Несмотря на то, борьба продолжалась долго; сыновья старика старались только обезоружить Торрибио, не желая наносить ему ран.
Но вот, наконец, отважный пришелец испустил пронзительный, яростный крик и сделал прыжок к воде.
— Ну, не так скоро! Погоди, к чему торопиться!? — насмешливо остановил его старик, удерживая за платье.
Ловкие молодые люди ухитрились так запутать оружие Торрибио в складках своих сарапе , что тот поневоле вынужден был выпустить его из рук.
— Сдаешься ты теперь? — спросил старик.
— Я безоружен! — угрюмо ответил молодой человек.
Старик пожал плечами.
— На что ты жалуешься, смотри, ведь, на тебе нет и царапины, Dios me libre!
— Убейте же меня скорее, дон Сальватор Кастильо! — сказал он глухим голосом, — к чему мешкать?
— Зачем? ты хотел соблазнить мою племянницу, но она не поддалась твоим словам, не поверила твоим медовым речам, тогда ты стал угрожать ей, а я подоспел к ней на помощь. Мы застали тебя на месте преступления и я имею право убить тебя, как собаку!
— Так убивай же!
— Да полно, к чему так торопиться? За кого ты принимаешь меня?! — Наказать тебя, я примерно накажу, но убивать не стану.
— Напрасно! Вам не следует щадить меня!
— А почему?
— Потому что, если я останусь жив, то буду мстить вам! Так и знайте!
— Полно! Что ты говоришь?
— Клянусь, что отомщу вам и сыновьям вашим!
— Ну, это твое дело. Только смотри, не попадись еще раз в наши руки! Тогда уж мы не помилуем тебя!
— Я не хочу, чтобы вы помиловали меня, — скрежеща зубами, воскликнул молодой человек, — я ненавижу и презираю вас и повторяю, что если вы отпустите меня живым, я отомщу всей вашей семье!
— Ну, так увидим, а пока ты получишь заслуженное тобой наказание!
В этот момент оба сына старика неожиданно набросились на молодого человека и, завернув его в его же сарапе, понесли к реке.
Торрибио не произнес ни слова, не шевельнулся, но лицо его было бледно, как у мертвеца, черты его искажала бессильная ярость.
— Куда вы несете меня? — спросил он, когда они очутились на мосте лиан.
— Вот сейчас увидишь! — ответил старик, раскуривая свою сигарету.
На середине моста шествие остановилось.
— Здесь, здесь! — сказал старик, раздвигая лианы.
— Что вы собираетесь делать? — спросил еще раз Торрибио.
— Сбросим тебя в реку, — и больше ничего!
— Меня? бросить в реку?! Зачем?
— Затем, что ты сумасшедший и холодный душ для тебя весьма полезен! — насмешливо сказал дон Сальватор.
— О, вы не сделаете этого, это было бы слишком ужасно!
— Почему это так пугает тебя? Ведь, ты же плаваешь, как рыба, я это знаю, — берегись только, не попадись аллигаторам, их теперь очень много здесь!
— Лучше убейте меня из ружья или кинжала!
— Нет, я уже раз сказал, что не стану марать рук в твоей крови, — продолжал безжалостный старик, — тем хуже для тебя, если ты попадешься им в пасть. А если тебе удастся выбраться на берег, то смотри, чтоб это не случилось на моей земле, потому что на это раз мы встретим тебя ружейным огнем. Ну, а пока приятного пути! Да смотри, не попадайся мне еще раз! — Затем, обращаясь к своим сыновьям, старик прибавил: — я пойду наблюдать за рекой и когда подам вам сигнал, тогда вы и кидайте его в реку!
— Ладно, отец! — ответили разом молодые люди.
— До свидания, друг Торрибио! — насмешливо крикнул старик и крупными шагами зашагал к берегу.
Когда братья остались одни с приговоренным к смерти несчастным юношей, они молча обменялись выразительным взглядом.
Торрибио молчал. Страшная смерть, грозившая ему, совершенно лишила его сил, он даже не просил пощады.
Между тем братья обменялись шепотом несколькими словами.
— Послушай, — сказал Рафаэль сдержанным голосом, наклоняясь к несчастному, — брат мой Лоп и я, мы против воли повинуемся отцу, но не смеем его ослушаться! — Скажи, ведь ты хорошо умеешь плавать?
— Да, но это не может меня спасти, — раз у меня нет никакого оружия, чтобы защищаться!
— Ну, а если бы у тебя был нож? — спросил Рафаэль.
— О, если бы у меня был нож, я был бы спасен: эти аллигаторы трусы!
— Ну, так возьми свой нож! Вот он! — сказал Лоп.
— В самом деле? Неужели вы мне отдаете мой нож? — радостно воскликнул молодой человек.
— Так бери же скорей! Торрибио с радостью схватил нож.
— Я не забуду, что обязан вам жизнью! — воскликнул он. — А главное, не приходи больше бродить около нашего ранчо! — сказал дон Рафаэль. — В другой раз нам не удастся тебя спасти!
