И то, что он ни словечком не упомянул о ноже, очень показательно. Он намекнул, что существует тайна, и не стал писать про нож, потому что нож эту тайну открывает!
- Так нож-то он подарил Мадлене Людвиговне задолго до войны, напомнил я.
- Правильно! И на это в "Маленьком принце" тоже есть намек. Смотрите! Он пишет: "И вот прошло уже шесть лет..." Если вычесть шесть лет от времени, когда был написан "Маленький принц", то получится, что приблизительно в это время Сент-Экзюпери и был в Союзе и встречался с Мадленой Людвиговной и другими французскими гувернантками, о которых написал свой очерк! Кстати, не мешало бы попросить Мадлену Людвиговну и Шарлоту Евгеньевну перевести нам этот очерк слово в слово.
- Не мешало бы, - согласился Юрка. - Но вообще ты, по-моему, перегнул. Мало ли что можно найти в книге? Так что угодно можно доказать!
- Вот погодите, вернем нож - тогда убедитесь, что я прав, - сказал Димка.
- Кстати, нам пора потихоньку двигаться, - сказал я. Уже полдесятого, и лучше мы чуть-чуть подождем Седого, чем он нас будет ждать.
С этим все согласились, и мы отправились на место встречи. По пути у меня не шли из головы Димкины безумные предположения: а вдруг в них все-таки что-то есть?
Мы не прождали и пяти минут, как появился Седой. Убедившись, что мы на месте, он коротко кивнул нам и сказал:
- Пошли.
Он шел легкой небрежной походкой, насвистывая по пути, а мы семенили за ним. Надо сказать, что теперь, когда встреча с Климом и его кодлой шпаны (что он приведет свою кодлу, можно было не сомневаться) сделалась непосредственной и близкой реальностью, мы (то есть, я, во всяком случае не берусь говорить за других, но, наверно, и Димка с Юркой испытывали то же самое) почувствовали себя не очень хорошо: возникла дурная тяжесть в ногах, и приходилось прилагать усилие, чтобы сдвинуть каждую ногу, вдруг ставшую свинцовой, и сердце бешено колотилось, и во рту пересохло... Нет, не то, что мы сомневались в способности Седого одолеть все и вытащить нас из любой передряги, но все равно было страшно. Однако мы должны были спасти нож - и я, стиснув зубы, перебарывал свой страх.
А Седой, будто нарочно, безмятежно насвистывал:
И с ними
Лет двадцать
Кто мог потягаться,
Как школьнику драться
С отборной шпаной?
И, подмигнув нам, пропел дальше:
Но вот недавно
Их козырь главный
Уже не козырь,
А так - пустяк!
И их оружьем
Их бьют не хуже
И бьют к тому же
На скоростях!
Допев эту песенку Высоцкого, он засвистал "Серую юбку":
Когда в море горит бирюза,
Опасайся шального поступка,
У неё голубые глаза
И английская серая юбка...
- Чего приуныли, пацаны? - бросил он. - Уж влезли в это дело, так держитесь.
И, словно бы перестав обращать внимание на нас, стал опять глазеть по сторонам, положив руки в карманы и приминая тротуар своей небрежной походочкой.
Пару раз он ещё останавливался поболтать о пустяках со встречными приятелями, которые поглядывали на нас с любопытством, явно гадая, какие такие дела связывают нас с Седым, но напрямую вопросов не задавали, и к Гороховому полю мы подошли где-то без десяти одиннадцать.
А на нужном пустыре оказались без пяти. Клим уже был там - и, естественно, не один. С ним была компания мелкой шпаны, пацанов приблизительно нашего возраста или чуть постарше - штук семь этаких юных шакаленков. Клим верховодил ими - и, вроде бы, делал это с большим удовольствием. Увидев нас, он встал и с глумливой улыбочкой пошел нам навстречу. Но тут заметил Седого рядом с нами - и замер. Замерли и все его волчата.
- Седой, ты? - спросил он. - Вали отсюда, тут тебе делать нечего.
- Ошибаешься, - сказал Седой. - У меня тут свой интерес имеется. Давай отойдем, потолкуем.
- Не нарывайся, Седой, - сказал Клим. - Я бы знал, что ты за этими ребятами - я бы не эту мелкотню привел, а и Рябого, и Шпингаля, и ещё кое-кого. Тебя бы здесь закопали, и никто бы никогда не нашел!
Седой словно бы пропустил эту угрозу мимо ушей. Да эта угроза ведь сама по себе говорила: Клим признает, что без дополнительной помощи ему с Седым не справиться, даже всю эту свору мелкой шпаны на него выпустив, и готов идти на попятный.
- Давай поговорим, - спокойно повторил Седой. - Просто поговорим, так, чтобы все они нас не слышали. Чтобы у тебя потом неприятностей не было.
- Неприятностей?! - расхохотался Клим. Но были в его смехе дребезжащие нотки, которые показывали: он начал поджимать хвост.
- Угу, - кивнул Седой. - Ты сам не представляешь, во что влип. Давай, отойдем в сторонку.
И пошел к дальнему краю пустыря, не оглядываясь и не сомневаясь, что Клим потащится за ним следом. И Клим потащился.
Не доходя до края пустыря, Седой остановился, повернулся и заговорил с Климом. Нам было видно, что позы у обоих достаточно напряженные - у Клима, в первую очередь, но и заметно было, что Седой старается вести беседу в довольно дружелюбном тоне, стараясь вложить в голову этому придурку какие-то важные мысли, а не запугивая его.
Пока они говорили, семеро шпаненков приблизились к нам.
- Ты гляди, двое джинсовых! - сказал один из них.
- Сейчас Клим с Седым договорится, джинсы с них снимем, в трусах домой побегут! - загоготал другой.
- И ранцы у них классные, тоже пригодятся, - заметил третий.
У меня и у Юрки были роскошные чешские ранцы - из крупнозернистой грубой кожи, на медных заклепках. У Димки ранец был похуже, но тоже из натуральной кожи.
Эта сволочь потихоньку брала нас в кольцо. Один из них протянул руку и пощупал материал Юркиных джинсов. Юрка отпихнул его руку, и тот тут же вскинул кулак:
- Ты!.. Борзый!.. Урою!..
Седой вдруг повернул голову и гаркнул:
- Эй, вы! Отойти друг от друга на двадцать метров и не приближаться!
Шпаненки заколебались, выжидая, что скажет Клим. Клим еле заметно кивнул им - таким кивком, как будто он по собственной воле велит оставить нас в покое, а не подчиняясь Седому - и вся шобла нехотя отошла от нас.
Седой и Клим разговаривали ещё минут десять, и эти десять минут мы ждали в таком напряжении, что мускулы начало спазмами сводить, и в животе будто кто-то все кишки в тугой узел завязывал. Потом Седой кивнул Климу, будто благодаря его, и неспешно направился к нам. Проходя мимо нас, он не стал притормаживать, а лишь коротко бросил:
- Пошли.
Мы заспешили вслед за ним, переводя дух с таким облегчением, как никогда в жизни. Ничего сказано не было, но ведь и без всяких слов мы понимали - без Седого нас бы сейчас измордовали так, что мы бы, как говорится, полгода кровью харкали.
- Здорово ты их... - сказал Димка, когда прошло, наверно, минут десять, и мы были уже далеко.
- Да, пустяки, - буркнул Седой. - Вот сейчас задача потрудней будет.
- Какая? - спросили мы.
- Нож отобрать.
- Так нож не у него? - спросил я.
- Разумеется, нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32