Тут нас ждала другая опасность: едва появились мы, как стены словно ожили, зашевелились, заговорили тысячами голосов. Я не сразу поняла, что это было такое, но крик Янко пробудил меня от близкого к обмороку состояния: тысячи, десятки тысяч огромных рыжих крыс метались по дну пещеры, выскакивали из каждой щели с противным писком, лезли на стены, срывались, падали и снова лезли.
Наш приход в это крысиное царство поднял на ноги всех его обитателей.
А свежая струя воздуха, врывавшаяся в пещеру сквозь близкую к нам щель, показывала, что мы так близки к поверхности земли, что так близко спасение!
Янко повлек меня к этому выходу. Но едва мы добрались до него, как крысы ринулись на нас. Они прыгали на нас со стен, они карабкались по нашим одеждам.
Я сбрасывала их с себя ударами приклада, топтала, стреляла.
Янко расчищал путь своей навахой, но на место десяти убитых крыс являлась сотня новых, и они грозили уничтожить нас, когда нам оставалось сделать всего несколько шагов, чтобы выйти на свободу.
Ну, и тогда мы решились на отчаянное средство: Янко собрал пучок сухой травы, накопившейся в расщелинах скал, поджег и бросил туда, где целые колонны крыс преграждали нам путь к спасению. Огонь испугал крыс. Они бросились врассыпную, а мы, задыхаясь от дыма, пробежали по коридору, проползли по какой-то расщелине и наконец выбрались на поверхность.
И тут, оглянувшись, я увидела, что там, внизу, в пещере, все пылало, и в огне мелькали тела заживо сгорающих крыс.
Тут только я поняла, к чему может привести поджог травы: огонь спускался по стенам пещеры, туда, откуда мы пришли, то есть распространялся по лабиринту, находя для себя пищу в массе скопившейся на стенах и на полу сухой травы и гнездах крыс.
«Янко! — крикнула я в отчаянии. — Янко! Что ты сделал? Ты убийца моих друзей! Испанцы сгорят в пещере!»
«Они спасутся, выбравшись к морю!» — ответил Янко. Но мне показалось, что его глаза блеснули торжеством победы.
Я хотела броситься в огонь искать вас, помочь вам или… или погибнуть с вами!
— Бедная девушка! — растроганно вымолвил Карминильо и положил руку на плечо хитаны. Та ответила ему лучезарной улыбкой.
Где-то в стороне, казалось, кто-то заскрипел зубами. Минуту спустя Заморра продолжала свое повествование.
— Янко, — говорила она, — уговаривал меня не поддаваться первому побуждению. «Увидишь, — твердил он, — эти люди выберутся из недр земли куда более безопасным путем, чем мы. Они умеют выходить сухими из воды и живыми из огня!»
«Ты убийца, Янко! — кричала я. — Ты сознательно погубил моих друзей! Я ненавижу тебя!»
«Ты сошла с ума! — отвечал мне Янко. — Разве ты не видела, как вышло все это? Нам надо было спастись от ярости крыс, и иного средства не было! И ты напрасно бьешь тревогу: увидишь, все еще обойдется! И нам сейчас не до испанцев: надо думать о собственном спасении!»
В это время неподалеку от места, где мы находились, послышались встревоженные людские голоса.
Мы сейчас же забились в кустарники. При слабом свете только что поднявшейся луны мы увидели двух арабов, ехавших по склону холма на верблюдах. Всадники были вооружены только длинными гибкими копьями и ятаганами. Еще мгновение, и они открыли бы нас.
Тогда Янко выхватил свою наваху и швырнул ее.
Мы, цыгане, с детства изучаем искусство владения навахой и достигаем в этом отношении таких результатов, которые кажутся фантастическими. Янко — один из знаменитейших валиенте, или маэстро навахи. Он может двадцать раз подряд попасть в туза кончиком ножа с расстояния в тридцать—сорок шагов… Ну, и наваха, как стрела, несущая смерть, мелькнула в воздухе. Миг — и ближайший к нам всадник кулем свалился со своего махари. Другой круто повернул своего верблюда и, не заботясь об участи товарища, умчался с быстротой ветра.
Тогда Янко выскочил из кустов, нагнал верблюда, который намеревался убежать, оставшись без хозяина, и завладел им.
«Уйдем отсюда! — настаивал он. — Рядом горы Гуругу. Я знаю там убежище, где нас примут и накормят. Я знаю людей, которые помогут тебе, Заморра, отыскать твой заветный талисман!»
Но я не хотела уходить. Я не хотела верить, что вы оба погибли. И я была права: когда мы блуждали во мгле по кустарникам, я услышала твой призывный крик, Карминильо, и ответила тебе. Больше мне рассказывать нечего, друг!
Карминильо снова положил теплую руку на плечо девушки и вымолвил полным волнения голосом:
— Дитя! Да, тебе нечего больше рассказывать! Но разве мало того, что ты рассказала?
Слушай, Заморра!
Я не люблю вмешиваться в чужие дела. Я не имею никакого права вмешиваться в твои дела, потому что… Ну, потому что я чужой тебе и твоему племени человек.
Заморра вздрогнула и пытливо посмотрела в глаза испанца.
Карминильо продолжал тем же дружественным тоном, голосом, внушавшим девушке непоколебимое доверие:
— Ты видишь, что тебя ждет в этом позабытом Богом и людьми краю. Ты видишь, что с первых же шагов тебе грозят опасности, борьба с которыми может оказаться не под силу!
За сутки мы пережили уже столько, сколько другим не приходится переживать за долгие годы.
За судном, на котором мы плыли в качестве пассажиров, гналась правительственная канонерка и осыпала нас гранатами. На борту «Кабилии» вспыхнуло восстание, и мы рисковали быть перебитыми если не взбунтовавшимися матросами, то друзьями капитана, который ничуть не лучше своих матросов-дикарей.
Как мы не потонули, я до сих пор не понимаю.
Едва мы ступили на землю, как подверглись нападению хищных зверей, пережили целый ряд опасностей.
Вот вы с Янко выбрались из недр земли. И что же? На первом же шагу пролита кровь, и кровь не какой-нибудь гиены или шакала, а кровь человеческая.
А что впереди?
Ведь впереди — странствование по дебрям и трущобам, заселенным отчаяннейшим сбродом, отщепенцами, отбросами человечества, кровожадными, не знающими, что такое жалость и пощада, рифами.
Те ужасные опасности, значение которых мы еще не оценили, дитя, потому что еще слишком близки к ним, те опасности, которые пережиты нами вчера и сегодня, — кто знает? — быть может, это только прелюдия, предисловие. Это только цветочки, а ягодки еще впереди!
И вот я хочу спросить тебя, Заморра: во имя чего все это?
Хитана молчала. Подождав и не дождавшись ответа, Карминильо продолжал:
— Я знаю, ты говорила, что ищешь какой-то фантастический сказочный талисман какого-то легендарного вождя твоего племени, будто бы схороненный на вершине горы Гуругу. Зачем тебе этот талисман?
— Зачем? — нетерпеливо пожав плечами, отозвалась девушка.
— Да, зачем? Разве ты не могла бы прожить без этого талисмана? Разве он даст тебе счастье?
— Ты ничего не знаешь! — задумчиво вымолвила хитана. — Ты ведь не принадлежишь к нашему племени, и ты не знаешь наших нравов, обычаев, наших традиций…
— Уже давно отживших свой век, уже давно мертвых!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26