– Эй, на шлюпке, – раздался оклик вахтенного офицера.
Испанский офицер, сидящий на кормовой банке и хорошо заметный благодаря своим эполетам, закричал в ответ. Хорнблоуэр не был вполне уверен, что понял, что тот сказал, но увидел, что тот размахивает письмом, которое, должно быть, все разъяснит в свое время.
– Примите его на борт, если вам угодно, сэр Томас.
Оказавшись на палубе, испанский лейтенант внимательно оглядел все вокруг – не будет вреда в том, если он увидит, что все люди на местах и все приготовления закончены. Он немедленно подошел к Хорнблоуэру, отдал честь и с поклоном протянул ему письмо.
Su excellencia el Almirante Sir Hornblower, – гласила надпись на конверте.
Хорнблоуэр сломал печать. Испанский письма был ему вполне понятен.

Бригадир дон Луис Арготе почел бы за честь, если Его превосходительство сэр Хорнблоуэр согласиться предоставить ему возможность переговорить с ним. Бригадир был бы счастлив, если ему будет предоставлена возможность посетить корабль Его превосходительства, равно как если Его превосходительство посетит корабль Его католического величества.

Хорнблоуэру было известно, что существующее в испанском флоте звание «бригадир» соответствует званию командора.
– Я напишу ответ, – сказал Хорнблоуэр. – Сэр Томас, окажите джентльмену гостеприимство. Джерард, идемте со мной.
Внизу на корабле, изготовленном к бою, проблемой было разыскать принадлежности для письма, еще большей проблемой было составить письмо на испанском, так как в письменной речи орфографические и грамматические ошибки намного заметнее, чем в устной. К счастью, письмо бригадира само по себе представляло разрешение трудностей, связанных с правописанием и фразеологией.

Контр-адмирал лорд Хорнблоуэр будет счастлив принять бригадира дона Луиса Арготе на своем флагманском корабле в любое удобное для бригадира время.

Нужно было еще разыскать сургуч, печать и свечу – не стоило допускать небрежности в соблюдении формальностей.
– Отлично, – проворчал Хорнблоуэр, признавая приемлемым второй оттиск, после неудачной первой попытки. – Берите шлюпку и летите как молния на «Абидосскую невесту», посмотрите, не осталось ли чего-нибудь от шерри, которым Рэмсботтом угощал нас во время обеда.
Бригадир, которому был подготовлен должный прием, вступил на палубу «Клоринды» в сопровождении другой персоны в шляпе с перьями и при эполетах. Хорнблоуэр поклонился и представился.
– Я взял на себя смелость и попросил капитана Ван дер Маесена, голландский королевский флот, составить мне компанию, – заявил бригадир.
– От всей души рад приветствовать капитана Ван дер Маесена на борту, – сказал Хорнблоуэр. – Может быть, джентльмены не откажутся спуститься со мной вниз? Очень, сожалею, что не могу предоставить должных удобств, но, как вы видите, я тренирую свой экипаж в исполнении его обязанностей.
На корме поперек корабля была натянута ширма, а стол и стулья возвращены на обычное место. Бригадир, со все более возрастающим изумлением и удовлетворением стал потягивать вино из предложенного ему стакана. Несколько неизбежных минут прошло в разговоре на разные темы ( испанский являлся единственным общим для них языком), прежде чем бригадир перешел к делу.
– У вас прекрасный корабль, милорд, – сказал он. – Мне очень жаль, что я нахожу его в компании с пиратом.
– Вы имеете в виду «Абидосскую невесту», сеньор?
– Разумеется, милорд.
Хорнблоуэр увидел распахнувшуюся перед ним ловушку.
– Вы называете ее пиратским судном, сеньор?
– А как называете ее вы, милорд?
– Я хотел бы прежде выслушать ваше мнение, сеньор. – Очень важно было не оступиться.
– Ее действия требуют объяснения, милорд. Она захватила и ограбила голландский корабль. Это может быть истолковано как пиратство. С другой стороны, может быть заявлено, что она действовала в соответствии с так называемым патентом, выданным венесуэльскими мятежниками. В первом случае, капитан Ван дер Маесен имеет право захватить ее как пиратское судно, во втором, если это приватир, я захвачу ее как вражеский корабль.
– В любом случае, сеньор, законный суд определит ее статус. Пока же, господа, она находится в моем распоряжении.
Шляпы теперь сдвинулись в кружок. Хорнблоуэр встретил взгляд своих собеседников с предельным хладнокровием. В одном он был уверен: какое бы решение не было принято относительно «Абидосской невесты», ни британское правительство, ни британское общество не простят ему, если он смиренно позволит ей уплыть из своих рук.
– Милорд, я заверил капитана Ван дер Маесена в том, что окажу ему поддержку в любом действии, которое он сочтет нужным предпринять, и получил от него такие же заверения.
Голландский капитан подтвердил это кивком и каким-то неразборчивым восклицанием. Другими словами, двое на одного: преимущество, на которое «Клоринда» явно не смела рассчитывать.
– В таком случае я рассчитываю, господа, вполне серьезно рассчитываю, что вы одобрите мой образ действий.
Это был самый дипломатичный способ заставить их признать свое поражение, какой пришел ему в голову.
– Мне с трудом верится, милорд, что вы распространяете защиту британского военно-морского флота на пиратов, или на приватиров, участвующих в войне, в которой Его величество сохраняет нейтралитет.
– Вы могли заметить, сеньор, что «Абидосская невеста» несет флаг Его величества короля Англии. Как морской офицер, вы, безусловно, понимаете, что я не могу допустить, чтобы этот флаг был спущен.
Вот он, момент истины. Еще десять минут, и могут заговорить пушки. Десять минут, и эта палуба будет переполнена убитыми и ранеными. Его самого могут убить. Испанец посмотрел на голландца, затем снова перевел взгляд на Хорнблоуэра.
– Нам было бы весьма жаль прибегнуть к жестким мерам, милорд.
– Рад слышать это, сеньор. Это укрепляет меня в моем решении. Мы можем расстаться лучшими друзьями.
– Но…
Бригадир не ожидал, что его последняя фраза будет истолкована как знак согласия. Он полагал, что она звучит как скрытая угроза. От ее интерпретации Хорнблоуэром он на мгновение лишился дара речи.
– Безмерно рад видеть, что мы пришли к согласию, господа. Может быть, мы поднимем еще по бокалу вина и выпьем за здоровье наших государей, сеньор? И еще, не могу упустить возможность и не выразить благодарность от лица всего остального человечества вашей стране, производящей столь замечательный продукт.
Принудив их к отступлению, он давал им шанс отступить достойно. Самый горький момент понимания того, что их одурачили, пришел и ушел, прежде чем они успели осознать это. Испанец и голландец еще раз обменялись недоуменными взглядами, и Хорнблоуэр воспользовался возможностью подлить вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84