– Прекрати, Фейн. Ты напрашиваешься на неприятности.
Он поцеловал ее в щеку.
– Чтобы испортить всю радость встречи? Боже меня упаси, – в притворном ужасе сказал он, подмигивая матери.
Герцогиня приняла его шутливую манеру.
Файер, по меркам Карлайлов, отличалась тихим нравом, хотя было время, когда и она демонстрировала склонность к необдуманным поступкам. Два года назад она привела в изумление всю семью, отдавшись честолюбивому проходимцу, соблазнившему ее по расчету. Семья только-только отошла от шока, когда Файер заявила, что хочет выйти замуж за богатого простолюдина Маккуса Броули.
Не испытывая никаких угрызений совести, герцогиня пригласила Фейна присоединиться к ним. Она отставила в сторону тарелку с тортом и раскрыла объятия для блудного сына.
– Иди сюда, неблагодарный. Ты игнорировал все мои записки. И я вынуждена была прибегнуть к крайним мерам.
Фейн наклонился и коснулся щекой ее темно-рыжих локонов, уложенных в затейливый пучок. Его мать была такой хрупкой. Он отстранился и вгляделся в ее лицо. Искра озорства все еще горела в ее зелено-голубых глазах, так похожих на его собственные. Однако смерть герцога оставила знак на ее лице: линии у глаз и рта казались глубже, словно герцогиня недосыпала. Несмотря на странный брак родителей, Фейн был уверен, что мать искренне оплакивает уход мужа.
– Ты прекрасно выглядишь, – солгал он.
Герцогиня ответила тем, что ткнула его с поразительной точностью в то самое место, на которое пришелся удар Холленсвота. Фейн невольно закричал от боли и прижал руку к груди.
– Чего не скажешь о тебе, – самодовольно возразила его мать.
Встревоженная его внезапной бледностью, Файер толкнула брата на диван рядом с их жестокой матерью.
– Ты ранен? – спросила она, и ее зеленые глаза осмотрели его с ног до головы в поисках следов ранений.
Фейн с горечью посмотрел на мать. Кто-то уже доложил ей о его столкновении с Холленсвотом.
– Ты гарпия. Откуда ты все узнала?
– Узнала что? – прищурив глаза, подозрительно спросила сестра. – Нет. Только не это. Снова.
Великолепно. Теперь они обе будут донимать его упреками. Именно поэтому Фейн и избегал общества матери.
– Снова? Слушаем всякие сплетни, дорогая сестрица? Как только ты находишь на все это время? Я думал, что Броули держит тебя на коротком поводке.
Файер покраснела и почти слилась со своими огненно-рыжими волосами. Ее губы сжались в тонкую полоску.
– Если верить моему мужу, то это тебе нужен короткий поводок, Фейн, – резко ответила она, называя его полным именем, а не Тэмом, как было принято в семье. Она делала это всякий раз, когда была не в силах скрыть раздражение. – Или проучить тебя как следует.
– Дуэли, – простонала герцогиня, доставая кружевной платок из кармана своего платья. – Сколько раз ты дрался? Три? Четыре?
У герцогини было такое жалкое выражение лица, но он не должен позволять ей отчитывать его как мальчишку.
– Матушка, вы считаете дуэли, в которых я участвовал на этой неделе? Или вы хотите узнать о числе дуэлей за всю мою жизнь? – саркастически спросил Фейн.
Герцогиня вздернула подбородок.
– О, как жаль, что с нами нет твоего отца. Я не понимаю, сын мой, откуда в тебе столько жестокости.
Его отец, будь он жив, гордился бы своим сыном. Герцог и сам и юности часто дрался на поединках. Мужчины рода Карлайлов усваивали с колыбели, что за счастье надо бороться. Глядя на матушку, Фейн, однако, понял, что какие бы аргументы он ни выдвинул, он не сумеет убедить ее.
Но попробовать все же стоило.
– Если бы я сказал, что джентльмены, с которыми я дрался, заслужили этого, это бы вас успокоило?
Герцогиня яростно терла глаза. Она покачала головой. Если бы она проливала настоящие слезы, то вскоре ей пришлось бы выжимать платок.
– Нет, думаю, не успокоило бы, Тэм.
– Святые небеса! – воскликнула Файер. – Это лучшее, что ты можешь сделать?
Он с негодованием посмотрел на сестру, которая посмела вмешаться.
– Почему ты не идешь домой? Разве тебя не ждет Броули?
– Нет, Маккус на бирже.
– Но все равно я бы посоветовал тебе уйти. Ты расстраиваешь мать.
Герцогиня увидела, к чему клонится беседа, как и ее неизбежный взрывной финал.
– О дети! Файер, Тэм…
– Я? – в ярости завопила Файер. – Не я отправляюсь на дуэли так, словно речь идет о светском визите. Сколько ранений ты скрываешь под своим сюртуком? Сколько раз доктор делал тебе кровопускание, Фейн?
Иногда ум сестры был ей во вред.
– Это мое дело, дорогая моя сестра, а не твое, – прорычал он.
– Если тебя убьют это станет нашим делом!. – закричала она.
Файер так редко повышала голос, что Фейн не нашелся, что ответить.
– Мы только что похоронили нашего дорогого отца. Как скоро твое безрассудство доведет до могилы и тебя? – потребовала она объяснений.
Фейн заморгал, увидев слезы у нее на щеках.
– О, прошу тебя, только не это, – в панике сказал он. Нижняя губа Файер предательски задрожала, и его сестра разрыдалась.
– О, черт побери, Файер…
Фейн притянул ее к себе и приласкал. Он умоляюще посмотрел на мать, но она сморкалась в платок. Фейн от отвращения закрыл глаза.
– Файер, прошу тебя! Броули меня убьет, если узнает, что я стал причиной твоих слез. Если ты ценишь мою жизнь, ты сейчас же прекратишь эти водопады.
Уткнувшись лицом в его плечо, Файер сначала чихнула, а потом захихикала.
Фейн в изумлении вздернул брови.
– Ты кричишь на меня за то, что я участвую в дуэлях, но мысль о том, что твой муженек может оторвать мне голову, приводит тебя в восторг, – поцеловав ее волосы, сказал он. – Понять женскую логику мне не по силам.
Файер отстранилась и засмеялась. Утирая слезы, она сказала.
– Нет, какой ты глупый. Я смеюсь не оттого, что мой муж может наказать тебя за мои слезы. Я вспомнила, что он очень волновался, как бы ты не сделал то же самое, когда, была, объявлена наша помолвка.
Герцогиня охнула, очевидно, вспоминая, как отреагировал ее муж на новость о том, что мистер Броули погубил их дочь. Сжимая мокрый платок в руках, она воскликнула:
– Тэм, прошу тебя, не говори, что ты напал с кулаками на мистера Броули.
– Нет, конечно, – ответил Фейн, не считая нужным признаваться, что у него; действительно была небольшая беседа с женихом сестры накануне объявления помолвки.
– Отец держал все под контролем.
– Под контролем? – рассмеялась герцогиня. Первый раз с момента приезда Фейн услышал смех своей матушки.
– Какой был вечер! Герцог сломал десяток дверей, пытаясь добраться до несчастного мистера Броули.
Фейн усмехнулся.
– А пианино? Если я правильно помню, оно тоже оказалось в списке.
Его отец был так зол, что отправил мистеру Броули счет за нанесенный ущерб. К счастью для всех, тот оплатил его без лишних разговоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83