даже птичьи трели умолкли.
На нее волной нахлынула паника, и перед мысленным взором предстали лица ее врагов.
— Крис! — закричала Трикси, отшвырнув книгу.
Вскочив на ноги, она побежала к сараю. Ее крики о помощи, призывы к Ипполиту и Жюлю эхом разнеслись по замкнутому анклаву сада и, отразившись от каменных стен, нарушили послеобеденный покой. Леденящий страх наполнил ее душу. Истово молясь, она свернула за угол сарайчика и у садовой ограды увидела крупного мужчину в халате садовника, который перебросил через плечо Криса.
Он не успел похитить ее сына, с облегчением подумала Трикси.
Мужчина стоял на бочке для дождевой воды, ухватившись за край изгороди, норовя подтянуться. Трикси бросилась на злодея с яростью львицы, стараясь стащить его вниз, понимая, что если позволит ему перебраться через стену, то он скроется. Вцепившись ему в ногу, она изо всех сил дернула его и пронзительно закричала, зовя на помощь.
Покачнувшись, похититель едва не потерял равновесия, но не упал и со всего размаха второй ногой лягнул Трикси в грудь.
Острая боль на какой-то момент затуманила ее сознание. Однако она не отпустила его ногу. Материнский инстинкт придал ей силы. Она понимала, что если ослабит хватку, то потеряет сына.
К горлу подступила тошнота. В глазах плясали искры, костяшки пальцев побелели. «Тебе придется убить меня, чтобы забрать сына, или лезть через стену вместе со мной».
Острая боль мешала дышать, но она продолжала отчаянную борьбу. Кричать у нее не было сил. Трикси не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она звала на помощь в последний раз.
Секунда, минута, пять? Проникли ли ее крики сквозь толщу каменных стен, услышал ли их кто-нибудь в огромном доме?
— Будь оно все проклято. Пусти меня!
Она подняла глаза и встретилась с холодным взглядом похитителя.
— Возьмите его, леди, — пробормотал он хрипло и, сняв Криса с плеча, опустил на землю. — И прислушайтесь к моему совету. Подыщите себе место понадежнее. У вас есть враги.
Она не ослабила хватку до тех пор, пока Крис не оказался на свободе. Тогда, повалившись на землю, она взяла его на руки и прижала к груди, даже не заметив, как похититель исчез, перемахнув через ограду. Крис не шевелился. Мертвенная бледность покрыла его лицо.
— Он не дышит, — прошептала она, когда рядом вдруг неожиданно вырос Жюль.
Она погладила личико сына, с отчаянием всматриваясь в него в поисках хоть каких-то признаков жизни.
— Он жив, — заверил ее Жюль, проверив пульс ребенка. Осторожно ощупав его голову, он обнаружил шишку, след от удара. — Его оглушили. — Склонившись над Крисом, мажордом приподнял ему веки. — Надо отнести его в дом и вызвать врачей.
Трикси не спускала с Криса глаз, оставаясь рядом, пока его несли в дом, а затем в спальню наверху. Все трое медиков подтвердили диагноз Жюля. Отказавшись от помощи по поводу собственной травмы, Трикси сидела рядом с Крисом, следя за его состоянием и благодаря Бога за то, что спас ее сына. Когда веки мальчика дрогнули, она склонилась над ним и прошептала на ушко имя его пони. Уголки его губ дрогнули в слабом подобии улыбки. Но глаза оставались закрытыми. У Трикси отлегло от сердца. Малыш узнал имя пони.
Вскоре Крис открыл глаза и сказал:
— У меня болит голова.
— Мы приложим к ней лед, милый, — пообещала Трикси, едва касаясь пальцами его щеки.
— Почему здесь столько людей? — спросил он, увидев собравшихся у кровати слуг и врачей.
— Мы опасались, что ты серьезно ранен.
— Этот новый садовник мне не понравился. Луи лучше.
— С Луи поговоришь завтра, — пообещала Трикси. Старик тоже пострадал от похитителя. Его нашли в сарае связанным по рукам и ногам и с кляпом во рту.
— Можно мне съесть шоколадное пирожное?
Слуги засуетились. Трикси почувствовала облегчение и улыбнулась. Ее сын поправляется.
В тот вечер она проконсультировалась с Жан-Полем и Жюлем. Точнее, проинформировала их о принятом решении.
— Я решила попытаться разыскать Пашу. И собираюсь отправиться в Навплион — столица уже три года находится в руках греков. Там Трикси будет в большей безопасности, чем в Париже.
В ответ на ожидаемые протесты она твердо заявила:
— Клуары на все готовы, лишь бы спасти свое имущество. Даже похититель посоветовал мне найти более надежное место. — Она сделала паузу, чтобы набраться смелости, потому что то, что собиралась сказать, поставит ее на одну доску с женщинами определенной категории. — Паша предлагал мне свое покровительство, если возникнет такая необходимость. И я пойду на все ради безопасности Криса.
