Просто жить в одном доме с матерью Салли – значит учиться. Это самая интересная, удивительная, общительная, очаровательная женщина на свете; она знает все. Подумайте, сколько летних каникул я провела с миссис Липпет, и каков будет контраст. Вам не стоит бояться, что я буду их стеснять, ввиду того, что дом у них резиновый. Когда в нем собирается много гостей, они просто растягивают палатки под деревьями, и мальчиков отправляют спать на улицу. Это будут такие чудесные, здоровые каникулы, с физическими упражнениями, то и дело устраиваемыми на открытом воздухе. Джимми Мак-Брайд будет учить меня скакать на лошади, и грести на каноэ, и стрелять, и… множеству вещей, которые мне следует знать. Это то самое прекрасное, веселое, беззаботное время, которого у меня никогда не было; и я думаю, каждая девочка раз в жизни заслуживает его провести. Разумеется, я поступлю в точном соответствии с Вашими пожеланиями, но, пожалуйста, Дядюшка, ПОЖАЛУЙСТА, позвольте мне поехать. Я никогда ничего не желала так страстно.
Вам пишет не Джеруша Эббот, будущая великая писательница.
А просто Джуди – обычная девушка.

9 июня
Мистер Джон Смит,
СЭР: к Вашим услугам, 7 числа текущего месяца. В соответствии с инструкциями, полученными через Вашего секретаря, в следующую пятницу я отбываю на ферму «Кудрявая Ива», на летний период.
В надежде неизменно оставаться,
(мисс) Джерушей Эббот

ФЕРМА «КУДРЯВАЯ ИВА»,
3 августа
Дорогой Длинноногий Дядюшка,
Почти два месяца прошло с тех пор, как я написала Вам в последний раз, что с моей стороны некрасиво, я знаю, но я не слишком любила Вас этим летом – видите, я с Вами откровенна!
Вы не представляете себе, как я была разочарована тем, что мне пришлось отказаться от лагеря Мак-Брайдов. Ну, конечно, зная о том, что Вы мой попечитель, я должна учитывать Ваши пожелания во всех вопросах, однако мне не ясна ПРИЧИНА. Это, очевидно, было самым лучшим, что могло со мной приключиться. Будь я Дядюшкой, а Вы – Джуди, я бы сказала: «Да благословит тебя бог, дитя, беги и развлекайся; знакомься со множеством новых людей и узнавай множество новых вещей; живи на природе, набирайся сил, здоровья и отдыхай для года упорной работы».
Но ничего подобного! Только лаконичная строчка от Вашего секретаря с приказом отправляться в «Кудрявую Иву».
Именно безликость Ваших приказаний оскорбляет мои чувства. Похоже, что если бы Вы испытывали по отношению ко мне хоть малейшую долю того, что я чувствую к Вам, то Вы бы иногда присылали мне письмо, написанное Вашей собственной рукой, а не эти мерзкие напечатанные послания секретаря. Если бы существовал хоть малейший намек, что Вам не все равно, я сделала бы все, что угодно, чтобы доставить Вам удовольствие.
Я знаю, что должна составлять хорошие, длинные, подробные письма без всякой надежды, что мне когда-нибудь ответят. Вы выполняете свою часть сделки – даете мне образование – и полагаю, думаете, что я не выполняю свою!
Но, Дядюшка, это тяжелая сделка. Правда, тяжелая. Я так ужасно одинока. Вы единственный человек, о ком мне следует заботиться, но Вы слишком призрачная фигура. Вы просто воображаемый мужчина, которого я придумала, и, возможно, настоящий ВЫ ни капельки не похожи на ВАС придуманного. Но однажды, когда я, больная, лежала в лазарете, Вы-таки прислали мне письмо, и теперь, чувствуя себя до ужаса заброшенной, я достаю Вашу карточку и перечитываю ее.
Мне кажется, что я говорю вовсе не то, что собиралась сказать вначале, а именно следующее:
Несмотря на то, что чувства мои по-прежнему задеты, поскольку очень унизительно, когда тебя хватает за шкирку и вертит тобой капризное, категоричное, безрассудное, всемогущее, невидимое Провидение, все же, когда мужчина проявляет такую доброту, щедрость и заботу, какую Вы до сих пор проявляли ко мне, я полагаю, у него есть право быть капризным, категоричным, безрассудным, всемогущим, невидимым Провидением, если он того пожелает, поэтому я прощаю Вас и буду вновь веселиться. Но мне все еще не по душе получать письма от Салли о том, как они чудесно проводят время в лагере!
Как бы то ни было, умолчим об этом и начнем сначала.
Я очень много пишу нынешним летом; четыре коротких рассказа закончены и отправлены в четыре различных издания. Так что, как видите, я пытаюсь быть писателем. В углу на чердаке, где в дождливые дни играл мастер Джерви, я устроила себе рабочий кабинет. Это прохладный, продуваемый сквозняками угол, с двумя слуховыми окнами, за которыми растет клен, в дупле которого живет семья рыжих белок.
Через несколько дней я напишу хорошее письмо и расскажу все новости с фермы.
Нам нужен дождь.
Всегда Ваша,
Джуди

10 августа
Мистер Длинноногий Дядюшка,
СЭР: я пишу Вам, сидя на иве, на втором ярусе соединения двух ветвей, поблизости от пруда на пастбище. Подо мной квакают лягушки, над головой поет цикада, а по стволу взад-вперед снуют два маленьких поползня. Я сижу здесь уже час; это очень удобная ветка, особенно после того, как я застелила ее двумя диванными подушками. Я пришла сюда с ручкой и блокнотом в надежде написать бессмертный рассказ, но вместо этого отвратительно провожу время со своей героиней – я НЕ МОГУ заставить ее вести себя, как мне бы того хотелось; поэтому, бросив ее на мгновение, я пишу Вам. (Хотя от этого не легче, поскольку я и Вас не могу заставить вести себя так, как мне бы хотелось.)
Если Вы находитесь в этом жутком Нью-Йорке, то мне хотелось бы прислать Вам немного восхитительного, ветреного, солнечного вида. После недели дождей деревня выглядит, как рай.
Кстати о рае, Вы помните мистера Келлога, о котором я Вам рассказывала прошлым летом – священника из маленькой белой церкви в Корнерс? Так вот, бедный старичок скончался прошлой зимой от пневмонии. Я раз шесть ходила слушать его проповеди и очень неплохо освоила его теологию. Он до самого конца придерживался того же, с чего начинал. Мне кажется, человека, который в течение сорока семи лет думает об одном и том же, не меняя ни одной мысли, следует, как диковину, держать в застекленном шкафчике. Я надеюсь, он получает удовольствие от своей арфы и золотой короны; он был совершенно уверен, что найдет их! На его место пришел новый молодой человек с большим самомнением. Конгрегация пребывает в некотором колебании, в особенности, фракция, возглавляемая дьяконом Каммингсом. Похоже, в церкви готовился произойти ужасный раскол. Нам нет дела до религиозных нововведений в этих краях.
Пока всю неделю шел дождь, я сидела на чердаке и много читала – в основном, Стивенсона. Его персона намного интересней любого из персонажей его книг; осмелюсь сказать, что он сам сделал из себя героя, который бы великолепно смотрелся в печатном виде. С его стороны было совершенно очаровательно потратить все десять тысяч долларов, оставленные ему отцом, на покупку яхты, и отправиться в морское путешествие к Южным морям, не правда ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33