Его мысли метались в замкнутом пространстве ловушки, в которую он так нелепо угодил.
Видя, что сын расстроен не на шутку, Инна Михайловна перестала ворчать и постаралась его утешить.
– Ну, проиграл и проиграл. Не такие уж деньги, чтобы расстраиваться. Зато на будущее наука.
Она даже не подозревала, что дело не в стоимости билета и даже не в легкомысленно потраченных деньгах. Только что рухнули все его мечты и надежды на новую жизнь. Накануне он впервые сбросил с себя личину неудачника, но, видимо, она приросла к нему прочно, как вторая кожа. Булыжники проблем снова навалились на Олега, и погребли под собой руины воздушного замка.
Намеченный на сегодня поход с Машей в боулинг внезапно превратился из заманчивого приключения в жуткую проблему. Разумнее всего было под благовидным предлогом отказаться, но Маша, чего доброго, подумает, что он скряжничает. Олегу и в голову не пришло, рассказать правду. Он представил ее лицо, и в груди у него пробежал холодок. Она его ни за что не простит.
Он откроет все позже. Не сейчас. А сегодня он должен был сдержать слово и повести Машу в боулинг. У Олега еще оставались деньги из материной заначки. Он был уверен, что в ближайшее время мать не спохватится, а потом он сумеет что-нибудь придумать. На крайний случай снова подрядится на распространение рекламы. Он, как утопающий, схватился за эту сомнительную соломинку и искренне порадовался, что каникулы закончились, и ему не придется так часто тратиться на дорогостоящие развлечения.
Как только Олег принял решение, его мысли вернулись к сегодняшнему проигрышу, а потом плавно перетекли на таинственный диск. В последнее время его так часто посещали странные видения, что это не могло быть простым совпадением. Олег почти уверился в том, что благодаря записанной на диске программе стал прорицателем. Но сейчас его вновь охватили сомнения. Неужели мельтешение абстрактных картинок на экране вызвало сдвиг в сознании? Но если он обрел необычайные способности все же благодаря диску, то почему в критический момент потерпел фиаско? Может быть, воздействие программы было недостаточно продолжительным? Это стоило проверить.
Олег удалился к себе и достал злополучную программу. Любопытство заставляло запустить ее еще раз, а здравый смысл предупреждал, что не стоит экспериментировать с непознанным. Некоторое время Олег колебался, но желание прикоснуться к тайне оказалось сильнее благоразумия. Его все больше охватывало лихорадочное предвкушение того, что он разгадает, как вызывать видения по своему желанию и перестанет зависеть от случайностей.
Где-то в глубинах сознания мелькнула мысль, что ставить опыты с психикой опасно, но он отмел все сомнения, как игрок, забывая о риске, увеличивает ставку в надежде на то, что сорвет банк. Но тут было не казино. Игра шла не на фишки и не на деньги. Ставка была куда выше, и рядом не оказалось никого, чтобы схватить безумца за руку и остановить. Один лишь здравый смысл. А здравый смысл молчал перед лицом азарта.
Олег нажал на кнопку включения. Процессор заработал.
ГЛАВА 19
Олег зашел в класс и словно выключил все голоса. Фразы оборвались на полуслове, так и оставшись недосказанными. Головы повернулись в его сторону. Под перекрестными взглядами он почувствовал себя экспонатом, выставленным за стеклом на всеобщее обозрение. Взгляд скользнул по классу, но ни на ком не остановился. Маши еще не было.
– Привет, – бросил он, чтобы нарушить неестественную тишину.
Приветствие упало в омут глухоты, оставшись без ответа. Лишь Маркин и Егоров презрительно хмыкнули и демонстративно отвернулись. Неплохое начало четверти, мрачно подумал Олег. История с Земским, которая для него уже давно отошла на второй план, потесненная другими событиями, вновь всплывала из глубин, как утопленник после ледохода. Тихое болото школьной жизни всколыхнулось. Раззадоренный слухами, народ жаждал информации и разборок.
Ожидание нападок со стороны одноклассников внезапно обострило у Олега восприятие. Нервы, точно оголенные, улавливали малейшие нюансы настроений. Как картежник срезанными кончиками пальцев читает крапленые карты, так и Олег ощущал всю гамму эмоций, витающих в классе. Это было новое, неведомое прежде чувство. Он осязал токи, идущие от окружающих, словно их можно было пощупать, понюхать, увидеть. Так зверь чувствует силу или страх стоящего перед ним человека.
Олег мог выделить каждое настроение в отдельности или смешать их и впитывать вместе. Он прислушался к своим ощущениям и с удивлением отметил, что враждебность не составляла основу этого безумного коктейля, смешанного из любопытства, интереса, удивления, опасения и даже симпатии. Как горькая приправа, враждебность лишь добавляла остроты, но не отбивала вкуса.
