Должно быть, я сильно стукнулся при падении. Эван закрыл за собой дверь каюты. Я лег на койку и провалился в глубокий черный сон.
Глава 8
Просыпался я медленно, моя голова все еще была набита клочками этого сна. Траулер стоял на своем причале в Лоч-Биэге, пустое грузовое судно удалялось отсюда вниз по течению. Мой «Роллекс» показывал шесть часов. Утро было серенькое, но теплое, пахло соснами, вереском и морем. Я наклонился через борт и увидел в воде какого-то старикашку с серым лицом и черными сальными патлами. Отражение подрагивало от ряби. Такую дрожь я как раз и испытывал. Я отправился в рулевую рубку, вскипятил чайник и заварил густой черный чай. Потом разделся и сиганул через борт в воду, похожую на жидкий зеленоватый лед.
Нырнув на дно, я полежал на спине, пуская пузырьки вверх, где в тридцати футах надо мной они ударялись о темное брюхо «Флоры». Я чувствовал, что моя голова проясняется по мере того, как холод гонит кровь по моему телу. Потом я поднялся по трапу, натянул на себя джинсы и фуфайку и погреб к «Зеленому дельфину». Гектор был уже там.
— Я положил последний слой прошлой ночью, когда мы пришли, — сказал он. — Чтобы все подготовить к вашему появлению.
Мы оттащили в сторону полиэтиленовый навес и смотали электрические кабели. Изгиб борта был великолепен, а поверхность корпуса — безупречна, как яичная скорлупа.
— Превосходно, — сказал я.
Гектор кивнул, и его простоватое лицо сделалось солидным.
— Услуга за услугу. Теперь схожу позавтракать.
А я вытащил ящик с инструментами и добрых пару часов все чистил и налаживал. Часов в десять я услышал на причале напевающий звонкий женский голос. Это была Фиона в просторных джинсах и старенькой твидовой куртке с цветком в петлице. За плечами у нее висел рюкзачок. Ее глаза были такими же ясными, как вода сегодня утром.
— Бог мой, да вы, похоже, еще не закончили, — удивилась она. — Ну а что произошло там, у Салливанов?
— Морэг Салливан не нужен адвокат, — сказал я. — Ей нужна полиция.
— Если полиция доберется до нее, они первым делом опустошат сарай Джимми, — сказала Фиона. — А это все, что он ей оставил. Затем они зададут ей уйму глупых вопросов.
— Лучше бы они поговорили с Дональдом Стюартом, — заметил я. Фиона рассмеялась:
— Дональд провел год в тюрьме Барлинни за то, что чуть не убил одного парня, который искромсал его браконьерские сети. Да он не обратится к легавому даже за ведром воды, если его дом будет гореть.
Я пожал плечами:
— Очень плохо.
Она посмотрела на меня ясными серо-зелеными глазами. И эти глаза сказали: «Все нормально, Фрэзер, ты сам поедешь и повидаешься с Дональдом Стюартом». Но я-то разбирался в таких пристальных взглядах и ответил ей тем же. Она смягчилась.
— Я полагаю, что вы сделаете... все, на что можно рассчитывать.
Подразумевалось, что на многое она и не рассчитывает. И я обнаружил, что мне это не нравится.
— Подождите-ка минутку, — произнес я не очень уверенно.
— Зачем? — спросила она. Ее лицо стало холодным и презрительным. — Вы сделали достаточно. Так тому и быть. Все.
Я не смог стерпеть эту холодность.
— Хорошо, я повидаюсь со Стюартом.
Серо-зеленые глаза сделались теплыми и ласковыми.
— В самом деле? — спросила она с волнением в голосе. «Болван ты, Фрэзер», — подумал я. Но было слишком поздно.
— Я скажу ему, что, если он не объяснит, из-за чего он не поладил с Джимми Салливаном, я выдвину против него от имени Эвана обвинение в нападении.
— Эвана? — переспросила она, нахмурившись. — О чем вы говорите?
А я как раз и не собирался об этом говорить.
— Где можно найти Стюарта?
— Сейчас суббота, — сказала она. — Он должен быть там, у цистерн. — Она снова нахмурилась. — Но вы уверены, что это нужно? Он ведь в самом деле опасный тип.
— Посмотрим, — сказал я.
Я своими глазами видел тот короткий, жестокий и внезапный удар кулака, сбросивший Эвана в рыбий садок. Она улыбнулась очень доброй улыбкой и слегка коснулась моей руки кончиками пальцев. Я позволил себе ответить на вызов, прежде чем обдумать его. Она вертела мной как хотела, я позволил ей это делать. Хотя Проспер меня предупреждал: «Ты можешь растерять свои преимущества».
Но это было только одно из объяснений случившегося. Другое заключалось в моей уверенности, что, прожив здесь много лет, она оставалась одинокой.
И последнее объяснение нравилось мне куда больше.