— Благодарю! у вас доброе сердце! — благодарю! благодарю!
— Кидайте! — раздался громкий голос старика.
— Возьми нож в зубы и не мешай нам! — шепнул несчастному дон Рафаэль.
— Да, да, благодарю вас за совет! — с благодарностью произнес Торрибио.
— Ну, Господи благослови! — прошептал Лоп.
Торрибио взял в зубы нож, как ему советовал дон Рафаэль.
— С Богом! смелее! — прошептали в напутствие оба брата и, подняв Торрибио на руки, пропустили его сквозь отверстии, проделанное в сети лиан, сбросив в воду таким образом, чтобы тот встал прямо на ноги.
Послышался всплеск воды от грузного падения тела. Молодые люди поспешили к отцу. Тот стоял, наклонясь над рекой и тревожно следя за поверхностью воды зорким пытливым взглядом.
Действительно, дон Торрибио показался над поверхностью и сильно плыл против течения. Вдруг послышался всплеск, вода заволновалась, — и два громадных аллигатора появились над водой, подплывая один справа, другой слева к несчастному пловцу.
— Вот, теперь становится интересно! — прошептал старик.
Дон Торрибио нырнул с удивительным проворством.
— Ну, конечно! — продолжал старик, выждав несколько секунд, — недолго позабавился!
Но вот, дон Торрибио снова появился над поверхностью реки и плыл, что было сил.
Когда он нырнул, аллигаторы последовали его примеру и тоже нырнули, но, всего лишь через несколько секунд, всплыли брюхом к верху, оба мертвые.
— Что это значит? — воскликнул старик, недоверчиво и даже подозрительно поглядывая на своих сыновей, но они имели такой же удивительный и разочарованный вид, как и он сам.
— Вернемся домой! Нам теперь делать нечего здесь! — упрямо и ворчливо сказал старик, взбираясь на крутой берег, — теперь ясно, что этот сокол ушел от беды!
ГЛАВА II
В которой читатель знакомится с доном Хуаном де Диос Педрозо, ранчеро без предрассудков
Первые лучи утренней зари окрасили бледным опаловым цветом гигантские латании и пальмы леса. Прозрачный туман, точно легкий пар, колыхался от дыхания слабого утреннего ветерка над сонной еще рекой, почти темной от густых склонившихся над ней деревьев. На каждой травке, на каждом листке дрожали светлые капли росы; в ветках слышался шорох пробуждавшихся пташек, — и какая-то смутная, едва внятная гармония еще робких звуков носилась в воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Но вот, наконец, отважный пришелец испустил пронзительный, яростный крик и сделал прыжок к воде.
— Ну, не так скоро! Погоди, к чему торопиться!? — насмешливо остановил его старик, удерживая за платье.
Ловкие молодые люди ухитрились так запутать оружие Торрибио в складках своих сарапе , что тот поневоле вынужден был выпустить его из рук.
— Сдаешься ты теперь? — спросил старик.
— Я безоружен! — угрюмо ответил молодой человек.
Старик пожал плечами.
— На что ты жалуешься, смотри, ведь, на тебе нет и царапины, Dios me libre!
— Убейте же меня скорее, дон Сальватор Кастильо! — сказал он глухим голосом, — к чему мешкать?
— Зачем? ты хотел соблазнить мою племянницу, но она не поддалась твоим словам, не поверила твоим медовым речам, тогда ты стал угрожать ей, а я подоспел к ней на помощь. Мы застали тебя на месте преступления и я имею право убить тебя, как собаку!
— Так убивай же!
— Да полно, к чему так торопиться? За кого ты принимаешь меня?! — Наказать тебя, я примерно накажу, но убивать не стану.
— Напрасно! Вам не следует щадить меня!
— А почему?
— Потому что, если я останусь жив, то буду мстить вам! Так и знайте!
— Полно! Что ты говоришь?
— Клянусь, что отомщу вам и сыновьям вашим!
— Ну, это твое дело. Только смотри, не попадись еще раз в наши руки! Тогда уж мы не помилуем тебя!
— Я не хочу, чтобы вы помиловали меня, — скрежеща зубами, воскликнул молодой человек, — я ненавижу и презираю вас и повторяю, что если вы отпустите меня живым, я отомщу всей вашей семье!
— Ну, так увидим, а пока ты получишь заслуженное тобой наказание!
В этот момент оба сына старика неожиданно набросились на молодого человека и, завернув его в его же сарапе, понесли к реке.
Торрибио не произнес ни слова, не шевельнулся, но лицо его было бледно, как у мертвеца, черты его искажала бессильная ярость.
— Куда вы несете меня? — спросил он, когда они очутились на мосте лиан.
— Вот сейчас увидишь! — ответил старик, раскуривая свою сигарету.
На середине моста шествие остановилось.
— Здесь, здесь! — сказал старик, раздвигая лианы.
— Что вы собираетесь делать? — спросил еще раз Торрибио.
