Там горел свет, но студия располагалась слишком высоко, поэтому он не видел, чем занимается девушка. Потом свет погас. Значит, она не собирается работать над картиной. Это хорошо.
Вряд ли Суини намеревалась лечь в такой ранний час, и все-таки Кай решил вернуться в дом, пока это возможно. Ему пришлось подождать около двадцати минут, прежде чем в дом вошла юная парочка, и он успел перехватить дверь, пока та не захлопнулась. Услышав звонок, швейцар поднял голову, увидел молодых людей и сразу отвернулся к телевизору, не заметив Кая.
Все шло как по маслу. Кай поднялся на крышу и спокойно уселся, глядя на огни и проезжающие машины, прислушиваясь к автомобильным гудкам, завыванию сирен и доносящимся издали голосам. Город никогда не умолкал и всегда был в движении. Его энергия зачаровывала Кая. Он подумал, что чем дольше выждет, тем меньше опасность угодить в передрягу. Жители дома спокойно уснут в своих теплых уютных постелях, и даже если кто-то проснется, когда Кай подвинет секции лестницы между этажами, он успеет спуститься на землю, а чересчур бдительный гражданин слишком поздно подойдет к окну и не увидит его.
И уж конечно, будет слишком поздно, чтобы оказать помощь Суини.
Глава 21
Суини так устала, что едва шевелила мозгами, но горячий душ настолько приободрил ее, что она вновь сумела собраться с мыслями. Подкрепившись горячим супом и бутербродом с ореховым маслом, девушка почувствовала себя почти по-человечески. Но лишь почти. И только то, что приходилось ждать возвращения Ричарда, не позволяло ей уснуть. Она хотела подождать его, прикорнув на кушетке, но поняла, что немедленно провалится в забытье и не услышит звонка в дверь.
Суини забрела в студию, даже не позаботившись включить лампы, но здесь хватит света от уличных фонарей, неоновых вывесок и других домов, поэтому она без труда ориентировалась в захламленном помещении. Суини расхаживала по комнате, задерживаясь напротив холстов, прикасаясь к ним, словно мать, укладывающая в постель детишек. Остановившись у картины со сценой убийства Кандры, она долго смотрела на нее, пытаясь понять, что чувствовал убийца, о чем думал, стоя над трупом. Что он за человек, если насилие над женщиной внушает ему такое злобное наслаждение?
На интуитивном уровне Суини охватывала картину почти целиком — например, точно знала, как должна выглядеть обувь, — но стоило попытаться уловить черты и характер убийцы, ей начинало казаться, будто она бьется лбом в каменную стену. За этой стеной что-то, несомненно, было, но Суини не удавалось проникнуть через барьер.
Девушка подумала, что, вероятно, картину вообще не удастся закончить. Может, погрузившись в транс, она способна рисовать только знакомых людей, чья внешность уже отложилась в ее памяти. И если убийца — чужак, вполне возможно, он навсегда останется безликим.
Ричард вернулся почти через час. Поставив на пол маленькую сумку, он повернулся и запер замки. Суини замерла, рассматривая его. Ричард снял костюм и натянул джинсы и черную футболку. Девушка, тут же забыв об усталости, жадно впитывала мельчайшие детали. Именно таким она видела Ричарда своим внутренним взглядом; его дорогой костюм — всего-навсего личина. Короткие рукава плотно облегали мускулистые плечи Ричарда, на подбородке пробивалась темная щетина, и сейчас он казался Суини самым крутым, самым сексуальным мужчиной из всех, кто когда-либо попадался ей на глаза.
— Вот так, — пробормотала она, чуть смущенная очертаниями наброска, который складывался у нее в голове. — Именно таким я хочу тебя нарисовать.
Суини огляделась, словно в поисках блокнота, и даже сделала два шага по направлению к студии, но Ричард подошел сзади, обхватил ее рукой, оторвал от пола и подтянул к себе.
— Только не сегодня, Суити. Тебе пора в постельку. — Он понес девушку в спальню.
Может, его губы слишком приблизились к ее уху, а может, наконец-то в мозгу Суини наступило просветление, но она вскинула голову и заглянула ему в лицо.
— Ты назвал меня «Суити»! — гневно воскликнула она.
Ричард поднял брови.
— Ну конечно. А как же еще?
— Будь добр, называй меня по фамилии.
Он быстро чмокнул ее в надутые губы.
— Я же говорил, что не желаю называть по фамилии женщину, с которой сплю. К любимой женщине это относится вдвойне. Если тебе не по нраву «Суити», нам придется придумать что-нибудь еще.
Он произнес это таким равнодушным тоном. А Суини так утомилась, что едва не пропустила его слова мимо ушей.
