Как мог сформироваться образ отца, если человек, сидящий у изголовья кушетки, уже был ее настоящим отцом? Будучи основателем теории, Фрейд, конечно, был волен поступать так, как ему вздумается, но он занимался этим тайно, и очень немногим было известно, что он анализирует собственную дочь. Они оба говорили об этом только в очень тесном кругу, и многие десятилетия этот факт не упоминался в опубликованных материалах, в том числе и в биографии Джонса.
Этот анализ, а также второй, который начался в 1924 году, рассказал Фрейду о «подавляемой генитальности» Анны и о том, как ей сложно освободиться от него. Он написал об этом Саломе, которая стала не только его другом, но и подругой Анны. У его дочери были фантазии о том, что ее бьют. Это предположение основано на статье, которую Фрейд написал в 1919 году, под названием «Ребенка бьют», и на статье Анны (с которой началась ее профессиональная деятельность в области психологии) «Фантазии и мечты о битье», написанной в 1922 году. Обе статьи описывают анонимных пациентов, но есть данные, что Анна является одной из пациенток в статье Фрейда и единственной героиней своей работы, написанной за полгода до того, как она начала исцелять других.
Молодая женщина описывает фантазии о мастурбации своему отцу — звучит довольно странно. Считали ли они, что это поможет ей преодолеть личные проблемы? Чему бы анализ ни научил отца и дочь, это или не остановило ее превращение в аскета, или укрепило ее в этом решении.
Небольшой список претендентов на руку Анны начинается с Эрнеста Джонса, который, вероятно, не слишком надеялся на успех. За ним последовал Ганс Лямпль, довольно бедный бородатый врач, который был школьным товарищем Мартина. Он фигурирует в истории о том, как в начале двадцатых годов Анна идет на новогодний бал. Они зашли в кабинет отца, тот дал им монетку на счастье и снова погрузился в свои бумаги. Бал в рассказе не описывается — эта история посвящена Фрейду.
Не сама Анна сделала вывод, что Лямпль ей не подходит, — ей помог в этом отец. Вместо того, чтобы родители следили за тем, кто может совратить их дочь, за ним следила сама дочь и передавала все отцу. Она писала Фрейду в июле 1921 года, что они с Гансом «часто вместе» в «дружеских отношениях», и это дает ей «ежедневные возможности убедиться в том, что мы правильно оценили его в прошлом году, и порадоваться этому». Ганс мудро отступил и женился на голландской женщине-психиатре.
Зигфрида Бернфельда, еще одного представителя нового поколения аналитиков (позже он развенчает идею «покрывающих воспоминаний»), тоже включали в число претендентов. Этот человек постепенно завоевывал известность, но с дочерью Фрейда не снискал успеха. Макс Эйтингон, член комитета с 1919 года, о котором ходили слухи, что он русский шпион, был на четырнадцать лет старше Анны, и она, по очень немногим свидетельствам, испытывала к нему очень теплые чувства. Но ее потенциал любви к мужчине был уже исчерпан.
Ее кузен Эдвард Бернейс, молодой американец, который как раз тогда изобретал рекламу в современном понимании, тоже фигурирует в этом списке. В 1920 году он путешествовал пешком по Европе. Утверждают, что они немного прошли вместе с Анной по Западной Австрии. Возможно, весь список женихов — за исключением Джонса, у которого была своя стратегия, — существует лишь для того, чтобы поддержать мнение о том, будто после 1918 года у Анны были хоть какие-то шансы выйти замуж.
Все ее братья и сестры состояли в браке. Бывший лейтенант Мартин Фрейд в декабре 1919 года женился на дочери адвоката, и тесть нашел ему работу в банке. Оливер, который женился и развелся во время войны, в 1923 году совершил вторую попытку, женившись на учительнице из Берлина. Уравновешенный Эрнст, архитектор, тоже женился на девушке из Берлина в 1920 году и, похоже, жил в большей гармонии, чем оба брата «Двое сыновей Эрнста Фрейда выросли знаменитыми людьми: Люциан стал художником, а Клеменс (его имя было переделано на английский лад, Клемент) — писателем и членом английского парламента.».
Их отец считал развод в семье отвратительным событием, и о первом браке Оливера в генеалогии Фрейда ничего не говорится. Брак Мартина длился до 1938 года, пока его измены не надоели жене Эсти и она не ушла от него. Их дочь, Софи, которая стала социологом, выражает предположение, что ее «целомудренный и аскетичный дед передал по наследству получение сексуального удовольствия своему старшему сыну».
