Однако каких-либо неудобств администрации они не доставляли, поэтому он расценивал их существование как некую неизбежность, продиктованную временем. «Не одни, так другие. И никуда от этого не денешься, – размышлял он. – В конце концов, пусть милиция разбирается».
Неожиданное появление братвы среди кандидатов заставило Станислава Викторовича отнестись к ней внимательнее, ознакомиться с предвыборными программами и выяснить подлинные имена и биографии ее лидеров. Программы, и в особенности массовый отток остальных претендентов, сопровождавшийся взрывами, убийствами и другими преступлениями, вызвали у Шустова мощнейший стресс и отбили желание встревать в избирательную кампанию. «Мне вроде как и по статусу не положено. А потом, Бог его знает, сегодня он будто бы бандит, а завтра бизнесмен или публичный политик, – оправдывал он себя. – Говорят же знающие люди, что все идет по закону первоначального накопления капитала. К чему тогда экономические законы нарушать? Да и милиция их не трогает».
Но вскорости стрельба стихла и начались сказочные метаморфозы. О проводимых в районе новациях заговорили по всему городу, а лучи внезапно вспыхнувшей славы высветили и Станислава Викторовича. В печати и в кулуарах Смольного Шустова стали называть руководителем новой волны, смело внедряющим нетрадиционные методы работы. И ведь как ни крути, а результаты были налицо.
«А что, молодцы парни. Пообещали – сделали. Энергии хоть отбавляй. Если бы еще не стреляли, им бы цены не было. Ну и с этническим вопросом слегка перебарщивают. А в остальном… И главное, народ их уважает. Не то что моих старперов, – размышлял Шустов в ожидании армянского коньяка. Его отношение к братве вступило в заключительную стадию. – Я бы кого-нибудь из них хоть сейчас на „коммуналку" поставил. Вместо Прутикова. Или еще куда. Да на ту же торговлю и экономическое развитие. И горя бы не знал, – мысленно рисовал он себе возможные перспективы сотрудничества. – Пусть депутатами станут. Тогда никто их бандюками не назовет. И меня не обвинят в связях с криминалом».
Определившись в отношении к будущим избранникам, Шустов решил установить контакт с их лидерами. Он соединился с начальником РУВД, попросил полковника разыскать Антона Пискарева и Дмитрия Клинина и пригласить их от его имени на церемонию вручения знамени. Булкина после такой просьбы передернуло, он потерял дар речи, и в разговоре возникла незапланированная пауза.
– Чего умолк? Завидуешь? – поинтересовался Шустов. – Есть чему. Как они вам с «Пирамидой Хеопса» нос утерли!
– Их не надо искать, они… в изоляторе временного содержания, – выдавил из себя полковник, как только к нему вернулась способность говорить. – Прокуратура… наша… задержала.
Не став выяснять причину задержания, Станислав Викторович оборвал связь. «Очень жаль», – положив трубку, произнес он вслух. Это непредвиденное обстоятельство рушило все его планы и логические построения.
В течение следующего часа он не думал о братве и потреблял коньяк в кругу приближенных. Но вскоре шоколад и лимоны были съедены, бутылки опустели, и подчиненные нехотя разбрелись по кабинетам. Оставшийся в одиночестве Шустов расслабленно вытянулся в кресле и вновь вернулся к мыслям о перспективных союзниках.
«Все же надо поподробнее о них разузнать. В жизни всякое бывает…» – и он позвонил районному прокурору. Тот в точности подтвердил ему слова Булкина.
– А что стряслось, Станислав Викторович? – осторожно спросил прокурор, и Шустов рассказал ему о намеченной презентации.
– Думал их позвать. Как-никак они тоже причастны, – объяснил он. – Но раз такое дело…
– Наслышан, наслышан, – пропел собеседник. – Если честно, я бы и не стал их задерживать. Все равно доказательств нет. Да опера с Литейного упросили. Хотите, завтра утром их выпустим? – уловив желание главы, предложил он.
– А разве можно? – осторожно поинтересовался Шустов и тут же словно улитка спрятался в раковину. – Нет, если, конечно, это закону противоречит, то ни в коем случае…
– Не противоречит, – успокоил его прокурор. – Какая разница. Днем раньше, днем позже. Меня и самого звонками замучили. Возмущенные жители района. Требуют немедленно их освободить, грозятся организовать пикетирование, – пожаловался прокурор. – Сейчас следователю поручу, чтобы документы подготовил.
– Спасибо, – тихо поблагодарил Шустов.
