Так, согласно отправному варианту плана в 1932 году производство чугуна должно было составить 7 миллионов тонн, однако оптимальный план считался уже с показателем 10 миллионов тонн. В действительности же в 1932 году в стране было произведено 6, 2 миллиона тонн чугуна. Однако если сравнить этот показатель с производством 1928 года — 3, 3 миллиона тонн, то ясно, что и фактическое недовыполнение плана являлось крупным достижением. Все это использовалось для увеличения политического капитала Сталина. Для оправдания его ошибок, просчетов и заблуждений служили различные кампании, призывавшие к уничтожению вредителей, диверсантов, троцкистов и бухаринцев. Эти кампании предвещали будущие процессы, в том числе процесс над «Промпартией», отстранение от работы и затем физическую ликвидацию значительной части технической интеллигенции.
Непрофессиональный подход и непонимание обстановки причиняли ущерб и другого рода. Например, в ходе коллективизации высвобождались значительные ресурсы рабочей силы, но не было опыта ее привлечения в организованном порядке в промышленность. Избыток рабочей силы на заводе или на стройке становился препятствием, хотя должен был бы служить главным резервом экстенсивного развития экономики. Было бы значительным упрощением объяснять эти противоречия заблуждениями лично Сталина. Речь идет о трудностях исторически нового пути, и было бы ошибкой забывать об этом. Форсированные темпы, ускорение, лозунги «перегнать», «большой скачок» — это были понятия, характеризовавшие эпоху. Процесс общественного развития нес в себе возможность саморазгорания, и, оценивая этот процесс, было бы неверно преувеличивать роль Сталина и принижать общий энтузиазм масс, их героическую, пусть даже не всегда эффективную работу на крупных стройках.
Еще летом 1930 года на XVI съезде партии Сталин провозгласил, что основным вопросом сохранения Советского Союза является вопрос о том, способна ли страна стать крупной индустриальной державой. Сейчас можно сказать, что подход к проблеме «догнать капитализм» был чрезвычайно упрощенным.
Выступая 4 февраля 1931 года на I Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, Сталин обозначил эту задачу еще более определенно: «Иногда спрашивают, нельзя ли несколько замедлить темпы, придержать движение. Нет, нельзя, товарищи! Нельзя снижать темпы! Наоборот, по мере сил и возможностей их надо увеличивать. Этого требуют от нас наши обязательства перед рабочими и крестьянами СССР. Этого требуют от нас наши обязательства перед рабочим классом всего мира.
Задержать темпы — это значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим!
История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все — за отсталость. За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно».
Выступая перед массами, Сталин говорил ясным и понятным языком. В его выступлениях и статьях не чувствовалось серьезной марксистской теоретической подготовки, но в них всегда ставились ясные политические цели. Характерные обороты его речи, риторические вопросы и даваемые на них простые ответы увлекали за собой слушателей. Сталин чувствовал неистощимую силу революционного воодушевления, потому что он знал, что массы трудящихся перенесут неимоверные страдания в надежде на освобождение России и всего мира. Один из героев романа Шолохова «Поднятая целина» очень верно сформулировал это явление: «Кондрат думает о нужде, какую терпит строящая пятилетку страна, и сжимает под дерюжкой кулаки, с ненавистью мысленно говорит тем рабочим Запада, которые не за коммунистов: „Продали вы нас за хорошую жалованью от своих хозяев! Променяли вы нас, братушки, на сытую жизнь!.. Через чего до се нету у вас Советской власти? Через чего вы так припозднились? Ежели б вам погано жилось, вы бы теперича уже революцию сработали, а то, видно, ишо жареный кочет вас в зад не клюнул; все вы чухаетесь, никак не раскачаетесь, да как-то недружно, шатко-валко идете… А клюнет он вас! До болятки Клюнет!.. Али вы не видите через границу, как нам тяжко подымать хозяйство? Какую нужду мы терпим, полубосые и полуголые ходим, а сами зубы сомкнем и работаем“.
Авторитет Сталина рос, ведь достигнутые страной успехи представлялись как результат его личных достижений. В связи с этим мы не будем схематически излагать историю Советского Союза, да это и не нужно для того, чтобы принять оценку, которую дает Алек Ноув. В частности, говоря о заблуждениях и просчетах второго пятилетнего плана (1933 — 1937 годы), он прежде всего указывает на последствия, вытекавшие из больших «чисток»: «В конце же концов, несмотря на все ошибки и потери, в Советском Союзе в течение десятилетия, последовавшего за 1928 годом, удалось создать промышленную базу, которая являлась основой для мощной военной промышленности. Однако эта промышленность была слишком слаба для того, чтобы при увеличении военных расходов в два раза выполнить социальную программу, программу производства товаров народного потребления».
