Проверив новичка в деле, Саддам благословил его на роль киллера-одиночки, работавшего по заказам. Естественно, заказчиков Крысе подбирал только Саддам. Он же оценивал его работу, платя по высшим ставкам.
Крыса зажил веселой жизнью свободного волка.
Мечта о красивых, нежных, страстных и, главное, доступных женщинах никогда не умирала в его душе. Раньше для воплощения ее в жизнь он хотел рвануть за рубежи страны, на которых несли бессонную вахту советские пограничники. Рвануть туда, где, судя по кинофильмам, близость между мужчинами и женщинами возникает с первого взгляда, желания просыпаются с первыми прикосновениями, а знакомиться можно уже в постели.
Неожиданные перемены в жизни российского общества перевернули все, поставили с ног на голову законы, отношения людей. В стране наперегонки стали возникать храмы, молельни и бардаки. Духовное воспитание общества взяли в руки священники, проповедники множества конфессий и сект, самозваные маги, духовные целители, проститутки, педерасты, наркоторговцы. Крыса понял это, едва в его пальцах захрустели зеленые бумажки с портретами заокеанских президентов. И он смело стал выбирать себе красивых женщин, оценивая их в американских долларах.
В один из вечеров, пьянивших весенним теплом и запахами цветущих акаций, на проспекте Победы у гостиницы «Интурист» Крыса увидел высокую стройную девицу. Она стояла в мягком розовом свете зеркальной витрины. Короткая блестящая юбка обтягивала крутые ягодицы. Под прозрачной нейлоновой блузкой вызывающе торчали тяжелые груди. Девица картинно отставила ногу в сторону, выставив бедро таким образом, что вопросов о ее целомудренности уже не возникало.
— Хэлло, бэби! — Крыса галантно приподнял козырек кепочки-блинчика, под которой блестела лысина.
Девица холодно взглянула на серенького невзрачного нахала, чья голова едва доходила ей до подбородка.
— Отвали, лысый! Дуй на вокзал, там для тебя девок навалом…
— Грубишь, детка! — Крыса говорил улыбаясь, не повышая голоса. — Мне ты приглянулась…
— Вовик!
На призывный отклик из тени акаций вывалился парень — бычья шея, кулаки как пудовые гири.
— Те чо?
— А вот курву арендовать собрался. Ты не против, Рашпиль? — Крыса небрежно сунул руку в карман пиджака.
К удивлению проститутки, ее защитник, всегда крутой и быстрый, поплыл, явно дрогнув в коленках.
— Хэлло, — сказал он коротышке подобострастным тоном и повернулся к девице. — Ты чо, дура, капризничаешь? Твое дело подмахивать.
— Как зовут? — спросил Крыса, показывая, что инцидент исчерпан. И левой рукой потрогал грудь проститутки. Оценил. — Моща! Мне нравится.
— Жанна она, — подсказал крутой Вовик. — Прозрачная…
Утром Крыса расплатился с Жанной по-королевски. Ни один иностранец, стонавший в ее постели и от восторга оравший: «О, русски девотчка! О-о!» — не бывал столь щедрым. Иностранцы в принципе — жмоты. Крыса, который разрешил называть себя Женей, кинул ей три сотенных с зелеными спинками с таким видом, будто сам печатал эти деньги.
— Послезавтра, — Крыса задумался, — да, послезавтра. Я приду к тебе сюда. Только пригласи подругу.
— Вас будет двое?
— Зачем, милочка? Я буду один. И сделаю все, чтобы вы обе увидели небо в алмазах…
Именно за день до визита Крысы Жанна встретила Лайонеллу и пригласила принять участие в маленькой игре на большой постели.
Утром, когда Крыса оставил квартиру Жанны и Лайонелла получила свою долю баксов за ночные труды, она с искренним изумлением воскликнула:
— Боже, какой урод! Недоносок! И такие деньги. Кто он? Чем занимается?
— Не спрашивай. Оставь. — Жанна даже изменилась в лице. — Не дразни лихо, пока оно тихо.
— Почему? — Калиновская не поняла, отчего так скрытничает подруга.
— Никогда не лезь в дела, которыми занимаются клиенты. Это бывает опасно.
— И все же, Жанна… Я ведь не собираюсь орать на весь город о том, что узнаю. Просто не могу понять: сморчок, а такие деньги…
— Не знаю, кто он, Лина. Не знаю и знать не хочу. Но его даже Вовчик боится. Не говорит, а вижу — дрожь в коленях…
— Неужели не догадываешься?
— Догадываюсь, но говорить не хочу. Своя голова дороже…
— Жанночка…
— Вовчик намекнул, что Женя — портной. Платный мастер.
— Только-то?! — Лайонелла не скрыла разочарования.
Жанна ехидно улыбнулась.
— Он не шьет. Он пришивает. На заказ.
Теперь Лайонелла широко открыла глаза и похолодела.
— Забыли. Такой мастер мне никогда не потребуется.