Ей было непросто воспользоваться преимуществом своего короткого знакомства с Пашей, но он сам предложил ей защиту. Если бы его семья находилась в Париже, она бы обратилась за помощью к ним, но связаться с ними в настоящий момент было еще труднее, чем с Пашей. Она не верила, что Клуаров можно остановить легальными средствами. Они действовали вне рамок закона. Если ради спасения сына ей потребуется бежать в Грецию, она пустится в столь дальнее странствие.
— Мы организуем охрану дома, — предложил Жан-Поль.
— Клуары могут подкупить стражу.
— Греция оккупирована войсками Ибрагима. Обстановка в стране непредсказуема, — предупредил Жан-Поль.
— Так же, как и моя жизнь в цивилизованном Париже или тихом Кенте, — возразила Трикси. — Меня ничто не остановит, господа, так что, если вы сумеете устроить мне сопровождение до Марселя, буду вам благодарна. Я бы не хотела злоупотреблять Пашиной добротой, поэтому скажите, на что я могу рассчитывать, — проговорила она и тут же спохватилась. Ей следовало быть более обходительной. Слуги Паши относились к ней с чрезвычайной учтивостью. Но она чувствовала, что Клуары обложили ее со всех сторон. — Если есть какие-то ограничения, — продолжала Трикси, — возможно, вы согласитесь одолжить мне деньги, которые я смогу вернуть, продав своих лошадей. Я готова отправиться в путь без сопровождения.
Инструкции, оставленные Пашей, не вызывали сомнений: леди Гросвенор надлежало устроить должным образом и выполнять все ее пожелания. Поэтому было решено, что с ней поедет Жюль. Намереваясь выполнить приказ хозяина наилучшим образом, Жюль немедленно приступил к организации путешествия. Дворецкий понимал, что распоряжения Паши достаточно серьезны, хотя, отдавая их, он старался не проявлять своих эмоций. До сих пор Паша никогда не изменял своим привычкам ради какой бы то ни было женщины. Жюль подозревал, что за беспрецедентным великодушием хозяина скрывается нечто большее, чем дружба.
Теперь, когда леди Гросвенор высказала свое пожелание, ему следовало сделать все возможное, чтобы безотлагательно выполнить его.
Первым делом он отправил Паше депешу, в которой сообщил о намерениях леди Гросвенор, приказав одному из грумов скакать в Марсель во весь опор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
На нее волной нахлынула паника, и перед мысленным взором предстали лица ее врагов.
— Крис! — закричала Трикси, отшвырнув книгу.
Вскочив на ноги, она побежала к сараю. Ее крики о помощи, призывы к Ипполиту и Жюлю эхом разнеслись по замкнутому анклаву сада и, отразившись от каменных стен, нарушили послеобеденный покой. Леденящий страх наполнил ее душу. Истово молясь, она свернула за угол сарайчика и у садовой ограды увидела крупного мужчину в халате садовника, который перебросил через плечо Криса.
Он не успел похитить ее сына, с облегчением подумала Трикси.
Мужчина стоял на бочке для дождевой воды, ухватившись за край изгороди, норовя подтянуться. Трикси бросилась на злодея с яростью львицы, стараясь стащить его вниз, понимая, что если позволит ему перебраться через стену, то он скроется. Вцепившись ему в ногу, она изо всех сил дернула его и пронзительно закричала, зовя на помощь.
Покачнувшись, похититель едва не потерял равновесия, но не упал и со всего размаха второй ногой лягнул Трикси в грудь.
Острая боль на какой-то момент затуманила ее сознание. Однако она не отпустила его ногу. Материнский инстинкт придал ей силы. Она понимала, что если ослабит хватку, то потеряет сына.
К горлу подступила тошнота. В глазах плясали искры, костяшки пальцев побелели. «Тебе придется убить меня, чтобы забрать сына, или лезть через стену вместе со мной».
Острая боль мешала дышать, но она продолжала отчаянную борьбу. Кричать у нее не было сил. Трикси не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она звала на помощь в последний раз.
Секунда, минута, пять? Проникли ли ее крики сквозь толщу каменных стен, услышал ли их кто-нибудь в огромном доме?
— Будь оно все проклято. Пусти меня!
Она подняла глаза и встретилась с холодным взглядом похитителя.
— Возьмите его, леди, — пробормотал он хрипло и, сняв Криса с плеча, опустил на землю. — И прислушайтесь к моему совету. Подыщите себе место понадежнее. У вас есть враги.
Она не ослабила хватку до тех пор, пока Крис не оказался на свободе. Тогда, повалившись на землю, она взяла его на руки и прижала к груди, даже не заметив, как похититель исчез, перемахнув через ограду. Крис не шевелился. Мертвенная бледность покрыла его лицо.
