Трент слишком хорошо помнил струившиеся по спине волосы. Помнил, что чувствовал, когда ласкал ее, ласкал везде…
Нахмурившись, он сдвинул свои темные брови, отчего его лицо стало еще более угрюмым. Прошел из одного конца библиотеки в другой. Черт возьми, почему он позволяет ей сидеть в его сознании отравленной занозой? Рано или поздно он встретится с Лаурой, а пока что надо заняться другими делами. Всевозможными скучными формальностями, на которые ему так не хотелось тратить время. Трент почти обрадовался, когда Ходжес, дворецкий отца, постучал в дверь и сообщил о прибытии мистера Уэзерби.
— Да, конечно, я его жду. Проводи его, Ходжес, и принеси портвейна или то, что принято подавать в таких случаях.
С достоинством, наклонив голову, мистер Ходжес удалился. «Новый герцог, — подумал он, — совсем не похож на своего отца». По слухам, ходившим среди прислуги, мать его светлости была испанкой. Однако нынешний герцог, каким бы зловещим ни казалось его лицо, был джентльменом, а это уже кое-что! Поговаривали даже о том, что леди Маргарет, возможно, вернется сюда, чтобы стать хозяйкой дома на время лондонского сезона.
Мистер Уэзерби, стряпчий герцога, явился с кожаными папками, набитыми многочисленными документами, текст которых был щедро сдобрен латинскими выражениями. Этот пожилой человек с серебристыми волосами и загнутыми вниз усами был рабом этикета. Первым делом он принялся подробно рассказывать о собственности, которую молодому человеку оставил его отец, покойный герцог.
«Черт возьми!» — подумал Трент после четвертого или пятого бокала превосходного шотландского виски, поданного Ходжесом. Что на него свалилось? Охотничьи домики, огромный особняк с парком и коттеджами для слуг в Корнуолле, этот лондонский дом, недвижимость в Ирландии, среди которой был замок! Он не мог разобраться во всем сразу, однако вежливо слушал мистера Уэзерби и старался задавать разумные вопросы. Слава Богу, мистер Уэзерби заверил Трента, что согласен вести дела герцога, если его светлость того пожелает! Будет рад оказать любую услугу! Мистер Уэзерби сказал также, что он написал письмо леди Маргарет Синклер, вдовствующей герцогине Ройз, и получил от нее ответ. Она сообщала, что охотно примет герцога в любое удобное для него время.
Еще одна обязанность! Конечно, он понимал, что в этом нет вины леди Маргарет. Трент во всем винил отца, но не мог предъявить счет умершему человеку. О, черт! Трент рассеянно посмотрел на огонь, который велел развести; языки пламени внезапно напомнили ему о согревавших его когда-то походных кострах. Он представил себе просторы, большую страну, огромное небо, места, ждавшие, когда их откроют.
Что он делает здесь? В Лондоне? Зачем пытается привыкнуть к роли герцога? Должно быть, он сошел с ума, если позволил Бишопу отправить его на этот дурацкий маскарад; он предпочел бы заняться другими, более интересными делами, оказаться в иных местах.
— Леди Вестбридж, ваша светлость. Она сказала, что вы ее ждете.
Лицо Ходжеса, как всегда, было непроницаемым.
— О да, спасибо. Она должна помочь мне разобраться с открытками и приглашениями, которыми завален мой стол!
— Да, ваша светлость. Конечно. Но если ваша светлость пожелает нанять секретаря…
— Я еще не успел подумать об этом, — раздраженно произнес Трент и спросил себя, останется ли лицо дворецкого таким же невозмутимым, если он схватит Сабину, как только она появится в комнате, повалит ее на персидский ковер и грубо овладеет ею. Нет, только не в присутствии бедного Ходжеса! Хотя Трент чувствовал, что Сабина не стала бы возражать. Он обнаружил, что Сабина может быть невероятно полезной, причем не только в постели.
Глава 21
Завтрак в кровати был ежедневным утренним ритуалом, на котором настаивала вдовствующая графиня Седжвик. Ей нравилось, откинувшись на подушки, просматривать поступившие в течение предыдущего дня визитные карточки и приглашения, потягивать горячий чай и отдавать распоряжения своей терпеливой компаньонке.
— Ха! Брат нашей мисс Морган, наконец, перестал упрямиться и оставил свою визитную карточку. Что ж, ему давно пора было это сделать. Мне есть, что сказать этому молодому человеку. В конце концов… Иззи, пожалуйста, срочно позови Маннеринга! Думаю, надо предупредить Лауру о том, что днем сюда явится ее брат. Уверена, им будет что обсудить — например, ее поведение в последнее время.