Вышло наоборот. Перед отъездом в Будапешт Порохов уже в аэропорту твердой рукой взял Лайонеллу за подбородок. Посмотрел в глаза.
— Ничего мне не хочешь сказать?
— Ты о чем? — Она заморгала невинными глазами.
— Хорошо, поговорим, когда вернусь. О Гуляеве. О деньгах, которые вы увели из «Рубанка». Подумай, что скажешь…
Если бы самолеты падали от ненависти, которая сверкает в глазах провожающих, Порохов погиб бы уже при взлете. Однако самолет не упал.
Лайонелле пришлось подыскивать иные методы для выражения своих чувств.
С помощью Жанны Лайонелла связалась с Крысой. Это был первый заказ, который тот принял, минуя Саддама. Условия Крыса поставил простые:
— Пятьдесят тысяч баксов и две ночи с тобой.
— Не много? — Лайонеллу ошеломила цена.
— Две ночи?
— Нет, пятьдесят тысяч…
— Нисколько. Такая работа требует чистоты, а нынче ювелирка стоит больших денег. Потом, милочка, — он фамильярно тронул Лайонеллу рукой чуть ниже живота, — твоя уточка — кормилица. А вот мой гусак — растратчик. Ему бы все клевать, да клевать, а овес нынче дорог…
Лайонелла проглотила оскорбление.
Работу Крыса сделал чисто. Расчет с ним заказчица произвела честно. И никто, даже Саддам, не знал, почему и за что завалили Андрея Порохова.
Задачу убрать Катрича Саддам поставил перед Крысой очень коротко: положил перед ним фотографию и ткнул пальцем в лоб:
— Такса обычная.
— Понял. — Крыса осторожно убрал фотографию и сунул в карман.
Он готовил акцию две недели. Кончить мента решил прямо на его квартире. Замысел операции включал наружную слежку за Катричем, которую тот должен был обязательно обнаружить. Человек, начинающий чего-либо остерегаться на улице, верит в безопасность своей квартиры. На этом Крыса строил весь план.
Вести слежку за Катричем взялся карманник Витька Чердачник. В день, намеченый Крысой, он прицепился к Катричу, когда тот вышел из своей квартиры. Прицепился и повел по городу.
Катрич легко обнаружил «хвост», но воспринял это спокойно. Оторваться от слежки он даже нс пытался. Не стоило показывать, что сопровождающий замечен. Тогда это не испугает его и в конце концов позволит понять, в чем дело. Куда выгоднее держаться как ни в чем не бывало. Нормальный человек убежден, что следить за ним никто не должен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Крыса зажил веселой жизнью свободного волка.
Мечта о красивых, нежных, страстных и, главное, доступных женщинах никогда не умирала в его душе. Раньше для воплощения ее в жизнь он хотел рвануть за рубежи страны, на которых несли бессонную вахту советские пограничники. Рвануть туда, где, судя по кинофильмам, близость между мужчинами и женщинами возникает с первого взгляда, желания просыпаются с первыми прикосновениями, а знакомиться можно уже в постели.
Неожиданные перемены в жизни российского общества перевернули все, поставили с ног на голову законы, отношения людей. В стране наперегонки стали возникать храмы, молельни и бардаки. Духовное воспитание общества взяли в руки священники, проповедники множества конфессий и сект, самозваные маги, духовные целители, проститутки, педерасты, наркоторговцы. Крыса понял это, едва в его пальцах захрустели зеленые бумажки с портретами заокеанских президентов. И он смело стал выбирать себе красивых женщин, оценивая их в американских долларах.
В один из вечеров, пьянивших весенним теплом и запахами цветущих акаций, на проспекте Победы у гостиницы «Интурист» Крыса увидел высокую стройную девицу. Она стояла в мягком розовом свете зеркальной витрины. Короткая блестящая юбка обтягивала крутые ягодицы. Под прозрачной нейлоновой блузкой вызывающе торчали тяжелые груди. Девица картинно отставила ногу в сторону, выставив бедро таким образом, что вопросов о ее целомудренности уже не возникало.
— Хэлло, бэби! — Крыса галантно приподнял козырек кепочки-блинчика, под которой блестела лысина.
Девица холодно взглянула на серенького невзрачного нахала, чья голова едва доходила ей до подбородка.
— Отвали, лысый! Дуй на вокзал, там для тебя девок навалом…
— Грубишь, детка! — Крыса говорил улыбаясь, не повышая голоса. — Мне ты приглянулась…
— Вовик!
На призывный отклик из тени акаций вывалился парень — бычья шея, кулаки как пудовые гири.
— Те чо?
— А вот курву арендовать собрался. Ты не против, Рашпиль? — Крыса небрежно сунул руку в карман пиджака.
К удивлению проститутки, ее защитник, всегда крутой и быстрый, поплыл, явно дрогнув в коленках.
— Хэлло, — сказал он коротышке подобострастным тоном и повернулся к девице. — Ты чо, дура, капризничаешь? Твое дело подмахивать.
