великолепны, так что я согласился взять ее. Знаете, это удивительно содействовало подъему морального уровня на корабле. — Он рассмеялся. — Наш корабль-матка — «Кайво Мару» — прямо-таки требует отправить ее обратно на корабль, но научная группа, пожалуй, линчует меня, если я подчинюсь этим требованиям.
Они подошли к шлюпке.
— Поздравляю вас с возвращением, доктор Саари, — сказала женщина-моторист. Она вылезла из шлюпки и крепко пожала Джуне руку.
— Спасибо, — ответила та. Это было первым прикосновением к человеку за последние четыре с половиной года, а заняло оно всего лишь несколько секунд.
Бремен представил ей женщину.
— Доктор Саари, это доктор Гуральник, одна из ведущих ксеноботаников экспедиции.
— Рада познакомиться, — сказала Джуна. Гуральник была высокой худощавой женщиной с зелеными глазами. Сквозь прозрачное стекло скафандра виднелись снежно-белые седые волосы. Двигалась она с удивительным изяществом, несмотря на мешковатый скафандр.
Джуна заметила несколько пластиковых пакетов для образцов на дне лодки и улыбнулась.
— А вы даром времени не теряете, как я вижу, — сказала она.
Гуральник покраснела.
— Да так, разная мелочь, подобрала на берегу. Надеюсь, тенду не станут возражать?
Джуна покачала головой.
— Нет, без этого они обойдутся. Только не трогайте ни одного живого растения и животного в лесу, пока мы не договоримся с жителями деревни о том, что можно, а что нельзя собирать в качестве образцов. Позже мы с вами просмотрим все ваши находки и я по мере сил попробую помочь вам в их определении.
— Это было бы великолепно, — ответила Гуральник. — Я буду вам очень признательна, доктор Саари.
— Пожалуйста, зовите меня Джуной.
— Только если вы будете называть меня Кэй.
— Пора двигаться. Нас ждут на базе, — сказал доктор Бремен.
Джуна влезла в очень маленькое, но остойчивое суденышко. Кэй оттолкнула его от берега, вскочила в шлюпку и завела почти бесшумно работающий на водородном топливе мотор.
Джуна, когда они отплыли, еще раз окинула взглядом джунгли. Она окрасилась в успокоительный темно-синий цвет и подняла руку, посылая привет тенду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
— Ваш приемный ребенок? — сказал Бремен, тщательно стараясь ничего не выразить на своем лице.
— Да, — сказала Джуна. — Я спасла ему жизнь.
— Я знаю это из вашего дневника. В высшей степени трогательно. Хотя и полностью противоречит Протоколу Контакта.
Джуна пожала плечами.
— Уверена, что Моуки будет очень важным звеном в переговорах. Он уже сейчас лучше всех других тенду говорит на стандартном языке.
Укатонен коснулся ее плеча.
— Нам следует назначить точное время начала переговоров, — сказал он на языке тенду. — Лайнан уже давно ожидает компенсации. Они ведь вошли в большие долги другим деревням, которые помогали им исправить вред, нанесенный твоим народом.
— Может, мы сумеем сделать это завтра. Тогда я смогу сегодня встретиться с другими людьми и поговорить с ними, — ответила Джуна на языке кожи.
— О чем вы говорите? — спросил Бремен. — Я понимаю язык тенду очень плохо.
— Укатонен хочет назначить время переговоров о компенсации Лайнану за ущерб, нанесенный их лесу. Я предложила начать предварительные переговоры завтра. Это даст мне время для доклада.
Бремен радировал на корабль и получил согласие на предварительные переговоры.
— Отлично. В какое время?
Договорились встретиться на утесе ровно в полдень. Наступило время прощания.
Моуки смотрел на Джуну с мольбой. Она обняла его.
— Увидимся завтра, — успокаивала она бейми. — Иди с Укатоненом и будь хорошим.
Моуки кивнул и протянул руки для аллу-а. Джуна, сердце которой разрывалось, взглянула на доктора Бремена. Она была уверена, что многие из работников экспедиции считают ее «отуземившейся». Слияние с Моуки только утвердит их в этом мнении.
Джуна села на корточки рядом с Моуки так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Моуки, сейчас не время для аллу-а. Я постараюсь слиться с тобой завтра вечером. А пока войди в слияние с Укатоненом. Он ведь будет твоим ситиком, когда я уеду. Тебе следует начать привыкать к этому уже сейчас.
Моуки покачал головой и высветил символ отрицания.
— Нет! Ты мой ситик, — настаивал он.
— Ох, Моуки, — Джуна прижалась лбом к его лбу и вздохнула. — Мы же давно знали, что этот день когда-нибудь наступит. Мне ужасно жаль, но иначе ведь и быть не могло. — Она потрепала его по плечу и встала. Ее кожа стала темно-серой от печали и сердечной муки.
