— Как? Прямо здесь, посреди улицы? — сделала удивлённые глаза Ирина.
Вокруг них уже собралась толпа зевак. В шуме проходившего мимо транспорта и гудящей любопытной публики не слышно было даже высказываний обманутого в своих лучших чувствах водителя.
— Да, вы правы, — согласился «гаишник». — Сейчас прибудет дежурная машина, и я вас отправлю в отделение.
Рядом с ними, визжа тормозами, остановился милицейский «уазик», из него, к ужасу Ирины, чертыхаясь и сопя, неловко выбрался майор Купряшкин.
— Ну что у вас тут, Горохов? — недовольно спросил он шагнувшего навстречу лейтенанта. И в эту минуту узнал Ирину. — А, Самойлова? Ну во что ты на сей раз вляпалась?…
Лейтенант Горохов любезно доставил к отделению Ирину на её «Москвиче». После двухчасового разбирательства с нудными надоевшими вопросами и подписанием протоколов Ирина вернулась домой. Купряшкин за неимением улик вынужден был её отпустить. Зло и раздражение сорвал на пострадавшем, сказав ему на прощанье:
— Хреновый ты работник, если тебя девка вокруг пальца обвела!
В то время когда Ирина доказывала свою непричастность к краже автомобиля майору Купряшкину, а потом возвращалась домой, Виталий на окружённой густым кустарником и высокими деревьями полянке налаживал пульверизатор для перекраски «мерседеса».
Ирина, вернувшись домой, хотя и знала, что Виталий теперь появится только на другой день, взволнованно ходила из комнаты в комнату, переходила в квартиру «брата», но успокоения не наступало.
Только сейчас до её сознания стало доходить, насколько родным и близким ей стал этот человек, с которым она прошла столько испытаний и столько пережила новых, неиспытанных до этого чувств.
Майор Купряшкин завёл дело по угону автомобиля «мерседес» у крупного коммерсанта города — Зелинского Олега Петровича. Старший следователь хорошо знал, что кроме коммерции этот новоиспечённый русский замешан в тёмных делах. К примеру, в похищении месяц тому назад старинной иконы Вседержителя из Ново-Спасской церкви. Нити подозрения вели к Зелинскому. Но концы их ухватить Купряшкину не удалось.
Сейчас он сидел над раскрытым делом и размышлял, какая связь может быть между преступлениями Зелинского и угоном его любимого авто. Купряшкин не хотел признаться себе, что в душе он рад, что хоть как-то наказали новоявленного миллионера. Но, будучи блюстителем правопорядка, он был, конечно, против всякого воровства. И обязан найти угонщиков.
Вспомнив об Ирине Самойловой, Купряшкин сначала нахмурился, а потом вдруг улыбнулся и сказал про себя: «Ну и хитра же баба! Никакому алиби не поверю, потому что сердцем чувствую: в этом деле она снова замешана, как и с „торговцами урюком“. А может быть, не просто замешана, а руководит этими операциями? Хотя нет ни малейшей зацепки, даже косвенной улики…»
Старший следователь захлопнул папку, убрал её в сейф. Рабочий день давно закончился, и жена, конечно, опять будет ворчать.
Сдавая ключи и оружие дежурному, Купряшкин опять подумал об Ирине: «И всё же неплохо бы проследить за ней. Но самому времени нет. Да и нет оснований для установления наблюдения. Начальство не разрешит. Хоть бы какого-нибудь стажёра сопливого из школы милиции на практику прислали! Вот его-то я бы мог задействовать по своему усмотрению. Но и стажёра тоже нет!» — он огорчённо вздохнул и направился к автобусной остановке.
Об Ирине думал не только майор Купряшкин. Олег Петрович Зелинский тоже держал в своих мыслях эту прекрасную молодую женщину, даже позабыв на какое-то время об украденном «мерседесе». Для успокоения нервов он принял внушительную порцию водки «Распутин» и, развалясь в широком мягком кресле, мечтательно дремал. Он представлял себя в ресторане с этой красавицей или на даче у друзей… Желание обладать заманчивой игрушкой вывело его из дремоты. Он плеснул в стакан ещё водки и вызвал в кабинет одного из телохранителей.
— Её сфотографировали?
— Без проблем! — заискивающе улыбаясь, отчеканил тот и тут же добавил: — Уже проявляют. Только жаль, что за ней не проследили и пока не узнали, где живёт. Не на чём было. А вернее, растерялись, потому что такой наглости средь бела дня никто не ожидал.
— Я вам растеряюсь! — грохнул по журнальному столику кулаком Зелинский так, что тот даже подпрыгнул. — Безмозглые ослы. За что вам «бабки» только плачу? Сами ничего сообразить не можете! В общем, так: как только проявите, одну фотографию в ментовку Шурику отправьте. Пусть проверит, не засвечена ли в чём. И не на них ли работает?
— Будет сделано! — тут же отрапортовал телохранитель.
— И — за дело! Пронюхайте во всех притонах и воровских малинах об угонщике. Не залётный же это сделал? Ну, если кто из своих! — взорвался коммерсант. — Живьём вместо шашлыка изжарю! Но если это дело моего конкурента наркомана Фирста, разборки не избежать. Так что готовьтесь!
Видя, что шеф успокоился и вновь потянулся к бутылке, телохранитель бесшумно исчез из кабинета.
Через час Зелинский покинул магазин, едва держась на ногах. На улице его ждала другая машина — «Волга», с теми же телохранителями, но с другим водителем, который тоже выскочил из кабины и услужливо открыл хозяину заднюю дверцу.
Виталий вернулся на другой день к обеду. Поставив перед Ириной на стол кейс, он сказал:
— Только шестьдесят миллионов за совсем новую «тачку» этот прохиндей дал! — И, чуть подумав, добавил: — Ну ничего, мы у этого коммерсанта ещё займём! Хотя и говорят, что в один курятник дважды не ходят, но это не про нас. Здесь случай особый. Что-то не очень лестные отзывы о нём я слышал. Многие хотят его краха или смерти. Пожалуй, надо помозговать. А пока припрячь деньги, я отдохну с дороги. — И Виталий отправился в свою квартиру.
— А есть будешь?! — крикнула вдогонку Ирина.
— Нет! — уже из лаза услышала eго приглушённый голос— Спать! Только спать!
Уже поздно вечером, выспавшийся и весёлый, Виталий предстал перед Ириной на кухне и сразу же полез к дымящейся сковородке. Ирина только успевала подкладывать в его тарелку котлеты с жареной картошкой. После ужина они принялись решать неотложные проблемы. Назавтра, с утра, Ирина поручила Виталию отвезти половину суммы, вырученной за проданный «мерседес», «доктору Айболиту». Сама же ехать туда отказалась, признавшись:
— Если я ещё раз увижу ту девочку, то боюсь, что навсегда останусь в том заведении. А тебе без меня будет трудно, брат.
Вторую половину суммы они решили отдать в дом престарелых. С его заведующей, пожилой, добропорядочной женщиной, Ирина познакомилась случайно на рынке. Разговорились по поводу большого количества нищих и бомжей, которыми полны сейчас продовольственные рынки. И женщина поведала Ирине о бедах и нуждах местного дома престарелых, которому от государства достаются жалкие крохи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29