.. В общем, они с молочницей начали забавляться.
– Вы подглядывали? – Граф не удержался от улыбки.
– Просто я подумала, что он делает ей больно.
– Так вы собирались защитить ее? Сколько же лет вам было?
– Десять.
Граф усмехнулся.
– Я уже начала спускаться, по лестнице, – продолжала Куинси, – но в тот момент они стали ужасно шумными. И я поняла, что молочнице все это очень нравится.
– И вы решили запомнить урок?
Куинси тихонько рассмеялась и, наклонившись, поцеловала его. Затем продолжила ласки. Прошло несколько минут, и из горла Синклера вырвался хриплый крик. И тотчас же по телу его прокатилась дрожь, комната закружилась перед глазами, и он, уже затихая, невольно зажмурился.
Несколько секунд – а может, часов – спустя он открыл глаза. Куинси смотрела на него сверху вниз, и на губах у нее играла улыбка. Синклер привлек ее к себе и, обнимая за плечи, проговорил:
– Это было замечательно. Раньше со мной такого никогда не случалось.
– Неужели? – Теперь Куинси смотрела на него с некоторым удивлением.
Граф в смущении откашлялся.
– Нет-нет, вы не так поняли. Конечно, это случалось, но не... Впрочем, не важно, – добавил он, закрыв глаза.
Куинси прижалась к нему покрепче и тоже закрыла глаза. А Синклер, поглаживая ее большим пальцем по плечу, упивался ее ароматом и вспоминал ласки этой удивительной женщины.
Да, он не солгал, когда сказал, что с ним такого никогда не случалось. Не случалось, потому что он не любил ни одну из своих прежних женщин. А Куинси... Конечно же, он любил ее – в этом не было ни малейшего сомнения, хотя он только сейчас это понял. Тут глаза ее открылись, и, взглянув на него с улыбкой, она проговорила:
– Наверное, нам надо побыстрее вернуться. Бентли вчера очень беспокоился за вас.
Синклер ухмыльнулся:
– Может быть, вам следует еще раз помочь мне согреться, прежде чем мне придется одеться. – Он прижал ладонь к ее бедру.
Куинси рассмеялась и отстранила его руку.
– Вы согреетесь, когда встанете и начнете двигаться, – Откинув одеяло, она вскочила с постели и начала одеваться.
Он смотрел, как она одевается. Смотрел, как ее испачканные чернилами пальцы застегивают пуговицы на рубашке, и вспоминал, как эти пальцы поглаживали и ласкали его. Потянувшись за жилетом, Куинси, наконец, взглянула на него и густо покраснела, сообразив, что граф наблюдал за ней.
– Вы собираетесь ехать домой, завернувшись в одеяло? – спросила она.
Синклер усмехнулся и, приподнявшись, спустил ноги на пол. В следующее мгновение все закружилось у него перед глазами, и он схватился за край кровати, чтобы не упасть. Куинси тут же села рядом с ним и обхватила его за плечи:
– Что с вами? Вам плохо?
– Совершенно ничего не понимаю, – пробормотал Синклер, прикрыв глаза. Он потрогал повязку на лбу и глухо застонал.
– Осторожнее... – Куинси взяла его за руку. – Иначе вы сдвинете повязку. Наверное, вы ударились головой сильнее, чем мы думали. Возможно, мне лучше поехать одной и привезти доктора.
Синклер открыл глаза. Убедившись, что головокружение прекратилось, он покачал головой:
– Нет-нет, не беспокойтесь. Со мной все будет в порядке.
Поднявшись с постели, граф принялся одеваться, однако ему потребовалось на это гораздо больше времени, чем обычно, – наслаждаясь последними мгновениями близости, он то и дело целовал стоявшую рядом Куинси. Завязав ему галстук, она сказала:
– Пойду, выведу Кларенса.
– Нет-нет, лучше я пойду...
– Вас все еще шатает. Оставайтесь здесь. Я вернусь через минуту. – Куинси направилась к двери, потом вдруг остановилась и бросилась обратно. Поцеловав Синклера в губы, она стремительно выбежала из хижины.
Синклер со вздохом прислонился к стене. Должно быть, он и впрямь слишком сильно ударился головой. Да-да, он чувствовал себя так, будто всю ночь кутил и дрался, а не просто свалился с седла.
Вскоре у двери послышались шаги, и граф, расправив плечи, подошел к очагу. Он налил в кружку воды из чайника и заставил себя сделать глоток. Вода казалось отвратительной на вкус, и он выплеснул остатки в очаг.
– Куинси, давайте побыстрее вернемся и как следует позавтракаем, а?
– Да, конечно. Я сейчас. – Она прикрыла кровать одеялом и тщательно расправила его. – Я готова, милорд.
Они вышли из хижины, и Кларенс, увидев их, радостно заржал. Синклер сел в седло и с улыбкой взглянул на Куинси.
Она робко улыбнулась в ответ и, запрыгнув на коня позади него, обхватила плечи графа обеими руками.
– Устроились? – Он похлопал ее по руке.