* * *
Легкий ветерок налетел на залив со стороны материка, силы в нем было два-три балла, и он лишь чуть-чуть пускал рябь по плоскому зеркалу воды. Я поставил на фок-мачте все три стакселя. Ветерок с мягким хлопком наполнил их. «Дельфин» скользил от причала с радующим меня ускорением. Великолепное судно ничуть не утратило своих качеств.
— Как быстро! — сказала Фиона.
Ветерок трепал ее темные волосы. Она выглядела задумчивой и взволнованной. Я передал ей штурвал, переместился вдоль борта и стал поднимать главный парус. «Дельфин» накренился, пузырьки в кильватере тоненько зашипели. Фиона засмеялась с искренним удовольствием.
— Что это за посудина? — спросила она.
— СППК, — ответил я. — Сверхлегкий перемещающийся парусный катер. Может идти на парусах над водой, а не только по ней.
— Замечательно, — сказала Фиона.
Выступающие над морем утесы стремительно приближались к нам. Восемь узлов скорости показывали приборы и еще четыре добавляло течение. Мы вылетели из теснин и увидели «Флору». Траулер медленно двигался в направлении виднеющегося вдали Хорнгэйта. Из-под бушприта «Флоры» расходились тонкие белые усики. Мы проскочили мимо нее в один миг, словно она стояла на месте. Фиона повернула нос «Дельфина» на северо-запад, и ветер задул нам в бок. Я выровнял судно, поигрывая мощными тросами лебедок, пока паруса не потеряли силу и кильватер не заструился белой водой из-под транцев с мощным шипением, характерным для высокой скорости.
Далеко не каждый может заставить «Дельфина» идти таким вот образом.
— Вы это делали и раньше, — сказал я.
Фиона перевесилась через штурвал, вглядываясь в какую-то точку в северной оконечности бухты. Потом повернулась ко мне и одарила яркой улыбкой.
— В бухте Сан-Франциско, — сказала она. — У папы было судно водоизмещением в тонну.
У меня совсем не было времени ее расспрашивать, даже если бы я отел этим заняться. Под неожиданным ударом ветра «Дельфин» накренился набок. Впереди я увидел этакий таран из раскрошенной скалы, взбивающий сахарно-белую пену. Фиона обошла этот таран в паре сотен ярдов от правого борта, а эхолот показал глубину в шестьдесят метров.
По правому борту лежала группа низких островов, рассеянных по морю, то и дело менявшему цвет от глубокого голубого до типичной для Карибского моря бирюзы. Вдоль линии ближнего берега я успел заметить проблеск серебристо-белого песка, сверкающего на солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Глава 8
Просыпался я медленно, моя голова все еще была набита клочками этого сна. Траулер стоял на своем причале в Лоч-Биэге, пустое грузовое судно удалялось отсюда вниз по течению. Мой «Роллекс» показывал шесть часов. Утро было серенькое, но теплое, пахло соснами, вереском и морем. Я наклонился через борт и увидел в воде какого-то старикашку с серым лицом и черными сальными патлами. Отражение подрагивало от ряби. Такую дрожь я как раз и испытывал. Я отправился в рулевую рубку, вскипятил чайник и заварил густой черный чай. Потом разделся и сиганул через борт в воду, похожую на жидкий зеленоватый лед.
Нырнув на дно, я полежал на спине, пуская пузырьки вверх, где в тридцати футах надо мной они ударялись о темное брюхо «Флоры». Я чувствовал, что моя голова проясняется по мере того, как холод гонит кровь по моему телу. Потом я поднялся по трапу, натянул на себя джинсы и фуфайку и погреб к «Зеленому дельфину». Гектор был уже там.
— Я положил последний слой прошлой ночью, когда мы пришли, — сказал он. — Чтобы все подготовить к вашему появлению.
Мы оттащили в сторону полиэтиленовый навес и смотали электрические кабели. Изгиб борта был великолепен, а поверхность корпуса — безупречна, как яичная скорлупа.
— Превосходно, — сказал я.
Гектор кивнул, и его простоватое лицо сделалось солидным.
— Услуга за услугу. Теперь схожу позавтракать.
А я вытащил ящик с инструментами и добрых пару часов все чистил и налаживал. Часов в десять я услышал на причале напевающий звонкий женский голос. Это была Фиона в просторных джинсах и старенькой твидовой куртке с цветком в петлице. За плечами у нее висел рюкзачок. Ее глаза были такими же ясными, как вода сегодня утром.
— Бог мой, да вы, похоже, еще не закончили, — удивилась она. — Ну а что произошло там, у Салливанов?
— Морэг Салливан не нужен адвокат, — сказал я. — Ей нужна полиция.
— Если полиция доберется до нее, они первым делом опустошат сарай Джимми, — сказала Фиона. — А это все, что он ей оставил. Затем они зададут ей уйму глупых вопросов.