— Сбросим тебя в реку, — и больше ничего!
— Меня? бросить в реку?! Зачем?
— Затем, что ты сумасшедший и холодный душ для тебя весьма полезен! — насмешливо сказал дон Сальватор.
— О, вы не сделаете этого, это было бы слишком ужасно!
— Почему это так пугает тебя? Ведь, ты же плаваешь, как рыба, я это знаю, — берегись только, не попадись аллигаторам, их теперь очень много здесь!
— Лучше убейте меня из ружья или кинжала!
— Нет, я уже раз сказал, что не стану марать рук в твоей крови, — продолжал безжалостный старик, — тем хуже для тебя, если ты попадешься им в пасть. А если тебе удастся выбраться на берег, то смотри, чтоб это не случилось на моей земле, потому что на это раз мы встретим тебя ружейным огнем. Ну, а пока приятного пути! Да смотри, не попадайся мне еще раз! — Затем, обращаясь к своим сыновьям, старик прибавил: — я пойду наблюдать за рекой и когда подам вам сигнал, тогда вы и кидайте его в реку!
— Ладно, отец! — ответили разом молодые люди.
— До свидания, друг Торрибио! — насмешливо крикнул старик и крупными шагами зашагал к берегу.
Когда братья остались одни с приговоренным к смерти несчастным юношей, они молча обменялись выразительным взглядом.
Торрибио молчал. Страшная смерть, грозившая ему, совершенно лишила его сил, он даже не просил пощады.
Между тем братья обменялись шепотом несколькими словами.
— Послушай, — сказал Рафаэль сдержанным голосом, наклоняясь к несчастному, — брат мой Лоп и я, мы против воли повинуемся отцу, но не смеем его ослушаться! — Скажи, ведь ты хорошо умеешь плавать?
— Да, но это не может меня спасти, — раз у меня нет никакого оружия, чтобы защищаться!
— Ну, а если бы у тебя был нож? — спросил Рафаэль.
— О, если бы у меня был нож, я был бы спасен: эти аллигаторы трусы!
— Ну, так возьми свой нож! Вот он! — сказал Лоп.
— В самом деле? Неужели вы мне отдаете мой нож? — радостно воскликнул молодой человек.
— Так бери же скорей! Торрибио с радостью схватил нож.
— Я не забуду, что обязан вам жизнью! — воскликнул он. — А главное, не приходи больше бродить около нашего ранчо! — сказал дон Рафаэль. — В другой раз нам не удастся тебя спасти!
— Благодарю! у вас доброе сердце! — благодарю! благодарю!
— Кидайте! — раздался громкий голос старика.
— Возьми нож в зубы и не мешай нам! — шепнул несчастному дон Рафаэль.
— Да, да, благодарю вас за совет! — с благодарностью произнес Торрибио.
— Ну, Господи благослови! — прошептал Лоп.
Торрибио взял в зубы нож, как ему советовал дон Рафаэль.
— С Богом! смелее! — прошептали в напутствие оба брата и, подняв Торрибио на руки, пропустили его сквозь отверстии, проделанное в сети лиан, сбросив в воду таким образом, чтобы тот встал прямо на ноги.
Послышался всплеск воды от грузного падения тела. Молодые люди поспешили к отцу. Тот стоял, наклонясь над рекой и тревожно следя за поверхностью воды зорким пытливым взглядом.
Действительно, дон Торрибио показался над поверхностью и сильно плыл против течения. Вдруг послышался всплеск, вода заволновалась, — и два громадных аллигатора появились над водой, подплывая один справа, другой слева к несчастному пловцу.
— Вот, теперь становится интересно! — прошептал старик.
Дон Торрибио нырнул с удивительным проворством.
— Ну, конечно! — продолжал старик, выждав несколько секунд, — недолго позабавился!
Но вот, дон Торрибио снова появился над поверхностью реки и плыл, что было сил.
Когда он нырнул, аллигаторы последовали его примеру и тоже нырнули, но, всего лишь через несколько секунд, всплыли брюхом к верху, оба мертвые.
— Что это значит? — воскликнул старик, недоверчиво и даже подозрительно поглядывая на своих сыновей, но они имели такой же удивительный и разочарованный вид, как и он сам.
— Вернемся домой! Нам теперь делать нечего здесь! — упрямо и ворчливо сказал старик, взбираясь на крутой берег, — теперь ясно, что этот сокол ушел от беды!
ГЛАВА II
В которой читатель знакомится с доном Хуаном де Диос Педрозо, ранчеро без предрассудков
Первые лучи утренней зари окрасили бледным опаловым цветом гигантские латании и пальмы леса. Прозрачный туман, точно легкий пар, колыхался от дыхания слабого утреннего ветерка над сонной еще рекой, почти темной от густых склонившихся над ней деревьев. На каждой травке, на каждом листке дрожали светлые капли росы; в ветках слышался шорох пробуждавшихся пташек, — и какая-то смутная, едва внятная гармония еще робких звуков носилась в воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50