— Думаю, «Суити» подойдет… — начала было она, но тут же напряглась в его объятиях, да так, что Ричард едва не уронил ее. Он остановился, опустил девушку на пол, повернул лицом к себе и вновь поднял на руки.
Суини положила ладони ему на плечи, чтобы сохранить равновесие.
— Кажется, ты заявил, будто любишь меня, или сказал это только для того, чтобы поддержать разговор?
— Нет, я сказал всерьез.
Это был решающий момент в ее жизни. Прожив тридцать один год, Суини наконец влюбилась, и не в какого-нибудь замухрышку. Нет, она по уши втюрилась в сильного, страстного, богатого мужчину, и тот секунду назад признался, что любит ее. До сих пор никто не говорил ей этих слов. Суини подумала, что это стоит отметить чем-нибудь романтическим и запоминающимся — например, распить бутылку шампанского или запустить фейерверк.
— Ох… — выдохнула она, сонно моргая. — Я тоже тебя люблю.
— Знаю.
Ричард нежно поцеловал ее. Он поставил девушку на ноги у кровати и раздел словно ребенка. Суини хотелось бы предстать перед ним в соблазнительном пеньюаре, но у нее ничего не было, кроме фланелевых пижам. Теперь, когда Ричард рядом, ей уже не понадобятся теплые пижамы.
Ричард накрыл ее одеялом, разделся сам и улегся рядом с ней в постель. Суини хотелось бы иметь кровать королевских размеров, чтобы Ричарду было удобнее. Но нет, ее кровать годилась разве что для принцессы, и она подозревала, что Ричард не умещается на ней целиком.
Они тут же повернулись друг к другу, чувствуя неодолимое влечение, словно магнит и кусочек железа. Ричард погладил грудь Суини; ее соски напряглись, дыхание стало коротким.
— Тебе нужно поспать, — тихо сказал он, хотя его охватило сильнейшее возбуждение.
Суини положила руку на его отвердевший член, лаская его такими же медленными прикосновениями, как он — ее грудь.
— Ты нужен мне весь, — шепнула она.
Ричард надел презерватив и, перекатившись на постели, накрыл Суини своим телом. Она раскинула ноги, и его толстый разгоряченный орган нащупал вход в ее лоно.
Суини не могла, не хотела ждать. Она обхватила Ричарда ногами и приподняла бедра. Он вошел в нее.
Наслаждение мягко растекалось по ее телу, но без той остроты и напора, что прежде. Ричард плавно задвигался, глубоко проникая в тело девушки и словно желая насладиться каждым его дюймом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Вряд ли Суини намеревалась лечь в такой ранний час, и все-таки Кай решил вернуться в дом, пока это возможно. Ему пришлось подождать около двадцати минут, прежде чем в дом вошла юная парочка, и он успел перехватить дверь, пока та не захлопнулась. Услышав звонок, швейцар поднял голову, увидел молодых людей и сразу отвернулся к телевизору, не заметив Кая.
Все шло как по маслу. Кай поднялся на крышу и спокойно уселся, глядя на огни и проезжающие машины, прислушиваясь к автомобильным гудкам, завыванию сирен и доносящимся издали голосам. Город никогда не умолкал и всегда был в движении. Его энергия зачаровывала Кая. Он подумал, что чем дольше выждет, тем меньше опасность угодить в передрягу. Жители дома спокойно уснут в своих теплых уютных постелях, и даже если кто-то проснется, когда Кай подвинет секции лестницы между этажами, он успеет спуститься на землю, а чересчур бдительный гражданин слишком поздно подойдет к окну и не увидит его.
И уж конечно, будет слишком поздно, чтобы оказать помощь Суини.
Глава 21
Суини так устала, что едва шевелила мозгами, но горячий душ настолько приободрил ее, что она вновь сумела собраться с мыслями. Подкрепившись горячим супом и бутербродом с ореховым маслом, девушка почувствовала себя почти по-человечески. Но лишь почти. И только то, что приходилось ждать возвращения Ричарда, не позволяло ей уснуть. Она хотела подождать его, прикорнув на кушетке, но поняла, что немедленно провалится в забытье и не услышит звонка в дверь.
Суини забрела в студию, даже не позаботившись включить лампы, но здесь хватит света от уличных фонарей, неоновых вывесок и других домов, поэтому она без труда ориентировалась в захламленном помещении. Суини расхаживала по комнате, задерживаясь напротив холстов, прикасаясь к ним, словно мать, укладывающая в постель детишек. Остановившись у картины со сценой убийства Кандры, она долго смотрела на нее, пытаясь понять, что чувствовал убийца, о чем думал, стоя над трупом. Что он за человек, если насилие над женщиной внушает ему такое злобное наслаждение?