— Лучше бы они поговорили с Дональдом Стюартом, — заметил я. Фиона рассмеялась:
— Дональд провел год в тюрьме Барлинни за то, что чуть не убил одного парня, который искромсал его браконьерские сети. Да он не обратится к легавому даже за ведром воды, если его дом будет гореть.
Я пожал плечами:
— Очень плохо.
Она посмотрела на меня ясными серо-зелеными глазами. И эти глаза сказали: «Все нормально, Фрэзер, ты сам поедешь и повидаешься с Дональдом Стюартом». Но я-то разбирался в таких пристальных взглядах и ответил ей тем же. Она смягчилась.
— Я полагаю, что вы сделаете... все, на что можно рассчитывать.
Подразумевалось, что на многое она и не рассчитывает. И я обнаружил, что мне это не нравится.
— Подождите-ка минутку, — произнес я не очень уверенно.
— Зачем? — спросила она. Ее лицо стало холодным и презрительным. — Вы сделали достаточно. Так тому и быть. Все.
Я не смог стерпеть эту холодность.
— Хорошо, я повидаюсь со Стюартом.
Серо-зеленые глаза сделались теплыми и ласковыми.
— В самом деле? — спросила она с волнением в голосе. «Болван ты, Фрэзер», — подумал я. Но было слишком поздно.
— Я скажу ему, что, если он не объяснит, из-за чего он не поладил с Джимми Салливаном, я выдвину против него от имени Эвана обвинение в нападении.
— Эвана? — переспросила она, нахмурившись. — О чем вы говорите?
А я как раз и не собирался об этом говорить.
— Где можно найти Стюарта?
— Сейчас суббота, — сказала она. — Он должен быть там, у цистерн. — Она снова нахмурилась. — Но вы уверены, что это нужно? Он ведь в самом деле опасный тип.
— Посмотрим, — сказал я.
Я своими глазами видел тот короткий, жестокий и внезапный удар кулака, сбросивший Эвана в рыбий садок. Она улыбнулась очень доброй улыбкой и слегка коснулась моей руки кончиками пальцев. Я позволил себе ответить на вызов, прежде чем обдумать его. Она вертела мной как хотела, я позволил ей это делать. Хотя Проспер меня предупреждал: «Ты можешь растерять свои преимущества».
Но это было только одно из объяснений случившегося. Другое заключалось в моей уверенности, что, прожив здесь много лет, она оставалась одинокой.
И последнее объяснение нравилось мне куда больше.
* * *
Легкий ветерок налетел на залив со стороны материка, силы в нем было два-три балла, и он лишь чуть-чуть пускал рябь по плоскому зеркалу воды. Я поставил на фок-мачте все три стакселя. Ветерок с мягким хлопком наполнил их. «Дельфин» скользил от причала с радующим меня ускорением. Великолепное судно ничуть не утратило своих качеств.
— Как быстро! — сказала Фиона.
Ветерок трепал ее темные волосы. Она выглядела задумчивой и взволнованной. Я передал ей штурвал, переместился вдоль борта и стал поднимать главный парус. «Дельфин» накренился, пузырьки в кильватере тоненько зашипели. Фиона засмеялась с искренним удовольствием.
— Что это за посудина? — спросила она.
— СППК, — ответил я. — Сверхлегкий перемещающийся парусный катер. Может идти на парусах над водой, а не только по ней.
— Замечательно, — сказала Фиона.
Выступающие над морем утесы стремительно приближались к нам. Восемь узлов скорости показывали приборы и еще четыре добавляло течение. Мы вылетели из теснин и увидели «Флору». Траулер медленно двигался в направлении виднеющегося вдали Хорнгэйта. Из-под бушприта «Флоры» расходились тонкие белые усики. Мы проскочили мимо нее в один миг, словно она стояла на месте. Фиона повернула нос «Дельфина» на северо-запад, и ветер задул нам в бок. Я выровнял судно, поигрывая мощными тросами лебедок, пока паруса не потеряли силу и кильватер не заструился белой водой из-под транцев с мощным шипением, характерным для высокой скорости.
Далеко не каждый может заставить «Дельфина» идти таким вот образом.
— Вы это делали и раньше, — сказал я.
Фиона перевесилась через штурвал, вглядываясь в какую-то точку в северной оконечности бухты. Потом повернулась ко мне и одарила яркой улыбкой.
— В бухте Сан-Франциско, — сказала она. — У папы было судно водоизмещением в тонну.
У меня совсем не было времени ее расспрашивать, даже если бы я отел этим заняться. Под неожиданным ударом ветра «Дельфин» накренился набок. Впереди я увидел этакий таран из раскрошенной скалы, взбивающий сахарно-белую пену. Фиона обошла этот таран в паре сотен ярдов от правого борта, а эхолот показал глубину в шестьдесят метров.
По правому борту лежала группа низких островов, рассеянных по морю, то и дело менявшему цвет от глубокого голубого до типичной для Карибского моря бирюзы. Вдоль линии ближнего берега я успел заметить проблеск серебристо-белого песка, сверкающего на солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86