– Да, готова. – Она крепко прижалась к нему, и он почувствовал у своего уха ее горячее дыхание.
До дома они добирались довольно долго, поскольку объезжали препятствия, вместо того чтобы преодолевать их. Синклер с трудом удерживал поводья – его по-прежнему терзала головная боль, и чувствовалось какое-то странное стеснение в груди. Похоже, он накануне действительно очень неудачно упал.
Но если бы он не упал, ему едва ли удалось бы испытать то, что он испытал с Куинси. О, Господи, сможет ли он после всего произошедшего... например, положить ей руку на плечо, как он обычно делал?
А впрочем, почему бы и нет? Когда они поженятся, он сможет прикасаться к ней так часто, как захочет. И сможет спать с ней в любой из спален. Да-да, в любой из спален, но только после того, как они поженятся. Действительно, не стоит рисковать – ведь возможны «последствия»...
– Слава Богу, милорд! – воскликнул Бентли, когда они наконец-то подъехали к дому.
– Горячий завтрак, горячая ванна и бренди, Бентли. В любом порядке, но побыстрее, – сказал Синклер.
– И доктора, милорд?
– Что?.. О, нет-нет. – Синклер сорвал с головы повязку и сунул ее в карман. – Доктора не нужно, Это всего лишь шишка.
– Конечно, милорд, – кивнул Бентли. Дворецкий отошел в сторону, пропуская Куинси; спешившись, она стремительно направилась к двери.
– Подождите! – окликнул ее Синклер, когда она уже началаподниматься по лестнице.
– Да, милорд... – Куинси остановилась и взглянула него через плечо.
– Знаете, мне пришло в голову... – Сильно хромая, он подошел к ней и почти шепотом проговорил: – Я забыл поблагодарить вас за то, что вы помогли мне вчера, И за то, что согрели ночью. – Они начали подниматься по ступенькам, и он добавил:
– Возможно, я и сам сумел бы добраться до хижины, но все равно я очень вам благодарен и... Прошу простить меня за те неудобства, которые я, возможно, вам причинил.
Губы Куинси задрожали.
– Не стоит извиняться, милорд. – Она отвернулась и ускорила шаг.
В коридоре они увидели слуг, несших ведра с горячей водой. Молча кивнув друг другу, Синклер и Куинси разошлись по своим комнатам.
Когда горничная вышла, Куинси заперла дверь и, раздевшись, забралась в ванну. Какое-то время она сидела с мочалкой в руке – ей не хотелось мыться, не хотелось смывать со своего тела запах Синклера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Вы подглядывали? – Граф не удержался от улыбки.
– Просто я подумала, что он делает ей больно.
– Так вы собирались защитить ее? Сколько же лет вам было?
– Десять.
Граф усмехнулся.
– Я уже начала спускаться, по лестнице, – продолжала Куинси, – но в тот момент они стали ужасно шумными. И я поняла, что молочнице все это очень нравится.
– И вы решили запомнить урок?
Куинси тихонько рассмеялась и, наклонившись, поцеловала его. Затем продолжила ласки. Прошло несколько минут, и из горла Синклера вырвался хриплый крик. И тотчас же по телу его прокатилась дрожь, комната закружилась перед глазами, и он, уже затихая, невольно зажмурился.
Несколько секунд – а может, часов – спустя он открыл глаза. Куинси смотрела на него сверху вниз, и на губах у нее играла улыбка. Синклер привлек ее к себе и, обнимая за плечи, проговорил:
– Это было замечательно. Раньше со мной такого никогда не случалось.
– Неужели? – Теперь Куинси смотрела на него с некоторым удивлением.
Граф в смущении откашлялся.
– Нет-нет, вы не так поняли. Конечно, это случалось, но не... Впрочем, не важно, – добавил он, закрыв глаза.
Куинси прижалась к нему покрепче и тоже закрыла глаза. А Синклер, поглаживая ее большим пальцем по плечу, упивался ее ароматом и вспоминал ласки этой удивительной женщины.
Да, он не солгал, когда сказал, что с ним такого никогда не случалось. Не случалось, потому что он не любил ни одну из своих прежних женщин. А Куинси... Конечно же, он любил ее – в этом не было ни малейшего сомнения, хотя он только сейчас это понял. Тут глаза ее открылись, и, взглянув на него с улыбкой, она проговорила:
– Наверное, нам надо побыстрее вернуться. Бентли вчера очень беспокоился за вас.
Синклер ухмыльнулся:
– Может быть, вам следует еще раз помочь мне согреться, прежде чем мне придется одеться. – Он прижал ладонь к ее бедру.
Куинси рассмеялась и отстранила его руку.
– Вы согреетесь, когда встанете и начнете двигаться, – Откинув одеяло, она вскочила с постели и начала одеваться.
Он смотрел, как она одевается. Смотрел, как ее испачканные чернилами пальцы застегивают пуговицы на рубашке, и вспоминал, как эти пальцы поглаживали и ласкали его. Потянувшись за жилетом, Куинси, наконец, взглянула на него и густо покраснела, сообразив, что граф наблюдал за ней.