«У Мартина был том работ отца в красивом переплете под названием „Vier Krankengeschichten“, или „Четыре истории болезни“, который начинался с анализирования Фрейдом сумасшедшего судьи Шребера, но неожиданно превращался в альбом с пустыми страницами. Именно там Мартин прятал фотографии своих любовниц. Этот том сейчас принадлежит Софи Фрейд.»
Две сестры Анны вышли замуж еще до войны. У Матильды не было детей, потому что по соображениям здоровья ей пришлось прервать беременность еще в начале семейной жизни. Два сына Софи, Эрнст, родившийся в 1914 году, и Хайнц, родившийся в 1918 году, стали первыми внуками Фрейда. При рождении Эрнста Фрейд прислал Ференци открытку со словами: «Очень странно! Забытое чувство, уважение к чудесам сексуальности!»
Хотя он относился к маленьким детям строго и осуждал, когда их баловали, для Хайнца, похоже, было сделано исключение. Он называет его то «маленьким чертенком», то «самым смышленым и милым ребенком, какого я когда-либо видел». Мать Хайнца, Софи, умерла в 1920 году. Послевоенные эпидемии гриппа унесли миллионы людей во многих странах, и, возможно, она стала жертвой одного из вирулентных штаммов, «исчезла, — написал Фрейд, — как будто ее и не было».
Ее смерть в январе 1920 года, как считали некоторые приближенные Фрейда, повлияла на книгу, которую он написал в мае и опубликовал в том же году. Она называлась «По ту сторону принципа удовольствия». Это название было ироничным: за удовольствием скрывалась смерть. Одна из идей книги, рассматриваемая тщательно и логично, заключалась в том, что у нормальных людей якобы можно наблюдать примитивное психологическое «желание повторения», желание того, чтобы одно и то же происходило снова и снова. Фрейд убедил себя, что это говорит о бессознательном желании восстановить прежнее положение вещей. Поскольку жизни предшествует ее отсутствие, цель организма, таким образом, заключается в том, чтобы достичь неживого состояния.
«Итак, — писал Эрнест Джонс, объясняя это в своей биографии, — главной целью жизни должна быть смерть», — а инстинкт жизни, или «Эрос», находится в постоянном и неразрешимом конфликте с инстинктом смерти. Эту идею последователи Фрейда приняли плохо. В частной беседе Джеймс Стречи назвал ее «жалкой путаницей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
Этот анализ, а также второй, который начался в 1924 году, рассказал Фрейду о «подавляемой генитальности» Анны и о том, как ей сложно освободиться от него. Он написал об этом Саломе, которая стала не только его другом, но и подругой Анны. У его дочери были фантазии о том, что ее бьют. Это предположение основано на статье, которую Фрейд написал в 1919 году, под названием «Ребенка бьют», и на статье Анны (с которой началась ее профессиональная деятельность в области психологии) «Фантазии и мечты о битье», написанной в 1922 году. Обе статьи описывают анонимных пациентов, но есть данные, что Анна является одной из пациенток в статье Фрейда и единственной героиней своей работы, написанной за полгода до того, как она начала исцелять других.
Молодая женщина описывает фантазии о мастурбации своему отцу — звучит довольно странно. Считали ли они, что это поможет ей преодолеть личные проблемы? Чему бы анализ ни научил отца и дочь, это или не остановило ее превращение в аскета, или укрепило ее в этом решении.
Небольшой список претендентов на руку Анны начинается с Эрнеста Джонса, который, вероятно, не слишком надеялся на успех. За ним последовал Ганс Лямпль, довольно бедный бородатый врач, который был школьным товарищем Мартина. Он фигурирует в истории о том, как в начале двадцатых годов Анна идет на новогодний бал. Они зашли в кабинет отца, тот дал им монетку на счастье и снова погрузился в свои бумаги. Бал в рассказе не описывается — эта история посвящена Фрейду.
Не сама Анна сделала вывод, что Лямпль ей не подходит, — ей помог в этом отец. Вместо того, чтобы родители следили за тем, кто может совратить их дочь, за ним следила сама дочь и передавала все отцу. Она писала Фрейду в июле 1921 года, что они с Гансом «часто вместе» в «дружеских отношениях», и это дает ей «ежедневные возможности убедиться в том, что мы правильно оценили его в прошлом году, и порадоваться этому». Ганс мудро отступил и женился на голландской женщине-психиатре.
