– Ты спас мою жизнь, хотя сам мог погибнуть, – поток слов замедлился, когда до Аманды дошло, как много она значила для Клинта, если тот не выхватил пистолет, когда Лоусон вытащил свое оружие. Спасая ее, он рисковал жизнью.
Клинт молчал так долго, что Аманде показалось, будто он ее не слышит. В конце концов мужчина опустил руки и вновь надел невидимую маску.
– А последний абзац? – Аманда взглянула на статью.
– А, последние несколько предложений. Ну, я догадываюсь, ты бы не дал Лоусону уйти. Он так подло ранил тебя, что ты захочешь сравнять счет.
– Если я и захочу этого, а я не говорю, что хочу, то последнее, что сделаю, – позволю этой новости появиться в газете.
Мертвенно спокойный Клинт встал и вышел из конторы. Он понимал, что если останется, то Амднда наверняка захочет поговорить о его жизни, а это вопрос, который он никогда и ни с кем не обсуждал.
Аманда видела, как он уходил, сердце ее разрывалось от боли. Ей так много хотелось сказать Клинту. И было совершенно неважно, что он не рассказывал о прошлом, он открыт только для будущего. Больше всего на свете ей хотелось теперь прижаться к нему. Глядя через оконное стекло, она сознавала, что он уходил из ее жизни навсегда.
Слезы затуманили глаза при виде того, как он пересекал тихую улицу и шел к отелю. Одинокая тень мужчины появилась между двумя зданиями и медленно направилась за Клинтом. Но как только человек в черном приблизился к дверям отеля, тень вновь нырнула между зданиями. Аманда знала, что черная тень с пистолетом – Дон Лоусон.
Глава 8
Аманда видела, как любимый ею человек исчез в отеле. Впервые в жизни она пожалела о том, что напечатала эту статью. Она выставила напоказ всему городу личную жизнь Клинта Мэтьюза. Он же был очень скрытный человек, любивший уединение и навсегда расставшийся с прошлым. Аманда заставила его вспомнить о былом. Но если она хранила сундуки, набитые реликвиями прошлого, то это совсем не значило, что и ему следовало поступать так же.
Она побежала наверх в спальню и кинулась к окну, из которого можно было лучше видеть отель. Не забывая о грозящей опасности, Аманда подняла со стола бумажное сердце. Может, она ошиблась в определении причины, по которой он хранил этот кусочек бумаги? Может, он сказал правду, когда заявил, что она ничего не значит для него? Не выставляет ли она себя дурочкой в глазах мужчины, которому безразлична?
В одной из комнат второго этажа отеля замерцал огонь. Аманда знала, что это комната Клинта, так как он никогда не останавливался в фойе с другими мужчинами. Он одиночка, и, наверное, навсегда им останется. Ее сердце рвалось к нему, потому что она, как никто другой в этом городе, понимала, что значит быть одиночкой.
Пока Аманда смотрела на сиротливый огонек, какая-то тень безмолвно скользила от окна к окну по балкону второго этажа. Человек в черном остановился у окна Клинта и низко присел, вероятно, дожидаясь, когда погаснет свет.
Аманда отскочила от окна, понимая, что сейчас должно произойти. Картежник Лоусон планировал убить заснувшего Клинта. Завтра все будут говорить об этом, но без шерифа никто не сможет расследовать убийство.
В панике Аманда бросилась к старому сундуку, стоящему в углу. Она вытащила отцовские брюки и рубашку. С четкостью солдата, готовящегося к сражению, Аманда стала одеваться, добавив к наряду собственные ботинки и куртку Клинта. Повернувшись к зеркалу, она с удивлением отметила, что выглядит как мужчина. Единственный раз в жизни рост помог ей.
Она спрятала волосы под широкополой шляпой, затем взяла в руки старый револьвер “Патерсон”. Сначала Аманда колебалась, думая стоит ли ввязываться в историю, которая ей, может быть, не под силу. Она даже не знала, как зарядить оружие, а тем более, как из него стрелять. Да и что вообще заставило ее подумать, будто Клинт нуждается в помощи?
Но потом Аманда увидела бумажное сердце, лежащее в носовом платке жены Клинта, и поняла, что ей следует делать. Ведь в конце концов этот человек извлек не бумажное, а ее настоящее сердце в ту ночь. Она была, наверное, единственной женщиной в городе, которую никто не хотел любить, а этот сильный, молчаливый мужчина хранил бумажное сердце, как сокровище, и к тому же, спас ей жизнь. Какое еще доказательство его чувств необходимо?
Рука Аманды дрожала, когда она пристегивала пистолет к поясу.
– И ты, Клинт Мэтьюз, тоже не подарок, – бормотала она. – Но я знаю, что ты меня любишь. И я заставлю тебя жить долго, чтобы ты наконец это понял.
Она вышла из конторы и тихо перешла улицу. Через несколько минут Аманда была уже у черной лестницы отеля. Она быстро вскарабкалась на балкон точно так же, как это сделал Лоусон.
Клинт проглотил тройную дозу снотворного, оставленного доктором. Он знал: чтобы уснуть, ему потребуется что-то большее, чем лекарство. Выключив свет, он постарался расслабиться. Пуля Лоусона была просто укусом комара по сравнению с тем, какой болью разрывала его сердце статья Аманды. Если бы и вправду старик Ллойд мог вынуть из груди сердце. Оно всегда причиняет только беспокойства.
Клинт прилег на подушки, закрыл глаза и попытался припомнить хотя бы один эпизод в своей жизни, когда его мир посетила бы красота. Единственной мыслью, которая пришла на ум, было воспоминание о том раннем утре, когда он разбудил Аманду. Он старался припомнить все подробности, но лекарство уже начало действовать. Вдруг Клинт осознал, что он еще на войне и каким-то образом случилось так, что он не перестал сражаться. Клинт видел, как другие, приехав домой, оставили войну в прошлом. Он же, как ни старался, не мог сбросить кобуру, продолжая сражение.
Клинт погружался в сон. Легкий ветерок морщил занавески и его последней сознательной мыслью было желание закончить, наконец, войну и спать с Амандой, заключив ее в свои объятия.
– Мэтьюз! – чей-то голос ворвался в сон Клинта. – Мэтьюз, проснись!
Клинту снилось, что он пробирается сквозь огромное поле пшеницы, растущей прямо у него над головой. Он знал, что его кто-то зовет, но не мог найти ни дороги, ни хотя бы луча света.
Без всякого предупреждения холодная сталь дула пистолета ткнулась ему в щеку. Клинт тут же проснулся. Он скатился с кровати и потянулся за своим кольтом. Но пистолет исчез, а руки Клинта оказались закованными в сталь.
– Не думаешь ли ты, что я оставлю пистолет на расстоянии вытянутой руки от тебя? А! Мэтьюз? – даже при слабом свете фигуру Дона Лоусона было нетрудно узнать. – Я был уверен, что наручники шерифа пригодятся.
Клинт выпрямился, не показывая страха перед этой змеей. Он раздвинул руки, сжатые в кулаки, как можно шире, не обращая внимания на то, что металлические наручники врезались в кожу.
– Мэтьюз, ты стал помехой для меня, как только появился в этом городе, – сказал Лоусон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17