В спальню вдовы вошел мистер Маннеринг, толстяк неопределенного возраста с серебристыми волосами, служивший здесь дворецким еще при покойном графе Седжвике. Он властвовал над всей прислугой и любого мог поставить на место своим надменным, невозмутимым видом. Единственным человеком, которому удавалось держать его в страхе, была непредсказуемая и прямолинейная леди Онория.
— К сожалению, «Тайме» доставили сегодня утром позднее обычного, ваша светлость, — сообщил он. — Я непременно прослежу за тем, чтобы этого больше не повторилось.
— Маннеринг! Тебе известно, что я еще не готова к чтению «Тайме» и что не это заставило меня попросить мисс Эдж послать за тобой! Что с тобой сегодня? Я хочу видеть мисс Морган, и как можно быстрее. Во всяком случае, пока она не удрала куда-нибудь. — Не услышав ответа, леди Онория прищурила свои глаза-буравчики и раздраженно спросила: — Что ты мнешься? Ради Бога, перестань смотреть на меня с таким видом и немедленно сообщи все, что знаешь! Где мисс Морган?
Смущенно прочистив горло, мистер Маннеринг вновь обрел дар речи.
— Мне крайне неприятно, ваша светлость, оказаться тем человеком, который должен сказать вам… что молодая леди до сих пор… что она еще не вернулась.
— Не вернулась? Откуда? Сейчас почти десять часов утра!
Перестань мямлить и уходить от ответа! Ради Бога, скажи правду, Маннеринг!
Мистер Маннеринг набрал в легкие побольше воздуха.
— Молодая леди отправилась в парк покататься верхом. К сожалению, одна. И… ваша светлость, я должен признаться, что она настояла на этом не в первый раз! Я пытался образумить девушку, напомнить ей о том, что столь безрассудное поведение чревато неприятностями, но, к сожалению, ничего не добился!
Заговорив, мистер Маннеринг с облегчением принялся изливать свои чувства.
— Молодая леди сказала мне, что всегда носит маленький револьвер в кармане своего американского костюма — юбка-брюки позволяет ей ездить в мужском седле. Она выходит из дома около шести утра. Вероятно, мне следовало известить вас об этом раньше, но ведь, в конце концов, молодая леди — гостья вашей светлости! Мне оставалось только попытаться отговорить ее. К сожалению, молодая леди слишком упряма.
Мисс Эдж затаила дыхание в ожидании реакции леди Онории на ужасное легкомыслие Лауры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Нахмурившись, он сдвинул свои темные брови, отчего его лицо стало еще более угрюмым. Прошел из одного конца библиотеки в другой. Черт возьми, почему он позволяет ей сидеть в его сознании отравленной занозой? Рано или поздно он встретится с Лаурой, а пока что надо заняться другими делами. Всевозможными скучными формальностями, на которые ему так не хотелось тратить время. Трент почти обрадовался, когда Ходжес, дворецкий отца, постучал в дверь и сообщил о прибытии мистера Уэзерби.
— Да, конечно, я его жду. Проводи его, Ходжес, и принеси портвейна или то, что принято подавать в таких случаях.
С достоинством, наклонив голову, мистер Ходжес удалился. «Новый герцог, — подумал он, — совсем не похож на своего отца». По слухам, ходившим среди прислуги, мать его светлости была испанкой. Однако нынешний герцог, каким бы зловещим ни казалось его лицо, был джентльменом, а это уже кое-что! Поговаривали даже о том, что леди Маргарет, возможно, вернется сюда, чтобы стать хозяйкой дома на время лондонского сезона.
Мистер Уэзерби, стряпчий герцога, явился с кожаными папками, набитыми многочисленными документами, текст которых был щедро сдобрен латинскими выражениями. Этот пожилой человек с серебристыми волосами и загнутыми вниз усами был рабом этикета. Первым делом он принялся подробно рассказывать о собственности, которую молодому человеку оставил его отец, покойный герцог.
«Черт возьми!» — подумал Трент после четвертого или пятого бокала превосходного шотландского виски, поданного Ходжесом. Что на него свалилось? Охотничьи домики, огромный особняк с парком и коттеджами для слуг в Корнуолле, этот лондонский дом, недвижимость в Ирландии, среди которой был замок! Он не мог разобраться во всем сразу, однако вежливо слушал мистера Уэзерби и старался задавать разумные вопросы. Слава Богу, мистер Уэзерби заверил Трента, что согласен вести дела герцога, если его светлость того пожелает! Будет рад оказать любую услугу! Мистер Уэзерби сказал также, что он написал письмо леди Маргарет Синклер, вдовствующей герцогине Ройз, и получил от нее ответ. Она сообщала, что охотно примет герцога в любое удобное для него время.