На интуитивном уровне Суини охватывала картину почти целиком — например, точно знала, как должна выглядеть обувь, — но стоило попытаться уловить черты и характер убийцы, ей начинало казаться, будто она бьется лбом в каменную стену. За этой стеной что-то, несомненно, было, но Суини не удавалось проникнуть через барьер.
Девушка подумала, что, вероятно, картину вообще не удастся закончить. Может, погрузившись в транс, она способна рисовать только знакомых людей, чья внешность уже отложилась в ее памяти. И если убийца — чужак, вполне возможно, он навсегда останется безликим.
Ричард вернулся почти через час. Поставив на пол маленькую сумку, он повернулся и запер замки. Суини замерла, рассматривая его. Ричард снял костюм и натянул джинсы и черную футболку. Девушка, тут же забыв об усталости, жадно впитывала мельчайшие детали. Именно таким она видела Ричарда своим внутренним взглядом; его дорогой костюм — всего-навсего личина. Короткие рукава плотно облегали мускулистые плечи Ричарда, на подбородке пробивалась темная щетина, и сейчас он казался Суини самым крутым, самым сексуальным мужчиной из всех, кто когда-либо попадался ей на глаза.
— Вот так, — пробормотала она, чуть смущенная очертаниями наброска, который складывался у нее в голове. — Именно таким я хочу тебя нарисовать.
Суини огляделась, словно в поисках блокнота, и даже сделала два шага по направлению к студии, но Ричард подошел сзади, обхватил ее рукой, оторвал от пола и подтянул к себе.
— Только не сегодня, Суити. Тебе пора в постельку. — Он понес девушку в спальню.
Может, его губы слишком приблизились к ее уху, а может, наконец-то в мозгу Суини наступило просветление, но она вскинула голову и заглянула ему в лицо.
— Ты назвал меня «Суити»! — гневно воскликнула она.
Ричард поднял брови.
— Ну конечно. А как же еще?
— Будь добр, называй меня по фамилии.
Он быстро чмокнул ее в надутые губы.
— Я же говорил, что не желаю называть по фамилии женщину, с которой сплю. К любимой женщине это относится вдвойне. Если тебе не по нраву «Суити», нам придется придумать что-нибудь еще.
Он произнес это таким равнодушным тоном. А Суини так утомилась, что едва не пропустила его слова мимо ушей.
— Думаю, «Суити» подойдет… — начала было она, но тут же напряглась в его объятиях, да так, что Ричард едва не уронил ее. Он остановился, опустил девушку на пол, повернул лицом к себе и вновь поднял на руки.
Суини положила ладони ему на плечи, чтобы сохранить равновесие.
— Кажется, ты заявил, будто любишь меня, или сказал это только для того, чтобы поддержать разговор?
— Нет, я сказал всерьез.
Это был решающий момент в ее жизни. Прожив тридцать один год, Суини наконец влюбилась, и не в какого-нибудь замухрышку. Нет, она по уши втюрилась в сильного, страстного, богатого мужчину, и тот секунду назад признался, что любит ее. До сих пор никто не говорил ей этих слов. Суини подумала, что это стоит отметить чем-нибудь романтическим и запоминающимся — например, распить бутылку шампанского или запустить фейерверк.
— Ох… — выдохнула она, сонно моргая. — Я тоже тебя люблю.
— Знаю.
Ричард нежно поцеловал ее. Он поставил девушку на ноги у кровати и раздел словно ребенка. Суини хотелось бы предстать перед ним в соблазнительном пеньюаре, но у нее ничего не было, кроме фланелевых пижам. Теперь, когда Ричард рядом, ей уже не понадобятся теплые пижамы.
Ричард накрыл ее одеялом, разделся сам и улегся рядом с ней в постель. Суини хотелось бы иметь кровать королевских размеров, чтобы Ричарду было удобнее. Но нет, ее кровать годилась разве что для принцессы, и она подозревала, что Ричард не умещается на ней целиком.
Они тут же повернулись друг к другу, чувствуя неодолимое влечение, словно магнит и кусочек железа. Ричард погладил грудь Суини; ее соски напряглись, дыхание стало коротким.
— Тебе нужно поспать, — тихо сказал он, хотя его охватило сильнейшее возбуждение.
Суини положила руку на его отвердевший член, лаская его такими же медленными прикосновениями, как он — ее грудь.
— Ты нужен мне весь, — шепнула она.
Ричард надел презерватив и, перекатившись на постели, накрыл Суини своим телом. Она раскинула ноги, и его толстый разгоряченный орган нащупал вход в ее лоно.
Суини не могла, не хотела ждать. Она обхватила Ричарда ногами и приподняла бедра. Он вошел в нее.
Наслаждение мягко растекалось по ее телу, но без той остроты и напора, что прежде. Ричард плавно задвигался, глубоко проникая в тело девушки и словно желая насладиться каждым его дюймом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80