– Я привык. Мне очень редко нравится то, что вы говорите.
Из ресторана вышла Сандра – судя по всему, в состоянии боевой готовности. Акселю захотелось громко застонать.
– Я слушаю, – мрачно сказал он Майе. – Выкладывайте, да поскорее. Может статься, это последний раз, когда вы видите меня в живых.
Майя проследила за его взглядом и хихикнула, впервые на его памяти. Аксель воззрился на нее в изумлении. Сандра вызывала в людях различную реакцию, но никогда хихиканье. Это была богатая южанка: воплощенный лоск и хорошие манеры, но мужской пол по опыту знал, что таится за милым фасадом.
– Вы не находите, что ее прическа похожа на шлем? Может, у нее есть и меч?
– Он ей ни к чему. Взгляните на бриллиант! Он не только разрежет стекло, но и располосует горло.
Майя расхохоталась. Аксель обнаружил, что улыбается. Прежде он никогда не улыбался в присутствии тещи. А между тем та уже остановилась, нетерпеливо притопывая.
– Только не говорите, что под костюмом у нее пуленепробиваемый жилет!
– Его с успехом заменяет жемчужное колье, этот символ богатства. Тот, кто не может позволить себе жемчугов, подожмет хвост и уберется восвояси.
Ступив в пределы слышимости Сандры, они прекратили разговор, который, как запоздало сообразил Аксель, был лишь уловкой, чтобы его отвлечь. Помнится, речь шла о Констанс и ее неумении выбрать одежду. Жаль, что ему никогда не приходилось ловить рыбу руками. Стоит научиться, хотя бы для того, чтобы в разговоре держаться избранной темы.
Однако пора было препоясать чресла для общения с тещей.
– Здравствуйте, Сандра. Вы уже знакомы с мисс Элайсем, учительницей? Майя, это бабушка Констанс, Сандра Мэттьюз.
Внезапно и с чувством острого облегчения Аксель понял, что больше не должен представлять эту женщину как свою тещу. Лично к нему она больше не имела никакого отношения.
– Аксель, нам с тобой нужно многое обсудить наедине, – заявила Сандра, бросив на Майю ледяной взгляд.
– Ума не приложу, что бы это могло быть!
Одной рукой Аксель ухватил Майю за локоть, другой распахнул дверь ресторана и кивком предложил Сандре войти первой. Надо было удалить учительницу на безопасное расстояние от места боевых действий – вряд ли она получила образование по части светских колкостей.
– Сегодня после обеда я встречаюсь с судьей, – процедила Сандра явно сквозь стиснутые зубы.
– Передайте ему привет!
Аксель произнес это легким тоном, хотя внутри все сжалось. Стоицизм давался ему нелегко.
– Я старалась удержать это на благопристойном уровне, – сказала Сандра, не входя в зал, – но ты забылся настолько, что публично щеголяешь своим бесстыдством! Констанс – девочка впечатлительная! Как ты смеешь вводить в свой дом эту... эту...
Только когда Майя одарила ее ослепительной улыбкой, Аксель вспомнил, что его протеже не лезет за словом в карман. Он уже готов был вмешаться, но из любопытства помедлил.
– Эту беременную учительницу? – вежливо подсказала Майя. – Я на девятом месяце и, заметьте, приехала в город семь месяцев назад. Это означает, что Аксель не имеет к моему интересному положению никакого отношения. Просто он от природы великодушен. Ах, вы этого не заметили! Ну, значит, у вас на плечах не голова, а коровья лепешка. Извините, мне нужно поискать упаковочную коробку. Всего доброго!
И она поплыла прочь, оставив Акселя расхлебывать кашу. Как-то не хотелось размышлять над тем, насколько быстро она станет двигаться, разрешившись от бремени. Как Чеширский Кот – улыбка еще будет таять в воздухе, когда ее самой простынет и след.
– Так вы передадите привет судье Тони? – спросил Аксель, открывая бутылку минеральной воды. – Заодно скажите, что я готов довести дело до Верховного суда, если он решит придать ему политическую окраску. Это заставит его призадуматься. Констанс – моя дочь, и...
– Ты в этом уверен? – Сандра нехорошо прищурилась. – Анджела почти до самой свадьбы встречалась не только с тобой!
Она зашагала к выходу, держась очень прямо и громко стуча каблуками. Аксель швырнул так и не початую бутылку в направлении бара. Казалось, что в душе у него все рушится с дребезгом и звоном.
Октябрь 1945 года
«Я провожу у Хелен ночь за ночью. Я просто не в силах держаться от нее на расстоянии и не могу думать ни о чем другом. Как сосредоточиться на чтении, если перед глазами она – в постели, в ореоле огненно-рыжих волос? С этой своей белой кожей она словно соткана из лунного света, – а ведь обычно я чужд поэзии!
Надо что-то делать. Надо остановиться. Если узнает отец Долли, все будет кончено».
Глава 11
Мне кто-нибудь нужен, до безумия! Вы как, до безумияили уже в процессе?
Вернувшись с кухни с разносортной коллекцией коробок (в одной лежала горка еще теплых рулетиков с корицей), Майя обнаружила Акселя у стойки бара. В руках у него был запотевший стакан, а над головой висела почти зримая черная туча. Воображению предстала череда эпизодов с полным стаканом, но потом в глаза бросилась бутылка минеральной воды. Майя облегченно вздохнула и приблизилась уже без опаски.
– Топим горе в стакане? В столь ранний час? – поддразнила она, пристраиваясь рядом (теперь, когда ей удалось, пусть ненадолго, заглянуть Акселю в душу, он уже не казался образчиком совершенства – в хорошем смысле слова). – Поверьте, горечь лучше всего подсластить.
Она с наслаждением сунула в рот теплый рулетик и подвинула коробку ближе к Акселю. Тот не заставил себя упрашивать, но жевал равнодушно, без удовольствия. Майя сочла это святотатством. Она обожала рулетики с корицей, даже покупные, тем более что в детстве не знала других. Деликатесом нужно наслаждаться, на то он и деликатес!
Возможно, наилучшим выходом было оставить Акселя в покое – пусть кипит возмущением в одиночку. У нее по горло своих проблем... хотя (к чему себя обманывать?) этот рассерженный мужчина из их числа.
– Теще удалось задеть вас за живое? – спросила Майя светским тоном.
Аксель поднял взгляд, как раз когда она облизывала припорошенные сахарной пудрой пальцы. Между бровями у него возникла неодобрительная морщинка.
– Если это вас порадует, можете высказаться, – поощрила Майя. – «Вам стоит поучиться хорошим манерам!» Верно?
Аксель слегка улыбнулся. Во всяком случае, уголки его губ дрогнули. Взгляд, однако, остался ледяным, а нижняя челюсть – выдвинутой вперед, от чего Майю неизменно пробирала дрожь. К счастью, на сей раз, для разнообразия, она была ни при чем.
– Карлос печет рулетики для персонала. Мне перепадает только в том случае, если я требую свою долю.
Он съел еще один рулетик, бросил на Майю вызывающий взгляд и облизнул пальцы.
– Я заметила, что персонал здесь почти сплошь женский.
С минуту Аксель смотрел прищуренными глазами, потом сообразил и хмыкнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89