Зигфрида Бернфельда, еще одного представителя нового поколения аналитиков (позже он развенчает идею «покрывающих воспоминаний»), тоже включали в число претендентов. Этот человек постепенно завоевывал известность, но с дочерью Фрейда не снискал успеха. Макс Эйтингон, член комитета с 1919 года, о котором ходили слухи, что он русский шпион, был на четырнадцать лет старше Анны, и она, по очень немногим свидетельствам, испытывала к нему очень теплые чувства. Но ее потенциал любви к мужчине был уже исчерпан.
Ее кузен Эдвард Бернейс, молодой американец, который как раз тогда изобретал рекламу в современном понимании, тоже фигурирует в этом списке. В 1920 году он путешествовал пешком по Европе. Утверждают, что они немного прошли вместе с Анной по Западной Австрии. Возможно, весь список женихов — за исключением Джонса, у которого была своя стратегия, — существует лишь для того, чтобы поддержать мнение о том, будто после 1918 года у Анны были хоть какие-то шансы выйти замуж.
Все ее братья и сестры состояли в браке. Бывший лейтенант Мартин Фрейд в декабре 1919 года женился на дочери адвоката, и тесть нашел ему работу в банке. Оливер, который женился и развелся во время войны, в 1923 году совершил вторую попытку, женившись на учительнице из Берлина. Уравновешенный Эрнст, архитектор, тоже женился на девушке из Берлина в 1920 году и, похоже, жил в большей гармонии, чем оба брата «Двое сыновей Эрнста Фрейда выросли знаменитыми людьми: Люциан стал художником, а Клеменс (его имя было переделано на английский лад, Клемент) — писателем и членом английского парламента.».
Их отец считал развод в семье отвратительным событием, и о первом браке Оливера в генеалогии Фрейда ничего не говорится. Брак Мартина длился до 1938 года, пока его измены не надоели жене Эсти и она не ушла от него. Их дочь, Софи, которая стала социологом, выражает предположение, что ее «целомудренный и аскетичный дед передал по наследству получение сексуального удовольствия своему старшему сыну».
«У Мартина был том работ отца в красивом переплете под названием „Vier Krankengeschichten“, или „Четыре истории болезни“, который начинался с анализирования Фрейдом сумасшедшего судьи Шребера, но неожиданно превращался в альбом с пустыми страницами. Именно там Мартин прятал фотографии своих любовниц. Этот том сейчас принадлежит Софи Фрейд.»
Две сестры Анны вышли замуж еще до войны. У Матильды не было детей, потому что по соображениям здоровья ей пришлось прервать беременность еще в начале семейной жизни. Два сына Софи, Эрнст, родившийся в 1914 году, и Хайнц, родившийся в 1918 году, стали первыми внуками Фрейда. При рождении Эрнста Фрейд прислал Ференци открытку со словами: «Очень странно! Забытое чувство, уважение к чудесам сексуальности!»
Хотя он относился к маленьким детям строго и осуждал, когда их баловали, для Хайнца, похоже, было сделано исключение. Он называет его то «маленьким чертенком», то «самым смышленым и милым ребенком, какого я когда-либо видел». Мать Хайнца, Софи, умерла в 1920 году. Послевоенные эпидемии гриппа унесли миллионы людей во многих странах, и, возможно, она стала жертвой одного из вирулентных штаммов, «исчезла, — написал Фрейд, — как будто ее и не было».
Ее смерть в январе 1920 года, как считали некоторые приближенные Фрейда, повлияла на книгу, которую он написал в мае и опубликовал в том же году. Она называлась «По ту сторону принципа удовольствия». Это название было ироничным: за удовольствием скрывалась смерть. Одна из идей книги, рассматриваемая тщательно и логично, заключалась в том, что у нормальных людей якобы можно наблюдать примитивное психологическое «желание повторения», желание того, чтобы одно и то же происходило снова и снова. Фрейд убедил себя, что это говорит о бессознательном желании восстановить прежнее положение вещей. Поскольку жизни предшествует ее отсутствие, цель организма, таким образом, заключается в том, чтобы достичь неживого состояния.
«Итак, — писал Эрнест Джонс, объясняя это в своей биографии, — главной целью жизни должна быть смерть», — а инстинкт жизни, или «Эрос», находится в постоянном и неразрешимом конфликте с инстинктом смерти. Эту идею последователи Фрейда приняли плохо. В частной беседе Джеймс Стречи назвал ее «жалкой путаницей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146