– Теперь, – говорит председатель, – мы разотрем Salamander! (Einen Salamander reiben).
Все встают, торжественно-внимательные, как полк на параде.
– Все готово? – спрашивает председатель.
– Все! – в один голос отвечает компания.
– Ad excitium Salamandri! – провозглашает председатель. Все стоят начеку.
– Eins!.. – Все быстрым движением трут дном стакана по столу.
– Zwei!.. – Стаканы опять шумят, описывая круг.
– Drei! Bibite! («пить!») – И все, залпом осушив стаканы, подымают их высоко над головой.
– Eins! – продолжает председатель; пустые стаканы катятся по столу, снова описывая круг, но производя на этот раз шум вроде волны, набегающей на низкий берег и уносящей с собой тысячи мелких камешков.
– Zwei! – Волна опять набегает и замирает.
– Drei! – Все с размаху разбивают стаканы о стол и садятся по местам.
На этих пирушках бывают и состязания: два товарища в шутку ссорятся и вызывают друг друга на дуэль. Выбирается судья, приносят две неимоверно большие кружки пива, и соперники садятся рядом. Все глаза устремлены на них; судья дает сигнал – и пиво исчезает в глотках. Тот, кто первый стукнет пустой кружкой о стол, – победитель.
Иностранцам, которым приходит желание посмотреть «Kneipe», следует в самом начале вечера записывать свое имя и адрес на клочке бумажки и прикалывать его к сюртуку. Немецкие студенты – народ вежливый, и, в каком бы состоянии они ни были сами, но приложат все старания, чтобы развести гостей по домам; тем не менее они не могут и не обязаны помнить адрес каждого гостя.
Мне рассказывали о трех англичанах, пожелавших из любопытства принять участие в «Kneipe», причем их любознательность чуть не кончилась плачевным образом из-за недостатка догадливости. Они сообразили вовремя, что не мешает написать свои адреса на визитных карточках, для общего сведения, и сообщили свое намерение всей компании. Намерение вызвало общее одобрение, – и бумажки были аккуратно приколоты к скатерти против каждого из трех англичан. Но в этом и заключалась ошибка: им следовало приколоть их не к скатерти, а к собственным сюртукам, так как в продолжение «Kneipe» очень легко бессознательно переменить свое место.
Ранним утром председатель предложил отправить по домам всех, кто больше не в состоянии поднять голову со стола. Среди тех, для кого пирушка уже потеряла интерес, были три англичанина. Решили посадить их на извозчика и доставить куда следует под охраной более или менее трезвого студента. Если бы иностранцы догадались сидеть всю ночь на своих местах, то дело было бы очень просто; но они беспечно разгуливали по залу, так что теперь никто не знал, которому из джентльменов принадлежит каждая из трех карточек с адресами – и еще менее знали об этом сами джентльмены. Но в ту веселую минуту такое обстоятельство казалось сущим пустяком: на лицо были три гостя и три карточки, и, следовательно, все обстояло благополучно. Если у любезных хозяев и мелькнула мысль о возможной путанице, то вероятно, им в то время казалось очень легким рассортировать джентльменов на следующий день.
Как бы ни было, их усадили в экипаж под охраной студента, захватившего все три карточки, и проводили самыми радушными пожеланиями.
Немецкое пиво имеет одно достоинство: от него человек не делается ни раздражительным, ни шумливым и ни к кому не пристает – что считается естественным для пьяного в Англии; опьянев от пива, хочется только молчать, остаться одному и спать; все равно где – где попало.
Студент велел извозчику ехать в ближайшее из трех указанных мест. Доехав по адресу, он вытащил из экипажа самого безнадежного из всех субъектов – вполне естественно было отделаться поскорее от «тяжелого случая» – и втащил его с помощью извозчика наверх. Здесь находился указанный на визитной карточке пансион. На звонок ответил сонный лакей. Они внесли свою ношу и огляделись, куда бы ее пристроить. Дверь в чью-то спальню стояла открытой. Воспользовавшись удобным обстоятельством, они внесли туда ничуть не возражавшего джентльмена, положили его на кровать, сняли с него то, что легко было стащить, и ушли, очень довольные собственной добросовестностью.
Поехали дальше, по второму адресу. Здесь им отворила дверь дама в капоте, с книжкой в руках. Студент взглянул на оставшиеся у него две карточки и спросил, имеет ли он удовольствие видеть госпожу Y. Случилось так, что это действительно была миссис Y – хотя все удовольствие встречи, по-видимому, относилось исключительно к студенту. Последний сообщил, что джентльмен, спящий в настоящую минуту у порога, – ее супруг. Это сообщение не привело в восторг миссис Y; она молча открыла дверь в спальню и удалилась. Студент с извозчиком внесли джентльмена и положили его на кровать; но раздевать не стали – они уже начали уставать – и, не встретив больше хозяйки дома, удалились без разговоров.
На последней карточке значился адрес гостиницы; туда свезли оставшегося субъекта и передали ночному сторожу.
Между тем часов за восемь до развозки джентльменов по адресам, в доме мистера и миссис Х происходил следующий разговор:
– Я, кажется, говорил тебе, дорогая моя, что меня приглашали сегодня на так называемую «Rneipe?» Да что-то в роде холостяцкой пирушки, где студенты собираются петь, разговаривать и – и курить. Ну, знаешь, обыкновенная вечеринка!
– А! – Что ж, иди. Надеюсь, тебе будет весело.
Миссис Х была милая и умная женщина.
– Это должно быть интересно, – заметил мистер X. – Любопытно посмотреть; мне давно хотелось. Может быть, то есть может случиться, что – что я немного дольше задержусь там.
– А что ты называешь «дольше задержаться»?
– Видишь ли, трудно сказать в точности. Студенты – народ буйный, и когда они сходятся, то, вероятно… вероятно, пьется много тостов. Я не знаю, какое это произведет на меня впечатление. Если удастся, я уйду пораньше – так, чтобы никого не обидеть, конечно; ну а если нельзя будет, то…
Я уже сказал, что миссис Х была умная женщина, она перебила мужа:
– Ты лучше попроси здесь, чтобы тебе дали второй ключ от двери, вот и все. Я лягу спать с сестрой, и тогда ты мне не помешаешь, в какое бы время ни вернулся.
– Это отличная мысль! – согласился мистер X. – Мне всегда ужасно неприятно тревожить тебя. Я тихонько войду и проскользну в спальню.
Поздно ночью – или рано утром – Долли, сестра миссис X, приподнялась на постели и прислушалась.
– Дженни! – спросила она. – Ты не спишь?
– Нет, милая. А ты почему проснулась? Спи спокойно.
– Что это за шум? Не пожар ли!
– Нет, нет. Это Перси вернулся; вероятно, он споткнулся обо что-нибудь в темноте. Не беспокойся, душечка, спи.
Долли заснула; но миссис X, как хорошая жена, решила встать и пройти в спальню, чтобы посмотреть, спокойно ли уснул ее муж. Накинув халат и туфли, она тихо вышла в коридор, а оттуда открыла дверь в свою комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47