Она взглянула на Укатонена. Он положил руку на плечо Моуки.
— Время идти, — сказал он мягко.
— Было приятно встретиться, доктор Бремен, — сказал Укатонен на стандартном языке.
Моуки неохотно последовал за Укатоненом. Он бросил Джуне долгий умоляющий взгляд, а затем скрылся в гуще ветвей вместе с энкаром. Джуна долго смотрела вслед тенду, ей страшно хотелось кинуться за ними… но ведь должен же кто-то наводить мосты через пропасть, разделяющую тенду и людей. И тут она вдруг поняла, что значит быть энкаром, который стоит особняком от всех. Да, все будет очень не просто!
Джуна взглянула на доктора Бремена. Он ответил ей удивленным взглядом. Она вытерла слезы и без всякого основания разозлилась на него за черствость и непонимание.
— Пошли, — бросила она и повела его к берегу.
— Доктор Саари, камбуз хочет узнать, какой завтрак вы предпочитаете. Да, и шеф-повар говорит, что у нас есть два ящика «шато ad astra».
Джуна от неожиданности споткнулась. Это вино ее отца. Они каким-то образом достали вино с виноградников ее отца.
— А нет ли у него бутылки «24 шардоне»?
— Она говорит, что есть шесть бутылок в одном из ящиков.
От счастья сердце Джуны затрепетало, как крылья взлетевшей морской птицы. Весь урожай «24 шардоне» составил 25 ящиков, он был разлит в бутылки в азотной атмосфере, выдержан до совершенства и заложен в специальный погреб, предназначенный лишь для семейного потребления. Каким-то образом отец доставил на борт два ящика из своих личных запасов.
— А что порекомендует шеф к шардоне? — спросила Джуна.
— У нее есть королевский лосось с Медной реки. Он мгновенной заморозки, и шеф считает его специально созданным для того, чтобы быть съеденным с таким вином.
— Поблагодарите за меня шефа, — сказала Джуна таким тоном, будто ежедневно заказывала подобные ужины. Ей с трудом удалось подавить истерический смешок. Нет, это уж явный перебор — гурманский ужин с вином ее отца, горячая ванна и чистое постельное белье. Совсем как во сне. Нереально.
— Ваш повар, по-моему, совершенно не похож на обычных экспедиционных кухарей, — заметила она.
— Команда уверяет, что она никогда еще не кормилась так хорошо во время полета, — ответил Бремен. — Эта повариха пошла в полет вольнонаемной. Ее рекомендации были великолепны, так что я согласился взять ее. Знаете, это удивительно содействовало подъему морального уровня на корабле. — Он рассмеялся. — Наш корабль-матка — «Кайво Мару» — прямо-таки требует отправить ее обратно на корабль, но научная группа, пожалуй, линчует меня, если я подчинюсь этим требованиям.
Они подошли к шлюпке.
— Поздравляю вас с возвращением, доктор Саари, — сказала женщина-моторист. Она вылезла из шлюпки и крепко пожала Джуне руку.
— Спасибо, — ответила та. Это было первым прикосновением к человеку за последние четыре с половиной года, а заняло оно всего лишь несколько секунд.
Бремен представил ей женщину.
— Доктор Саари, это доктор Гуральник, одна из ведущих ксеноботаников экспедиции.
— Рада познакомиться, — сказала Джуна. Гуральник была высокой худощавой женщиной с зелеными глазами. Сквозь прозрачное стекло скафандра виднелись снежно-белые седые волосы. Двигалась она с удивительным изяществом, несмотря на мешковатый скафандр.
Джуна заметила несколько пластиковых пакетов для образцов на дне лодки и улыбнулась.
— А вы даром времени не теряете, как я вижу, — сказала она.
Гуральник покраснела.
— Да так, разная мелочь, подобрала на берегу. Надеюсь, тенду не станут возражать?
Джуна покачала головой.
— Нет, без этого они обойдутся. Только не трогайте ни одного живого растения и животного в лесу, пока мы не договоримся с жителями деревни о том, что можно, а что нельзя собирать в качестве образцов. Позже мы с вами просмотрим все ваши находки и я по мере сил попробую помочь вам в их определении.
— Это было бы великолепно, — ответила Гуральник. — Я буду вам очень признательна, доктор Саари.
— Пожалуйста, зовите меня Джуной.
— Только если вы будете называть меня Кэй.
— Пора двигаться. Нас ждут на базе, — сказал доктор Бремен.
Джуна влезла в очень маленькое, но остойчивое суденышко. Кэй оттолкнула его от берега, вскочила в шлюпку и завела почти бесшумно работающий на водородном топливе мотор.
Джуна, когда они отплыли, еще раз окинула взглядом джунгли. Она окрасилась в успокоительный темно-синий цвет и подняла руку, посылая привет тенду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148