— Он не дышит, — прошептала она, когда рядом вдруг неожиданно вырос Жюль.
Она погладила личико сына, с отчаянием всматриваясь в него в поисках хоть каких-то признаков жизни.
— Он жив, — заверил ее Жюль, проверив пульс ребенка. Осторожно ощупав его голову, он обнаружил шишку, след от удара. — Его оглушили. — Склонившись над Крисом, мажордом приподнял ему веки. — Надо отнести его в дом и вызвать врачей.
Трикси не спускала с Криса глаз, оставаясь рядом, пока его несли в дом, а затем в спальню наверху. Все трое медиков подтвердили диагноз Жюля. Отказавшись от помощи по поводу собственной травмы, Трикси сидела рядом с Крисом, следя за его состоянием и благодаря Бога за то, что спас ее сына. Когда веки мальчика дрогнули, она склонилась над ним и прошептала на ушко имя его пони. Уголки его губ дрогнули в слабом подобии улыбки. Но глаза оставались закрытыми. У Трикси отлегло от сердца. Малыш узнал имя пони.
Вскоре Крис открыл глаза и сказал:
— У меня болит голова.
— Мы приложим к ней лед, милый, — пообещала Трикси, едва касаясь пальцами его щеки.
— Почему здесь столько людей? — спросил он, увидев собравшихся у кровати слуг и врачей.
— Мы опасались, что ты серьезно ранен.
— Этот новый садовник мне не понравился. Луи лучше.
— С Луи поговоришь завтра, — пообещала Трикси. Старик тоже пострадал от похитителя. Его нашли в сарае связанным по рукам и ногам и с кляпом во рту.
— Можно мне съесть шоколадное пирожное?
Слуги засуетились. Трикси почувствовала облегчение и улыбнулась. Ее сын поправляется.
В тот вечер она проконсультировалась с Жан-Полем и Жюлем. Точнее, проинформировала их о принятом решении.
— Я решила попытаться разыскать Пашу. И собираюсь отправиться в Навплион — столица уже три года находится в руках греков. Там Трикси будет в большей безопасности, чем в Париже.
В ответ на ожидаемые протесты она твердо заявила:
— Клуары на все готовы, лишь бы спасти свое имущество. Даже похититель посоветовал мне найти более надежное место. — Она сделала паузу, чтобы набраться смелости, потому что то, что собиралась сказать, поставит ее на одну доску с женщинами определенной категории. — Паша предлагал мне свое покровительство, если возникнет такая необходимость. И я пойду на все ради безопасности Криса.
Ей было непросто воспользоваться преимуществом своего короткого знакомства с Пашей, но он сам предложил ей защиту. Если бы его семья находилась в Париже, она бы обратилась за помощью к ним, но связаться с ними в настоящий момент было еще труднее, чем с Пашей. Она не верила, что Клуаров можно остановить легальными средствами. Они действовали вне рамок закона. Если ради спасения сына ей потребуется бежать в Грецию, она пустится в столь дальнее странствие.
— Мы организуем охрану дома, — предложил Жан-Поль.
— Клуары могут подкупить стражу.
— Греция оккупирована войсками Ибрагима. Обстановка в стране непредсказуема, — предупредил Жан-Поль.
— Так же, как и моя жизнь в цивилизованном Париже или тихом Кенте, — возразила Трикси. — Меня ничто не остановит, господа, так что, если вы сумеете устроить мне сопровождение до Марселя, буду вам благодарна. Я бы не хотела злоупотреблять Пашиной добротой, поэтому скажите, на что я могу рассчитывать, — проговорила она и тут же спохватилась. Ей следовало быть более обходительной. Слуги Паши относились к ней с чрезвычайной учтивостью. Но она чувствовала, что Клуары обложили ее со всех сторон. — Если есть какие-то ограничения, — продолжала Трикси, — возможно, вы согласитесь одолжить мне деньги, которые я смогу вернуть, продав своих лошадей. Я готова отправиться в путь без сопровождения.
Инструкции, оставленные Пашей, не вызывали сомнений: леди Гросвенор надлежало устроить должным образом и выполнять все ее пожелания. Поэтому было решено, что с ней поедет Жюль. Намереваясь выполнить приказ хозяина наилучшим образом, Жюль немедленно приступил к организации путешествия. Дворецкий понимал, что распоряжения Паши достаточно серьезны, хотя, отдавая их, он старался не проявлять своих эмоций. До сих пор Паша никогда не изменял своим привычкам ради какой бы то ни было женщины. Жюль подозревал, что за беспрецедентным великодушием хозяина скрывается нечто большее, чем дружба.
Теперь, когда леди Гросвенор высказала свое пожелание, ему следовало сделать все возможное, чтобы безотлагательно выполнить его.
Первым делом он отправил Паше депешу, в которой сообщил о намерениях леди Гросвенор, приказав одному из грумов скакать в Марсель во весь опор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81