— Вот как? Вы ничего мне об этом не говорили.
— А зачем? Вы ведь все равно глотали пилюли, а я не настолько глуп, чтобы полагать, будто бы, кроме меня, у вас нет мужчин. Стерилизация была гарантией против такого рода шантажа.
— Подумать только, — равнодушно отозвалась Кандра. — Что ж, я тоже запаслась кое-какими гарантиями. Я сразу запретила себе недооценивать вас, а вот вы, похоже, меня недооценили.
— Каким же это образом? — К ее удовольствию, в глазах Карсона мелькнула тревога.
Кандра подняла с пола свою большую сумку и вынула оттуда конверт и маленький магнитофон. Как только Карсон увидел аппарат, его лицо окаменело.
— О нет, он не включен, — усмехнулась Кандра. — К тому же это не магнитофон, а проигрыватель. Подробности нашего маленького свидания останутся между нами. Зато остальные — нет. — Нажав клавишу воспроизведения, она откинулась на спинку дивана.
Комнату заполнили голоса, искаженные, но узнаваемые. Кандра с удовлетворением наблюдала за тем, как бледнеет лицо сенатора. Она сделала эту запись во время одной похабной оргии, которую устроила в самом начале связи с Мак-Милланом. Тогда Ричард на несколько дней уехал в Европу, и у нее была масса свободного времени. Кандра подстроила это намеренно, поскольку никогда не питала иллюзий относительно Карсона и подозревала, что в один прекрасный день ей потребуется хорошая дубинка для его усмирения.
Кандра выключила проигрыватель, вынула кассету и швырнула ее сенатору, потом положила конверт на стол.
— Вот, возьмите, — сказала она. — Эту копию я сделала для вас. В конверте лежит фотодокументация.
От злости у Мак-Миллана заходили желваки.
— Мерзкая сука! — чуть слышно пробормотал он, не находя других слов.
— Полагаю, мне незачем объяснять вам, что оригиналы спрятаны в очень надежном месте.
— Эта пленка изобличает и вас, — тяжело дыша, заметил Карсон.
— Да, но мне нечего опасаться за свою карьеру. Разумеется, ваши избиратели — люди широких взглядов, может быть, они скажут: «Живи и давай жить другим». Но вряд ли с ними согласятся другие сенаторы, особенно те, которых вы шпыняли все эти годы. Они несказанно обрадуются, получив компромат, изобличающий их высокочтимого коллегу в грубом попрании общественной морали. — Голос Кандры так и сочился ядом.
В глазах Мак-Миллана горела всепожирающая ненависть. Кандра подавила невольную дрожь. Наносить Карсону такой удар было опасно, и она знала об этом, когда шла сюда. Именно потому ей пришлось выбрать самое сильное оружие, чтобы сенатор не мог от нее отмахнуться.
— Больше это не повторится, — нетерпеливо сказала она. — Только один раз. Вы можете позволить себе такие траты, а мне нужны деньги.
— Ну да, конечно, — саркастически отозвался сенатор. — Видимо, мне остается лишь поверить вам на слово.
— Получив деньги, я сразу пришлю вам оригиналы. — Кандра действительно намеревалась так сделать, однако не хотела отдавать Карсону видеокассету, поэтому и не упомянула о ней. Эту видеокассету она собиралась пустить в ход, если сенатор попытается отомстить.
Разумеется, у него нет никаких причин верить, что Кандра отдаст ему оригиналы и не сохранит про запас другие копии. Шантаж — это навсегда.
Кандра положила на стол маленькую карточку.
— Вот мои банковские реквизиты. Переведите деньги на этот счет. Я специально открыла его для этого случая. Как только деньги появятся, я сниму их. Вряд ли ФБР станет совать нос в мои дела, поэтому молитесь о том, чтобы я не попала под случайную проверку.
Карсон и не думал брать карточку. Кандра поднялась на ноги и повесила сумку на плечо.
— Меня ждет такси. Можете не провожать меня. — Подойдя к двери, она открыла замок и, обернувшись, бросила на Карсона холодный взгляд. — Да, кстати… давайте-ка увеличим сумму до миллиона.
Как только за Кандрой захлопнулась выходная дверь, в кабинет Карсона вошла Марго. Ее лицо побелело и превратилось в неподвижную маску.
— Болван! — язвительно воскликнула она. — Тупой, безнадежный болван. Ты всегда думал не мозгами, а членом!
— Заткнись! — рявкнул, вскакивая, сенатор. — Ты что, подслушивала под дверью?
Марго обошла его стороной и нажала клавишу на пульте переговорного устройства.
— Узнав о том, что она приезжает, я включила интерком. Ты считаешь себя большим умником, но всегда забываешь проверить, не включена ли связь.
Карсон схватил жену за руку, впившись сильными пальцами в ее ладонь.
— Не смей говорить со мной таким тоном, иначе я…
— Что? Что ты сделаешь? Разведешься со мной? Вряд ли. — Она вырвала руку и схватила конверт, оставленный Кандрой. Сенатор потянулся к конверту, но Марго отступила и, открыв его, вынула фотографии.
Стоило ей бросить на них взгляд, ее щеки залились зловещим румянцем. Просмотрев снимки, она скривила губы, размахнулась и изо всех сил влепила Карсону оплеуху. От удара его голова дернулась.
Карсон медленно повернул к ней лицо — белое, с ярким отпечатком ладони Марго. Глаза сенатора горели, словно раскаленные угольки.
Марго задрожала.
— Ты хуже, чем болван, ты — самый слабоумный эгоманьяк, каких я только знала, с тобой не мог бы сравниться даже мой папочка! Я не для того холила и лелеяла тебя все эти годы, чтобы ты все испортил, когда мы уже готовы к следующим выборам. Сделай же что-нибудь!
— Я отдам эти чертовы деньги. У меня нет другого выхода.
— А если она потребует еще?
— Как-нибудь справлюсь. Только заткнись, ради Бога. Я не в том настроении, чтобы выслушивать твой вздор.
Марго бросила ему фотографии. Глянцевые снимки восемь на десять дюймов угодили Карсону в лицо и рассыпались по полу.
— Надеюсь, ты прошел проверку на СПИД.
— Еще чего! Как ты думаешь, надолго ли это осталось бы в тайне?
Марго едва не взвизгнула от ярости.
— Ты готов рискнуть моим здоровьем, опасаясь, как бы кто-нибудь не пронюхал о том, что ты сдавал анализы на СПИД, — проговорила она дрожащим голосом. — Ты перепугался из-за дурацкого платка, но позволил сфотографировать себя с каким-то мужиком! Кстати, классные снимки. Даже не знаю, какой из них лучше — тот, где ты трахаешь его или где он трахает тебя! Хорош, нечего сказать — морда красная, пасть раззявлена…
Карсон ударил ее тыльной стороной ладони, повалив на стол. Ощущение было таким сладостным, что ему захотелось еще раз ударить Марго.
— Заткнись, — процедил он сквозь зубы. — Мы нанюхались кокаина, иначе такого бы не случилось!
Марго медленно выпрямилась, держась за пунцовую щеку. Бедро, которым она ударилась об стол, нестерпимо болело, внутри все сжималось от ненависти и отвращения.
— Можно подумать, ты не знал, что принимать наркотики запрещено законом. Между прочим, это тоже запечатлено на фотографиях. Не правда ли, отличный кадр для выпуска вечерних новостей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80