Еще одна обязанность! Конечно, он понимал, что в этом нет вины леди Маргарет. Трент во всем винил отца, но не мог предъявить счет умершему человеку. О, черт! Трент рассеянно посмотрел на огонь, который велел развести; языки пламени внезапно напомнили ему о согревавших его когда-то походных кострах. Он представил себе просторы, большую страну, огромное небо, места, ждавшие, когда их откроют.
Что он делает здесь? В Лондоне? Зачем пытается привыкнуть к роли герцога? Должно быть, он сошел с ума, если позволил Бишопу отправить его на этот дурацкий маскарад; он предпочел бы заняться другими, более интересными делами, оказаться в иных местах.
— Леди Вестбридж, ваша светлость. Она сказала, что вы ее ждете.
Лицо Ходжеса, как всегда, было непроницаемым.
— О да, спасибо. Она должна помочь мне разобраться с открытками и приглашениями, которыми завален мой стол!
— Да, ваша светлость. Конечно. Но если ваша светлость пожелает нанять секретаря…
— Я еще не успел подумать об этом, — раздраженно произнес Трент и спросил себя, останется ли лицо дворецкого таким же невозмутимым, если он схватит Сабину, как только она появится в комнате, повалит ее на персидский ковер и грубо овладеет ею. Нет, только не в присутствии бедного Ходжеса! Хотя Трент чувствовал, что Сабина не стала бы возражать. Он обнаружил, что Сабина может быть невероятно полезной, причем не только в постели.
Глава 21
Завтрак в кровати был ежедневным утренним ритуалом, на котором настаивала вдовствующая графиня Седжвик. Ей нравилось, откинувшись на подушки, просматривать поступившие в течение предыдущего дня визитные карточки и приглашения, потягивать горячий чай и отдавать распоряжения своей терпеливой компаньонке.
— Ха! Брат нашей мисс Морган, наконец, перестал упрямиться и оставил свою визитную карточку. Что ж, ему давно пора было это сделать. Мне есть, что сказать этому молодому человеку. В конце концов… Иззи, пожалуйста, срочно позови Маннеринга! Думаю, надо предупредить Лауру о том, что днем сюда явится ее брат. Уверена, им будет что обсудить — например, ее поведение в последнее время.
В спальню вдовы вошел мистер Маннеринг, толстяк неопределенного возраста с серебристыми волосами, служивший здесь дворецким еще при покойном графе Седжвике. Он властвовал над всей прислугой и любого мог поставить на место своим надменным, невозмутимым видом. Единственным человеком, которому удавалось держать его в страхе, была непредсказуемая и прямолинейная леди Онория.
— К сожалению, «Тайме» доставили сегодня утром позднее обычного, ваша светлость, — сообщил он. — Я непременно прослежу за тем, чтобы этого больше не повторилось.
— Маннеринг! Тебе известно, что я еще не готова к чтению «Тайме» и что не это заставило меня попросить мисс Эдж послать за тобой! Что с тобой сегодня? Я хочу видеть мисс Морган, и как можно быстрее. Во всяком случае, пока она не удрала куда-нибудь. — Не услышав ответа, леди Онория прищурила свои глаза-буравчики и раздраженно спросила: — Что ты мнешься? Ради Бога, перестань смотреть на меня с таким видом и немедленно сообщи все, что знаешь! Где мисс Морган?
Смущенно прочистив горло, мистер Маннеринг вновь обрел дар речи.
— Мне крайне неприятно, ваша светлость, оказаться тем человеком, который должен сказать вам… что молодая леди до сих пор… что она еще не вернулась.
— Не вернулась? Откуда? Сейчас почти десять часов утра!
Перестань мямлить и уходить от ответа! Ради Бога, скажи правду, Маннеринг!
Мистер Маннеринг набрал в легкие побольше воздуха.
— Молодая леди отправилась в парк покататься верхом. К сожалению, одна. И… ваша светлость, я должен признаться, что она настояла на этом не в первый раз! Я пытался образумить девушку, напомнить ей о том, что столь безрассудное поведение чревато неприятностями, но, к сожалению, ничего не добился!
Заговорив, мистер Маннеринг с облегчением принялся изливать свои чувства.
— Молодая леди сказала мне, что всегда носит маленький револьвер в кармане своего американского костюма — юбка-брюки позволяет ей ездить в мужском седле. Она выходит из дома около шести утра. Вероятно, мне следовало известить вас об этом раньше, но ведь, в конце концов, молодая леди — гостья вашей светлости! Мне оставалось только попытаться отговорить ее. К сожалению, молодая леди слишком упряма.
Мисс Эдж затаила дыхание в ожидании реакции леди Онории на ужасное легкомыслие Лауры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90