Подобная богатая палитра чувств ошарашила Олега. Он думал, что весь класс настроен против него, но оказывается, ошибался. Лишь два человека, Маркин и Егоров, относились к нему с неприязнью.
Первой всеобщее молчание нарушила Ирка:
– Привет, а мы как раз говорили о тебе.
– Я помешал? – спросил Олег.
– Да. Ты нам мешаешь. Убирайся туда, откуда пришел, – зло сказал Маркин.
Прежде Олег стушевался бы, ведь он и так считал себя изгоем, но теперь, он знал настрой класса и чувствовал себя увереннее. Его так и подмывало сбить спесь с Маркина, который вел себя как хозяин.
– Ты за других не говори. Тебя депутатом никто не выбирал, – спокойно произнес Олег.
– Слушай ты, урод. Я тебя урою, – вскинулся Маркин.
– Слабо. Ты же меня боишься. Это ты сейчас храбрый, думаешь, все за тобой пойдут, типа дедка за репку, бабка за дедку? Ваша троица ведь вообще привыкла все на бабки мерить. Думаете, вы самые крутые? Да вы уже всех достали!
Олег кивнул на парня, что стоял ближе всего:
– Вот Комаров, например, считает, что Земской сам нарывался…
Олег обвел класс взглядом, комментируя настроения одноклассников:
– Дрон тоже думает, что ваша троица слишком много на себя берет. И Леший… Правда, он считает, что лучше накостылять открыто. И правильно… Ксюхе по барабану. Она больше о своей прическе думает. На каникулах подстриглась, а никто даже не заметил. Миронова Ирка вообще за меня. Генке все до лампочки. Ленка Майорова…
Олег на мгновение запнулся, с удивлением поняв, что толстенькая кареглазая девчонка, которую он вообще не замечал, преданно и безнадежно влюблена в него, как еще недавно он был влюблен в Машу. Ему вдруг стало неловко за то, что он не может ей ответить тем же, и он, стушевавшись, сказал:
– Майорова меня не осуждает. Она мне даже хочет котенка подарить. У них кошка недавно окотилась.
По мере того, как он говорил, лица ребят вытягивались.
– Ты что, мысли читаешь? – наконец вымолвил Дрон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Видя, что сын расстроен не на шутку, Инна Михайловна перестала ворчать и постаралась его утешить.
– Ну, проиграл и проиграл. Не такие уж деньги, чтобы расстраиваться. Зато на будущее наука.
Она даже не подозревала, что дело не в стоимости билета и даже не в легкомысленно потраченных деньгах. Только что рухнули все его мечты и надежды на новую жизнь. Накануне он впервые сбросил с себя личину неудачника, но, видимо, она приросла к нему прочно, как вторая кожа. Булыжники проблем снова навалились на Олега, и погребли под собой руины воздушного замка.
Намеченный на сегодня поход с Машей в боулинг внезапно превратился из заманчивого приключения в жуткую проблему. Разумнее всего было под благовидным предлогом отказаться, но Маша, чего доброго, подумает, что он скряжничает. Олегу и в голову не пришло, рассказать правду. Он представил ее лицо, и в груди у него пробежал холодок. Она его ни за что не простит.
Он откроет все позже. Не сейчас. А сегодня он должен был сдержать слово и повести Машу в боулинг. У Олега еще оставались деньги из материной заначки. Он был уверен, что в ближайшее время мать не спохватится, а потом он сумеет что-нибудь придумать. На крайний случай снова подрядится на распространение рекламы. Он, как утопающий, схватился за эту сомнительную соломинку и искренне порадовался, что каникулы закончились, и ему не придется так часто тратиться на дорогостоящие развлечения.
Как только Олег принял решение, его мысли вернулись к сегодняшнему проигрышу, а потом плавно перетекли на таинственный диск. В последнее время его так часто посещали странные видения, что это не могло быть простым совпадением. Олег почти уверился в том, что благодаря записанной на диске программе стал прорицателем. Но сейчас его вновь охватили сомнения. Неужели мельтешение абстрактных картинок на экране вызвало сдвиг в сознании? Но если он обрел необычайные способности все же благодаря диску, то почему в критический момент потерпел фиаско? Может быть, воздействие программы было недостаточно продолжительным? Это стоило проверить.
Олег удалился к себе и достал злополучную программу. Любопытство заставляло запустить ее еще раз, а здравый смысл предупреждал, что не стоит экспериментировать с непознанным. Некоторое время Олег колебался, но желание прикоснуться к тайне оказалось сильнее благоразумия. Его все больше охватывало лихорадочное предвкушение того, что он разгадает, как вызывать видения по своему желанию и перестанет зависеть от случайностей.