– Ну что вы, Станислав Викторович. Мы же призваны надзирать за законностью. Я. кстати, тоже хотел вам звонить, но все не решайся. Вы как-то на совещании обещали нам на ремонт деньги выделить, – воспользовавшись подходящим моментом, напомнил прокурор.
– Выделим. Сегодня же распоряжусь.
– И следователю моему квартиру обешали. Толковый парень, а мается с женой и двумя детьми в общежитии.
– В течение месяца подберем, – заверит Шустов и попросил передать Пискареву и Клинину его приглашение. – Завтра к семнадцати в моем кабинете. Вас я тоже жду.
На следующее утро тот самый толковый следователь, что так долго маялся в общежитии, объявил сначала Замполиту, а затем и Диме Холуйскому об их досрочном освобождении. Переданное следователем приглашение главы заинтриговало авторитетов, связавших с этим свое освобождение и потому решивших им не пренебрегать.
Замполит, получив изъятые у него вещи, вызвал по мобильнику авто и отправился в штабную баню, где оставшееся время вдыхал березовый аромат и восстанавливался после бессонной ночи.
Дима же по дороге из изолятора завернул в кабак и пропустил три рюмки водки, а затем, не заезжая домой, покатил в салон за покупками.
Оба находились в состоянии приятного ожидания.
ГЛАВА 8
До начала торжественной церемонии оставались считанные минуты, а продрогший на холодном ноябрьском ветру Станислав Викторович Шустов все еще маячил возле парадного крыльца районной администрации в ожидании сановных гостей из Смольного.
Наконец на площади у триумфальных ворот показались одна за другой три черные «Волги», заложили крутой вираж и, скрипя об асфальт импортными покрышками, остановились.
Шустов без промедления подскочил к головной машине, помог грузному по комплекции вице-губернатору выбраться с заднего сиденья и повел его внутрь здания. Члены делегации потянулись следом, неся с собой завернутое в брезентовый чехол знамя.
В то же самое время к входу лихо подрулили Дима и Замполит. Оба были в костюмах-тройках, белоснежных рубашках и при галстуках.
Завидев удалявшихся чиновников, авторитеты, не мешкая, покинули иномарки и скромно пристроились в хвосте колонны.
Процессия поднялась на второй этаж и по длинной ковровой дорожке проследовала в огромный кабинет Шустова, где растянувшиеся вдоль стен приглашенные обозначили их появление разрозненными хлопками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Неожиданное появление братвы среди кандидатов заставило Станислава Викторовича отнестись к ней внимательнее, ознакомиться с предвыборными программами и выяснить подлинные имена и биографии ее лидеров. Программы, и в особенности массовый отток остальных претендентов, сопровождавшийся взрывами, убийствами и другими преступлениями, вызвали у Шустова мощнейший стресс и отбили желание встревать в избирательную кампанию. «Мне вроде как и по статусу не положено. А потом, Бог его знает, сегодня он будто бы бандит, а завтра бизнесмен или публичный политик, – оправдывал он себя. – Говорят же знающие люди, что все идет по закону первоначального накопления капитала. К чему тогда экономические законы нарушать? Да и милиция их не трогает».
Но вскорости стрельба стихла и начались сказочные метаморфозы. О проводимых в районе новациях заговорили по всему городу, а лучи внезапно вспыхнувшей славы высветили и Станислава Викторовича. В печати и в кулуарах Смольного Шустова стали называть руководителем новой волны, смело внедряющим нетрадиционные методы работы. И ведь как ни крути, а результаты были налицо.
«А что, молодцы парни. Пообещали – сделали. Энергии хоть отбавляй. Если бы еще не стреляли, им бы цены не было. Ну и с этническим вопросом слегка перебарщивают. А в остальном… И главное, народ их уважает. Не то что моих старперов, – размышлял Шустов в ожидании армянского коньяка. Его отношение к братве вступило в заключительную стадию. – Я бы кого-нибудь из них хоть сейчас на „коммуналку" поставил. Вместо Прутикова. Или еще куда. Да на ту же торговлю и экономическое развитие. И горя бы не знал, – мысленно рисовал он себе возможные перспективы сотрудничества. – Пусть депутатами станут. Тогда никто их бандюками не назовет. И меня не обвинят в связях с криминалом».
Определившись в отношении к будущим избранникам, Шустов решил установить контакт с их лидерами. Он соединился с начальником РУВД, попросил полковника разыскать Антона Пискарева и Дмитрия Клинина и пригласить их от его имени на церемонию вручения знамени. Булкина после такой просьбы передернуло, он потерял дар речи, и в разговоре возникла незапланированная пауза.