— Как зовут? — спросил Крыса, показывая, что инцидент исчерпан. И левой рукой потрогал грудь проститутки. Оценил. — Моща! Мне нравится.
— Жанна она, — подсказал крутой Вовик. — Прозрачная…
Утром Крыса расплатился с Жанной по-королевски. Ни один иностранец, стонавший в ее постели и от восторга оравший: «О, русски девотчка! О-о!» — не бывал столь щедрым. Иностранцы в принципе — жмоты. Крыса, который разрешил называть себя Женей, кинул ей три сотенных с зелеными спинками с таким видом, будто сам печатал эти деньги.
— Послезавтра, — Крыса задумался, — да, послезавтра. Я приду к тебе сюда. Только пригласи подругу.
— Вас будет двое?
— Зачем, милочка? Я буду один. И сделаю все, чтобы вы обе увидели небо в алмазах…
Именно за день до визита Крысы Жанна встретила Лайонеллу и пригласила принять участие в маленькой игре на большой постели.
Утром, когда Крыса оставил квартиру Жанны и Лайонелла получила свою долю баксов за ночные труды, она с искренним изумлением воскликнула:
— Боже, какой урод! Недоносок! И такие деньги. Кто он? Чем занимается?
— Не спрашивай. Оставь. — Жанна даже изменилась в лице. — Не дразни лихо, пока оно тихо.
— Почему? — Калиновская не поняла, отчего так скрытничает подруга.
— Никогда не лезь в дела, которыми занимаются клиенты. Это бывает опасно.
— И все же, Жанна… Я ведь не собираюсь орать на весь город о том, что узнаю. Просто не могу понять: сморчок, а такие деньги…
— Не знаю, кто он, Лина. Не знаю и знать не хочу. Но его даже Вовчик боится. Не говорит, а вижу — дрожь в коленях…
— Неужели не догадываешься?
— Догадываюсь, но говорить не хочу. Своя голова дороже…
— Жанночка…
— Вовчик намекнул, что Женя — портной. Платный мастер.
— Только-то?! — Лайонелла не скрыла разочарования.
Жанна ехидно улыбнулась.
— Он не шьет. Он пришивает. На заказ.
Теперь Лайонелла широко открыла глаза и похолодела.
— Забыли. Такой мастер мне никогда не потребуется.
Вышло наоборот. Перед отъездом в Будапешт Порохов уже в аэропорту твердой рукой взял Лайонеллу за подбородок. Посмотрел в глаза.
— Ничего мне не хочешь сказать?
— Ты о чем? — Она заморгала невинными глазами.
— Хорошо, поговорим, когда вернусь. О Гуляеве. О деньгах, которые вы увели из «Рубанка». Подумай, что скажешь…
Если бы самолеты падали от ненависти, которая сверкает в глазах провожающих, Порохов погиб бы уже при взлете. Однако самолет не упал.
Лайонелле пришлось подыскивать иные методы для выражения своих чувств.
С помощью Жанны Лайонелла связалась с Крысой. Это был первый заказ, который тот принял, минуя Саддама. Условия Крыса поставил простые:
— Пятьдесят тысяч баксов и две ночи с тобой.
— Не много? — Лайонеллу ошеломила цена.
— Две ночи?
— Нет, пятьдесят тысяч…
— Нисколько. Такая работа требует чистоты, а нынче ювелирка стоит больших денег. Потом, милочка, — он фамильярно тронул Лайонеллу рукой чуть ниже живота, — твоя уточка — кормилица. А вот мой гусак — растратчик. Ему бы все клевать, да клевать, а овес нынче дорог…
Лайонелла проглотила оскорбление.
Работу Крыса сделал чисто. Расчет с ним заказчица произвела честно. И никто, даже Саддам, не знал, почему и за что завалили Андрея Порохова.
Задачу убрать Катрича Саддам поставил перед Крысой очень коротко: положил перед ним фотографию и ткнул пальцем в лоб:
— Такса обычная.
— Понял. — Крыса осторожно убрал фотографию и сунул в карман.
Он готовил акцию две недели. Кончить мента решил прямо на его квартире. Замысел операции включал наружную слежку за Катричем, которую тот должен был обязательно обнаружить. Человек, начинающий чего-либо остерегаться на улице, верит в безопасность своей квартиры. На этом Крыса строил весь план.
Вести слежку за Катричем взялся карманник Витька Чердачник. В день, намеченый Крысой, он прицепился к Катричу, когда тот вышел из своей квартиры. Прицепился и повел по городу.
Катрич легко обнаружил «хвост», но воспринял это спокойно. Оторваться от слежки он даже нс пытался. Не стоило показывать, что сопровождающий замечен. Тогда это не испугает его и в конце концов позволит понять, в чем дело. Куда выгоднее держаться как ни в чем не бывало. Нормальный человек убежден, что следить за ним никто не должен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122