Где-то в глубинах сознания мелькнула мысль, что ставить опыты с психикой опасно, но он отмел все сомнения, как игрок, забывая о риске, увеличивает ставку в надежде на то, что сорвет банк. Но тут было не казино. Игра шла не на фишки и не на деньги. Ставка была куда выше, и рядом не оказалось никого, чтобы схватить безумца за руку и остановить. Один лишь здравый смысл. А здравый смысл молчал перед лицом азарта.
Олег нажал на кнопку включения. Процессор заработал.
ГЛАВА 19
Олег зашел в класс и словно выключил все голоса. Фразы оборвались на полуслове, так и оставшись недосказанными. Головы повернулись в его сторону. Под перекрестными взглядами он почувствовал себя экспонатом, выставленным за стеклом на всеобщее обозрение. Взгляд скользнул по классу, но ни на ком не остановился. Маши еще не было.
– Привет, – бросил он, чтобы нарушить неестественную тишину.
Приветствие упало в омут глухоты, оставшись без ответа. Лишь Маркин и Егоров презрительно хмыкнули и демонстративно отвернулись. Неплохое начало четверти, мрачно подумал Олег. История с Земским, которая для него уже давно отошла на второй план, потесненная другими событиями, вновь всплывала из глубин, как утопленник после ледохода. Тихое болото школьной жизни всколыхнулось. Раззадоренный слухами, народ жаждал информации и разборок.
Ожидание нападок со стороны одноклассников внезапно обострило у Олега восприятие. Нервы, точно оголенные, улавливали малейшие нюансы настроений. Как картежник срезанными кончиками пальцев читает крапленые карты, так и Олег ощущал всю гамму эмоций, витающих в классе. Это было новое, неведомое прежде чувство. Он осязал токи, идущие от окружающих, словно их можно было пощупать, понюхать, увидеть. Так зверь чувствует силу или страх стоящего перед ним человека.
Олег мог выделить каждое настроение в отдельности или смешать их и впитывать вместе. Он прислушался к своим ощущениям и с удивлением отметил, что враждебность не составляла основу этого безумного коктейля, смешанного из любопытства, интереса, удивления, опасения и даже симпатии. Как горькая приправа, враждебность лишь добавляла остроты, но не отбивала вкуса.
Подобная богатая палитра чувств ошарашила Олега. Он думал, что весь класс настроен против него, но оказывается, ошибался. Лишь два человека, Маркин и Егоров, относились к нему с неприязнью.
Первой всеобщее молчание нарушила Ирка:
– Привет, а мы как раз говорили о тебе.
– Я помешал? – спросил Олег.
– Да. Ты нам мешаешь. Убирайся туда, откуда пришел, – зло сказал Маркин.
Прежде Олег стушевался бы, ведь он и так считал себя изгоем, но теперь, он знал настрой класса и чувствовал себя увереннее. Его так и подмывало сбить спесь с Маркина, который вел себя как хозяин.
– Ты за других не говори. Тебя депутатом никто не выбирал, – спокойно произнес Олег.
– Слушай ты, урод. Я тебя урою, – вскинулся Маркин.
– Слабо. Ты же меня боишься. Это ты сейчас храбрый, думаешь, все за тобой пойдут, типа дедка за репку, бабка за дедку? Ваша троица ведь вообще привыкла все на бабки мерить. Думаете, вы самые крутые? Да вы уже всех достали!
Олег кивнул на парня, что стоял ближе всего:
– Вот Комаров, например, считает, что Земской сам нарывался…
Олег обвел класс взглядом, комментируя настроения одноклассников:
– Дрон тоже думает, что ваша троица слишком много на себя берет. И Леший… Правда, он считает, что лучше накостылять открыто. И правильно… Ксюхе по барабану. Она больше о своей прическе думает. На каникулах подстриглась, а никто даже не заметил. Миронова Ирка вообще за меня. Генке все до лампочки. Ленка Майорова…
Олег на мгновение запнулся, с удивлением поняв, что толстенькая кареглазая девчонка, которую он вообще не замечал, преданно и безнадежно влюблена в него, как еще недавно он был влюблен в Машу. Ему вдруг стало неловко за то, что он не может ей ответить тем же, и он, стушевавшись, сказал:
– Майорова меня не осуждает. Она мне даже хочет котенка подарить. У них кошка недавно окотилась.
По мере того, как он говорил, лица ребят вытягивались.
– Ты что, мысли читаешь? – наконец вымолвил Дрон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91