– Чего умолк? Завидуешь? – поинтересовался Шустов. – Есть чему. Как они вам с «Пирамидой Хеопса» нос утерли!
– Их не надо искать, они… в изоляторе временного содержания, – выдавил из себя полковник, как только к нему вернулась способность говорить. – Прокуратура… наша… задержала.
Не став выяснять причину задержания, Станислав Викторович оборвал связь. «Очень жаль», – положив трубку, произнес он вслух. Это непредвиденное обстоятельство рушило все его планы и логические построения.
В течение следующего часа он не думал о братве и потреблял коньяк в кругу приближенных. Но вскоре шоколад и лимоны были съедены, бутылки опустели, и подчиненные нехотя разбрелись по кабинетам. Оставшийся в одиночестве Шустов расслабленно вытянулся в кресле и вновь вернулся к мыслям о перспективных союзниках.
«Все же надо поподробнее о них разузнать. В жизни всякое бывает…» – и он позвонил районному прокурору. Тот в точности подтвердил ему слова Булкина.
– А что стряслось, Станислав Викторович? – осторожно спросил прокурор, и Шустов рассказал ему о намеченной презентации.
– Думал их позвать. Как-никак они тоже причастны, – объяснил он. – Но раз такое дело…
– Наслышан, наслышан, – пропел собеседник. – Если честно, я бы и не стал их задерживать. Все равно доказательств нет. Да опера с Литейного упросили. Хотите, завтра утром их выпустим? – уловив желание главы, предложил он.
– А разве можно? – осторожно поинтересовался Шустов и тут же словно улитка спрятался в раковину. – Нет, если, конечно, это закону противоречит, то ни в коем случае…
– Не противоречит, – успокоил его прокурор. – Какая разница. Днем раньше, днем позже. Меня и самого звонками замучили. Возмущенные жители района. Требуют немедленно их освободить, грозятся организовать пикетирование, – пожаловался прокурор. – Сейчас следователю поручу, чтобы документы подготовил.
– Спасибо, – тихо поблагодарил Шустов.
– Ну что вы, Станислав Викторович. Мы же призваны надзирать за законностью. Я. кстати, тоже хотел вам звонить, но все не решайся. Вы как-то на совещании обещали нам на ремонт деньги выделить, – воспользовавшись подходящим моментом, напомнил прокурор.
– Выделим. Сегодня же распоряжусь.
– И следователю моему квартиру обешали. Толковый парень, а мается с женой и двумя детьми в общежитии.
– В течение месяца подберем, – заверит Шустов и попросил передать Пискареву и Клинину его приглашение. – Завтра к семнадцати в моем кабинете. Вас я тоже жду.
На следующее утро тот самый толковый следователь, что так долго маялся в общежитии, объявил сначала Замполиту, а затем и Диме Холуйскому об их досрочном освобождении. Переданное следователем приглашение главы заинтриговало авторитетов, связавших с этим свое освобождение и потому решивших им не пренебрегать.
Замполит, получив изъятые у него вещи, вызвал по мобильнику авто и отправился в штабную баню, где оставшееся время вдыхал березовый аромат и восстанавливался после бессонной ночи.
Дима же по дороге из изолятора завернул в кабак и пропустил три рюмки водки, а затем, не заезжая домой, покатил в салон за покупками.
Оба находились в состоянии приятного ожидания.
ГЛАВА 8
До начала торжественной церемонии оставались считанные минуты, а продрогший на холодном ноябрьском ветру Станислав Викторович Шустов все еще маячил возле парадного крыльца районной администрации в ожидании сановных гостей из Смольного.
Наконец на площади у триумфальных ворот показались одна за другой три черные «Волги», заложили крутой вираж и, скрипя об асфальт импортными покрышками, остановились.
Шустов без промедления подскочил к головной машине, помог грузному по комплекции вице-губернатору выбраться с заднего сиденья и повел его внутрь здания. Члены делегации потянулись следом, неся с собой завернутое в брезентовый чехол знамя.
В то же самое время к входу лихо подрулили Дима и Замполит. Оба были в костюмах-тройках, белоснежных рубашках и при галстуках.
Завидев удалявшихся чиновников, авторитеты, не мешкая, покинули иномарки и скромно пристроились в хвосте колонны.
Процессия поднялась на второй этаж и по длинной ковровой дорожке проследовала в огромный кабинет Шустова, где растянувшиеся вдоль стен приглашенные обозначили их появление разрозненными хлопками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28