Этот автор следующим образом подвел баланс сталинской программы индустриализации: «Ошибки были велики, да и цена чрезмерно высока. Можно ли было поступить по-другому? В определенном смысле ответ может быть только положительным. Никто всерьез не может утверждать, что все ошибки, преступления и перегибы эпохи были неизбежными и закономерными. Что же касается планирования развития промышленности, то можно сослаться на известные аргументы Ленина в связи с осадой Порт-Артура. Под руководством Сталина была начата атака против крепости, которую защищал классовый враг и которая была объективным препятствием на пути форсированной индустриализации. Эта атака удалась только отчасти, а на отдельных участках потерпела поражение. Однако можно сказать, что эти поражения были платой за учебу. Позднейшие достижения в технике планирования были результатами уроков, которые извлекли из того периода, когда штурмовали небо. Сталин мог бы заявить в свое оправдание, что необходимо было как можно быстрее создать военно-индустриальный потенциал. Действительно, создание Урало-Кузнецкого комбината было очень дорогим удовольствием, потребовавшим огромных средств. Но что стало бы с русской армией в 1942 году, если бы она не располагала металлургической базой за Уралом и в Сибири.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Непрофессиональный подход и непонимание обстановки причиняли ущерб и другого рода. Например, в ходе коллективизации высвобождались значительные ресурсы рабочей силы, но не было опыта ее привлечения в организованном порядке в промышленность. Избыток рабочей силы на заводе или на стройке становился препятствием, хотя должен был бы служить главным резервом экстенсивного развития экономики. Было бы значительным упрощением объяснять эти противоречия заблуждениями лично Сталина. Речь идет о трудностях исторически нового пути, и было бы ошибкой забывать об этом. Форсированные темпы, ускорение, лозунги «перегнать», «большой скачок» — это были понятия, характеризовавшие эпоху. Процесс общественного развития нес в себе возможность саморазгорания, и, оценивая этот процесс, было бы неверно преувеличивать роль Сталина и принижать общий энтузиазм масс, их героическую, пусть даже не всегда эффективную работу на крупных стройках.
Еще летом 1930 года на XVI съезде партии Сталин провозгласил, что основным вопросом сохранения Советского Союза является вопрос о том, способна ли страна стать крупной индустриальной державой. Сейчас можно сказать, что подход к проблеме «догнать капитализм» был чрезвычайно упрощенным.
Выступая 4 февраля 1931 года на I Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, Сталин обозначил эту задачу еще более определенно: «Иногда спрашивают, нельзя ли несколько замедлить темпы, придержать движение. Нет, нельзя, товарищи! Нельзя снижать темпы! Наоборот, по мере сил и возможностей их надо увеличивать. Этого требуют от нас наши обязательства перед рабочими и крестьянами СССР. Этого требуют от нас наши обязательства перед рабочим классом всего мира.
Задержать темпы — это значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим!
История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все — за отсталость. За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно».
Выступая перед массами, Сталин говорил ясным и понятным языком. В его выступлениях и статьях не чувствовалось серьезной марксистской теоретической подготовки, но в них всегда ставились ясные политические цели. Характерные обороты его речи, риторические вопросы и даваемые на них простые ответы увлекали за собой слушателей. Сталин чувствовал неистощимую силу революционного воодушевления, потому что он знал, что массы трудящихся перенесут неимоверные страдания в надежде на освобождение России и всего мира. Один из героев романа Шолохова «Поднятая целина» очень верно сформулировал это явление: «Кондрат думает о нужде, какую терпит строящая пятилетку страна, и сжимает под дерюжкой кулаки, с ненавистью мысленно говорит тем рабочим Запада, которые не за коммунистов: „Продали вы нас за хорошую жалованью от своих хозяев! Променяли вы нас, братушки, на сытую жизнь!.. Через чего до се нету у вас Советской власти? Через чего вы так припозднились? Ежели б вам погано жилось, вы бы теперича уже революцию сработали, а то, видно, ишо жареный кочет вас в зад не клюнул; все вы чухаетесь, никак не раскачаетесь, да как-то недружно, шатко-валко идете… А клюнет он вас! До болятки Клюнет!.. Али вы не видите через границу, как нам тяжко подымать хозяйство? Какую нужду мы терпим, полубосые и полуголые ходим, а сами зубы сомкнем и работаем“.
Авторитет Сталина рос, ведь достигнутые страной успехи представлялись как результат его личных достижений. В связи с этим мы не будем схематически излагать историю Советского Союза, да это и не нужно для того, чтобы принять оценку, которую дает Алек Ноув. В частности, говоря о заблуждениях и просчетах второго пятилетнего плана (1933 — 1937 годы), он прежде всего указывает на последствия, вытекавшие из больших «чисток»: «В конце же концов, несмотря на все ошибки и потери, в Советском Союзе в течение десятилетия, последовавшего за 1928 годом, удалось создать промышленную базу, которая являлась основой для мощной военной промышленности. Однако эта промышленность была слишком слаба для того, чтобы при увеличении военных расходов в два раза выполнить социальную программу, программу производства товаров народного потребления».
Этот автор следующим образом подвел баланс сталинской программы индустриализации: «Ошибки были велики, да и цена чрезмерно высока. Можно ли было поступить по-другому? В определенном смысле ответ может быть только положительным. Никто всерьез не может утверждать, что все ошибки, преступления и перегибы эпохи были неизбежными и закономерными. Что же касается планирования развития промышленности, то можно сослаться на известные аргументы Ленина в связи с осадой Порт-Артура. Под руководством Сталина была начата атака против крепости, которую защищал классовый враг и которая была объективным препятствием на пути форсированной индустриализации. Эта атака удалась только отчасти, а на отдельных участках потерпела поражение. Однако можно сказать, что эти поражения были платой за учебу. Позднейшие достижения в технике планирования были результатами уроков, которые извлекли из того периода, когда штурмовали небо. Сталин мог бы заявить в свое оправдание, что необходимо было как можно быстрее создать военно-индустриальный потенциал. Действительно, создание Урало-Кузнецкого комбината было очень дорогим удовольствием, потребовавшим огромных средств. Но что стало бы с русской армией в 1942 году, если бы она не располагала металлургической базой за Уралом и в Сибири.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94