– Вы собираетесь ехать домой, завернувшись в одеяло? – спросила она.
Синклер усмехнулся и, приподнявшись, спустил ноги на пол. В следующее мгновение все закружилось у него перед глазами, и он схватился за край кровати, чтобы не упасть. Куинси тут же села рядом с ним и обхватила его за плечи:
– Что с вами? Вам плохо?
– Совершенно ничего не понимаю, – пробормотал Синклер, прикрыв глаза. Он потрогал повязку на лбу и глухо застонал.
– Осторожнее... – Куинси взяла его за руку. – Иначе вы сдвинете повязку. Наверное, вы ударились головой сильнее, чем мы думали. Возможно, мне лучше поехать одной и привезти доктора.
Синклер открыл глаза. Убедившись, что головокружение прекратилось, он покачал головой:
– Нет-нет, не беспокойтесь. Со мной все будет в порядке.
Поднявшись с постели, граф принялся одеваться, однако ему потребовалось на это гораздо больше времени, чем обычно, – наслаждаясь последними мгновениями близости, он то и дело целовал стоявшую рядом Куинси. Завязав ему галстук, она сказала:
– Пойду, выведу Кларенса.
– Нет-нет, лучше я пойду...
– Вас все еще шатает. Оставайтесь здесь. Я вернусь через минуту. – Куинси направилась к двери, потом вдруг остановилась и бросилась обратно. Поцеловав Синклера в губы, она стремительно выбежала из хижины.
Синклер со вздохом прислонился к стене. Должно быть, он и впрямь слишком сильно ударился головой. Да-да, он чувствовал себя так, будто всю ночь кутил и дрался, а не просто свалился с седла.
Вскоре у двери послышались шаги, и граф, расправив плечи, подошел к очагу. Он налил в кружку воды из чайника и заставил себя сделать глоток. Вода казалось отвратительной на вкус, и он выплеснул остатки в очаг.
– Куинси, давайте побыстрее вернемся и как следует позавтракаем, а?
– Да, конечно. Я сейчас. – Она прикрыла кровать одеялом и тщательно расправила его. – Я готова, милорд.
Они вышли из хижины, и Кларенс, увидев их, радостно заржал. Синклер сел в седло и с улыбкой взглянул на Куинси.
Она робко улыбнулась в ответ и, запрыгнув на коня позади него, обхватила плечи графа обеими руками.
– Устроились? – Он похлопал ее по руке.
– Да, готова. – Она крепко прижалась к нему, и он почувствовал у своего уха ее горячее дыхание.
До дома они добирались довольно долго, поскольку объезжали препятствия, вместо того чтобы преодолевать их. Синклер с трудом удерживал поводья – его по-прежнему терзала головная боль, и чувствовалось какое-то странное стеснение в груди. Похоже, он накануне действительно очень неудачно упал.
Но если бы он не упал, ему едва ли удалось бы испытать то, что он испытал с Куинси. О, Господи, сможет ли он после всего произошедшего... например, положить ей руку на плечо, как он обычно делал?
А впрочем, почему бы и нет? Когда они поженятся, он сможет прикасаться к ней так часто, как захочет. И сможет спать с ней в любой из спален. Да-да, в любой из спален, но только после того, как они поженятся. Действительно, не стоит рисковать – ведь возможны «последствия»...
– Слава Богу, милорд! – воскликнул Бентли, когда они наконец-то подъехали к дому.
– Горячий завтрак, горячая ванна и бренди, Бентли. В любом порядке, но побыстрее, – сказал Синклер.
– И доктора, милорд?
– Что?.. О, нет-нет. – Синклер сорвал с головы повязку и сунул ее в карман. – Доктора не нужно, Это всего лишь шишка.
– Конечно, милорд, – кивнул Бентли. Дворецкий отошел в сторону, пропуская Куинси; спешившись, она стремительно направилась к двери.
– Подождите! – окликнул ее Синклер, когда она уже началаподниматься по лестнице.
– Да, милорд... – Куинси остановилась и взглянула него через плечо.
– Знаете, мне пришло в голову... – Сильно хромая, он подошел к ней и почти шепотом проговорил: – Я забыл поблагодарить вас за то, что вы помогли мне вчера, И за то, что согрели ночью. – Они начали подниматься по ступенькам, и он добавил:
– Возможно, я и сам сумел бы добраться до хижины, но все равно я очень вам благодарен и... Прошу простить меня за те неудобства, которые я, возможно, вам причинил.
Губы Куинси задрожали.
– Не стоит извиняться, милорд. – Она отвернулась и ускорила шаг.
В коридоре они увидели слуг, несших ведра с горячей водой. Молча кивнув друг другу, Синклер и Куинси разошлись по своим комнатам.
Когда горничная вышла, Куинси заперла дверь и, раздевшись, забралась в ванну. Какое-то время она сидела с мочалкой в руке – ей не хотелось мыться, не хотелось смывать со своего тела запах Синклера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62